Как советский генерал был насильно мобилизован бандеровцами
... и чем это для них кончилось
Если послеживать за новостями "Яндекс-Дзена", то на нём можно откопать много интересных фактов. Конечно, не все эти факты достоверны, и их необходимо перепроверять, но когда перепроверишь, остаётся порой только руками развести, какие головокружительные сюжеты порой подбрасывает наша история.
Павел Васильевич Сысоев, советский генерал,
участник Великой Отечественной войны.
Именно о нём и пойдёт у нас сегодня речь
Вот был в Красной Армии такой генерал - Павел Васильевич Сысоев. Родился в рабочей семье, принимал участие в Гражданской войне на стороне красных, в 1935 году окончил военную академию им. Фрунзе, Великую Отечественную войну встретил в должности командира корпуса. Казалось бы - образцово-показательная советская биография, много было среди ветеранов Великой Отечественной людей с такой же анкетой. Но то, что случилось с Сысоевым дальше, после 22 июня 1941 года, достойно быть описано пером какого-нибудь Майн Рида или Стивенсона.
Корпус Сысоева принял участие в приграничных боях 1941 года, понёс большие потери и попал в окружение. Выбираясь из вражеского кольца вместе со своими бойцами, генерал был сильно контужен разрывом миномётной мины, в результате чего полностью потерял зрение. В таком состоянии его и взяли в плен немцы. Правда, Павел Васильевич, не желая давать врагу пропагандистский козырь в виде пленения очередного советского генерала, сумел перед пленением избавиться от знаков различия и представился рядовым бойцом - простым украинским крестьянином, Петром Петровичем Скирдой, насильно мобилизованным, с тремя классами образования. Немцев его персона не заинтересовала, они его почти и не охраняли, меж тем зрение к контуженному стало постепенно возвращаться. Когда Сысоев достаточно восстановился после контузии он сбежал из плена. Однако далеко не ушёл - его остановил немецкий патруль и отправил в концлагерь в Житомире.
По счастью, генерал при своём побеге имел с собой поддельные документы на имя рядового - вероятно, лагерное подполье снабдило его красноармейской книжкой одного из умерших солдат. За побег немцы обычно вешали, но в Сысоеве с его документами они не заподозрили беглеца. До лета 1943 года Сысоев мыкался по концлагерям - Ровно, Дрогобыч, Львов... - и ни минут не оставлял надежды совершить побег. В августе 1943 года ему удалось это сделать - он подговорил нескольких товарищей по заключению, с которыми, воспользовавшись беспечностью охраны, он сумел не только вырваться на свободу, но и подорвать склад с боеприпасами. Находился Сысоев в это время в Грубешове, в Польше. Беглецы решили пробираться через границу обратно в сторону СССР. Это им удалось. Но при переправе через Буг генерал попался в руки одной из шаек бандеровцев, шаривших в окрестностях.
Встреча с украинскими карателями ничего доброго русскому генералу не сулила. Однако Сысоев, однажды уже сыгравший успешно роль простого украинского крестьянина, решил остаться верным своей легенде. Бандеровцы поверили ему и насильно мобилизовали в свои ряды. Сысоев, однако, воевать на стороне карателей и гитлеровских прислужников не собирался. Он упрямо шёл к своей цели - добраться до своих и снова сражаться с фашистами.
Бандеровские каратели
Приглядевшись к своим новым "соратникам", генерал довольно быстро смекнул, что среди них много таких же, как он, насильно мобилизованных, которые тоже служить немцам не рвались и ни в какую "самостийну Украину" под Гитлером не верили. Павел Васильевич осторожно начал заговаривать с ними, и в результате сложилась ггруппа в 25 человек, с которой Сысоев и бросил бандеровскую шайку, бежав к советским партизанам.
В это время на Западной Украине действовал крупный партизанский отряд под командованием генерал-майора А. Фёдорова. К этому отряду и присоединился генерал Сысоев с группой в 25 бывших бандеровцев, перешедших к партизанам с оружием в руках. Фёдорову Сысоев предельно откровенно рассказал, кто он такой и откуда взялся, после чего просил дать ему возможность бить немцев. У партизан рассказ перебежчика вызвал недоверие. Столь же жёсткое недоверие вызвал этот рассказ и в Москве, куда Фёдоров оперативно сообщил о новоявленном советском генерале и испрашивал мнения Центра, как поступить. Из Москвы затребовали немедленно прислать к ним беглого генерала. Фёдоров не скрыл от Сысоева ответ из Москвы. И в своим мемуарах дословно воспроизвёл то, что ответил ему Павел Васильевич. "Другого и не могло быть! - сказал тогда Сысоев. - Я так и думал. Но прошу вас, Алексей Федорович, как человека, как коммуниста прошу: дайте мне возможность повоевать! Вот кончится война, и тогда, если в чем виноват, за все отвечу".
Партизанский командир пошёл навстречу коллеге. Поначалу Сысоев получил назначение третьим помощником начальника штаба отряда. В обязанности генерала входила подготовка младших командиров для отряда. И с этой работой Сысоев, некоторое время до войны работавший преподавателем тактики в военной академии имени Фрунзе, справился блестяще. Вскоре Павлу Васильевичу стали доверять разработку планов операций, а потом одну из таких операций он возглавил лично и провёл безукоризненно.
Партизанский командир А.Ф. Фёдоров и бойцы его партизанского отряда
Весной 1944 года партизанское соединение Фёдорова соединилось с наступающими частями Красной Армии, и генерала Сысоева пришлось передать им. В апреле 1944 года Сысоев был доставлен в Москву и немедленно арестован. Правда, Фёдоров успел перед расставанием снабдить боевого товарища необходимыми документами, свидетельствовавшими о побеге из плена, переходе к партизанам и блестящей работе в составе отряда. Эти документы и спасли жизнь Сысоева. На основании этих документов следствие установило, что никакой вины Сысоева в том, что он попал в плен или "служил" у бандеровцев нет, как нет его вины и в поражении вверенного его командованию корпуса. Павел Васильевич был полностью оправдан по всем пунктам обвинения и освобождён. Правда, война к этому времени уже закончилась.
В послевоенные годы Сысоев продолжил службу в армии, закончил курсы при военной академии Генерального Штаба, работал там же, в академии, старшим преподавателем.
А мог бы не срывать знаков различия. Мог бы дерзко признать своё воинское звание и партийную принадлежность - и получить безо всякой пользы для своей страны пулю от немцев. А потом те же немцы трубили бы в листовках о том, что очередной советский генерал оказался в их руках. Насколько такая пропаганда деморализующе действовала бы на наших солдат, предоставляю судить своим читателям. И с бандеровцами мог бы дерзко признать, кто он такой - и тогда от него и костей бы не нашли никакие красные следопыты. Но генерал Сысоев рвался не погибнуть красиво, а вернуться и служить своей стране. Это ему удалось.
И всё же Сысоеву несказанно повезло. Повезло, что в лагере для военнопленных, куда он попал поначалу, существовала подпольная группа, сумевшая снабдить его липовыми документами. Повезло, что бандеровцы не прибегли к своему излюбленному методу проверки и не заставили его расстреливать мирных жителей, чтобы доказать свою лояльность. Почему-то мне кажется, что Сысоев категорически не смог бы выполнить это условие, не смог бы стрелять по своим и кончил бы в этом случае жизнь в одной братской могиле с жертвами бандеровщины. Повезло ему и в том, что никто из мобилизованных бандеровцев, с которыми он вёл разговоры о побеге, не сдал его своему командованию. Сложись тогда обстоятельства менее благоприятно для него, никто бы сейчас и не вспомнил бы про генерала Сысоева.