Путь Михаила Дроздовского. Становление командира
19 октября сего года исполнилось 140 лет со дня рождения Михаила Гордеевича Дроздовского - героя Гражданской войны, активного участника Белого Движения на Юге России, убеждённого монархиста, командира похода Яссы - Дон, создателя Бригады Русских Добровольцев, на основе которой впоследствии были развёрнуты воинские части Добровольческой Армии, получившие его именное шефство. Дроздовский не прожил и сорока лет, однако его жизнь оставила яркий след в истории Русской Смуты, став своеобразным символом самоотверженного и бескорыстного служения Белой Идее. Дроздовский вошёл в историю Гражданской войны как воин-аскет, возродивший в условиях меркантильного и обезбожившегося ХХ века рыцарские традиции Высокого Средневековья.
Михаил Гордеевич Дроздовский
Михаил Гордеевич Дроздовский родился 7 (19) октября 1881 года в Киеве в семье потомственного военного. Отец Михаила Гордеевича - Гордей Иванович Дроздовский - в 1854 - 1855 годах участвовал в Обороне Севастополя, а на момент рождения сына командовал 168-м пехотным Острожским полком. В 12 лет Михаил Гордеевич лишился матери, и основная забота по его воспитанию легла на плечи его старшей сестры Юлии. С сестрой Дроздовский сохранил доверительные отношения до самой своей смерти, вёл с ней активную переписку, поверяя ей свои самые сокровенные чувства. Несмотря на то, что семья Дроздовских проживала в Киеве, менталитет у этой семьи был безукоризненно русским, без малейшей примеси какого-либо украинства. Дроздовский с малолетства рос на образах героев многочисленных войн, в которых участвовала Российская империя, сам мастерил себе игрушечные сабли и револьверы из дерева, любил переодеваться в солдата и декламировать стихи, воспевавшие подвиги русских воинов. По воспоминаниям сестры, Миша отличался необычайной любознательностью, самостоятельностью, а также замкнутостью, скрытностью и некоторой нервозностью. Все эти черты характера останутся присущи ему на протяжении всей жизни и во многом предопределят его поведение.
Михаил Дроздовский был крещён в Спасской церкви Киево-Печорской лавры. 31 октября 1892 года одиннадцатилетний Михаил Дроздовский был принят в Полоцкий кадетский корпус, откуда вскоре был переведён во Владимирский Киевский кадетский корпус, поближе к дому. Во время учёбы Дроздовский демонстрировал не только незаурядные способности, но и феноменальную лень, и склонность к различным шалостям, так что корпусное начальство нередко запирало его за разные провинности в карцер. Михаил Гордеевич даже прикрепил к дверям карцера собственноручно изготовленную табличку "Личные апартаменты кадета М. Дроздовского". В то же время военное дело он по-настоящему любил, что позволило ему всё же окончить кадетский корпус в 1899 году с относительно неплохими оценками. В том же году Михаил Гордеевич поступил в Павловское военное училище. На первых порах ему и здесь пришлось тяжело - непросто было справиться со своим характером, непросто сносить начальственные окрики и наказания учителей, зачастую несправедливые. В какой-то момент Михаил подумывал даже бросить учёбу, но письмо отца убедило его всё же взять себя в руки и закончить учёбу. В итоге Дроздовский получил один из самых высших выпускных баллов, что позволило ему при выпуске из училища получить распределение в гвардейскую пехоту.
Михаил Дроздовский кадетом.
Дроздовский получил производство в чин гвардии подпоручика в 1901 году и избрал для себя Лейб-Гвардии Волынский полк, расквартированный в Варшаве. Служба в столичных гвардейских полках была дорогим удовольствием, которого он, выходец из небогатого служилого дворянства, не мог себе позволить, к тому же назначение в Варшаву позволяло ему по пути к месту службы завернуть домой и представиться отцу уже не юнкером, а офицером. 15 сентября 1901 года Дроздовский прибыл в полк, и с этого дня для него началась действительная военная служба, окончившаяся только со смертью.
Уже в этот период Дроздовский начинает задумываться о продолжении своего военного образования. В 1904 году он был командирован из полка в Николаевскую Академию Генерального Штаба. Экзамены Михаил Гордеевич выдержал блестяще, хотя, как сам он впоследствии признавался в письмах к сестре, ехал совершенно не подготовленным. Трудолюбие и острый ум сделали своё дело - Дроздовский сумел подготовиться к экзаменам и сдать их за четыре дня. Однако приступить к учёбе Дроздовскому не пришлось. Разразилась Русско-Японская война, и Дроздовский отпросился на фронт. Двигали им не только патриотические побуждения, овладевшие в тот период многими после вероломного нападения японского флота на русские базы. Дроздовский стремился приобрести реальный боевой опыт, понимая, что этого опыта не способна заменить никакая учёба. А поскольку ветераны боевых действий могли по возвращении претендовать на место в Академии уже без экзаменов, Дроздовский без сожаления отложил свою учёбу.
19 октября 1904 года Михаил Гордеевич был зачислен поручиком в 34-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, в составе которого и выступил на фронт. В январе 1905 года он принимал участие в боях с японскими войсками у селений Тутайцзы, Хейгоутай и Сумапу, за что удостоился первой боевой награды - Ордена Святой Анны 4-й степени. 14 января 1905 года в бою у Сумапу он был впервые ранен - получил сквозное ранение пулей в бедро, однако остался в строю, и 18 марта получил назначение командиром роты.
М.Г. Дроздовский незадолго до Русско-Японской войны.
(фото сделано в 1903 году)
В сентябре 1905 года, по окончании войны, Дроздовский сдал командование ротой и вернулся в Петербург. Поражение, понесённое Россиев в войне не сломило молодого офицера - напротив, оно пробуждало в его душе стремление трудиться над модернизацией русской армии и повышением её боеспособности. Дроздовский возвращается в Академию Генерального Штаба, старательно учится три года (не воспользовавшись льготой, которая позволяла ему, сдав соответствующие экзаменны, перейти сразу на старший курс) и в 1908 году оканчивает Академию с отличной аттестацией. За успехи в учёбе молодого офицера производят в штабс-капитаны. Приказом от 23 мая 1908 года его причисляют к Генеральному Штабу.
Цензовое командование ротой Дроздовский проходил в своём родном Лейб-Гвардии Волынском полку. 26 ноября 1910 года он получает чин капитана и новое назначение - в штаб Приамурского военного округа. В 1911 году Михаил Гордеевич в качестве штабного офицера участвует в разведывательных поездках и в манёврах. Несмотря на то, что Русско-Японская война успешно завершилась, служба на Дальнем Востоке спокойной не была, угрозы приходилось ждать не только от недавних противников - японцев, но и от англичан, и от набиравшего силу Китая, и от всевозможных исламских и буддистских экстремистов. 26 ноября 1911 года Дроздовского переводят в штаб Варшавского военного округа. В следующем, 1912 году, Дроздовский несколько раз пытается добиться командировки на разразившуюся в Европе Балканскую войну, чтобы уже на новом образовательном уровне обогатить свой боевой опыт. Ему воспрещают, Дроздовский расстроен, но рук не складывает: он начинает работу над военно-теоретическим трудом по стратегии.
В 1913 году Дроздовский, осознававший важность технического оснащения армии и роль авиации в будущих сражениях, решает освоить лётное дело. Добившись командировки в Севастополь, в открывшуюся там лётную школу, Дроздовский приступает к занятиям и уже вскоре пишет сестре о том, что совершил свои первые полёты. Курсанты лётной школы жили в аскетических условиях ("в ящиках от аэропланов", как шутил Дроздовский в письмах сестре), но Михаила Гордеевича это не смущало. К лишениям, с которыми всегда сопряжена военная служба, он уже привык. В этот же период Дроздовский совершает и несколько плаваний на подводной лодке, желая оценить возможности и этого типа военной техники. Таким образом, к началу Первой Мировой войны мы видим Дроздовского не только энергичным офицером и высококлассным военным специалистом, стремящимся постоянно совершенствовать свои профессиональные навыки, но и чрезвычайно прогрессивным военным деятелем, чётко осознававшим, в каком направлении пойдёт развитие военного дела в наступившем ХХ веки, и старавшимся от веяний времени не отставать. Впоследствии, формируя свою Бригаду Русских Добровольцев для борьбы с большевиками, Дроздовский специально озаботиться, чтобы в его бригаде имелись и аэропланы, и бронеавтомобили, а не только традиционные для XIX века "три рода оружия".
Дроздовский в Севастополе, в период обучения в лётной школе.
Фото 1913 года.
Известие о начале Первой Мировой войны застало Дроздовского в должности старшего адъютанта отчётного отделения штаба Варшавского военного округа. Уже 18 июля 1914 года Дроздовского назначают помощником начальника общего отделения штаба Северо-Западного фронта. Однако штабная работа с началом войны утрачивает для Михаила Гордеевича всякую привлекательность. "Это не война, тут даже орудийного выстрела не услышишь", - сокрушается он в письмах к сестре. Стремление к реальному боевому опыту теперь накладывается у него на осознание угрозы, нависшей над Россией, на желание послужить своей стране. Эта война должна была стать для него проверкой на целесообразность всей его предшествовавшей жизни и учёбы, экзаменом на профессиональную состоятельность и воплощением всего того, к чему он внутренне готовился с самого детства. Тяготясь бумажной рутиной, Дроздовский надеется, что неизбежные потери в ходе боевых действий всё же откроют вакансии ближе к передовой.
Так оно и вышло. 29 августа Дроздовский по собственному желанию был переведён в штаб 27 армейского корпуса офицером для поручений. Тут служба была поактивнее, а неприятель - существенно ближе. Востребован оказался даже лётный стаж Дроздовского: несколько раз он вылетал на разведку на аэроплане, а один раз - на воздушном шаре. Последний эпизод едва не закончился трагически: шар с Дроздовским обстреляли свои же войска, приняв за неприятельский, получив серьёзные повреждения, аэростат начал снижаться, так и не добравшись до вражеских позиций. Пришлось возвращаться. В начале 1915 года Дроздовского переводят штаб-офицером для поручений в штаб 26 армейского корпуса, а в марте того же года производят в подполковники.
М.Г. Дроздовский - капитан Генерального Штаба.
Раскрашенное фото времён Первой Мировой войны
Как опытный штабист, Дроздовский прекрасно видит просчёты и упущения высшего командования, приводящие к неудачам на фронте. Он осознаёт, что не доведённые до конца перед войной реформы теперь аукаются солдатской кровью и утратой территорий - о чём сетует в письмах к сестре и в личном дневнике. Тем не менее, он продолжает исполнять свой долг, не выказывая внешне ни малейшей оппозиционности. 14 апреля 1915 года Дроздовский становится временно исполняющим должность начальника штаба 64-й дивизии. Эта должность была воплощением его давнего страстного желания - в качестве начальника штаба дивизии он получает право находиться на передовой. К сожалению, это назначение совпало с периодом неудач русской армии: первоначальные успехи сменились отступлением, обширные территории западных российских губерний оказались под немецкой оккупацией, и Дроздовский ничего не мог с этим поделать: никакое, даже самое эффективное, руководство войсками ничего не изменит, когда катастрофически не хватает боеприпасов. Великое Отступление 1915 года стало для Дроздовского тяжёлой душевной драмой. Утешить себя он мог только одним - весь период Великого Отступления он непосредственно участвовал в боях.
20 августа 1915 года Дроздовский отличился: у местечка Оханы под сильным ружейным и артиллерийским огнём противника Дроздовский лично произвёл рекогносцировку переправы через речку Месечанку, лично руководил её форсированием, а затем, возглавив атаку 253-го Перекопского полка, овладел северной окраиной Охан, имевшей важное тактическое значение. В течение пяти дней русская пехота под командованием Дроздовского отбивала контратаки немцев и удержала позиции. Наградой Михаилу Гордеевичу стало георгиевское оружие. Примечательно, что Дроздовский отреагировал на это награждение с исключительной скромностью, утверждая, что не заслужил подобного отличия. В январе 1916 года Михаил Гордеевич становится начальником штаба 26-го армейского корпуса, 15 августа того же года его производят в полковники. 1916-й год стал для русской армии периодом успехов. На Юго-Западном фронте началось крупное наступление, впоследствии получившее название Луцкого или Брусиловского прорыва, на остальных участках фронта прекратилось наступление противника. Положение союзников выглядело крепким, центральные же державы начали испытывать трудности. Дроздовский писал домой, что у немцев окончательно вырвана из рук инициатива, что победа России несомненна, хотя и не приходится рассчитывать на скорый мир. Понимал Дроздовский и то, что противник, чувствуя свой неизбежный крах и столь же неизбежную последующую расплату за агрессию, будет сопротивляться "со всей энергией отчаяния". "Отношение к событиям в войне царит в моей душе над всеми эгоистическими интересами", - итожил он собственные ощущения.
М.Г. Дроздовский в зимней форме. Фото времён Первой Мировой войны.
31 августа 1916 года при штурме горы Капуль Дроздовский лично возглавил атаку 64-й пехотной дивизии. Михаил Гордеевич понимал, насколько важно для командиров полков и батальонов видеть в своих рядах начальника штаба, как это поднимет боевой дух. У проволочных заграждений солдаты залегли под сильным огнём неприятеля. Дроздовский двинул на помощь залёгшим резервы и лично повёл их в бой. В этом бою он был тяжело ранен в плечо и выбыл из строя. Михаила Гордеевича пришлось отправить на лечение в тыл, а дивизия, ворвавшаяся под его командованием во вражеские окопы, не смогла там закрепиться - других офицеров, подобных Дроздовскому, с таким же энтузиазмом и с такой же готовностью к самопожертвованию ради победы, в ней, увы, не нашлось, а поддержки от соседей дивизия так и не получила. Из-за ранения Михаил Гордеевич временно лишился возможности владеть правой рукой. Выздоровление шло медленно и затянулось на долгие четыре месяца. 30 декабря 1916 года Дроздовский выписался из госпиталя и узнал, что за время его лечения его успели отчислить от должности. В январе следующего, 1917 года, он получил новое назначение - начальником штаба 15-й пехотной дивизии.
А потом грянула революция. Надеждам Дроздовского на скорую окончательную победу над врагом не суждено было сбыться. "Демократизация" армии, предпринятая временным правительством, шельмование и увольнение из войск многих квалифицированных военных по причине их симпатий к "старому режиму", волна подозрительности ко всем офицерам, охватившая солдат после этих чисток, привели к тому, что русский фронт Первой Мировой войны начал стремительно разваливаться. "Оборвалось и рухнуло всё, чему я верил и о чём мечтал, для чего жил, всё без остатка... Весь ужас в том, что у нас нет времени ждать, перед нами стоит враг с армией, скованной железной дисциплиной, нам нечего будет противопоставить его удару", - констатировал Дроздовский. Выслуживаться перед революцией, корчить из себя площадного демагога, искать популярности у толпы он считал ниже своего достоинства. Отношение к России он чётко выразил формулой: "Не покидают того, кого любишь, в минуту несчастья, унижения и отчаяния". В этих условиях ему оставалось одно - вопреки всему продолжать служить и воевать. И попытаться хоть что-то сделать, чтобы остановить развал.
Весной 1917 года Дроздовский получает под командование 60-й Замосцкий пехотный полк, сражавшийся на Румынском фронте. Год назад такое назначение его бы обрадовало, как возможность проявить себя в решении самостоятельных боевых задач. Однако теперь ни о каких боевых задачах уже не могли идти и речи - армия превратилась в митингующую толпу, а враг сохранял железную дисциплину. Дроздовский предвидел тяжёлые поражения, предвидел и то, что солдаты, скорее всего, встретят его враждебно. Назначение он принял как крест - любое другое решение казалось бы ему малодушным.
Дроздовский в задумчивости. Фото 1918 года.
На Михаиле Гордеевиче - погоны полковника 60-го Замосцкого пехотного полка.
Впрочем, полки Румынского фронта ещё оставались в относительном порядке - сказывалось удаление фронта от основных центров революции и нахождение его войск за пределами Российской империи. Тем не менее, случаи неповиновения случались и в полку Дроздовского. "Можно жить хорошо только до тех пор, пока всем во всем потакаешь, ну а я не могу, - записал он в дневнике. - Конечно, было бы проще оставить все, проще, но нечестно. Вчера наговорил несколько горьких истин одной из рот, те возмутились, обозлились. Мне передавали, что хотят "разорвать меня на клочки". Кругом наблюдаешь, как у лучшего элемента опускаются руки в этой бесполезной борьбе. Образ смерти является всем избавлением, желанным выходом". В том, что полк, если потребуется, пойдёт в атаку, Дроздовский, правда, не сомневался. Но что будет, когда первый порыв пройдёт? Этот вопрос терзал Дроздовского, и он не находил ответа.
В итоге подтвердились худшие опасения. В конце июля полк действительно пошёл в атаку и даже захватил 10 пушек, но стоило немцам нанести контрудар, и деморализованная солдатская масса хлынула назад, никого не слушая. Чтобы остановить это беспорядочное бегство, Дроздовскому пришлось отдать приказ бить беглецов палками, а на кого не подействует - стрелять по ним на поражение. В результате полку удалось кое-как закрепиться на новой позиции. Позади позиции Дроздовский распорядился поставить наиболее надёжных офицеров с револьверами, которые имели приказ стрелять, как только кто-то из солдат покинет позиции без приказа. И позиции были удержаны.
Тем же летом 1917 года Дроздовский принял участие в съезде "Румчерода" (т.е., делегатов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесского военного округа). Несмотря на то, что среди делегатов преобладали революционные демагоги, Дроздовскому удалось провести через этот съезд резолюцию, запрещавшую солдатским комитетам вмешиваться в оперативные распоряжения командиров. Это была победа - но её результаты очень скоро оказались сведены на нет большевицкой революцией.
Продолжение следует
Михаил Гордеевич Дроздовский
Михаил Гордеевич Дроздовский родился 7 (19) октября 1881 года в Киеве в семье потомственного военного. Отец Михаила Гордеевича - Гордей Иванович Дроздовский - в 1854 - 1855 годах участвовал в Обороне Севастополя, а на момент рождения сына командовал 168-м пехотным Острожским полком. В 12 лет Михаил Гордеевич лишился матери, и основная забота по его воспитанию легла на плечи его старшей сестры Юлии. С сестрой Дроздовский сохранил доверительные отношения до самой своей смерти, вёл с ней активную переписку, поверяя ей свои самые сокровенные чувства. Несмотря на то, что семья Дроздовских проживала в Киеве, менталитет у этой семьи был безукоризненно русским, без малейшей примеси какого-либо украинства. Дроздовский с малолетства рос на образах героев многочисленных войн, в которых участвовала Российская империя, сам мастерил себе игрушечные сабли и револьверы из дерева, любил переодеваться в солдата и декламировать стихи, воспевавшие подвиги русских воинов. По воспоминаниям сестры, Миша отличался необычайной любознательностью, самостоятельностью, а также замкнутостью, скрытностью и некоторой нервозностью. Все эти черты характера останутся присущи ему на протяжении всей жизни и во многом предопределят его поведение.
Михаил Дроздовский был крещён в Спасской церкви Киево-Печорской лавры. 31 октября 1892 года одиннадцатилетний Михаил Дроздовский был принят в Полоцкий кадетский корпус, откуда вскоре был переведён во Владимирский Киевский кадетский корпус, поближе к дому. Во время учёбы Дроздовский демонстрировал не только незаурядные способности, но и феноменальную лень, и склонность к различным шалостям, так что корпусное начальство нередко запирало его за разные провинности в карцер. Михаил Гордеевич даже прикрепил к дверям карцера собственноручно изготовленную табличку "Личные апартаменты кадета М. Дроздовского". В то же время военное дело он по-настоящему любил, что позволило ему всё же окончить кадетский корпус в 1899 году с относительно неплохими оценками. В том же году Михаил Гордеевич поступил в Павловское военное училище. На первых порах ему и здесь пришлось тяжело - непросто было справиться со своим характером, непросто сносить начальственные окрики и наказания учителей, зачастую несправедливые. В какой-то момент Михаил подумывал даже бросить учёбу, но письмо отца убедило его всё же взять себя в руки и закончить учёбу. В итоге Дроздовский получил один из самых высших выпускных баллов, что позволило ему при выпуске из училища получить распределение в гвардейскую пехоту.
Михаил Дроздовский кадетом.
Дроздовский получил производство в чин гвардии подпоручика в 1901 году и избрал для себя Лейб-Гвардии Волынский полк, расквартированный в Варшаве. Служба в столичных гвардейских полках была дорогим удовольствием, которого он, выходец из небогатого служилого дворянства, не мог себе позволить, к тому же назначение в Варшаву позволяло ему по пути к месту службы завернуть домой и представиться отцу уже не юнкером, а офицером. 15 сентября 1901 года Дроздовский прибыл в полк, и с этого дня для него началась действительная военная служба, окончившаяся только со смертью.
Уже в этот период Дроздовский начинает задумываться о продолжении своего военного образования. В 1904 году он был командирован из полка в Николаевскую Академию Генерального Штаба. Экзамены Михаил Гордеевич выдержал блестяще, хотя, как сам он впоследствии признавался в письмах к сестре, ехал совершенно не подготовленным. Трудолюбие и острый ум сделали своё дело - Дроздовский сумел подготовиться к экзаменам и сдать их за четыре дня. Однако приступить к учёбе Дроздовскому не пришлось. Разразилась Русско-Японская война, и Дроздовский отпросился на фронт. Двигали им не только патриотические побуждения, овладевшие в тот период многими после вероломного нападения японского флота на русские базы. Дроздовский стремился приобрести реальный боевой опыт, понимая, что этого опыта не способна заменить никакая учёба. А поскольку ветераны боевых действий могли по возвращении претендовать на место в Академии уже без экзаменов, Дроздовский без сожаления отложил свою учёбу.
19 октября 1904 года Михаил Гордеевич был зачислен поручиком в 34-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, в составе которого и выступил на фронт. В январе 1905 года он принимал участие в боях с японскими войсками у селений Тутайцзы, Хейгоутай и Сумапу, за что удостоился первой боевой награды - Ордена Святой Анны 4-й степени. 14 января 1905 года в бою у Сумапу он был впервые ранен - получил сквозное ранение пулей в бедро, однако остался в строю, и 18 марта получил назначение командиром роты.
М.Г. Дроздовский незадолго до Русско-Японской войны.
(фото сделано в 1903 году)
В сентябре 1905 года, по окончании войны, Дроздовский сдал командование ротой и вернулся в Петербург. Поражение, понесённое Россиев в войне не сломило молодого офицера - напротив, оно пробуждало в его душе стремление трудиться над модернизацией русской армии и повышением её боеспособности. Дроздовский возвращается в Академию Генерального Штаба, старательно учится три года (не воспользовавшись льготой, которая позволяла ему, сдав соответствующие экзаменны, перейти сразу на старший курс) и в 1908 году оканчивает Академию с отличной аттестацией. За успехи в учёбе молодого офицера производят в штабс-капитаны. Приказом от 23 мая 1908 года его причисляют к Генеральному Штабу.
Цензовое командование ротой Дроздовский проходил в своём родном Лейб-Гвардии Волынском полку. 26 ноября 1910 года он получает чин капитана и новое назначение - в штаб Приамурского военного округа. В 1911 году Михаил Гордеевич в качестве штабного офицера участвует в разведывательных поездках и в манёврах. Несмотря на то, что Русско-Японская война успешно завершилась, служба на Дальнем Востоке спокойной не была, угрозы приходилось ждать не только от недавних противников - японцев, но и от англичан, и от набиравшего силу Китая, и от всевозможных исламских и буддистских экстремистов. 26 ноября 1911 года Дроздовского переводят в штаб Варшавского военного округа. В следующем, 1912 году, Дроздовский несколько раз пытается добиться командировки на разразившуюся в Европе Балканскую войну, чтобы уже на новом образовательном уровне обогатить свой боевой опыт. Ему воспрещают, Дроздовский расстроен, но рук не складывает: он начинает работу над военно-теоретическим трудом по стратегии.
В 1913 году Дроздовский, осознававший важность технического оснащения армии и роль авиации в будущих сражениях, решает освоить лётное дело. Добившись командировки в Севастополь, в открывшуюся там лётную школу, Дроздовский приступает к занятиям и уже вскоре пишет сестре о том, что совершил свои первые полёты. Курсанты лётной школы жили в аскетических условиях ("в ящиках от аэропланов", как шутил Дроздовский в письмах сестре), но Михаила Гордеевича это не смущало. К лишениям, с которыми всегда сопряжена военная служба, он уже привык. В этот же период Дроздовский совершает и несколько плаваний на подводной лодке, желая оценить возможности и этого типа военной техники. Таким образом, к началу Первой Мировой войны мы видим Дроздовского не только энергичным офицером и высококлассным военным специалистом, стремящимся постоянно совершенствовать свои профессиональные навыки, но и чрезвычайно прогрессивным военным деятелем, чётко осознававшим, в каком направлении пойдёт развитие военного дела в наступившем ХХ веки, и старавшимся от веяний времени не отставать. Впоследствии, формируя свою Бригаду Русских Добровольцев для борьбы с большевиками, Дроздовский специально озаботиться, чтобы в его бригаде имелись и аэропланы, и бронеавтомобили, а не только традиционные для XIX века "три рода оружия".
Дроздовский в Севастополе, в период обучения в лётной школе.
Фото 1913 года.
Известие о начале Первой Мировой войны застало Дроздовского в должности старшего адъютанта отчётного отделения штаба Варшавского военного округа. Уже 18 июля 1914 года Дроздовского назначают помощником начальника общего отделения штаба Северо-Западного фронта. Однако штабная работа с началом войны утрачивает для Михаила Гордеевича всякую привлекательность. "Это не война, тут даже орудийного выстрела не услышишь", - сокрушается он в письмах к сестре. Стремление к реальному боевому опыту теперь накладывается у него на осознание угрозы, нависшей над Россией, на желание послужить своей стране. Эта война должна была стать для него проверкой на целесообразность всей его предшествовавшей жизни и учёбы, экзаменом на профессиональную состоятельность и воплощением всего того, к чему он внутренне готовился с самого детства. Тяготясь бумажной рутиной, Дроздовский надеется, что неизбежные потери в ходе боевых действий всё же откроют вакансии ближе к передовой.
Так оно и вышло. 29 августа Дроздовский по собственному желанию был переведён в штаб 27 армейского корпуса офицером для поручений. Тут служба была поактивнее, а неприятель - существенно ближе. Востребован оказался даже лётный стаж Дроздовского: несколько раз он вылетал на разведку на аэроплане, а один раз - на воздушном шаре. Последний эпизод едва не закончился трагически: шар с Дроздовским обстреляли свои же войска, приняв за неприятельский, получив серьёзные повреждения, аэростат начал снижаться, так и не добравшись до вражеских позиций. Пришлось возвращаться. В начале 1915 года Дроздовского переводят штаб-офицером для поручений в штаб 26 армейского корпуса, а в марте того же года производят в подполковники.
М.Г. Дроздовский - капитан Генерального Штаба.
Раскрашенное фото времён Первой Мировой войны
Как опытный штабист, Дроздовский прекрасно видит просчёты и упущения высшего командования, приводящие к неудачам на фронте. Он осознаёт, что не доведённые до конца перед войной реформы теперь аукаются солдатской кровью и утратой территорий - о чём сетует в письмах к сестре и в личном дневнике. Тем не менее, он продолжает исполнять свой долг, не выказывая внешне ни малейшей оппозиционности. 14 апреля 1915 года Дроздовский становится временно исполняющим должность начальника штаба 64-й дивизии. Эта должность была воплощением его давнего страстного желания - в качестве начальника штаба дивизии он получает право находиться на передовой. К сожалению, это назначение совпало с периодом неудач русской армии: первоначальные успехи сменились отступлением, обширные территории западных российских губерний оказались под немецкой оккупацией, и Дроздовский ничего не мог с этим поделать: никакое, даже самое эффективное, руководство войсками ничего не изменит, когда катастрофически не хватает боеприпасов. Великое Отступление 1915 года стало для Дроздовского тяжёлой душевной драмой. Утешить себя он мог только одним - весь период Великого Отступления он непосредственно участвовал в боях.
20 августа 1915 года Дроздовский отличился: у местечка Оханы под сильным ружейным и артиллерийским огнём противника Дроздовский лично произвёл рекогносцировку переправы через речку Месечанку, лично руководил её форсированием, а затем, возглавив атаку 253-го Перекопского полка, овладел северной окраиной Охан, имевшей важное тактическое значение. В течение пяти дней русская пехота под командованием Дроздовского отбивала контратаки немцев и удержала позиции. Наградой Михаилу Гордеевичу стало георгиевское оружие. Примечательно, что Дроздовский отреагировал на это награждение с исключительной скромностью, утверждая, что не заслужил подобного отличия. В январе 1916 года Михаил Гордеевич становится начальником штаба 26-го армейского корпуса, 15 августа того же года его производят в полковники. 1916-й год стал для русской армии периодом успехов. На Юго-Западном фронте началось крупное наступление, впоследствии получившее название Луцкого или Брусиловского прорыва, на остальных участках фронта прекратилось наступление противника. Положение союзников выглядело крепким, центральные же державы начали испытывать трудности. Дроздовский писал домой, что у немцев окончательно вырвана из рук инициатива, что победа России несомненна, хотя и не приходится рассчитывать на скорый мир. Понимал Дроздовский и то, что противник, чувствуя свой неизбежный крах и столь же неизбежную последующую расплату за агрессию, будет сопротивляться "со всей энергией отчаяния". "Отношение к событиям в войне царит в моей душе над всеми эгоистическими интересами", - итожил он собственные ощущения.
М.Г. Дроздовский в зимней форме. Фото времён Первой Мировой войны.
31 августа 1916 года при штурме горы Капуль Дроздовский лично возглавил атаку 64-й пехотной дивизии. Михаил Гордеевич понимал, насколько важно для командиров полков и батальонов видеть в своих рядах начальника штаба, как это поднимет боевой дух. У проволочных заграждений солдаты залегли под сильным огнём неприятеля. Дроздовский двинул на помощь залёгшим резервы и лично повёл их в бой. В этом бою он был тяжело ранен в плечо и выбыл из строя. Михаила Гордеевича пришлось отправить на лечение в тыл, а дивизия, ворвавшаяся под его командованием во вражеские окопы, не смогла там закрепиться - других офицеров, подобных Дроздовскому, с таким же энтузиазмом и с такой же готовностью к самопожертвованию ради победы, в ней, увы, не нашлось, а поддержки от соседей дивизия так и не получила. Из-за ранения Михаил Гордеевич временно лишился возможности владеть правой рукой. Выздоровление шло медленно и затянулось на долгие четыре месяца. 30 декабря 1916 года Дроздовский выписался из госпиталя и узнал, что за время его лечения его успели отчислить от должности. В январе следующего, 1917 года, он получил новое назначение - начальником штаба 15-й пехотной дивизии.
А потом грянула революция. Надеждам Дроздовского на скорую окончательную победу над врагом не суждено было сбыться. "Демократизация" армии, предпринятая временным правительством, шельмование и увольнение из войск многих квалифицированных военных по причине их симпатий к "старому режиму", волна подозрительности ко всем офицерам, охватившая солдат после этих чисток, привели к тому, что русский фронт Первой Мировой войны начал стремительно разваливаться. "Оборвалось и рухнуло всё, чему я верил и о чём мечтал, для чего жил, всё без остатка... Весь ужас в том, что у нас нет времени ждать, перед нами стоит враг с армией, скованной железной дисциплиной, нам нечего будет противопоставить его удару", - констатировал Дроздовский. Выслуживаться перед революцией, корчить из себя площадного демагога, искать популярности у толпы он считал ниже своего достоинства. Отношение к России он чётко выразил формулой: "Не покидают того, кого любишь, в минуту несчастья, унижения и отчаяния". В этих условиях ему оставалось одно - вопреки всему продолжать служить и воевать. И попытаться хоть что-то сделать, чтобы остановить развал.
Весной 1917 года Дроздовский получает под командование 60-й Замосцкий пехотный полк, сражавшийся на Румынском фронте. Год назад такое назначение его бы обрадовало, как возможность проявить себя в решении самостоятельных боевых задач. Однако теперь ни о каких боевых задачах уже не могли идти и речи - армия превратилась в митингующую толпу, а враг сохранял железную дисциплину. Дроздовский предвидел тяжёлые поражения, предвидел и то, что солдаты, скорее всего, встретят его враждебно. Назначение он принял как крест - любое другое решение казалось бы ему малодушным.
Дроздовский в задумчивости. Фото 1918 года.
На Михаиле Гордеевиче - погоны полковника 60-го Замосцкого пехотного полка.
Впрочем, полки Румынского фронта ещё оставались в относительном порядке - сказывалось удаление фронта от основных центров революции и нахождение его войск за пределами Российской империи. Тем не менее, случаи неповиновения случались и в полку Дроздовского. "Можно жить хорошо только до тех пор, пока всем во всем потакаешь, ну а я не могу, - записал он в дневнике. - Конечно, было бы проще оставить все, проще, но нечестно. Вчера наговорил несколько горьких истин одной из рот, те возмутились, обозлились. Мне передавали, что хотят "разорвать меня на клочки". Кругом наблюдаешь, как у лучшего элемента опускаются руки в этой бесполезной борьбе. Образ смерти является всем избавлением, желанным выходом". В том, что полк, если потребуется, пойдёт в атаку, Дроздовский, правда, не сомневался. Но что будет, когда первый порыв пройдёт? Этот вопрос терзал Дроздовского, и он не находил ответа.
В итоге подтвердились худшие опасения. В конце июля полк действительно пошёл в атаку и даже захватил 10 пушек, но стоило немцам нанести контрудар, и деморализованная солдатская масса хлынула назад, никого не слушая. Чтобы остановить это беспорядочное бегство, Дроздовскому пришлось отдать приказ бить беглецов палками, а на кого не подействует - стрелять по ним на поражение. В результате полку удалось кое-как закрепиться на новой позиции. Позади позиции Дроздовский распорядился поставить наиболее надёжных офицеров с револьверами, которые имели приказ стрелять, как только кто-то из солдат покинет позиции без приказа. И позиции были удержаны.
Тем же летом 1917 года Дроздовский принял участие в съезде "Румчерода" (т.е., делегатов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесского военного округа). Несмотря на то, что среди делегатов преобладали революционные демагоги, Дроздовскому удалось провести через этот съезд резолюцию, запрещавшую солдатским комитетам вмешиваться в оперативные распоряжения командиров. Это была победа - но её результаты очень скоро оказались сведены на нет большевицкой революцией.
Продолжение следует