Первоапрельская шутка от "дорогих партнёров" и неполиткорректные русские
Эвакуированная из Крыма в ноябре 1920 года врангелевская армия для западных "союзников" особой ценности не представляла, хоть и сохранила и оружие, и воинскую дисциплину, и отличную мотивацию. И если Врангель, перевозя своих бойцов в Галлиполи, был в полной уверенности, что войска отдохнут и по весне ринутся в новый поход во имя освобождения России, то французская и английская оккупационная администрация в Турции смотрела на положение русских войск иначе. Первая Мировая война давно завершилась, что обнулило ценность большевиков как германской агентуры. Соответственно, борьба с большевиками в глазах бывших союзников по Антанте окончательно утрачивала всякий смысл. Англичане уже весной 1920 года, когда Врангель только-только заступил на пост белого главнокомандующего, выдвинули ему категорическое требование мириться с большевиками, угрожая в противном случае свернуть всякую материальную помощь белогвардейцам. Опасности, исходящей от большевиков, западные политики для себя также не видели: поход красных на Польшу, начавшийся столь впечатляющими успехами, в итоге провалился - Польша справилась с большевицким нашествием без посторонней помощи. Тем меньшую ценность представляли для Запада голодные и израненные бойцы Врангеля, потерпевшие от красных оглушительное поражение. Разницу между положением польской армии, контролировавшей значительные территории с дружественным населением и достаточно богатыми продовольственными ресурсами, и Русской Армией Врангеля, запертой в голодном и безводном Крыму, антантовские политиканы понимать не хотели.
Пётр Николаевич Врангель на фоне Галлиполийского лагеря
Поэтому с первых же дней пребывания врангелевцев в галлиполийском лагере англичане и французы предпринимали усилия по разложению армии. Войска держали на голодном пайке, медикаментов практически не давали, врачей не присылали. И всячески пропагандировали льготы, которые они готовы предоставить гражданским беженцам - но именно и только гражданским. Тем, кто согласится снять с себя мундир, сдать оружие и смириться с поражением Белого Дела. Таким предлагали помощь в трудоустройстве, переезд к новому месту жительства на английских и французских пароходах. Однако большинство врангелевцев такому соблазну не поддались, храня верность не просто присяге - но Отечеству, страдающему под гнётом русофобов и богоборцев. Отечеству, которое они клялись когда-то защищать, а потом поклялись освободить. Подавляющее большинство врангелевцев ещё надеялись скрестить оружие с большевиками.
И тогда союзное командование пошло на беспрецедентный по своему цинизму шаг. Вопреки всем ранее достигнутым договорённостям, англо-французы категорически потребовали от врангелевцев сдать оружие, а когда те закономерно отказались, заявили, что с 1 апреля 1921 года прекращают вообще всякую выдачу продовольствия русским войскам.
При том, что снабжение врангелевских войск в Галлиполи и без того было нищенским. Каждый военнослужащий Русской Армии получал в день одну банку мясных или рыбных консервов массой не более 200 гр., 500 гр. хлеба (не самого лучшего качества), 100 гр. крупы, 20 гр. жиров, 50 гр. бульона, по 20 гр. соли и сахара, 7 гр. чая и 600 гр. дров, которых явно не хватило бы даже на то, чтобы воды вскипятить, не то, что горячий обед состряпать. По сути, союзники держали русских (которые - на минуточку - в Первую Мировую войну несколько раз спасали Париж от захвата немцами) впроголодь. И вот теперь врангелевцы лишались даже этого нищенского пайка. Казалось бы, армия обречена.
Однако союзники не учли одного важного обстоятельства. Во главе русских войск, сосредоточенных в Галлиполи, стоял генерал Александр Павлович Кутепов. Не только один из самых решительных белых военачальников, не только один из самых последовательных сторонников Белой Идеи, но и человек с абсолютным понятием о долге. Один из немногих, кто в роковом феврале 1917-го пытался с оружием в руках защищать царскую власть. И если союзнички всерьёз рассчитывали, что такой человек уступит шантажу, то они ни черта не смыслили в психологии.
Генерал Александр Павлович Кутепов
с галлиполийским крестом на груди.
Кутепов категорически заявил французской оккупационной администрации, что умереть своим людям от голода он не позволит. И превратить их в банду разбойников не позволит тоже. Сказано это было спокойно, но столь решительным тоном, что не допускало никаких разночтений. Означать эти слова могли только одно: Русская Армия возьмёт всё, что ей нужно организованно, но если потребуется - силой. И что перспектива вооружённого столкновения с бывшими союзниками Кутепова не страшит.
Было от чего занервничать лощёным французским и английским офицерам. Они слишком хорошо знали, что представляет из себя кутеповское воинство. Да, поначалу, в первые недели после своего прибытия в Турцию, белогвардейцы проявляли какие-то признаки недисциплинированности и морального разложения, практически неизбежные в армии, только что понёсшей тяжёлое поражение. Но именно и только в первые недели. Александр Павлович быстро подтянул войска и сколотил из потрёпанных и понёсших сильные потери белогвардейских дивизий образцовые во всех отношениях воинские части. Их строевую и боевую выучку союзники могли видеть неоднократно: в Галлиполийском лагере войска постоянно занимались боевой подготовкой, смотры и парады с участием Врангеля также проводились регулярно. Авторитет Кутепова в Галлиполийском лагере быстро сделался непререкаемым, офицеры в шутку именовали свой лагерь "Кутепией". Так что французы не сомневались: армия выполнит любой приказ этого сурового генерала.
Кутепов за считанные дни привёл в порядок растрёпанные белогвардейские части в Галлиполийском лагере.
И армия готова была исполнить любой его приказ.
Теоретически "союзники" могли рассчитывать на победу над врангелевцами в случае боевого столкновения. Однако можно было не сомневаться, что эта победа будет стоить им большой и очень большой крови, так просто разоружить себя и низвести до положения военнопленных русские белогвардейцы не позволят. В итоге "союзники" предпочли не связываться и сбавить тон. Снабжение Галлиполийского лагеря продовольствием было восстановлено.
Так решительность русского генерала, его готовность идти до конца, помноженная на безоговорочную преданность ему со стороны подчинённых войск, одержала убедительную победу над французской наглостью и спасла Белую Армию от перспектив голодной смерти или распыления.
Знаменная площадка в Галлиполийском лагере.
Пётр Николаевич Врангель на фоне Галлиполийского лагеря
Поэтому с первых же дней пребывания врангелевцев в галлиполийском лагере англичане и французы предпринимали усилия по разложению армии. Войска держали на голодном пайке, медикаментов практически не давали, врачей не присылали. И всячески пропагандировали льготы, которые они готовы предоставить гражданским беженцам - но именно и только гражданским. Тем, кто согласится снять с себя мундир, сдать оружие и смириться с поражением Белого Дела. Таким предлагали помощь в трудоустройстве, переезд к новому месту жительства на английских и французских пароходах. Однако большинство врангелевцев такому соблазну не поддались, храня верность не просто присяге - но Отечеству, страдающему под гнётом русофобов и богоборцев. Отечеству, которое они клялись когда-то защищать, а потом поклялись освободить. Подавляющее большинство врангелевцев ещё надеялись скрестить оружие с большевиками.
И тогда союзное командование пошло на беспрецедентный по своему цинизму шаг. Вопреки всем ранее достигнутым договорённостям, англо-французы категорически потребовали от врангелевцев сдать оружие, а когда те закономерно отказались, заявили, что с 1 апреля 1921 года прекращают вообще всякую выдачу продовольствия русским войскам.
При том, что снабжение врангелевских войск в Галлиполи и без того было нищенским. Каждый военнослужащий Русской Армии получал в день одну банку мясных или рыбных консервов массой не более 200 гр., 500 гр. хлеба (не самого лучшего качества), 100 гр. крупы, 20 гр. жиров, 50 гр. бульона, по 20 гр. соли и сахара, 7 гр. чая и 600 гр. дров, которых явно не хватило бы даже на то, чтобы воды вскипятить, не то, что горячий обед состряпать. По сути, союзники держали русских (которые - на минуточку - в Первую Мировую войну несколько раз спасали Париж от захвата немцами) впроголодь. И вот теперь врангелевцы лишались даже этого нищенского пайка. Казалось бы, армия обречена.
Однако союзники не учли одного важного обстоятельства. Во главе русских войск, сосредоточенных в Галлиполи, стоял генерал Александр Павлович Кутепов. Не только один из самых решительных белых военачальников, не только один из самых последовательных сторонников Белой Идеи, но и человек с абсолютным понятием о долге. Один из немногих, кто в роковом феврале 1917-го пытался с оружием в руках защищать царскую власть. И если союзнички всерьёз рассчитывали, что такой человек уступит шантажу, то они ни черта не смыслили в психологии.
Генерал Александр Павлович Кутепов
с галлиполийским крестом на груди.
Кутепов категорически заявил французской оккупационной администрации, что умереть своим людям от голода он не позволит. И превратить их в банду разбойников не позволит тоже. Сказано это было спокойно, но столь решительным тоном, что не допускало никаких разночтений. Означать эти слова могли только одно: Русская Армия возьмёт всё, что ей нужно организованно, но если потребуется - силой. И что перспектива вооружённого столкновения с бывшими союзниками Кутепова не страшит.
Было от чего занервничать лощёным французским и английским офицерам. Они слишком хорошо знали, что представляет из себя кутеповское воинство. Да, поначалу, в первые недели после своего прибытия в Турцию, белогвардейцы проявляли какие-то признаки недисциплинированности и морального разложения, практически неизбежные в армии, только что понёсшей тяжёлое поражение. Но именно и только в первые недели. Александр Павлович быстро подтянул войска и сколотил из потрёпанных и понёсших сильные потери белогвардейских дивизий образцовые во всех отношениях воинские части. Их строевую и боевую выучку союзники могли видеть неоднократно: в Галлиполийском лагере войска постоянно занимались боевой подготовкой, смотры и парады с участием Врангеля также проводились регулярно. Авторитет Кутепова в Галлиполийском лагере быстро сделался непререкаемым, офицеры в шутку именовали свой лагерь "Кутепией". Так что французы не сомневались: армия выполнит любой приказ этого сурового генерала.
Кутепов за считанные дни привёл в порядок растрёпанные белогвардейские части в Галлиполийском лагере.
И армия готова была исполнить любой его приказ.
Теоретически "союзники" могли рассчитывать на победу над врангелевцами в случае боевого столкновения. Однако можно было не сомневаться, что эта победа будет стоить им большой и очень большой крови, так просто разоружить себя и низвести до положения военнопленных русские белогвардейцы не позволят. В итоге "союзники" предпочли не связываться и сбавить тон. Снабжение Галлиполийского лагеря продовольствием было восстановлено.
Так решительность русского генерала, его готовность идти до конца, помноженная на безоговорочную преданность ему со стороны подчинённых войск, одержала убедительную победу над французской наглостью и спасла Белую Армию от перспектив голодной смерти или распыления.
Знаменная площадка в Галлиполийском лагере.