И снова о 1941-м годе
Двадцать первого числа при немыслимом свеченье,
При негаснущей заре мы плывем невесть куда,
Наблюдая за кормой летних вод перемещенье,
Наблюдая за собой уходящие года.
...................................................................................
И не важно, милый друг, все, что было накануне,
Все, что с нами совершат тишина и высота.
Только было бы всегда двадцать первое июня,
Только б следующий день никогда бы не настал!
Юрий Визбор
22 июня, ровно в 4 часа... Эти строки неизменно в сердце каждого, в ком есть совесть, отзовутся болью. 22 июня 1941 года, перед рассветом, гитлеровские орды одновременно во многих местах пересекли государственную границу СССР и без объявления войны вторглись в нашу страну. Запад начал очередную попытку "окончательного решения русского вопроса".
Немцы атакуют Перемышль. 22 июня 1941 года.
На этом фото - ПЕРВЫЕ жертвы Великой Отечественной войны
Нынешний чёрный юбилей, 75-тилетие со дня начала Великой Отечественной войны, заставляет снова взглянуть на эти события. Слишком трагичная дата. Слишком у многих так и осталось горестное недоумение: почему? Почему после всех наших бравурных "если завтра война, если завтра в поход..." немецкие войска наступают вглубь страны, жгут деревни, рушат города? Почему гибнут наши граждане? Почему армия, которой мы привыкли гордиться (действительно, за 30-е годы - крепко привыкли), отступает, терпя поражение за поражением? Эта боль, загнанная вглубь, потом, уже после войны стала порождать кучу мифов и домыслов, на которых принялись активно спекулировать уже сознательные враги нашей страны. Позволим себе и мы разобрать некоторые из этих мифов, не впадая при этом и в противоположную крайность - в тотальную апологию и сталинизм.
Вот со Сталина, пожалуй, и начнём. Есть мнение, что лидер советского государства безраздельно доверял Гитлеру, всецело полагался на пресловутый Пакт Молотова - Риббентропа, и потому чуть ли не намеренно ослабил наши рубежи перед войной, дав войскам приказ "не поддаваться на провокации". Что неоднократные сообщения разведчиков о скором нападении Германии (указывавшие конкретную дату) игнорировались, а сами эти разведчики становились жертвами репрессий. Что немецкий солдат-перебежчик, сообщивший советским пограничникам о скором нападении, был чуть ли не немедленно расстрелян.
А что в действительности? Архивные документы, исследованные Игорем Пыхаловым, показывают, что советская агентура, работавшая в Германии, сообщала Сталину более шести различных дат нападения на СССР в интервале от 1940 до 1942 года. Спрашивается, какие основания у Сталина были доверять именно сообщению Зорге, работавшего даже не в Германии, а в Японии?
Гитлеровская Германия втянулась в войну на европейском континенте. Логично было предположить, что Гитлер не двинется на восток, не завершив войну на Западе. Поэтому Сталин надеялся оттянуть начало войны до 1942 года, а за это время - перевооружить армию.
Подготовка к войне шла полным ходом. Проводились штабные учения, на которых анализировались как раз сценарии будущей германской агрессии и её отражения. На одном из таких учений Жуков, "игравший за немцев", блестяще продемонстрировал генералу Павлову, как именно будут разбиты его войска. Сценарий Жукова реализовался в точности. А Павлов, не сделавший из тех штабных учений никаких надлежащих выводов, оказался вынужден расплачиваться за собственную халатность головой.
Жуков переиграл Павлова, а Гитлер - Сталина. Дезинформировав о своих подлинных намерениях, он ударил раньше - когда Красная Армия ещё не завершила всех необходимых преобразований. В Оберкоммандо, судя по всему, имелись опытные военные психологи. Которым хватило ума сообразить, что после дюнкеркской катастрофы Британия не высунет носа со своих островов. Что, собственно, и нужно было Гитлеру. Самими островами можно было заняться напоследок, а пока - не спеша осуществить главную мечту всех германских империалистов - поглотить Россию вместе с её ресурсами. А затем на горизонте маячили уже планы подлинно наполеоновские - завоевание Персии и Индии, что лишило бы Британию львиной доли её ресурсов. После этого падение островов становилось вопросом времени.
Кстати, вопреки растиражированному мифу, немец-перебежчик, сообщивший в 21.00 21 июня 1941 года о том, что на рассвете вермахт получил приказ атаковать советские рубежи, не был расстрелян. Тем более, что его прогноз через несколько часов блестяще подтвердился. Имя перебежчика история сохранила - его звали Альфред Лисков, немецкий коммунист из Кольберга. В дальнейшем Лисков активно участвовал в советской пропагандистской кампании, нацеленной на солдат вермахта. Репрессирован он действительно был - но в 1942 года, и не из-за своего предупреждения, якобы, расходившегося с генеральной линией партии, а из-за того, что не поладил с лидерами коминтерна. В том же 1942 году он был реабилитирован, и дальнейшие его следы теряются.
Второй миф, тесно связанный с только что рассмотренным - это миф о том, что Сталин, якобы, впал в июне 1941 года в прострацию, спрятался на даче и чуть ли не ожидал ареста. Именно этим пропаганда времён Горбачёва и Ельцина пыталась объяснить тот факт, что к народу "великий вождь и учитель" обратился лишь 3 июля. Однако, имеется один неопровержимый документ - журнал посещений сталинского кабинета в Кремле. И этот журнал, изученный не только Пыхаловым, но и Мединским в его книге "Война. Мифы СССР", ясно свидетельствует: у Сталина был плотный график работы в первые дни войны. Посетители - руководители государства и армии - шли к нему сплошным потоком, сам он выходил на заседания правительства и Генерального Штаба. Его вмешательство в работу армейского командования, напротив, было чересчур активным, так что Жуков оказался вынужден (по собственным воспоминаниям) пойти ва-банк и заявить верховному: "Иосиф Виссарионович, уйдите и не мешайте работать!" Сталин послушался: не то было время, чтобы спорить со специалистами.
Итак, первый вывод, который мы имеем основания сделать: Сталин не доверял Гитлеру и не наделся на его миролюбие. К войне готовились. Но Гитлер сумел на начальном этапе войны переиграть Сталина, успешно дезинформировав советскую разведку о времени начала войны (сработал эффект пастушка, который то и дело кричит: "Волки! Волки!"). Сталин также не учёл степени тяжести поражения, нанесённого англичанам под Дюнкерком, и впечатлениея, которое это поражение произвело на Британских островах. Таким образом, от ошибок и вины Сталина за поражения на начальном этапе войны никуда не уйти. Но вина эта - отнюдь не в том, в чём его обвиняли "прорабы перестройки".
Отдельно стоит сказать о репрессиях. Бытует мнение (особенно в либеральных кругах, до сих пор по не совсем понятным причинам ностальгирующих по горбачёвско-ельцинскому периоду), что Сталин перед войной "обезглавил армию", истребив наиболее грамотных и перспективных военачальников, а оставив лишь тупых кавалеристов, полагавшихся на мифическую "особую манёвренность" красной кавалерии. Будто бы это привело к недооценке роли техники в предстоящей войне и как следствие - к неоправданным потерям. Но если мы обратимся к сталинской пропаганде предвоенных лет, то её героями и кумирами были отнюдь не красные кавалеристы, а как раз-таки специалисты технических войск - в первую очередь лётчики. Не случайно именно в предвоенные годы столь широкое распространение получили аэроклубы. И именно в них прошли свою начальную лётную подготовку многие будущие асы Второй Мировой. Уделялось должное внимание и танкистам, чему свидетельство - популярность песни "Три танкиста, три весёлых друга" и многочисленные плакаты.
Советский довоенный плакат красноречиво показывает, что именно
сталинская пропаганда считала "гордостью народа".
Недооценки роли техники Сталиным не было. Напротив, советский лидер лично вникал в вопросы проектирования новых образцов военной техники, направлял работу конструкторов, нередко настаивал на том, чтобы то или иное решение было должным образом обосновано.
Что же касается репрессированных военачальников (в основном вспоминают Тухачевского, Блюхера и Якира), то все они были выдвиженцами времён Гражданской войны, всколыхнувшей со дна русской жизни всевозможных авантюристов. О полководческих способностях Тухачевского прекрасно можно судить по Советско-Польской войне 1920 года, когда он, зарвавшись и не проявив должного беспокойства о безопасности флангов, потерпел оглушительное поражение под Варшавой, после чего принялся засыпать своего покровителя Троцкого паническими письмами. В результате Будённый, практически уже освободивший от поляков Львов, был в спешном порядке сорван из-подо Львова и брошен со своей Первой Конной армией на Замостье, с риском получить удар в тыл и дополнить разгром Тухачевского своим собственным разгромом. Овладеть Львовом ему не разрешили даже на свой страх и риск - а город сам падал в руки, чему лучшее доказательство - отсутствие того самого удара в тыл, о котором я только что говорил и которого так опасался красный маршал.
Блюхер же сполна "доказал" свои полководческие способности во время боёв на озере Хасан, когда он не смог наладить даже связи между частями и снабжения этих частей боеприпасами. Сталин в итоге был вынужден задать ему вопрос в лоб: "Василий Константинович, ответьте мне как коммунист коммунисту: Вы собираетесь воевать с японцами или нет?"
На смену этим выдвиженцам времён Гражданской войны, взлетевшим к вершинам карьеры на чисто идеологической волне, шли действительно прагматики и специалисты высокого класса, с академическим военным образованием - будущие маршалы Победы Жуков, Василевский, Рокоссовский, Малиновский, Мерецков и другие. Оставались - опять-таки вопреки расхожему мнению - и старые царские специалисты, среди которых выделяются фигуры генерала Карбышева и маршала Шапошникова, весьма достойно показавшие себя в годы Великой Отечественной. К слову, Рокоссовского репрессии тоже затронули, однако в марте 1940-го он был полностью реабилитирован.
Рокоссовский
В общем, репрессии в поражениях начального периода войны ни при чём.
А вот внимание Сталина к техническому оснащению Красной Армии не всегда шло ей на пользу. Не будучи специалистом, Иосиф Виссарионович нередко увлекался, гнался за внешними эффектами, в результате чего на свет появлялись совершенно нежизнеспособные новинки. Такие, например, как многобашенный танк Т-35. Громоздкий, оснащённый несколькими пушками, этот танк производил впечатление на парадах, но имел слабую броню и недостаточную манёвренность. Их ходовая часть также не отличалась надёжностью. Несколько таких танков были захвачены в 1941 году немцами, поставлены ими в строй и использованы при обороне Берлина. Но Красная Армия имела к этому времени действительно эффективную боевую технику - и без труда уничтожала те самые "достижения" советской инженерной мысли, которыми до войны так гордились обыватели.
Танк Т-35
Так ненавязчиво мы от Сталина перешли к самой Красной Армии в том виде, в каком она встретила удар гитлеровских полчищ. Бытует мнение, будто весь 1941 год - сплошная череда позорных поражений, когда наши генералы не находили ничего лучшего, чем тупо заваливать противника трупами, армия отступала и толпами сдавалась в плен, не имея ни авиации, ни танков в должном количестве (всё те же бредни про "теорию особой манёвренности" и исключительное внимание к кавалерии). Безрадостные картины полного развала фронта мы можем наблюдать, в частности, в фильме "Поп" - толпы советских военнопленных, которых немцы даже не конвоируют в свой тыл - сами не сбегут, ибо некуда, да и неохота. Но если картина первых дней войны была действительно такова - остаётся недоумевать, как же Гитлер не взял Москву к 7 ноября, как планировал?
В действительности Красная Армия и в первые дни войны, как и во все последующие, могла оказывать немцам должное сопротивление. Нет, бывало, конечно, всякое, были и "котлы", и сдача в плен, и отступления без приказа (породившие печально известные заградотряды). Была и дезорганизация командования на уровне целых фронтов (не всегда в этом вина командующих - диверсионные группы немцев активно действовали на коммуникациях Красной Армии и имели хороший боевой опыт, так что связь портили весьма эффективно). Но были и примеры массового героизма.
О подвиге Брестской крепости напоминать излишне. Вспомним Перемышль, фотографией из которого я начал данную статью. Самое потрясающее состоит в том, что город был отбит Красной Армией уже - внимание!!! - 23 июня. И продержался до 27-го, когда его снова пришлось оставить. А немцы отводили на захват пограничных рубежей СССР полчаса.
Июнь 1941-го. Советские пограничники держат оборону.
Широко известен стал в последнее время подвиг Николай Сиротинина, артиллериста, который 17 июля 1941 года в одиночку (!!!) дал бой танковой дивизии Гудериана и сумел не только задержать её наступление, но и уничтожил 11 танков и 6 бронемашин противника. Когда умелого артиллериста немцам удалось-таки уничтожить, немцы похоронили его с почестями, поставив в пример своим собственным солдатам. Местные жители также были согнаны на эти похороны, чтобы - небывыалый случай - подвиг Сиротинина не был забыт.
Хватало и техники. Уже в июне 1941 года состоялось танковое сражение под Дубно - Луцком - Бродами, незаслуженно оставшееся в тени Прохоровского сражения. А ведь именно оно, июньское сражение 1941 года, было крупнейшим в мировой истории танковым сражением. 3200 танков с обеих сторон. Добиться победы Красной Армии в нём не удалось, но умелые действия танковых и механизированных корпусов не позволили немцам прорваться к Киеву и окружить 6-ю, 12-ю и 26-ю армии на Львовском выступе. Особенно эффективно действовал 9-й мехкорпус Рокоссовского.
В целом надо иметь в виду, что по своим техническим характеристикам советская техника 1941 года не уступала, а то и превосходила немецкие аналоги. Знаменитые "Тигры" и "Пантеры" появились после. А начинали войну гитлеровцы со средним танком Pz Кpfw III, чья бронезащищённость уступала аналогичному показателю советского лёгкого (!!!) танка Т-70. Сложнее было с авиацией: за то время, пока Сталин пытался оттянуть войну, отдав приказ "не поддаваться на провокации", немецкие самолёты неоднократно проникали в воздушное пространство СССР. Огня по ним не открывали, так что шпионы благополучно улетали восвояси, увозя с собой данные о расположении советских аэродромов. И в 4 часа утра 22 июня 1941 года немецкая авиация обрушилась на эти аэродромы. Тем не менее, даже при таком неудачном раскладе, уже в первые дни войны советские асы записали на свой счёт первые воздушные победы.
10 часов утра 22 июня 1941 года. 4 самолёта 123-го истребительного авиаполка вступили в бой с 8-ю "мессершмидтами". Фамилии лётчиков приводит Владимир Мединский в своей книге "Война. Мифы СССР": Жидов, Можаев, Назаров и Рябцев. Самолёт Жидова был сбит сразу же, однако, даже падая, советский лётчик сбил один из гитлеровских истребителей. Второй был в это же время уничтожен Можаевым, пытавшимся прикрыть выход товарища из боя. Рябцев, израсходовав весь боекомплект, пошёл на таран и уничтожил ещё один "мессер", причём сам благополучно спустился на парашюте. К слову, этот таран 22 июня 1941 года был уже 9-м по счёту.
И-16 сбивает "мессер"
Первыми Героями Советского Союза в годы Великой Отечественной стали именно лётчики. М.П. Жуков, С.И. Здоровцев, П.Т. Харитонов. Награды им были вручены 8 июля 1941 года. За реальные воздушные победы, причём Харитонов, совершив таран, свой самолёт сохранил невредимым, а М.П. Жуков прижал своим самолётом самолёт противника книзу до тех пор, пока немец не рухнул в Псковское озеро.
Так что первые ростки будущей Победы стали заметны уже тогда, в первые дни войны. И сражались, и побеждали. Почему же тогда, в 1941-м, немцы наступали? Почему они дошли до Москвы? Причин много. Были и роковые просчёты командования, как на местах, так и в Москве. Было в некоторых частях (но не во всех, и даже не в большинстве, что бы там задним числом ни писал Ильин) и непонимание смысла происходящих событий. Всё-таки годы коммунистической интернационалистической пропаганды не прошли бесследно, предполагалось, что "братья по классу" повернут штыки против своих угнетателей... Однако, эти самые "братья по классу" упрямо лезли вперёд, беспощадно истребляя таких же, как они, работяг - только русских. Но если на фоне грубых просчётов командования и тяжёлых поражений армии мы одновременно видим и массовый героизм, и несомненные боевые успехи - то поневоле приходится согласиться с выводом Мединского: причина была не в просчётах Сталина или Павлова и не в мифической "технической отсталости" Красной Армии. Немцы в июне 1941-го были просто сильнее. В СССР вторглась отлично отмобилизованная армия практически всей континентальной Европы. Красная Армия, не рассчитывавшая встретить войну летом 1941-го, отмобилизоваться не успела. Значительные силы приходилось держать на Востоке - для охлаждения пыла японских милитаристов. Практически во всех первых сражениях Великой Отечественной войны численный перевес был на стороне вермахта. А потом Россия сосредоточилась.