Москва 1920-х годов. Молодежные развлечения
В ноябре 1924 года Москва заговорила о голых людях, появившихся на улицах города. Это пропагандировало красоту человеческого тела общество "Долой стыд". Милиция пресекала эту самодеятельность. Находились энтузиасты этого движения и среди простых тружеников. Рабочие Пискунов и Черкасов явились в клуб, поделив один костюм пополам. На одном были брюки, а на другом - пиджак. Получили они за это по два месяца ареста невзирая на всю революционность.
Находили москвичи и более замысловатые развлечения.
Жил в Москве некто Карманов по прозвищу "Кабуки". Почему его так прозвали - точно не известно. Может быть, он был похож на японца, а может быть, любил играть роль женщины, как в японском театре "Кабуки". Только прохвост он был не из последних. В 1917 году занимался бандитизмом, а в 1924 году был осужден за картежную игру, то есть за шулерство. Выйдя на свободу, решил взяться за ум и поступил на работу в Мосгуботдел профсоюза строителей, защищал права трудящихся. В этом же "союзе" работали Касперович, который в 1926 году сел на год за растрату, и Иванов, судимый в 1923 году за мошенничество. Эти трое, а также другие работники отдела - Данилов, Наумов, Иванов, Бурдин, Гужбовский - часто встречались в пивной на Садово-Спасской улице. Эту пивную посетители называли "тетей". Так вот в этой самой "тете" они решили создать общество по проведению свободного времени соответственно своим запросам. Назвать общество решили в честь его главного инициатора . Накатали даже устав, в котором записали: "Общество создается на платформе пьянства, существует на основе строгой дисциплины и конспирации". Согласно уставу члены общества должны были пьянствовать пять-шесть раз в неделю. Помимо "платформы" общество имело президиум, собирало членские взносы, одним словом, было ничем не хуже в смысле организации, чем существовавшие тогда такие общества, как, например, "Ленинизм в медицине", "Прочь руки румынских захватчиков от Бессарабии" или "Общество воинствующих материалистов". Разве что цели и методы были свои, особенные. Ну, например: "содействие друг другу в передаче из рук в руки женщин". Кстати, о женщинах. Члены общества привозили на авто проституток прямо в губотдел. Естественно, что со "строгой дисциплиной и конспирацией" получалось не всегда. В конце концов веселой компанией заинтересовались "органы". "Конспираторы" пытались обратить все в шутку, но слишком серьезные по тем временам слова "устав", "президиум", "членские взносы" не дали им этого сделать. Был суд, шум в печати и приговор. Карманов, Данилов и Касперович получили по три года лишения свободы с последующей высылкой на тот же срок в Нарым. Кроме того, суд запретил им в течение трех лет занимать ответственные должности. Были наказаны и другие члены "Общества Кабуки".
Но молодежь волновали не только половые проблемы. Диспуты на литературные темы собирали у дверей Политехнического музея толпы безбилетников. Они-то и занимали большинство мест, на которые интеллигентная публика с билетами фактически не допускалась. У входа в музей в такие дни разъезжала конная милиция. А какие люди выходили на эстраду перед публикой: Маяковский, Олеша, Всеволод Иванов, Вера Инбер, Кирсанов, Катаев и не только. Здесь учил собравшихся писать стихи профессор Шенгели, призывал гильотинировать устаревших стихотворцев Осип Брик. Илья Сельвинский окрестил поэтов, подражавших символистам, "мандельштампами". Здесь, на диспуте, по вопросу: "На кой черт нам нужна беллетристика?" - выдвигался лозунг "Нам нужны пожарные хроникеры!".
Впрочем, молодежь двадцатых годов проводила свое свободное время не только на субботниках, диспутах, митингах и собраниях. Любили молодые играть в карты, ходить в походы, в кино, в театр, читать, устраивать вечеринки. По поводу молодежного чтения журнал "Смена" в 1926 году сокрушался: "В чтении много отрицательного. Юношескую газету "Молодой ленинец" никто даже знать не хочет. Зато увлекаются "Комаром" и "Крокодилом". Из беллетристики читают мало, а если и читают, то выкапывают какие-то "Петербургские трущобы" и чуть не дерутся из-за такой книжки... никаких развлечений, кроме ухаживания за девушками, выпивок, вечеринок, ребята не признают. Кино очень любят, но посещают картины "с любовью" или "про войну".
В те годы, помимо "Молодого ленинца" и "Комара", было много молодежных изданий: "Самоучка", "Комячейка", "Красный перец", "Барабан" - и писали в них всякие юнкоры под такими псевдонимами, как Алеша-ша, Летучий, Заковыка, Туз, Глаз, Безработный фаб-заяц, Регулятор, Наждак, Фабзайчиха и пр. Писали они задорно и весело. Одно было плохо - они проводили линию партии и комсомола, а это наводило скуку.
В пятнадцатом номере той же "Смены" за 1927 год был опубликован фельетон "Дуська большая выбирает жениха". В нем рассказывалось о том, как молодежь проводит свободное время. Сама Дуська, собираясь на "вечерку", намазала губы, сделала маникюр, надела английскую блузку, плиссированную юбку и надушилась любимыми духами "Москвичка". В квартире, из которой на время ушли родители, молодежь выпивает, закусывает, танцует под граммофон, играет в фанты. Девушка, на которую укажет фант, идет в другую комнату с парнем "исповедоваться".
В другом описании такой "вечерки" сообщается о том, что на нее обычно собирается пятнадцать-двадцать парней и девушек. Девушки с подведенными глазами, с накрашенными губками, на ногах желтые шелковые чулки. Ребята в сорочках и галстуках с "жучками" под шеей (металлические закрепки для галстука), в брюках дудочкой. После выпивки и закуски - танцы. Девушки танцуют, прильнув к парням. После танцев - игры с поцелуями. Парень выбирает девушку и идет с ней в темную комнату, где целует ее и тискает. Игра эта называется "звезды считать". Есть и другие игры с поцелуями без удаления в другую комнату. Заканчивались "вечерки" нередко драками и поножовщиной из-за обиды или ревности.
Студенты в то время, надо сказать, не очень-то обременяли свой мозг философскими и моральными проблемами. Они, как и все, любили развлечения и находили для этого разные способы. В конце двадцатых годов шесть студентов-электрохимиков и несколько лаборантов создали "Клуб сумасшедших". Состоящие в нем должны были совершать что-нибудь потрясающее, удивляющее окружающих: курить одновременно несколько папирос, здороваться "по-китайски", носами, говорить о чем-нибудь простом шибко научным, заумным языком.
Члены клуба, кроме того, пользовались и своим собственным, выдуманным языком. Пока студенты играли в шахматы и болтали на языке дикого племени, их терпели. Скандал разразился, когда они затеяли "Конкурс красоты". Комсомольская организация возмутилась и потребовала исключить классово чуждых личностей из коллектива института, а в журнале "Революция и культура" некая Катерли обрушилась на членов клуба, назвав его "Клубом дураков", со статьей, в которой писала о том, что в конкурсе красоты "дурачество" перешло границы и приняло недопустимые формы"... И она даже намекала, что такие затеи - первый шаг к созданию контрреволюционной организации... Сами понимаете, насколько серьезными и даже грозными были подобные намеки в те годы.
Источник: Г. В. Андреевский Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920-30 годы. М.: "Молодая гвардия", 2008 г..
Находили москвичи и более замысловатые развлечения.
Жил в Москве некто Карманов по прозвищу "Кабуки". Почему его так прозвали - точно не известно. Может быть, он был похож на японца, а может быть, любил играть роль женщины, как в японском театре "Кабуки". Только прохвост он был не из последних. В 1917 году занимался бандитизмом, а в 1924 году был осужден за картежную игру, то есть за шулерство. Выйдя на свободу, решил взяться за ум и поступил на работу в Мосгуботдел профсоюза строителей, защищал права трудящихся. В этом же "союзе" работали Касперович, который в 1926 году сел на год за растрату, и Иванов, судимый в 1923 году за мошенничество. Эти трое, а также другие работники отдела - Данилов, Наумов, Иванов, Бурдин, Гужбовский - часто встречались в пивной на Садово-Спасской улице. Эту пивную посетители называли "тетей". Так вот в этой самой "тете" они решили создать общество по проведению свободного времени соответственно своим запросам. Назвать общество решили в честь его главного инициатора . Накатали даже устав, в котором записали: "Общество создается на платформе пьянства, существует на основе строгой дисциплины и конспирации". Согласно уставу члены общества должны были пьянствовать пять-шесть раз в неделю. Помимо "платформы" общество имело президиум, собирало членские взносы, одним словом, было ничем не хуже в смысле организации, чем существовавшие тогда такие общества, как, например, "Ленинизм в медицине", "Прочь руки румынских захватчиков от Бессарабии" или "Общество воинствующих материалистов". Разве что цели и методы были свои, особенные. Ну, например: "содействие друг другу в передаче из рук в руки женщин". Кстати, о женщинах. Члены общества привозили на авто проституток прямо в губотдел. Естественно, что со "строгой дисциплиной и конспирацией" получалось не всегда. В конце концов веселой компанией заинтересовались "органы". "Конспираторы" пытались обратить все в шутку, но слишком серьезные по тем временам слова "устав", "президиум", "членские взносы" не дали им этого сделать. Был суд, шум в печати и приговор. Карманов, Данилов и Касперович получили по три года лишения свободы с последующей высылкой на тот же срок в Нарым. Кроме того, суд запретил им в течение трех лет занимать ответственные должности. Были наказаны и другие члены "Общества Кабуки".
Но молодежь волновали не только половые проблемы. Диспуты на литературные темы собирали у дверей Политехнического музея толпы безбилетников. Они-то и занимали большинство мест, на которые интеллигентная публика с билетами фактически не допускалась. У входа в музей в такие дни разъезжала конная милиция. А какие люди выходили на эстраду перед публикой: Маяковский, Олеша, Всеволод Иванов, Вера Инбер, Кирсанов, Катаев и не только. Здесь учил собравшихся писать стихи профессор Шенгели, призывал гильотинировать устаревших стихотворцев Осип Брик. Илья Сельвинский окрестил поэтов, подражавших символистам, "мандельштампами". Здесь, на диспуте, по вопросу: "На кой черт нам нужна беллетристика?" - выдвигался лозунг "Нам нужны пожарные хроникеры!".
Впрочем, молодежь двадцатых годов проводила свое свободное время не только на субботниках, диспутах, митингах и собраниях. Любили молодые играть в карты, ходить в походы, в кино, в театр, читать, устраивать вечеринки. По поводу молодежного чтения журнал "Смена" в 1926 году сокрушался: "В чтении много отрицательного. Юношескую газету "Молодой ленинец" никто даже знать не хочет. Зато увлекаются "Комаром" и "Крокодилом". Из беллетристики читают мало, а если и читают, то выкапывают какие-то "Петербургские трущобы" и чуть не дерутся из-за такой книжки... никаких развлечений, кроме ухаживания за девушками, выпивок, вечеринок, ребята не признают. Кино очень любят, но посещают картины "с любовью" или "про войну".
В те годы, помимо "Молодого ленинца" и "Комара", было много молодежных изданий: "Самоучка", "Комячейка", "Красный перец", "Барабан" - и писали в них всякие юнкоры под такими псевдонимами, как Алеша-ша, Летучий, Заковыка, Туз, Глаз, Безработный фаб-заяц, Регулятор, Наждак, Фабзайчиха и пр. Писали они задорно и весело. Одно было плохо - они проводили линию партии и комсомола, а это наводило скуку.
В пятнадцатом номере той же "Смены" за 1927 год был опубликован фельетон "Дуська большая выбирает жениха". В нем рассказывалось о том, как молодежь проводит свободное время. Сама Дуська, собираясь на "вечерку", намазала губы, сделала маникюр, надела английскую блузку, плиссированную юбку и надушилась любимыми духами "Москвичка". В квартире, из которой на время ушли родители, молодежь выпивает, закусывает, танцует под граммофон, играет в фанты. Девушка, на которую укажет фант, идет в другую комнату с парнем "исповедоваться".
В другом описании такой "вечерки" сообщается о том, что на нее обычно собирается пятнадцать-двадцать парней и девушек. Девушки с подведенными глазами, с накрашенными губками, на ногах желтые шелковые чулки. Ребята в сорочках и галстуках с "жучками" под шеей (металлические закрепки для галстука), в брюках дудочкой. После выпивки и закуски - танцы. Девушки танцуют, прильнув к парням. После танцев - игры с поцелуями. Парень выбирает девушку и идет с ней в темную комнату, где целует ее и тискает. Игра эта называется "звезды считать". Есть и другие игры с поцелуями без удаления в другую комнату. Заканчивались "вечерки" нередко драками и поножовщиной из-за обиды или ревности.
Студенты в то время, надо сказать, не очень-то обременяли свой мозг философскими и моральными проблемами. Они, как и все, любили развлечения и находили для этого разные способы. В конце двадцатых годов шесть студентов-электрохимиков и несколько лаборантов создали "Клуб сумасшедших". Состоящие в нем должны были совершать что-нибудь потрясающее, удивляющее окружающих: курить одновременно несколько папирос, здороваться "по-китайски", носами, говорить о чем-нибудь простом шибко научным, заумным языком.
Члены клуба, кроме того, пользовались и своим собственным, выдуманным языком. Пока студенты играли в шахматы и болтали на языке дикого племени, их терпели. Скандал разразился, когда они затеяли "Конкурс красоты". Комсомольская организация возмутилась и потребовала исключить классово чуждых личностей из коллектива института, а в журнале "Революция и культура" некая Катерли обрушилась на членов клуба, назвав его "Клубом дураков", со статьей, в которой писала о том, что в конкурсе красоты "дурачество" перешло границы и приняло недопустимые формы"... И она даже намекала, что такие затеи - первый шаг к созданию контрреволюционной организации... Сами понимаете, насколько серьезными и даже грозными были подобные намеки в те годы.
Источник: Г. В. Андреевский Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920-30 годы. М.: "Молодая гвардия", 2008 г..