Но в крови горячечной...
Он мне напоминал бультерьера Снапа из рассказа своего великого земляка Сетона-Томпсона. Комментаторы шутили, что по тому, насколько залито кровью его лицо никогда не определишь - проигрывает Гатти или выигрывает. Он атаковал там, где это было просто глупо, и атаковал тем яростней, чем больше получал ударов. А получал он их столько, что страшно было смотреть. Далеко не самый успешный боксер, Гатти собрал девять поражений к концу карьеры. Но его любили. Было в нем какое-то сумасшедшее жизнеутверждение, гибельное для своего обладателя, но нужное в малых дозах тем, кто смотрит со стороны. Яд его ярости, разведенный в пропорции один к числу зрителей, становился лекарством. Никто другой из родившихся под знаком Овна не вырабатывал его в таких количествах.
Вчера Артуро Гатти нашли мертвым в бразильском отеле.
Грубые скотоводы стояли вокруг него на коленях, и старый Пенруф пробормотал дрогнувшим голосом: "Лучше бы у меня пропало двадцать быков!"