ЖЖ как Жанр: почти интимное
С 15 до 22 лет я вёл дневник. Почти ежедневно. И, volens nolens, прежде чем делать очередную запись, взгляд мой попадал на запись вчерашнего и позавчерашнего дней. И повторяться не хотелось, даже если фактически можно было лишь повторить вчерашнее сегодня. А поскольку дневник - не художественное произведение, то постепенно это желание не повторяться в записях переносилось на сами переживаемые события. Хотелось либо делать всегда что-то другое, "новое", либо - переживать "то же самое" иначе, либо - вообще не писать. Последнее каким-то внутренним императивом под сомнение не ставилось - писать буду! - и потому опыт обращения с дневником менял стратегии жизненного поведения.
И - ещё одно важное наблюдение: появился какой-то смысл говорить о каком-то глобальном сюжете своей жизни (и, скажу сразу - он мне вообще не понравился - ни тогда, ни теперь, но какая разница: что мне нравится, а что нет). Приблизительно позже я это назвал для себя "предвосхищением судьбы". При этом я отдавал себе отчёт в том, что судьба - это такая штука, которую не обманешь и ничего ей не навяжешь. Ибо неисповедимы пути её и её направляющего. Но очень часто случались бессудебные периоды жизни. Я это ощущал по всему: по тому, как натужно давались неповторяющиеся изо дня в день записи в дневнике, из-за глупости и тупиковости начинаний в делании чего-то нового. И тогда-то ощущалось явственнее всего, что по-настоящему новое всегда свершается не так, иначе: скорее способом переживания "того же самого", нежели стремлением поторопить происходящее.
То, что эти вещи испортили мне жизнь в отношении её стабильности и "нормальности", говорить лишний раз я думаю не стоит.
Затем я бросил ведение дневника. Аккурат в тот самый день, когда женился. Потому что поверил, что, погружаясь в "то же самое", я препоручу себя судьбе полностью, а самому больше ни о чём заботиться не стоит. Здесь я промахнулся.
Пропустим лирические моменты.
Затем я завёл ЖЖ (опускаю момент опыта прочтения френд-ленты, это отдельный разговор; равным образом оставляю вне рассмотрения использование ЖЖ как средства анонсировать проводимые мероприятия и давать их краткий обзор после). И использовал я его иначе: вместо интимного ощущения, вызываемого дневником (который никто до сих пор полностью не читал, даже я), ЖЖ мне представился чем-то вроде постоянно движущегося бесконечного товарного поезда, вагоны которого открыты. Я, естественно, сижу где-то на обочине рельсового полотна. И могу закинуть в текущий вагон всё что угодно - всё равно это уедет, и тогда это увидят другие люди, а я - нет, никогда не увижу. Так было долгое время.
Недавно, на фоне случайного, в общем-то, момента провала романа (в самом деле - ума не приложу - что с ним теперь делать?), а также многих обстоятельств личного, в общем-то характера, я вдруг заметил, что жж, который я даже не перечитываю, тоже становится особенным жанром. То есть, для меня стихийно (поскольку я не пересматривал свой ЖЖ) сформировался тот же самый опыт, что и с дневником - вот в каком отношении: если дневник вырисовывал сюжет моей жизни и просил не повторяться, то ЖЖ для меня негласно делает противоположные вещи: он как бы просит ни в коем случае не порывать со своей "идентичностью". Например, хорошее стихотворение и сиюминутное стихотворение появилось - выкладываю в ЖЖ (плохие - нет, не надо); хочется послать всё к чёрту - пишем в ЖЖ (из хороших новостей - замысел "Писем о стиле" родился именно в ЖЖ и именно ради ЖЖ). Случались и странные вещи: когда-нибудь пишешь что-то несвойственное для ЖЖанра, и думаешь: ага, вот теперь-то я вырвусь. Но, судя по нулевой реакции, понимаешь: мои друзья в ЖЖ (как и друзья в реальности, часто это одни и те же люди) привыкли ко мне такому, и что-то тебе важное они проигнорируют. Ну, приблизительно так, как если бы ты вдруг случайно пукнул в приличном обществе ("вообще-то, ему это несвойственно...").
И вот, в последние дни я стал испытывать странное ощущение, аналогичное ведению дневника, только со знаком минус, а именно: я не хочу, чтобы в моей жизни и далее было то, что можно было бы написать в ЖЖ. Формулирую иначе: если ЖЖ стал жанром, то я не хочу испытывать в своей жизни события, свойственные такому жанру.
Здесь три важных момента. Момент первый: я понимаю, что сам ЖЖ, как абсолютно нейтральный инструмент, здесь не при чём, ведь в нём можно писать и другое. Но в этом смысле, мой ЖЖ неизменен для меня. И вот этой самой неизменности вдруг перехотелось. Особенно когда я посмотрел на записи, сделанные в аккурат год назад. Долбаная идентичность удалась, но разве же это не беда?
Момент второй: не так-то просто избавиться от того, что заговорило с тобой как собственный для тебя жанр, что начало диктовать тебе содержание для письма и возможности для переживания. Это - почти дружба. Причём, в хорошем смысле слова.
Момент третий: уж коли я коснулся "жанра", то можно допустить такую метафору: мои рассуждения напоминают рассуждения госпожи Бовари, живущей в одном жанре, желающей порвать со своим жанром и перейти в другой. Госпожа Бовари становится Джеймсом Бондом, например. Или, ещё радикальнее и в актуальщину: госпожа Бовари не хочет больше жить как жила, она хочет вместе с гномами отправиться Туда и потом ещё Обратно.
Ну и пусть так.
И - ещё одно важное наблюдение: появился какой-то смысл говорить о каком-то глобальном сюжете своей жизни (и, скажу сразу - он мне вообще не понравился - ни тогда, ни теперь, но какая разница: что мне нравится, а что нет). Приблизительно позже я это назвал для себя "предвосхищением судьбы". При этом я отдавал себе отчёт в том, что судьба - это такая штука, которую не обманешь и ничего ей не навяжешь. Ибо неисповедимы пути её и её направляющего. Но очень часто случались бессудебные периоды жизни. Я это ощущал по всему: по тому, как натужно давались неповторяющиеся изо дня в день записи в дневнике, из-за глупости и тупиковости начинаний в делании чего-то нового. И тогда-то ощущалось явственнее всего, что по-настоящему новое всегда свершается не так, иначе: скорее способом переживания "того же самого", нежели стремлением поторопить происходящее.
То, что эти вещи испортили мне жизнь в отношении её стабильности и "нормальности", говорить лишний раз я думаю не стоит.
Затем я бросил ведение дневника. Аккурат в тот самый день, когда женился. Потому что поверил, что, погружаясь в "то же самое", я препоручу себя судьбе полностью, а самому больше ни о чём заботиться не стоит. Здесь я промахнулся.
Пропустим лирические моменты.
Затем я завёл ЖЖ (опускаю момент опыта прочтения френд-ленты, это отдельный разговор; равным образом оставляю вне рассмотрения использование ЖЖ как средства анонсировать проводимые мероприятия и давать их краткий обзор после). И использовал я его иначе: вместо интимного ощущения, вызываемого дневником (который никто до сих пор полностью не читал, даже я), ЖЖ мне представился чем-то вроде постоянно движущегося бесконечного товарного поезда, вагоны которого открыты. Я, естественно, сижу где-то на обочине рельсового полотна. И могу закинуть в текущий вагон всё что угодно - всё равно это уедет, и тогда это увидят другие люди, а я - нет, никогда не увижу. Так было долгое время.
Недавно, на фоне случайного, в общем-то, момента провала романа (в самом деле - ума не приложу - что с ним теперь делать?), а также многих обстоятельств личного, в общем-то характера, я вдруг заметил, что жж, который я даже не перечитываю, тоже становится особенным жанром. То есть, для меня стихийно (поскольку я не пересматривал свой ЖЖ) сформировался тот же самый опыт, что и с дневником - вот в каком отношении: если дневник вырисовывал сюжет моей жизни и просил не повторяться, то ЖЖ для меня негласно делает противоположные вещи: он как бы просит ни в коем случае не порывать со своей "идентичностью". Например, хорошее стихотворение и сиюминутное стихотворение появилось - выкладываю в ЖЖ (плохие - нет, не надо); хочется послать всё к чёрту - пишем в ЖЖ (из хороших новостей - замысел "Писем о стиле" родился именно в ЖЖ и именно ради ЖЖ). Случались и странные вещи: когда-нибудь пишешь что-то несвойственное для ЖЖанра, и думаешь: ага, вот теперь-то я вырвусь. Но, судя по нулевой реакции, понимаешь: мои друзья в ЖЖ (как и друзья в реальности, часто это одни и те же люди) привыкли ко мне такому, и что-то тебе важное они проигнорируют. Ну, приблизительно так, как если бы ты вдруг случайно пукнул в приличном обществе ("вообще-то, ему это несвойственно...").
И вот, в последние дни я стал испытывать странное ощущение, аналогичное ведению дневника, только со знаком минус, а именно: я не хочу, чтобы в моей жизни и далее было то, что можно было бы написать в ЖЖ. Формулирую иначе: если ЖЖ стал жанром, то я не хочу испытывать в своей жизни события, свойственные такому жанру.
Здесь три важных момента. Момент первый: я понимаю, что сам ЖЖ, как абсолютно нейтральный инструмент, здесь не при чём, ведь в нём можно писать и другое. Но в этом смысле, мой ЖЖ неизменен для меня. И вот этой самой неизменности вдруг перехотелось. Особенно когда я посмотрел на записи, сделанные в аккурат год назад. Долбаная идентичность удалась, но разве же это не беда?
Момент второй: не так-то просто избавиться от того, что заговорило с тобой как собственный для тебя жанр, что начало диктовать тебе содержание для письма и возможности для переживания. Это - почти дружба. Причём, в хорошем смысле слова.
Момент третий: уж коли я коснулся "жанра", то можно допустить такую метафору: мои рассуждения напоминают рассуждения госпожи Бовари, живущей в одном жанре, желающей порвать со своим жанром и перейти в другой. Госпожа Бовари становится Джеймсом Бондом, например. Или, ещё радикальнее и в актуальщину: госпожа Бовари не хочет больше жить как жила, она хочет вместе с гномами отправиться Туда и потом ещё Обратно.
Ну и пусть так.