Книга о вкусной и здоровой борьбе. Кое-что о слоне
Часть первая
Пару недель назад мы мило побеседовали об особенностях уругвайской политической кухни.
Помещение для основательного приготовления еды пока находится в процессе создания, пришлось довольствоваться импровизированным пикником на обочине.
Кажется, некоторое количество читателей было заинтересовано в продолжении банкета. Спешу обрадовать - останавливаться не я планирую.
Разумеется, как и всегда в случае дискуссионного материала возникло большое количество вопросов. Отвечать на каждый из них развернуто, значило бы писать еще несколько авторских страниц текста в комментариях.
Понятно, что предложенные обстоятельства - это некоторая упрощенная схема с пропуском определенного набора шагов. Описание всей последовательности действий было бы очень скучно и ЖЖ не подходящий формат для политических guidebook'ов.
Тем не менее, на некоторые вопросы в процессе публикации этого длинного цикла я отвечу детально.
Сегодня мы поговорим об одном частном следствии представленного взгляда на загадочную южноамериканскую политику - «партию защиты редких видов зверей».
Сразу же задам неудобный риторический вопрос: почему в Уругвае невозможна и не нужна националистическая партия?
Мы помним, что в Южной Америке нет политики в европейском смысле слова, поэтому любые самоназвания легально действующих в стране политических сил являются частью маркетинговой кампании существующей властной вертикали.
Все политические партии и общественные группы с правом голоса утверждаются единым списком.
Люди у руля тестируют вкусовые предпочтения, что разумно, и подстраивают свою повестку под меняющуюся аудиторию.
Не содержательно, а формально.
Занимают ту самую клеточку на доске.
К примеру, «Уругвайское национальное единство», очевидно, призвано утилизировать бытовую ксенофобию, еще кое-где порой встречающуюся в крупных населенных пунктах страны.
«Национальное освободительное движение Уругвая» дискредитирует провинциальную интеллигенцию и уводит диалог в сторону громких провокаций.
С течением времени подобная ниша наполняется псевдопатриотическими комментаторами-интерпретаторами. Что бы они не говорили, какие бы теории не строили, в конце дня они всегда призывают от греха подальше голосовать за действующего суверена. Он разберется.
То же самое касается бесконечных экономистов без профильного образования, политологов, имитирующих коварство и прочих «диалогов о рыбалке».
Заниматься громким национализмом в Уругвае могут либо очень наивные, либо очень подлые люди. И еще не понятно, что лучше для конечных политических потребителей.
Создавать тысяча первую псевдо-партию просто чтобы она была и у всех на глазах боролась за место под солнцем с такими же маргиналами не нужно.
Кстати, не только потому, что поле занято, а еще и по другой, очень простой причине.
Любая реальная (подчеркиваю это слово двумя чертами) политическая сила всегда будет про-уругвайской. Хотя бы в силу статистики.
Дураков нет переть против гигантской массы людей и обманывать ожидания 4/5 (6/7) населения страны. Потому что люди там не просто управляемая масса, а выразители своих интересов.
Можно назвать движение социалистическим, либеральным, консервативным - разницы не будет никакой. Кормовая база любой движущей силы в мононациональном государстве всегда эта нация, в которой, конечно, если это большая страна с историей, есть разные силы: буржуазия, землевладельцы, интеллигенция, служащие и т.д..
У каждой из этих групп наличествуют свои собственные интересы, которые наугад выбранная партия и будет отстаивать после того, как будет создано поле для настоящего разговора, а не театрального монолога на разные голоса. Остальные группы быстро подтянутся, т. к. поймут насколько это в принципе выгодно.
Другими словами, нужно для начала создать репрезентативных выразителей интересов, тех самых капиталистов-землевладельцев-интеллигенцию, а уж потом целится выше в их объединение.
Общественное благо возникает гораздо раньше политики и телегу нельзя ставить впереди лошади.
Заключать фиктивный договор на защиту своих интересов без их реальных выразителей - фатально. Что мы и наблюдаем все последние годы в Уругвае.
Небольшая иллюстрация тезиса.
Представим себе такую картину.
В зоопарке звери объединяются в партии по удельному весу. Есть свои движения у сусликов и хорьков, даже партия орангутангов в списке присутствует, а у слонов ничего своего нет. Не по чину.
Слоны могут если хотят поддерживать хорьков или мышей-полевок (кстати, дальних генетических родственников :-)).
Более того, заботливой рукой в зоопарке созданы несколько партий «Слонов для слонов», «Возвращение слонов на историческую Индию» и т.д..
Во главе их правда до сих пор сидят, в лучшем случае, макаки.
Ну так это временно.
Вот когда слон подрастет, сходит в «школу», тогда (может быть) и он будет достоин высокого звания председателя собственной партии.
Шутка ли.
При этом слоны - топовые обитатели зоопарка. Именно на них приходят посмотреть дети, покупают сувениры и угощения для великанов.
Получается, что любой пусть и ничего не значащий договор, что с хомяками, что с администрацией зоопарка слону выгоден с поправкой на вес и значимость. Ходят на слона, а не на хорьков.
В итоге жизненно важные вопросы, касающиеся слона, но игнорирующие его мнение, должны моментально бойкотироваться.
Кстати, не так важно в «+» или в «-» клонят мелкие хищники. За каждым плюсом на поверку скрывается три минуса, от которых не отвертеться после подписания бумажки. Только на их разбор нужно будет в этих условиях потрать в 5 раз больше времени.
Не нужно.
Взять недавний случай с предложением снести пятиэтажные загончики для слонов, а зверушек переселить в «комфортабельные» 20-этажные вольеры на самой окраине зоопарка. Чтобы хорьки и полевые крысы о слонов не спотыкались, во время прогулок томными вечерами вокруг центрального пруда.
Новые хоромы с потолками 1,85 м. сданы, но из-за плохого питания слоны так и не могут сами до них добрести. Создается полное ощущение того, что владелец зоопарка оптимизирует территорию и считает слонов не таким уж и важным элементом своего аттракциона.
ОК, записали в блокнотик.
Можно предложить тонкие ходы, но, боюсь, слон рискует оказаться таким манером в посудной лавке с известными последствиями.
Какая реакция должна включаться по-умолчанию?
1. Слон против. Однозначно. Без разговоров. Отменяем.
2. Предъявите конкретного обитателя зоопарка, инициировавшего данную процедуру. Ах, тот самый сибирский крот? Чудесно.
3. Просьба подслеповатой зверушке сжато, страниц на двадцать, описать побудительные мотивы, преимущества для зоопарка предложенных им действий. Отдельно выделить место и рассказать, каким образом детально он предлагает поступать слону для перевозки своего семейства, восстановления качества жизни и прочие преимущества, до сих пор хозяину вольера не очевидные.
Например, как будут компенсировать перевоз слоновьего скарба и прочих радостей, нажитых непосильным трудом за время жизни в многопородистом зоопарке.
4. Эта бумажка ничего не должна значить, но слон обещает в течение года подумать над выгодами и позадавать вопросы обитателям других вольеров. Может вписать в договор хоть еще 200 своих собственных хотелок. Ничего страшного, ведь он хозяин на своей земле, а не обслуживающий его персонал.
5. В случае провокаций, попыток поджога загончика, подгрызание приглашенными бобрами его несущей конструкции и прочими радостями жизни, слон гарантирует больше не выходить из вольера на потеху зрителям (-80% дохода зоопарка), целый день громко всем семейством трубить в хобот, мешая радоваться жизни случайным посетителям загончиков с гиенами и барсуками.
Для реализации последнего пункта понадобятся общественные структуры слонов, работающие слаженно и решительно на понятный конечный результат.
Предполагаю, что в этот момент кроту как следует должно прилететь от смотрителя зоопарка, а может и от его владельцев. Денежка-то не капает.
Нужно переигрывать.
И пока не переиграют по-слоновьи соглашаться ни на что нельзя.
Возвращаясь от слонов к нашим баранам: примерно так и нужно рассматривать абсолютно любой общественный договор - его нужно проактивно составлять самим.
По-другому в "политику" не играют.
https://telegram.me/mikaprok