"Межсезонье". Дарья Вернер.
Вот уже неделю я хожу в тихой задумчивости и некоторой совершенно мне несвойственной ностальгии.
Неделю назад мне позвонила подруга, с которой съедено много пудов австрийской соли, большинство килограммов - далеко назад, в первые, самые трудные годы жизни здесь. Это сейчас мы видимся редко, один раз в год, на дне рождения, иногда даже можем не переписываться и не перезваниваться, но каким-то образом дружба эта живет, и греет, как зачастую тихо и мирно тлеющие угли греют сильнее и дольше, чем яркий огонь. Позвонила она мне, чтоб рассказать, что прочитала книгу нашей общей знакомой Даши, моей давней близкой подруги, с которой когда-то, вот уже около 9-10 лет назад мы расстались весьма неприятным образом. Кажется даже, что именно благодаря Даше мы знакомы и дружим сейчас с подругой, принесшей мне эту весть.
Даша написала книгу. И издала. И книга попала в короткий список «Русской премии» 2011 года. И список этот состоит всего лишь из трех (!) книг в номинации «Крупная проза» (вот тут).
Книгу я тут же нашла в интернете, и поскольку уикенд мой был тих и бессобытиен, я прочитала ее всего за два вечера. Потому, что события в ней мне почти все знакомы. Потому что книга написана отлично.
С Дашкой мы тогда сдружились практически сразу, мгновенно.
Я это называю «синдромом первого русского» (в «Гардемаринах» был последний, а заграницей - первый). Когда ты пытаешься психологически выжить в чуждой среде, всеми силами внедряешься в новый менталитет и новый язык, и в принципе тебе это все любопытно, и это развивает интеллект и дух, но это жутко тяжело, и тут вдруг ты встречаешь глубого СВОЕГО человека, того, с которым говоришь на одном языке, и не только буквально. В такого человека сразу ныряешь с разбегу, как в мягкую пуховую перину после безнадежно долгого спанья на твердой и холодной земле. Так я нырнула тогда в Дашку.
Года два мы были практически неразлучны, делились многим, почти всем. И, конечно, прежде всего - трудностями и терниями, которых преодолевать пришлось нам обеим немало. И Дашке, я теперь понимаю, гораздо больше, чем мне.
Потом настал какой-то странный период шероховатостей. Как у женатой пары - кризис первого, кризис третьего, кризис седьмого года. В общем, мне показалось, что что-то стало чуть менее близким между нами, менее тесным. При моей-то мнительности такому показаться несложно. Да и депрессовала я тогда по-крупному. Медлительность внедрения в новую заграничную действительность сводила с ума.
И случилось на этом фоне так, что Дашку я предала. Даже не буду описывать, как. До сих пор стыдно и все еще больно, хотя чувство вины по этому поводу перестало меня давить уже давно. Но до сих пор осознаю, поступила я не по-дружески. А она в ответ на это просто ушла.
С тех пор, как ни странно, при всей вопиющей тесноте мира, особенно этого, мирка деревнеподобной Вены, мы ни разу нигде не встретились и наши пути не пересеклись. Правдой будет сказать, что я этому рада. Как вести себя при встрече с ней, я до сих пор не знаю. Хотя полагаю и надеюсь, что случай со мной она просто забыла, выкинула из головы.
Теперь я читаю ее книгу. Я уже писала: для меня читать книгу человека, которого так или иначе знаешь лично (жж-знакомства в данном контексте я, кстати, тоже считаю!) - это нечто невероятное, магическое. Книга всегда была для меня предметом священным, а когда этот предмет создан руками (мозгами) того, кого знаешь - этот предмет священен вдвойне. Это материализованная мысль, результат долгого и кропотливого творческого труда, в нее столько вложено. А еще - это давно уже моя собственная мечта, и я преклоняюсь перед теми, кто смог ее для себя осуществить.
В общем, книжку Дашкину я проглотила буквально за два вечера. К сожалению, только в интернете. Но будет случай, обязательно куплю ее живьем. Поставить на полку. Знать, что близкий когда-то мне человек, к чьей жизни я была слегка причастна, сделал это. Как частичку его самого. И, наверное, меня.
А книжка - отличная. В ней - судьба, характер, преодоление и эмоции, переданные бережно, тонко и искренне. В ней красота языка, и его зрелость. Я читала и, конечно, представляла себе автора такой, какой я ее помню почти 10 лет назад, но она уже точно другая. Я не знаю, пережила ли она все описанное в действительности, или часть является вымыслом, но я знаю, что эмоции и чувства в каждой строчке - подлинные. Потому что через какие-то из них я прошла сама.
«Межсезонье» - это эмиграция. Если честно, живя в Вене вот уже скоро 12 лет, я никогда не рассматривала себя как эмигрантку. Мне вообще это слово никогда ни о чем не говорило. Ну живу я тут, и вроде бы уже считаю Вену своим домом, но называть это дело эмиграцией, а себя эмигранткой мне в голову не приходило.
Межсезонье - это уже не там, и еще не здесь. Это время перехода, промежутка. И да, это самое точное определение эмиграции.
Всем-всем, кому интересны эмигрантские истории, те самые пуды эмигрантской соли, ее изнанка, взгляд «по ту сторону», взгляд искренний и местами беспощадный, взгляд усталый от трудностей преодоления, но взгляд все-таки с оптимизмом смотрящий в будущее в чужой, или лучше - новой - стране, всем, кто живет или жил в Вене, всем, кто собирается куда-то ехать жить, и просто всем, кто любит хорошую, душевную книгу, я с удовольствием рекомендую «Межсезонье» Дарьи Вернер.
А еще с Дашкой произошла удивительная история: после негативного опыта с австрийцами она зареклась иметь с ними дело, и я еще помню, она постоянно твердила - «С австрийцем - никогда!», и это очень напоминает мне меня саму сейчас. Потом я узнала от общих знакомых, что лет пять назад она вышла замуж за..., конечно же, австрийца! И в книге я с особым теплым чувством прочитала скупые, но настолько выразительные строчки:
«Когда-то я говорила - себе и другим: «Австриец - никогда». И сама в это верила. Да и сейчас верю. Потому что Петер не австриец - он просто Петер.»
Только за одни эти строчки хочется сказать огромное спасибо Даше и ее книжке. А еще - за мечту, которую, оказывается, можно осуществить.
Книгу можно купить на «ozon.ru», и наверняка в каких-то книжных магазинах России, и скачать в интернете.