Насколько научно любое отрицание? часть 2
А.Скляров отмечает, что материализм весьма неплохо зарекомендовал себя в изучении окружающего нас материального мира. Кажется, будто подавляющее большинство естественных наук вроде бы подтверждает базисное положение материализма о том, что в основе окружающей нас объективной реальности лежит материальная субстанция, свойства которой человек в состоянии познать. Поэтому долгое время смешивались понятия материалистического и научного подхода. Однако первый же более пристальный взгляд на окружающую реальность выявляет целый ряд «шероховатостей» и «неровностей», нарушающих картину материалистической идиллии.
По мнению исследователя это:
1) все так называемые аномальные явления, которые до сих пор остаются без сколько-нибудь твердого и надежного объяснения в рамках материалистического подхода;
2) невозможность вывести из законов материализма четко выраженную направленность эволюции мира, как в целом, так и в его материальной части, например, возникновение жизни и человека разумного;
3) невозможность объяснения феномена человека, особенно в той части, которая связана с психической деятельностью;
4) невозможность на уровне общественных отношений выйти за рамки самых общих тенденций и объяснить столь часто встречаемые в истории «случайности», кардинально влияющие на ход событий.
Сам А.Скляров дает всему этому следующее объяснение: «Одной из причин подобного бессилия материалистического метода явилось смещение понятий «реальность» и «объективность», которые признаются в этом методе (по самому определению материи) практически тождественными, что выводит все явления духовного мира, как заведомо зависящие от субъекта (т.е. человека, его сознания), за рамки реальности, поскольку в определение объективности входит независимость от субъекта. Занимаясь лишь объективной реальностью, материализм вывел за рамки исследования реальность субъективную, а заодно и весь духовный мир в целом. Ясно, что при таком подходе и при подобном смещении терминов явления духовного мира принципиально и не могут быть объяснены, так как автоматически вносятся в разряд ирреальных, т.е. несуществующих.
В этих условиях философы-материалисты почему-то решили принять позу страуса, засунувшего голову в песок и не замечающего ничего вокруг себя, а духовный мир остался объектом исследования лишь для тех, кто встал на позиции идеализма».
Позиции материалистической науки в этом отношении очень напоминают позицию бессмертного чеховского ученого соседа, которая гласит: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда». И этот аргумент используется современными «учеными соседями» до сих пор. А все ссылки подобных «ученых» на «здравый смысл», который когда-то свидетельствовал в пользу гипотезы плоской Земли или невозможности падения камней с неба, выглядят как минимум сомнительными.
Вот, например, как этот «феномен» «чистой науки» комментирует академик Ю.Фомин: «Возражения оппонентов можно вкратце свести к следующему: «Подобные явления и утверждения противоречат основополагающим положениям современной физики, а поэтому не могут реально существовать, и дальнейшие дискуссии по этому поводу вести не следует. Лиц же, пытающихся что-то доказывать в этом направлении, следует рассматривать как проповедующих «антинаучные измышления». Вместе с тем эти ревнители «чистой науки» часто не могут объяснить природу многих явлений, существование которых бесспорно, и относят их к категории явлений, которые рассматриваются ими как некая данность (то есть, бесспорно, существующее, но необъяснимое). Совершенно отчетливо проявляется кризис естествознания, преодоление которого возможно только при коренном пересмотре принятых основополагающих мировоззренческих концепций, несмотря на яростное сопротивление ортодоксов».
Но именно этого пересмотра и боятся «правоверные» фанатики от ортодоксальной науки и это их объединяет с их «братьями по духу» - «правоверными» фанатиками от ортодоксальных религий. Любое продвижение науки вперед, расширение уровня ее знаний за рамками устаревших парадигм, является для них сущей катастрофой. После многолетней фанатичной веры в незыблемость этих парадигм, далеко не каждый способен шагнуть за их узкие рамки.
А вот как объясняет консерватизм ортодоксальных ученых еще один российский ученый - профессор Э.Мулдашев: «Ученый превращается в консерватора тогда, когда от успехов в его научной карьере у него начинает кружиться голова, и он начинает считать достигнутое им в науке абсолютной истиной (а таковой, как известно, не бывает). Все попытки других ученых развить, дополнить или опровергнуть его данные, он встречает в штыки, потому что ему кажется, что в этом случае его жизнь будет прожита зря, а ведь очень хочется остаться навечно гегемоном от науки. Такому консерватору невдомек, что наука - это динамичный процесс постижения нового в бесконечном информационном поле знаний, а его исследования тоже были полезны, дав толчок другим изысканиям.
Другой тип ученого-консерватора - это Фома неверующий, который поверит в закон Ньютона только в том случае, если яблоко упадет ему на голову... Этот тип ученого-консерватора не способен владеть научной логикой и не может выстраивать косвенные сведения в стройную цепочку, он не способен понять, что хорошая гипотеза - это уже половина дела, поскольку позволяет производить целенаправленные изыскания, идущие впереди своего времени...
И, наконец, третий тип ученого-консерватора - это ученый, консерватизм которого продиктован коммерческой стороной вопроса».
Предостерегает ученый и от бездумного поклонения заявлениям «авторитетов» от науки, и в частности - от слепого поклонения перед Западом, развившегося в нашей науке в годы перестройки: «Россияне, как представители страны, долгое время закрытой, склонны преувеличивать мнение респектабельных зарубежных научных обществ. Я тоже раньше склонял голову перед Западом. Но потом, когда в качестве ученого-хирурга объездил полмира, я понял, что лондонский или нью-йоркский апломб далеко не есть истина. Во время своих лекций, например, в Нью-Йорке, чтобы сбить этот высокопарный апломб, я даже деликатно вставляю фразу об отсутствии принципиально новых разработок в нью-йоркской школе офтальмохирургии. Понятно, что это обидно слышать, зато самовлюбленные ученые начинают внимательно слушать, а потом пускаются в бурные дискуссии. А дискуссии - это хорошо. Апломб надо стараться сбивать. Не то дело доходит до натуральной спекуляции респектабельностью; например, любой человек, выплачивая по 100 долларов ежегодно, может быть членом Нью-Йоркской академии наук (т.е. академиком) и получить удостоверение».
На наше счастье не все ученые таковы, иначе развитие человечества уже давно остановилось бы, и мы по-прежнему почивали бы лавры на средневековых догмах. Возможно, кого-то это вполне бы устроило. Но, настоящие ученые прекрасно понимают, что окружающий нас мир настолько непостижим и необъятен, что, ни одна научная догма не может считаться абсолютной и окончательной истиной.
michael101063 ©