(no subject)
Hadaka no Jukyu-sai (1970), Канэто Синдо
Fun with Dick and Jane (1976), Тед Котчефф
На примере двух настолько не сопоставимых картин, срезанных словно с противоположных ветвей мироздания, можно, если очень захотеть, проследить нехитрую закономерность появления представителей капиталистического кинематографа (хоть с востока, хоть с запада) в советском прокате.
Душераздирающая драма классика японского кино и бестолковая американская комедия, поставленная отнюдь не обязательным к изучению канадцем - обе удовлетворяют необходимому и достаточному условию проблемности и бытописания системных пороков дальнего зарубежья.
Жёсткая, подчас просто жестокая история взросления в послевоенной Японии юноши из многодетной семьи с дурной матерью, десяток раз подряд залетевшей от мужа-игрока-алкоголика-неандертальца. И неутешительный итог жгуче короткой жизни, с обескураживающей бесцельностью забравшей за собой несколько других. Исходное японское "Нагие девятнадцатилетние" трансформировалось в немного плакатное "Сегодня жить, умереть завтра" (хотелось бы написать про изгибы советского перевода, но это международная англоязычная версия) .Фильм Синдо - безусловно, настоящее кино, и не только благодаря изысканному повествовательному языку, легко увязывающему меж собой страницы прошлого и настоящего, но и по могучему языку человеческого слова, которым пишется не легкий, но и не первый, будем честны, портрет случайного убийцы, взращенного цепью немых проигрышей обидчицы-судьбы. Так просто было увидеть в этом всепоглощающий кошмар (апофеоз - сцена многократного изнасилования сестры) и скандальную критику (тогда ещё) не нашей жизни. И, вероятно, легко для произведения, несущего в себе столь взрывной заряд "их нравов", было преодолеть пресловутый занавес. Куда сложнее, переживая и вздыхая от экранного сумрака, увидеть в нем горечь выдающегося творца по человеческим судьбам в родной стране, натворившей и хлебнувшей сполна в середине века (его снятый десятью годами ранее абсолютный шедевр "Голый остров"- тоже во многом об этом).
Что же до ленты с непритязательным зачином про Дика и Джейн (для полноты совпадений надо было или назвать "Джордж и Джейн", или сменить актера в главной роли), то здесь нам предстоит убедиться в нелегкой жизни по другую сторону океана. Дик уволен! Именно с этого начинаются невзгоды четы, ещё вчера купавшейся в высокооплачиваемом (правда, как выяснится потом - во многом долговом) благополучии, а теперь у них со двора даже взятые в кредит деревья из газона выкапывают. Любопытно, что увольняют его с должности ведущего инженера в авиакосмической отрасли. Семьдесят шестой год, хвост пресловутого кризиса? Да, в Америке могут уволить. Ещё там есть биржа труда, работы по специальности может не оказаться, пособие легко потерять. А довольные собой, обеспеченные родители улыбчиво откажут в помощи. Стало быть, здравствуй, кривая дорожка разбоя и грабежа. Никогда не промышлявшие подобным герои после не столь уж тяжелых стараний перенимают криминальный опыт, вероятно, виденный по телевизору, дослуживаясь в финале до многотысячного куша из сейфа бывшего босса - того самого, который уволил Дика (босс, оказывается, давал взятки, и да, в Америке есть коррупция). Вот так, дорогие товарищи, в мире капитала безработица толкает трудящихся на путь преступности. Постная, не смешная комедия, если и имевшая определенную остроту в те годы, растеряла её теперь (и так и не обрела заново, будучи переснятой в 2005 году с комиком Керри в главной роли). С несколько большим блеском в глазах фамилию Котчеффа принято вспоминать в связи с другой, более поздней, историей - про одного вьетнамского ветерана, устроившего городской погром из-за конфликта с шерифом - хотя и в ней, что характерно (и если уж совсем расстараться) можно углядеть черты критики существующего строя.