Про психологов 6 (Отношения с ребенком)
Может сложиться впечатление, что мы с психологом все время говорили только о каких-то непонятных страхах. Нет конечно. Обсуждали и конкретные неприятные ситуации. Например, конфликты с домашними. Сразу скажу, с мужем отношения наладились очень быстро. Буквально пару раз Л.А. развернула меня лицом в нужном направлении, и дело пошло. (Это потому что у меня муж идеальный :).
С ребенком было сложнее. По-моему, именно тогда мы впервые стали говорить с Л.А. о моем детстве. До этого она, конечно, тоже иногда спрашивала, а как то или иное было в подростковом возрасте, в родительской семье. Но тут по понятным причинам это стало всплывать чаще.
Из самого интересного - это конечно как я справлялась с проблемой «консерватория-суд-сибирь». То есть вот ребенок что-то просит, а ты думаешь: сейчас я ему это один раз разрешу, он поймет, что можно это получить, станет просить все время, сядет на шею, отобьется от рук. Таким образом я каждый раз решала не частную проблему, допустим, можно ли ребенку конфету перед обедом, а важнейшую воспитательную задачу. Будет ли он у меня перед каждым обедом есть конфеты и в дальнейшем вообще отказываться от обеда в пользу конфет, или я пресеку эту ситуацию на корню. А ребенок тоже упирался не на шутку. Как будто для него тоже решался не вопрос о конфете, а что-то большее. В общем, конечно, так оно и было. «Может ли он вертеть родителями как хочет», или на другом языке «мама - любящий человек, которого можно уговорить, или бездушная машина, которая, хоть умри, решения не изменит». И собственно конфета для обеих сторон уходила на второй план. В общем, «идти на поводу у ребенка» или «идти ему навстречу».
Я очень боялась, что если «пойду на поводу», то ребенок быстро сядет на шею. Если уступлю однажды, то придется уступать все время. Не стану рассказывать, сколько сил потратила Л.А., чтобы я наконец смогла попробовать. Произошло непредвиденное. Ребенок тоже стал в ответ уступать. Большинство проблем стали решаться как со взрослым: уступает тот, для кого это менее важно. Я до сих пор помню свое удивление от того, что произошло прямо противоположное ожидаемому. Хотя это и не удивительно. Мы вернулись от воспитания к конфетам. И каждый раз решали только этот вопрос, а не все его возможные последствия. И оказалось, что в этом нет ничего страшного. Обед остался обедом, а конфеты случались время от времени.
Вообще - ребенок моментально возвращает любые изменения в родительском поведении. В тот период я это особенно остро почувствовала. Я никогда представить не могла, что его поведение настолько зависит от моего настроя. Причем, и в довольно взрослом возрасте. Конечно, я теоретически всегда знала, что «проблемы детей - проблемы родителей». Но вот так это на себе ощутить… После этого я очень скептически отношусь, когда кто-то собирается вести к психологу ребенка, особенно малолетнего. Мне кажется, что в любом случае полезнее начать с себя. А там, глядишь, ребенка консультировать и не придется.
Еще мы долго с психологом учились отличать дочкины желания от моих. В не очень острых случаях это не так сложно сделать, просто вовремя остановиться и задать себе честно вопрос «стоп, а кому собственно это надо, мне или ребенку?» Но иногда даже не замечаешь, что подменяешь детские желания или переживания своими. То есть, допустим, я пришла обсудить с психологом, что дочку обидели в песочнице, а она не смогла за себя постоять. А оказывается, что это, грубо говоря, меня обидели в песочнице и я не смогла за себя постоять. То есть, я эту ситуацию переживала изнутри. И за своими переживаниями реальных дочкиных не видела.
С ребенком было сложнее. По-моему, именно тогда мы впервые стали говорить с Л.А. о моем детстве. До этого она, конечно, тоже иногда спрашивала, а как то или иное было в подростковом возрасте, в родительской семье. Но тут по понятным причинам это стало всплывать чаще.
Из самого интересного - это конечно как я справлялась с проблемой «консерватория-суд-сибирь». То есть вот ребенок что-то просит, а ты думаешь: сейчас я ему это один раз разрешу, он поймет, что можно это получить, станет просить все время, сядет на шею, отобьется от рук. Таким образом я каждый раз решала не частную проблему, допустим, можно ли ребенку конфету перед обедом, а важнейшую воспитательную задачу. Будет ли он у меня перед каждым обедом есть конфеты и в дальнейшем вообще отказываться от обеда в пользу конфет, или я пресеку эту ситуацию на корню. А ребенок тоже упирался не на шутку. Как будто для него тоже решался не вопрос о конфете, а что-то большее. В общем, конечно, так оно и было. «Может ли он вертеть родителями как хочет», или на другом языке «мама - любящий человек, которого можно уговорить, или бездушная машина, которая, хоть умри, решения не изменит». И собственно конфета для обеих сторон уходила на второй план. В общем, «идти на поводу у ребенка» или «идти ему навстречу».
Я очень боялась, что если «пойду на поводу», то ребенок быстро сядет на шею. Если уступлю однажды, то придется уступать все время. Не стану рассказывать, сколько сил потратила Л.А., чтобы я наконец смогла попробовать. Произошло непредвиденное. Ребенок тоже стал в ответ уступать. Большинство проблем стали решаться как со взрослым: уступает тот, для кого это менее важно. Я до сих пор помню свое удивление от того, что произошло прямо противоположное ожидаемому. Хотя это и не удивительно. Мы вернулись от воспитания к конфетам. И каждый раз решали только этот вопрос, а не все его возможные последствия. И оказалось, что в этом нет ничего страшного. Обед остался обедом, а конфеты случались время от времени.
Вообще - ребенок моментально возвращает любые изменения в родительском поведении. В тот период я это особенно остро почувствовала. Я никогда представить не могла, что его поведение настолько зависит от моего настроя. Причем, и в довольно взрослом возрасте. Конечно, я теоретически всегда знала, что «проблемы детей - проблемы родителей». Но вот так это на себе ощутить… После этого я очень скептически отношусь, когда кто-то собирается вести к психологу ребенка, особенно малолетнего. Мне кажется, что в любом случае полезнее начать с себя. А там, глядишь, ребенка консультировать и не придется.
Еще мы долго с психологом учились отличать дочкины желания от моих. В не очень острых случаях это не так сложно сделать, просто вовремя остановиться и задать себе честно вопрос «стоп, а кому собственно это надо, мне или ребенку?» Но иногда даже не замечаешь, что подменяешь детские желания или переживания своими. То есть, допустим, я пришла обсудить с психологом, что дочку обидели в песочнице, а она не смогла за себя постоять. А оказывается, что это, грубо говоря, меня обидели в песочнице и я не смогла за себя постоять. То есть, я эту ситуацию переживала изнутри. И за своими переживаниями реальных дочкиных не видела.