(no subject)

[mestr81]

"Иоанн IV был - природа художественная, художественная в жизни. Образы являлись ему и увлекали его своею внешнею красотою; он художественно понимал добро, красоту его, понимал красоту раскаяния, красоту доблести, - и наконец самые ужасы влекли его к себе своею страшною картинностью. Одно чувство художественности, не утвержденное на строгом, на суровом нравственном чувстве, есть одна из величайших опасностей душе человека. С одной стороны, оно не допустит человека испытать ни одного чувства правдиво, ибо человек, наслаждаясь красотою чувства, им испытываемого, или дела, им совершаемого, не относится ним цельно и непосредственно; он любуется ими, он любит красоту, а не самое дело. Вот от чего, и в истории, и в частной жизни встречаем мы такие явления, что человек, например, плачет умиленными слезами, слыша рассказ о кротости и великодушии, - и в то же время сам мучит и терзает ближнего; - и он не обманывает: эти слезы не притворны; но он тронут как художник, с художественной стороны, - а одно это еще ничего не значит, на действительность это не имеет влияния. Человек довольствуется здесь одним благоуханием добра, а добро, само по себе, вещь для него слишком грубая, тяжелая и черствая. Дело самое добра ему не нужно и не под силу, он чувствует только как оно изящно-хорошо, - и довольствуется этим. - Такое состояние почти безнадежно. Ибо тот, кто не понимает добра и не чувствует его, может понять, почувствовать и преобразиться нравственно. Тот же, кто чувствует добро, но только художественно, кто наслаждается его благоуханием, а дело самое откидывает, - тот едва ли может исправиться. Здесь мы имеем в виду не художественное чувство вообще, а одно художественное чувство, отвлеченное, без нравственных оснований, что встречается в жизни чаще, чем может быть думают. Тогда и самое дело добра, если захотят его совершить, является лишь как картина, без своей истины и существенности".
Аксаков К.С. По поводу VI тома "Истории" Соловьева // ПСС. Т. 1: Сочинения исторические. - М., 1889. С. 162 - 163.