О майской грозе и о музыкальной грамотности
На прошлой неделе прогремела первая в этом году гроза, и, уже в который раз, подумалось, что «люблю грозу в начале мая» - очень странные строки. Ни разу в жизни в начале мая я грозу не наблюдала, но Тютчев, видимо, наблюдал неоднократно, так как пишет «люблю», то есть «жду, и есть большой шанс, что увижу».
И ещё. Именно весной становится особенно ясно, что «Времена года» Чайковского не совпадают с временами года за окном.
«Февраль. Масленица». Вроде бы всё сходится, и начало Поста в самом деле может выпадать на февраль. Но, с другой стороны, оно с такой же частотой выпадает и на март.
«Март. Песня жаворонка». В реальности птички возвращаются тогда, когда становится достаточно тепло для ледохода. И это далеко не всегда март. Более того, петь они начинают не сразу по возвращении. По наблюдениям - примерно к середине апреля. Однако ясно, что Чайковский вдохновлялся не столько птицей, сколько народным праздником жаворонков, с печеньем, запуском птиц и пением закличек. Он приходился на 22 марта, в равноденствие, или, по крестьянско-православному календарю, на Благовещение.
«Май. Белые ночи». Ну такое, чтоб прямо «сижу, читаю без лампады» начинается всё же в июне.
И так далее.
А разгадка тут одна, и она лежит на поверхности: «старый стиль календаря». Природа опаздывает за Чайковским (и Тютчевым) примерно на две недели. И майская гроза, и сентябрьская охота (сезон сейчас открывается 14-го, а раньше это было 1 сентября), и ноябрьская первая тройка. И декабрьские Святки, которые сейчас переехали на январь.
«Времена года» - это удивительный памятник русской культуре. Утраченной культуре. Пьесы печатались в качестве приложения к ежемесячному журналу, и пользовались огромным успехом. А это значит, что обычный русский читатель (или читательница) журнала владел искусством игры на фортепиано на том уровне, чтобы полноценно разобрать и сыграть эти пьесы в удовольствие. То есть, уровень этот должен быть не ниже крепкого ученика старших классов современной ДМШ. Более простые пьесы, «Март», «Апрель», «Октябрь», «Декабрь» играют в классе 4-5, с трудными, вроде «Масленицы» или «Охоты» не стыдно и выпускаться.
Но я не представляю себе, чтобы выпускники ДМШ в массе своей сохраняли такой уровень во взрослой жизни, без учительского надзора и экзаменационных дедлайнов.
А во времена Чайковского это было нормой. Об этом есть и другое свидетельство: аккомпанемент его же романсов, рассчитанный на хорошую фортепианную подготовку, тогда как, по сути, романсы предназначались не для знатоков, а для домашнего музицирования.
Речь идёт здесь всего лишь о грамотности. О той грамотности, которая способна открыть целый мир.
И ещё. Именно весной становится особенно ясно, что «Времена года» Чайковского не совпадают с временами года за окном.
«Февраль. Масленица». Вроде бы всё сходится, и начало Поста в самом деле может выпадать на февраль. Но, с другой стороны, оно с такой же частотой выпадает и на март.
«Март. Песня жаворонка». В реальности птички возвращаются тогда, когда становится достаточно тепло для ледохода. И это далеко не всегда март. Более того, петь они начинают не сразу по возвращении. По наблюдениям - примерно к середине апреля. Однако ясно, что Чайковский вдохновлялся не столько птицей, сколько народным праздником жаворонков, с печеньем, запуском птиц и пением закличек. Он приходился на 22 марта, в равноденствие, или, по крестьянско-православному календарю, на Благовещение.
«Май. Белые ночи». Ну такое, чтоб прямо «сижу, читаю без лампады» начинается всё же в июне.
И так далее.
А разгадка тут одна, и она лежит на поверхности: «старый стиль календаря». Природа опаздывает за Чайковским (и Тютчевым) примерно на две недели. И майская гроза, и сентябрьская охота (сезон сейчас открывается 14-го, а раньше это было 1 сентября), и ноябрьская первая тройка. И декабрьские Святки, которые сейчас переехали на январь.
«Времена года» - это удивительный памятник русской культуре. Утраченной культуре. Пьесы печатались в качестве приложения к ежемесячному журналу, и пользовались огромным успехом. А это значит, что обычный русский читатель (или читательница) журнала владел искусством игры на фортепиано на том уровне, чтобы полноценно разобрать и сыграть эти пьесы в удовольствие. То есть, уровень этот должен быть не ниже крепкого ученика старших классов современной ДМШ. Более простые пьесы, «Март», «Апрель», «Октябрь», «Декабрь» играют в классе 4-5, с трудными, вроде «Масленицы» или «Охоты» не стыдно и выпускаться.
Но я не представляю себе, чтобы выпускники ДМШ в массе своей сохраняли такой уровень во взрослой жизни, без учительского надзора и экзаменационных дедлайнов.
А во времена Чайковского это было нормой. Об этом есть и другое свидетельство: аккомпанемент его же романсов, рассчитанный на хорошую фортепианную подготовку, тогда как, по сути, романсы предназначались не для знатоков, а для домашнего музицирования.
Речь идёт здесь всего лишь о грамотности. О той грамотности, которая способна открыть целый мир.