ЛЕДЯНЫЕ ГОРКИ
Третий класс. Зима. Двор семьдесят пятой школы на Большой Посадской.
Достаток снега и легкий морозец.
***
Я обладаю определенным авторитетом среди одноклассников, как интеллектуал. Но в равной или даже большей степени пользуюсь их неприязнью за достаточно вольное поведение и свободу манер.
Неприязнь, вольно или невольно, подогревается любимой учительницей Таисией Ивановной [1]. Мне на ее уроках особо нечего познавать. А ей на этих же уроках не хватает чего-то, чтобы я ей не мешал.
Старый советский метод. Противопоставление индивидуума массе. Макаренковщина и дедовщина. «Мужики» и активисты. Разделяй и властвуй. Меня не любят [2]. Мы вместе играем, балуемся. Но не любят. И эта нелюбовь часто проявляется.
***
Итак, вечер в школьном дворе.
Теплоцентрали еще нет. “Газпром” еще не создан. Школа имеет свою котельную, отапливаемую углем. Для чего в углу Г-образного здания навалены кучи угля. Кучи засыпаны снегом и покрыты ледяной коркой. Получается некая смесь “марсианского” пейзажа и полосы препятствий.
На этих горках мы играем в неких “вездеходов”. Игра заключается в хаотическом бегании по заледенелым угольным горкам с имитацией на губах тарахтения вымышленных моторов.
Во время беготни “сцепляемся языками” с Сережей Бойкиным [3] и Мишей Руновым [4]. Дискуссия сводится к выяснению, примерно, кто из спорящих есть козел. Словесный контакт переходит в силовой. Оппонентов двое, козлом оказываюсь я.
Оказываюсь лежащим на снежном насте между двух угольных холмиков. Остальные продолжают изображать вездеходы, постоянно перескакивая через меня, лежачего. И никак не дают мне подняться, сбивая с ног вновь и вновь.
Я - поверженный. Я - лежачий. Я - “белая ворона”. И мне нельзя встать на ноги. Меня нужно сбивать и сбивать.
За пару-тройку минут лежания просыпается бешеная ненависть к обидчикам - осознанная. И еще неосознанная - к агрессивно-послушному большинству” [5].
Преодолевая удары одноклассников, встаю. Рыча от ярости и ненависти, начинаю гоняться один за всеми. С неистовым желанием поймать хоть кого-нибудь. И бить его, бить, грызть зубами!
Поймать не удается. Меня снова сбивают. Топтание повторяется.
Снова встаю. Кого-то ловлю. Не из “мелочевки”. Из “авторитетов”. Кажется, Сашу по кличке “Люся [6]”. Как пушинку сбиваю его на землю и бью, ломаю… Странно, но в обычных ситуациях он бьет меня.
Только мое неумение драться и толстая одежда спасают несчастного от телесных повреждений. Отпускаю его, только удовлетворив кровожадную страсть.
Одноклассники стоят. И смотрят. И никто не вмешивается.
Через некоторое время в подобной ситуации между горок лежит Боря Петров. Этот уже из “массы”. Не личность.
Но на этот раз проблемы не у меня.
И я вместе с одноклассниками радостно и упоительно бегаю через Борю Петрова, пиная его ногами и не давая ему встать. Чувство душевного комфорта от единства со стадом. Или коллективом. Чувство, знакомое по разборам нарушителей, когда разбирают не меня.
Вся наша жизнь в тоталитарной и "соборной" стране - бег по ледяным горкам.
[1] В этот момент ей нет тридцати. Приезжая. Образец «советской учительницы» в простом и очень аккуратном одеянии, пучком волос на затылке и непоколебимыми понятиями о плохом и хорошем. Цветы и слезы при выпуске после 4-го класса.
В новой жизни случайно встретил бывшую одноклассницу Тамару. Получил от нее Телефон учительницы. Сказала, что очень занята, и что скоро сама перезвонит. Не позвонила.
Через пару лет, с той же Тамарой поехали в 85-ю школу, отметиться по поводу 40-летия похода в первый класс. Потом решили заехать к первой учительнице. Искренне хотелось повидаться. С цветами и прочим антуражем. Тамара позвонила. Опять отказ. Вновь пообещала пригласить. И вновь тишина.
Штамп это - «первая учительница».
[2] Позднее было круче - Таисия Ивановна поручала мальчикам силой вытаскивать меня из класса за, якобы, неповиновение ей.
[3] Уже упоминал: сын морского офицера и мамы-активистки, поражавший меня чтением детских книжек с картинками для дошкольников. В классе был в авторитете.
[4] Из того же “морского дома” (см. этот дом в этой прогулке). Тоже в «авторитете». Вместе с Бойкиным участвовал в команде учительницы по «силовой дисциплине».
[5] Выражение сформулировалось уже в период новейшей истории. Высказано профессором Ю. Афанасьевым на Первом Съезде Народных депутатов СССР в мае 1989 года. Но точнее не придумать, хоть применительно к Съезду Депутатов, хоть к пацанам из ленинградской школы.
[6] Кличка была всего лишь результатом произвольного чередования гласных в его фамилии. Сейчас дружим с ним на одном из социальных сайтов. «Люся» уже много лет живет в Иерусалиме и имеет приличный бизнес.
2003 г.