"Звездная пыль" в исполнении квартета Дэйва Брубека. О роли ритм-секций в джазе 50-х годов
Хоги Кармайкл написал свою знаменитую тему "Звездная пыль" ("Stardust") в далеком 1927 году. Двумя годами позже поэт-песенник Митчел Пэриш напишет к ней слова, и вскоре песня станет настоящим хитом. Джазовые коллективы подхватили ее на вооружение и в разные годы оставили достаточно много записей. Часто "Stardust" играют без длинного вступления, а сразу со слов "Sometimes I Wonder Why I Spend..." и далее по тексту. Такой вариант, к примеру, оставил оркестр Гленна Миллера: http://www.youtube.com/watch?v=LlxnWG24ohE&feature=related. А вот как интересно собственную тему исполнял сам автор: http://www.youtube.com/watch?v=Em3xyZz_mow - как бы в форме вариаций. У него, естественно, все в полном варианте.
В начале 50-х годов "Звездная пыль" стала репертуарной изюминкой квартета Дэйва Брубека, который часто исполнял ее на концертах. Мне известны около пяти, совершенно не похожих друг на друга записей. Ниже я приводил ссылку на пластинку "Jazz at the College of the Pacific-2", где запечатлена, на мой взгляд, лучшая из них: http://www.youtube.com/watch?v=7ak2aOWiYUo&feature=related, но хотелось бы остановиться на этой записи чуть подробнее.
Любопытно, что сама мелодия Кармайкла в исполнении Дезмонда и Брубека настолько видоизменена, что узнать ее сможет, наверное, только профессионал. Очень хорошо этот процесс описал один из участников Тюбика: "This is a modern jazz performance, where improvisation within a definite framework is the main goal. The framework here is the harmonic progression which H. C. created originally for the tune Stardust. The saxophone and piano improvise new melodies which fit the original harmonies. The ultimate goal, which is rarely achieved, is to improvise melodies which are better than the original. This is a very difficult art which has little or no mass appeal".
Меня же в этой записи поражает не только оригинальная трактовка основной мелодии и великолепная импровизация Дезмонда. Во-первых, фантастическое соло выдает Дэйв Брубек. Нужно признать, что в те годы он мог неоправданно злоупотреблять стуком и чрезмерно громкой игрой. Здесь этого нет и в помине. Невероятно интеллигентная и чуткая игра от пианиста, который редко признавался тонким лириком. Как же здорово он вступает после Дезмонда, черт побери! Ведь в джазе очень важна не только конструкция самого соло, но и то, насколько точно солист способен вступить в игру. Какую паузу он перед этим выдерживает. У кого-то эта пауза занимает миллионную долю секунду, у кого-то - несколько секунд, как, например, у Монка. Брубек по отношению к соло Дезмонда вступает практически безшовно, как будто начинает играть не свою партию, а продолжает линию альт-саксофониста. Такое тонкое взаимопонимание встречается крайне редко. Далее Брубек аккуратно ведет свое соло к кульминации на 6.29, но для меня любимые моменты - две его фирменные рулады на 5:19 и 5:24. Они уместны здесь, как никогда, - просто фантастика! Вот это и есть Брубек во всем своем великолепии.
Во-вторых, мне отдельно хотелось бы коснуться роли ритм-секции в этой записи, особенно несравненной игры щеточками барабанщиком Джо Доджем. О чем я иногда думаю, слушая столь любимые мной ранние записи квартета Брубека? О том, что магия записей коллективов, игравших в 50-е годы так называемый кул-джаз, далеко не в последнюю очередь объясняется тончайшей работой музыкантов ритм-секции. Особенно барабанщиков, которые играли намного интеллигентнее и мягче, нежели сейчас, и выдавали куда меньше импровизаций на манер рок-музыкантов. Конечно, ритм-секция в целом звучала намного статичнее по сравнению с нынешними временами. Но и агрессии вместе с шумом было куда меньше. Создавалась особая, ни с чем не сравнимая атмосфера камерного музицирования, которое именно было камерным. А может быть, тогдашняя звукозапись обеспечивает такое впечатление - не знаю. Но факт остается фактом - этот секрет был довольно быстро утерян - с одной стороны, из-за постепенного усиления роли музыкантов ритм-секции как солистов, с другой - экспансии рок-музыки (а перед ней - хард-бопа).
В связи с этим можно послушать, насколько агрессивнее и громче звучит квартет Брубека в том же Берлине (на баритоне играл Джерри Маллиган) в 1970 г., нежели на площадках колледжей в 50-е годы. Ведь если подумать, то создание этой мягкой камерной ауры со стороны ритм-секции - заслуга ничуть не меньшая, нежели конструирование умопомрачительных по сложности и громкости соло. Именно поэтому я так ценю 50-е годы и самое начало 60-х годов в джазе.
Нет, я вовсе не против хард-бопа, а многое оттуда - даже очень люблю. В конечно счете, меня удивляет другое - что громкость, напор, в какой-то степени агрессия (кто-то скажет "страсть") ритм-секции новых времен все же одолели интеллигентность, мягкость и камерность ритм-секции "старых". Контрабасистам и барабанщикам нынче обязательно нужно посолировать - и побольше - но ведь это еще не все. А вот попробуйте сыграть без соло, просто организуя ритм ("просто" - ха!), но создавая при этом неповторимую атмосферность, описанную мной выше. Думаю, многим будет слабо.
Все-таки я больше всего люблю, когда джаз звучит интеллигентно, или "по-белому". А пик этой интеллигентности - 50-е годы. Как ни крути. Чем дальше от этого периода, тем чаще и дольше солируют басисты и барабанщики, перетягивая одеяло на себя. Многие из них никак не могут понять, что соло - это еще не все одеяло. И даже не его основная часть. А вот создание камерной атмосферности, в которой могла бы функционировать некая общая идея от "главных" солистов, - совсем другая вещь. На это способны единицы. Басист раннего квартета Брубека Рон Кротти и барабанщик Джо Додж в число этих единиц, несомненно, входят. Достаточно послушать игру щеточками последнего здесь, в "Stardust", или в "Laura", на которую я ниже давал ссылку. Поэзия, принадлежащая только ему. И никому более.
В начале 50-х годов "Звездная пыль" стала репертуарной изюминкой квартета Дэйва Брубека, который часто исполнял ее на концертах. Мне известны около пяти, совершенно не похожих друг на друга записей. Ниже я приводил ссылку на пластинку "Jazz at the College of the Pacific-2", где запечатлена, на мой взгляд, лучшая из них: http://www.youtube.com/watch?v=7ak2aOWiYUo&feature=related, но хотелось бы остановиться на этой записи чуть подробнее.
Любопытно, что сама мелодия Кармайкла в исполнении Дезмонда и Брубека настолько видоизменена, что узнать ее сможет, наверное, только профессионал. Очень хорошо этот процесс описал один из участников Тюбика: "This is a modern jazz performance, where improvisation within a definite framework is the main goal. The framework here is the harmonic progression which H. C. created originally for the tune Stardust. The saxophone and piano improvise new melodies which fit the original harmonies. The ultimate goal, which is rarely achieved, is to improvise melodies which are better than the original. This is a very difficult art which has little or no mass appeal".
Меня же в этой записи поражает не только оригинальная трактовка основной мелодии и великолепная импровизация Дезмонда. Во-первых, фантастическое соло выдает Дэйв Брубек. Нужно признать, что в те годы он мог неоправданно злоупотреблять стуком и чрезмерно громкой игрой. Здесь этого нет и в помине. Невероятно интеллигентная и чуткая игра от пианиста, который редко признавался тонким лириком. Как же здорово он вступает после Дезмонда, черт побери! Ведь в джазе очень важна не только конструкция самого соло, но и то, насколько точно солист способен вступить в игру. Какую паузу он перед этим выдерживает. У кого-то эта пауза занимает миллионную долю секунду, у кого-то - несколько секунд, как, например, у Монка. Брубек по отношению к соло Дезмонда вступает практически безшовно, как будто начинает играть не свою партию, а продолжает линию альт-саксофониста. Такое тонкое взаимопонимание встречается крайне редко. Далее Брубек аккуратно ведет свое соло к кульминации на 6.29, но для меня любимые моменты - две его фирменные рулады на 5:19 и 5:24. Они уместны здесь, как никогда, - просто фантастика! Вот это и есть Брубек во всем своем великолепии.
Во-вторых, мне отдельно хотелось бы коснуться роли ритм-секции в этой записи, особенно несравненной игры щеточками барабанщиком Джо Доджем. О чем я иногда думаю, слушая столь любимые мной ранние записи квартета Брубека? О том, что магия записей коллективов, игравших в 50-е годы так называемый кул-джаз, далеко не в последнюю очередь объясняется тончайшей работой музыкантов ритм-секции. Особенно барабанщиков, которые играли намного интеллигентнее и мягче, нежели сейчас, и выдавали куда меньше импровизаций на манер рок-музыкантов. Конечно, ритм-секция в целом звучала намного статичнее по сравнению с нынешними временами. Но и агрессии вместе с шумом было куда меньше. Создавалась особая, ни с чем не сравнимая атмосфера камерного музицирования, которое именно было камерным. А может быть, тогдашняя звукозапись обеспечивает такое впечатление - не знаю. Но факт остается фактом - этот секрет был довольно быстро утерян - с одной стороны, из-за постепенного усиления роли музыкантов ритм-секции как солистов, с другой - экспансии рок-музыки (а перед ней - хард-бопа).
В связи с этим можно послушать, насколько агрессивнее и громче звучит квартет Брубека в том же Берлине (на баритоне играл Джерри Маллиган) в 1970 г., нежели на площадках колледжей в 50-е годы. Ведь если подумать, то создание этой мягкой камерной ауры со стороны ритм-секции - заслуга ничуть не меньшая, нежели конструирование умопомрачительных по сложности и громкости соло. Именно поэтому я так ценю 50-е годы и самое начало 60-х годов в джазе.
Нет, я вовсе не против хард-бопа, а многое оттуда - даже очень люблю. В конечно счете, меня удивляет другое - что громкость, напор, в какой-то степени агрессия (кто-то скажет "страсть") ритм-секции новых времен все же одолели интеллигентность, мягкость и камерность ритм-секции "старых". Контрабасистам и барабанщикам нынче обязательно нужно посолировать - и побольше - но ведь это еще не все. А вот попробуйте сыграть без соло, просто организуя ритм ("просто" - ха!), но создавая при этом неповторимую атмосферность, описанную мной выше. Думаю, многим будет слабо.
Все-таки я больше всего люблю, когда джаз звучит интеллигентно, или "по-белому". А пик этой интеллигентности - 50-е годы. Как ни крути. Чем дальше от этого периода, тем чаще и дольше солируют басисты и барабанщики, перетягивая одеяло на себя. Многие из них никак не могут понять, что соло - это еще не все одеяло. И даже не его основная часть. А вот создание камерной атмосферности, в которой могла бы функционировать некая общая идея от "главных" солистов, - совсем другая вещь. На это способны единицы. Басист раннего квартета Брубека Рон Кротти и барабанщик Джо Додж в число этих единиц, несомненно, входят. Достаточно послушать игру щеточками последнего здесь, в "Stardust", или в "Laura", на которую я ниже давал ссылку. Поэзия, принадлежащая только ему. И никому более.