Этап 1,5. Суета
Состояние мое нынче разное.Бывает совсем никак, бывает получше, бывает очень трудно. Делаю все, что можно - логичное, нелогичное, совершенно противоречивое. Например, я возобновила практику по системе Ниши , которая кстати, помогла мне за один день справиться с температурой 39 без лекарств. При такой температуре со спутанным сознанием очень трудно заставить себя двигаться, выполняя четыре упражнения дважды в день, а к ним еще и контрастные процедуры. Но если просто лежать, то болезнь борется с тобой, а если быть активной - то позиции меняются. Любой реаниматолог скажет, что при кризисе очень важно побуждать человека быть в сознании, активно бороться за жизнь. По-моему, именно это скрыто за системой Ниши, а все прочее - еще одна теория.
И снова к истории. Поездка в Москву была непродуктивной. МНИИ глазных болезней им. Гельмгольца оказался солидным учреждением, в котором на меня посмотрели, показали студентам как кролика, и отправили восвояси, заявив, что брахитерапию делать смысла нет, а глаз прекрасно отрежут и в Красноярске. Могу предположить, что дело было в деньгах. Я приехала туда по т.н. квоте, т.е. мое лечение должно было быть безденежным, что прагматичных москвичей на подвиг по спасению не сподвигло.
Вернулись домой. Добровольно попрощаться с глазом решимости не хватало. Поэтому я стала хвататься за любые возможности стать здоровой
.
Сначала взяла отпуск и села на 3-хнедельный голод. Практика разгрузочных дней (по 2 дня голода) у меня уже была, поэтому я абсолютно нормально перенесла и эти три недели. Сложность заключалась в том, что не было возможности отслеживать динамику процесса - платных услуг подобного рода тогда не было, УЗИ глаза можно было сделать только в Глазном центре по направлению врача, но врачи уже вынесли вердикт. Поэтому насколько эффективен был голод, сказать трудно, но я продолжала периодически голодать и соблюдать натуральную диету.
А потом на горизонте появился тот, кто обычно появляется в жизни безнадежных больных. Шарлатан. Человек, обремененный званиями, доныне процветающий в нашей Медицинской академии. Он сказал, что есть экспериментальный препарат, который может помочь справиться с опухолью. Сказал, что это дорого, но результаты обнадеживающие. Что деньги он заберет только в случае положительной динамики. В итоге препарат прокапали, результата ноль, деньги забрал, потому что «потратился на препарат». Да и сумма была какая-то немыслимая, я даже вспомнить не могу, в долларах - тогда я отдала все, что было.
Пошла на брахитерапию. Это слово означает облучение, но не просто, а по специальной технологии. Радиоактивная пластинка подшивается к задней стенке глаза, а потом снова вынимается. В итоге лучевой ожог получается именно в нужном месте. Операция несложная, но для меня далась трудно. Во-первых, двойной наркоз. Во-вторых, двойное время экспозиции, т.к. опухоль была выше, чем заданный пробег электронов. Словом, вышла из больницы я макаронной походкой, с глазом, похожим на клюквенный кисель. Но я была еще с глазом, и он еще видел.
На больничном пробыла месяца три, наверное. За это время глаз видеть перестал, сетчатка полностью отслоилась. Последующий контроль показал значительно уменьшение опухоли. Ура! Можно продолжать жить.
Теперь к ошибкам.
Ошибка 1. Ни в коем случае не доверяйте шарлатанам. Если эксперимент официальный, то предложение делает клиника, а не частное лицо, все происходит официально, и никаких денег за это не берут.
Ошибка 2. Необходимо принимать ситуацию такой, какая она есть. В моем случае больной глаз оставался глазом, он видел, и признать необходимость изуродовать себя во имя возможной, какой-то другой, неизвестной жизни было очень трудно. Но это надо было сделать, не мешкая. Хотя, честно говоря, я и сейчас наверняка не решилась бы на энуклеацию до тех пор, пока не попробовала менее радикальные способы. Просто пробовать надо было быстрей.
Продолжение обязательно последует!
И снова к истории. Поездка в Москву была непродуктивной. МНИИ глазных болезней им. Гельмгольца оказался солидным учреждением, в котором на меня посмотрели, показали студентам как кролика, и отправили восвояси, заявив, что брахитерапию делать смысла нет, а глаз прекрасно отрежут и в Красноярске. Могу предположить, что дело было в деньгах. Я приехала туда по т.н. квоте, т.е. мое лечение должно было быть безденежным, что прагматичных москвичей на подвиг по спасению не сподвигло.
Вернулись домой. Добровольно попрощаться с глазом решимости не хватало. Поэтому я стала хвататься за любые возможности стать здоровой
.
Сначала взяла отпуск и села на 3-хнедельный голод. Практика разгрузочных дней (по 2 дня голода) у меня уже была, поэтому я абсолютно нормально перенесла и эти три недели. Сложность заключалась в том, что не было возможности отслеживать динамику процесса - платных услуг подобного рода тогда не было, УЗИ глаза можно было сделать только в Глазном центре по направлению врача, но врачи уже вынесли вердикт. Поэтому насколько эффективен был голод, сказать трудно, но я продолжала периодически голодать и соблюдать натуральную диету.
А потом на горизонте появился тот, кто обычно появляется в жизни безнадежных больных. Шарлатан. Человек, обремененный званиями, доныне процветающий в нашей Медицинской академии. Он сказал, что есть экспериментальный препарат, который может помочь справиться с опухолью. Сказал, что это дорого, но результаты обнадеживающие. Что деньги он заберет только в случае положительной динамики. В итоге препарат прокапали, результата ноль, деньги забрал, потому что «потратился на препарат». Да и сумма была какая-то немыслимая, я даже вспомнить не могу, в долларах - тогда я отдала все, что было.
Пошла на брахитерапию. Это слово означает облучение, но не просто, а по специальной технологии. Радиоактивная пластинка подшивается к задней стенке глаза, а потом снова вынимается. В итоге лучевой ожог получается именно в нужном месте. Операция несложная, но для меня далась трудно. Во-первых, двойной наркоз. Во-вторых, двойное время экспозиции, т.к. опухоль была выше, чем заданный пробег электронов. Словом, вышла из больницы я макаронной походкой, с глазом, похожим на клюквенный кисель. Но я была еще с глазом, и он еще видел.
На больничном пробыла месяца три, наверное. За это время глаз видеть перестал, сетчатка полностью отслоилась. Последующий контроль показал значительно уменьшение опухоли. Ура! Можно продолжать жить.
Теперь к ошибкам.
Ошибка 1. Ни в коем случае не доверяйте шарлатанам. Если эксперимент официальный, то предложение делает клиника, а не частное лицо, все происходит официально, и никаких денег за это не берут.
Ошибка 2. Необходимо принимать ситуацию такой, какая она есть. В моем случае больной глаз оставался глазом, он видел, и признать необходимость изуродовать себя во имя возможной, какой-то другой, неизвестной жизни было очень трудно. Но это надо было сделать, не мешкая. Хотя, честно говоря, я и сейчас наверняка не решилась бы на энуклеацию до тех пор, пока не попробовала менее радикальные способы. Просто пробовать надо было быстрей.
Продолжение обязательно последует!