Геопарк Канавинка: темный камень
Длинные рождественские выходные в Австралии - штука коварная. С одной стороны, образуется много свободного времени, и можно куда-нибудь съездить; с другой же - цены на авиабилеты в «высокий сезон» кусаются, хозяева гостиниц зачастую не сдают их меньше, чем на три ночи, а туристические места забиты народом. В таких условиях спланировать интересное путешествие становится всё труднее год от года: тут уже были, и там были, да и далеко ли уедешь на машине, если тебе открыт целый континент? По счастью, мне попался на глаза буклетик, озаглавленный Volcanoes Discovery Trail. Вопрос был решен.
Когда-то в Юго-Восточной Австралии текли лавовые реки, а в небо выстреливали тонны пепла. Сегодня эти места - самый обширный на континенте природный памятник давно уснувшей вулканической активности. Называется он геопарк Канавинка, в честь проходящего тут геологического разлома. Холмы и озера, кратеры и пещеры - в парке найдется где полазить и что посмотреть.
Неискушенный, но любопытный исследователь Канавинки вскоре замечает, что на ее территории царят два камня: темный (базальт) и светлый (известняк). Чем не повод концептуально разделить отчет на две части?
Ближайшие к Мельбурну следы вулканической активности - Red Rock Volcanic Complex (см. предыдущее фото). Здесь их около четырех десятков, включая маары (низкие широкие кратеры) и шлаковые конусы. Первые возникают, когда магма, встречая на своем пути грунтовые воды, взрывается. Происхождение вторых связано с расширением газов, содержащихся в магме; это, в свою очередь, вызывает бурное извержение. При этом застывшие куски лавы нагромождаются вокруг кратера слоями в форме конуса. Один из самых примечательных шлаковых конусов Канавинки - Mt Sugarloaf.
Еще более известен 240-метровый Mount Elephant. В прежние времена он исправно служил путеводным маяком для бродячих сезонных работников (swagmen), воспетых в австралийском фольклоре.
В первое воскресенье каждого месяца на Слоновью гору можно попасть с волонтерами. В остальное время ворота закрыты, и мы любовались ею издали. Тут видно, как оползень обнажил истинную природу заросшего травой шлакового конуса.
Вулканическая активность в юго-восточной части материка началась четыре с половиной миллиона лет назад и закончилась в третьем тысячелетии до н.э., когда тут давно жили аборигены. Лучшее место, где можно ощутить масштабы извержений, - долина Harman’s.
Гора на заднем плане - вулкан Mount Napier. Местные аборигены могли видеть, как потоки раскаленной лавы текут во все стороны и постепенно застывают, превращая окрестности в безжизненные каменистые пустыни. Эти камни кое-где видны до сих пор - вон они, на переднем плане, рядом с деревьями. Представляете, на какое расстояние расползалась лава? Одно спасение - что двигалась она не быстро, со скоростью пешехода. На месте огненных рек вскоре возникали лавовые трубки: верхние слои расплавленного камня застывали, а внутри температура надолго сохранялась высокой, как в термосе. Это и позволяло лаве преодолевать большие расстояния. Затем, когда поток иссякал, под коркой оставались пустоты. Иногда со временем трубки обрушивались, образуя пещеры. На фото - Byaduk Caves недалеко от Mount Napier State Park. Подробней о пещерах можно почитать у larus.
Недалеко от пещер есть еще более удивительные вулканические образования - «курганы» (tumuli). Механизм их появления таков: если в лавовой трубке возникает повышенное давление, то корка вздувается, и образуются куполообразные «прыщи»; остывая, они превращаются в груды камней. На данный момент такие курганы обнаружены только в трех местах: Африке, Исландии и здесь, в юго-восточной Австралии.
Обилие вулканических булыжников, разбросанных по бывшим лавовым полям, стало большим подспорьем для первых британских поселенцев. Среди веками отточенных навыков, которые они привезли с собой, было искусство возведения каменных стен методом паззла. Метод был хорош тем, что не требовал инструментов - только мозги и физическую силу.
Бескрайние австралийские просторы, расплодившиеся кролики и животноводческий характер местного фермерства - все это настойчиво требовало заборов и еще раз заборов. Так в юго-западной части Виктории возникли десятки километров каменных стен. Они кажутся простыми лишь на первый взгляд, на самом же деле, существовало множество их разновидностей, а искусство возведения стен передавалось от отца к сыну. Неудивительно, что многие из этих базальтовых оград стоят до сих пор.
Бывают стены одинарные и двойные, стены с отверствиями для обзора. А вот в противокроличьих заборах дырок быть не должно, иначе наглые животные устраивали в них свои норы! Еще одна особенность таких стен - их венчали широкие камни, чтобы кроликам было труднее их перепрыгнуть.
За полтора века технологии, конечно, изменились, и заборы теперь строить проще. Но многие ландшафты этих мест и сейчас выглядят так же, как во времена первых колонистов.
Среди потомков тех поселенцев был знаменитый австралийский писатель Алан Маршалл. Наверняка многие из вас вспомнят его книгу «Я умею прыгать через лужи» или снятый по ней фильм: в СССР к этому писателю относились тепло. Детство Алана Маршалла прошло здесь, в саванне, покрывшей лавовые поля: он родился в местечке Noorat, рядом с одноименным потухшим вулканом. В раннем возрасте мальчик заболел полиомиелитом (тогда его называли детский паралич), перенес несколько операций и всю жизнь ходил на костылях. Это не помешало ему научиться ездить верхом и плавать, а впоследствии уехать в Мельбурн и стать журналистом и писателем. В автобиографии «Я умею прыгать через лужи» он рассказывает, в частности, как забирался на вершину горы Нурат и спускался в кратер. Географические названия в книге изменены, но местность всё же можно узнать, хотя она и изменилась за сто лет.
Склоны кратера были усеяны шлаком и камнями, которые много-много лет
назад, прежде чем затвердели, представляли собой раскаленную кипящую массу.
Это были клочья пены, превратившейся в камни - такие легкие, что они не
тонули в воде. Местами выступали обнаженные скалы с гладкой, как застывшая
жидкость, поверхностью, виднелись круглые камни с зеленой сердцевиной. На
крутых склонах, густо поросших папоротником, там и сям высились одинокие
эвкалипты.
Еще один кратер, доступный пешему туристу, - Mt Shank в восточной части Южной Австралии. Как и Mt Noorat, он относится к шлаковым конусам, а последние вспышки его активности были около пяти тысяч лет назад.
Но, наверное, самый впечатляющий кратер - это Tower Hill рядом с приморским городом Варнамбул.
Извержение этого вулкана произошло предположительно 30 тысяч лет назад и было очень бурным. Оставшийся после этого мелкий кратер заполнился водой, а последующие извержения сформировали островки в озере и холмы вокруг него. Тут видно, что они состоят из спрессованных слоев пепла.
Сейчас кратер входит в состав большого живописного парка с информационным центром и маршрутами для гуляния. Мы провели в парке часа два, забрались на самую высокую точку главного холма и прошли по мосткам вдоль озера, повторяя путь лавовых потоков.
На берегу озера оборудованы укрытия для наблюдения за птицами. Хотя самых крупных из них вы гарантированно встретите безо всяких укрытий: они разгуливают, никого не стесняясь, возле информационного центра, и выглядят очень самоуверенно. Попробуйте-ка похлопать такого качка по плечу и сказать ему, что вредно пить из лужи!
Глядя на этот разгул дикой природы, трудно предположить, что всего полвека назад Тауэр-Хилл и его окрестности были гораздо менее живописны. И виноват на сей раз не вулкан, а люди. Европейские колонисты уничтожили почти всю растительность, расчищая землю под пастбища. Когда потомки этих колонистов спохватились и решили восстановить утраченное, оказалось, что никто не знает, какие деревья и травы тут росли. Помогли искусствоведы. Сохранилась картина с видом на Тауэр-Хилл, написанная художником по имени Eugene von Guerard. Уроженец Вены, он приехал сюда в 1850-х и прожил тридцать лет, путешествуя по Виктории, Тасмании и Южной Австралии. Считается, что фон Герард лучше всех других художников XIX века изображал австралийские пейзажи в европейской манере. После реставрации картины оказалось, что растения выписаны так детально, что ботаники могли их идентифицировать.
Правда, информация, которую я нашла в энциклопедии по искусству, противоречит тому, что написано в буклете парка. Авторы энциклопедии утверждают, что художнику пришлось преукрасить действительность, т.к. местность была уже частично расчищена; и, как Моне маскировал цветущими кустами мусор, плывущий по Сене, так и фон Герард загородил воображаемыми деревьями капустные грядки и вонючий грязный пруд. А что ему оставалось делать, если заказчик - богатый скотовод - отвалил за этот идиллический пейзаж целых сто гиней?
Так или иначе, энтузиасты, сверяясь с картиной, посадили в парке Тауэр-Хилл более трехсот тысяч деревьев. Может, вид получился и не очень аутентичный, но он, бесспорно, радует глаз.
Подытоживая «базальтовую» половину отчета, хочу сказать, что геопарк Канавинка - настоящая находка для жителей Виктории. Его можно осматривать постепенно, выезжая на выходные, а можно посвятить ему целую неделю, как сделали мы. Из Южной Австралии ехать, конечно, подольше, но один только Маунт-Гэмбиер и его окрестности стоят путешествия. А на парковке одного из объектов мы видели машины сразу из четырех штатов. Так что приезжайте :) Подробную информацию о геопарке можно найти на его сайте.
А мы, продолжая тему вулканов, улетаем на Гавайи :) Надеюсь, удастся там немного охладиться: у нас heat-wave, всю неделю выше сорока.
Когда-то в Юго-Восточной Австралии текли лавовые реки, а в небо выстреливали тонны пепла. Сегодня эти места - самый обширный на континенте природный памятник давно уснувшей вулканической активности. Называется он геопарк Канавинка, в честь проходящего тут геологического разлома. Холмы и озера, кратеры и пещеры - в парке найдется где полазить и что посмотреть.
Неискушенный, но любопытный исследователь Канавинки вскоре замечает, что на ее территории царят два камня: темный (базальт) и светлый (известняк). Чем не повод концептуально разделить отчет на две части?
Ближайшие к Мельбурну следы вулканической активности - Red Rock Volcanic Complex (см. предыдущее фото). Здесь их около четырех десятков, включая маары (низкие широкие кратеры) и шлаковые конусы. Первые возникают, когда магма, встречая на своем пути грунтовые воды, взрывается. Происхождение вторых связано с расширением газов, содержащихся в магме; это, в свою очередь, вызывает бурное извержение. При этом застывшие куски лавы нагромождаются вокруг кратера слоями в форме конуса. Один из самых примечательных шлаковых конусов Канавинки - Mt Sugarloaf.
Еще более известен 240-метровый Mount Elephant. В прежние времена он исправно служил путеводным маяком для бродячих сезонных работников (swagmen), воспетых в австралийском фольклоре.
В первое воскресенье каждого месяца на Слоновью гору можно попасть с волонтерами. В остальное время ворота закрыты, и мы любовались ею издали. Тут видно, как оползень обнажил истинную природу заросшего травой шлакового конуса.
Вулканическая активность в юго-восточной части материка началась четыре с половиной миллиона лет назад и закончилась в третьем тысячелетии до н.э., когда тут давно жили аборигены. Лучшее место, где можно ощутить масштабы извержений, - долина Harman’s.
Гора на заднем плане - вулкан Mount Napier. Местные аборигены могли видеть, как потоки раскаленной лавы текут во все стороны и постепенно застывают, превращая окрестности в безжизненные каменистые пустыни. Эти камни кое-где видны до сих пор - вон они, на переднем плане, рядом с деревьями. Представляете, на какое расстояние расползалась лава? Одно спасение - что двигалась она не быстро, со скоростью пешехода. На месте огненных рек вскоре возникали лавовые трубки: верхние слои расплавленного камня застывали, а внутри температура надолго сохранялась высокой, как в термосе. Это и позволяло лаве преодолевать большие расстояния. Затем, когда поток иссякал, под коркой оставались пустоты. Иногда со временем трубки обрушивались, образуя пещеры. На фото - Byaduk Caves недалеко от Mount Napier State Park. Подробней о пещерах можно почитать у larus.
Недалеко от пещер есть еще более удивительные вулканические образования - «курганы» (tumuli). Механизм их появления таков: если в лавовой трубке возникает повышенное давление, то корка вздувается, и образуются куполообразные «прыщи»; остывая, они превращаются в груды камней. На данный момент такие курганы обнаружены только в трех местах: Африке, Исландии и здесь, в юго-восточной Австралии.
Обилие вулканических булыжников, разбросанных по бывшим лавовым полям, стало большим подспорьем для первых британских поселенцев. Среди веками отточенных навыков, которые они привезли с собой, было искусство возведения каменных стен методом паззла. Метод был хорош тем, что не требовал инструментов - только мозги и физическую силу.
Бескрайние австралийские просторы, расплодившиеся кролики и животноводческий характер местного фермерства - все это настойчиво требовало заборов и еще раз заборов. Так в юго-западной части Виктории возникли десятки километров каменных стен. Они кажутся простыми лишь на первый взгляд, на самом же деле, существовало множество их разновидностей, а искусство возведения стен передавалось от отца к сыну. Неудивительно, что многие из этих базальтовых оград стоят до сих пор.
Бывают стены одинарные и двойные, стены с отверствиями для обзора. А вот в противокроличьих заборах дырок быть не должно, иначе наглые животные устраивали в них свои норы! Еще одна особенность таких стен - их венчали широкие камни, чтобы кроликам было труднее их перепрыгнуть.
За полтора века технологии, конечно, изменились, и заборы теперь строить проще. Но многие ландшафты этих мест и сейчас выглядят так же, как во времена первых колонистов.
Среди потомков тех поселенцев был знаменитый австралийский писатель Алан Маршалл. Наверняка многие из вас вспомнят его книгу «Я умею прыгать через лужи» или снятый по ней фильм: в СССР к этому писателю относились тепло. Детство Алана Маршалла прошло здесь, в саванне, покрывшей лавовые поля: он родился в местечке Noorat, рядом с одноименным потухшим вулканом. В раннем возрасте мальчик заболел полиомиелитом (тогда его называли детский паралич), перенес несколько операций и всю жизнь ходил на костылях. Это не помешало ему научиться ездить верхом и плавать, а впоследствии уехать в Мельбурн и стать журналистом и писателем. В автобиографии «Я умею прыгать через лужи» он рассказывает, в частности, как забирался на вершину горы Нурат и спускался в кратер. Географические названия в книге изменены, но местность всё же можно узнать, хотя она и изменилась за сто лет.
Склоны кратера были усеяны шлаком и камнями, которые много-много лет
назад, прежде чем затвердели, представляли собой раскаленную кипящую массу.
Это были клочья пены, превратившейся в камни - такие легкие, что они не
тонули в воде. Местами выступали обнаженные скалы с гладкой, как застывшая
жидкость, поверхностью, виднелись круглые камни с зеленой сердцевиной. На
крутых склонах, густо поросших папоротником, там и сям высились одинокие
эвкалипты.
Еще один кратер, доступный пешему туристу, - Mt Shank в восточной части Южной Австралии. Как и Mt Noorat, он относится к шлаковым конусам, а последние вспышки его активности были около пяти тысяч лет назад.
Но, наверное, самый впечатляющий кратер - это Tower Hill рядом с приморским городом Варнамбул.
Извержение этого вулкана произошло предположительно 30 тысяч лет назад и было очень бурным. Оставшийся после этого мелкий кратер заполнился водой, а последующие извержения сформировали островки в озере и холмы вокруг него. Тут видно, что они состоят из спрессованных слоев пепла.
Сейчас кратер входит в состав большого живописного парка с информационным центром и маршрутами для гуляния. Мы провели в парке часа два, забрались на самую высокую точку главного холма и прошли по мосткам вдоль озера, повторяя путь лавовых потоков.
На берегу озера оборудованы укрытия для наблюдения за птицами. Хотя самых крупных из них вы гарантированно встретите безо всяких укрытий: они разгуливают, никого не стесняясь, возле информационного центра, и выглядят очень самоуверенно. Попробуйте-ка похлопать такого качка по плечу и сказать ему, что вредно пить из лужи!
Глядя на этот разгул дикой природы, трудно предположить, что всего полвека назад Тауэр-Хилл и его окрестности были гораздо менее живописны. И виноват на сей раз не вулкан, а люди. Европейские колонисты уничтожили почти всю растительность, расчищая землю под пастбища. Когда потомки этих колонистов спохватились и решили восстановить утраченное, оказалось, что никто не знает, какие деревья и травы тут росли. Помогли искусствоведы. Сохранилась картина с видом на Тауэр-Хилл, написанная художником по имени Eugene von Guerard. Уроженец Вены, он приехал сюда в 1850-х и прожил тридцать лет, путешествуя по Виктории, Тасмании и Южной Австралии. Считается, что фон Герард лучше всех других художников XIX века изображал австралийские пейзажи в европейской манере. После реставрации картины оказалось, что растения выписаны так детально, что ботаники могли их идентифицировать.
Правда, информация, которую я нашла в энциклопедии по искусству, противоречит тому, что написано в буклете парка. Авторы энциклопедии утверждают, что художнику пришлось преукрасить действительность, т.к. местность была уже частично расчищена; и, как Моне маскировал цветущими кустами мусор, плывущий по Сене, так и фон Герард загородил воображаемыми деревьями капустные грядки и вонючий грязный пруд. А что ему оставалось делать, если заказчик - богатый скотовод - отвалил за этот идиллический пейзаж целых сто гиней?
Так или иначе, энтузиасты, сверяясь с картиной, посадили в парке Тауэр-Хилл более трехсот тысяч деревьев. Может, вид получился и не очень аутентичный, но он, бесспорно, радует глаз.
Подытоживая «базальтовую» половину отчета, хочу сказать, что геопарк Канавинка - настоящая находка для жителей Виктории. Его можно осматривать постепенно, выезжая на выходные, а можно посвятить ему целую неделю, как сделали мы. Из Южной Австралии ехать, конечно, подольше, но один только Маунт-Гэмбиер и его окрестности стоят путешествия. А на парковке одного из объектов мы видели машины сразу из четырех штатов. Так что приезжайте :) Подробную информацию о геопарке можно найти на его сайте.
А мы, продолжая тему вулканов, улетаем на Гавайи :) Надеюсь, удастся там немного охладиться: у нас heat-wave, всю неделю выше сорока.