Рокберт Мишель 2
Мишель Рокберт
Религия катаров
Спасительное знание.
Можно, конечно, сделать вывод, что для катаров спасение души состояло в освобождении из плотской тюрьмы и воссоединении с Царствием. Но смерть, считали катары, не может автоматически освободить душу от тела, представить ее на Суд Божий, где решается ее судьба - быть ей посланной в Рай или в Ад на веки вечные (в такое они вообще не верили ни в каком виде): нет другого Ада, чем этот мир. Душа не может достичь воссоединения с Богом, пока она не покается, не осознает своей божественной природы, не узнает правды, которую принес ей Посланец Божий, призванный освободить людей: Христос. Только крещение, основанное Христом, может дать это знание. Потом с помощью аскезы можно подготовить свою душу к освобождению. Если человек не получил крещения, или не был готов к нему, его душа переселяется в другое тело. Разве святой Павел не говорил, что он уже умирал?.. Души могут переселяться не только в тела людей, но и в животных: катары считали, что тела животных тоже были тюрьмами для падших небесных духов.
Спасительное знание - это гнозис, оно дается только Духом Святым. В своем Ритуале катары пишут, что они получили это от самого Христа, и со времен Апостолов это знание передается путем возложения рук. Дух пребывает в тех, кто уже получил его, и кто может передать его другим. Именно это было для катаров истинным крещением; этот обряд передачи знания через контакт, в противоположность крещению водой, которое установил Иоанн Креститель, и которое является очищением, оно «смывает», но «ничему не учит». Кроме того, Иоанн Креститель сказал: «…но Идущий за мною сильнее меня…он будет крестить вас Духом Святым и огнем...» И есть много примеров тому, как Христос возлагал руки на других. Катары называли это «крещением огнем» (в противоположность «крещению водой») или «духовным крещением». Символизм здесь очень четкий: ведь Святой Дух сошел на Апостолов именно в виде огненных языков. Этот обряд также называли Утешением, “consolament” на языке ок, “consolamentum” в латинских текстах, потому что именно Параклит, Дух-Утешитель несет с собой знание, l’entendensa del be, постижение Добра на языке ок, что фактически является эквивалентом «Знания Высшего Блага» у гностиков. Так происходит мистический брак, мистическое соединение плененной в теле души с Духом, находящимся в «Небесах», так душа «получает» свой Дух, так Дух приходит искать душу, или, по крайней мере, указать ей путь, который она должна пройти, чтобы с ним воссоединиться. Если Зло побеждает во Времени, то лишь Добро способно победить в Вечности: все души освободятся и все (Доброе) творение будет спасено.
Христос как посланник.
Естественно, что представление о Христе у катаров и католиков отличалось. Его миссией было не искупление. Бог послал Его, чтобы Он напомнил людям об Истине, а не искупил грехи человечества своей смертью.
Однако у катаров не было единого мнения по этому поводу. Иногда они называли Христа Богом, единосущным с Отцом. Иногда они называли Его творением Божьим, усыновленным Богом, и находящимся ниже Бога. Некоторые катары таким образом, признавали Троицу, а некоторые нет.
То же можно сказать и о Воплощении Христа. С их точки зрения, Христос имел только «образ и подобие человеческие», ведь, как свидетельствуют многие отрывки из Евангелия, Христос появляется и исчезает, ходит по воде и т.д. Не имея человеческой плоти, он не умер на кресте по-настоящему. Но некоторые из них верили в то, что у него была плоть, и что он по-настоящему умер на кресте. К тому же все катары с большим уважением относились к Страстям Христовым, считая их исторической случайностью, победой Зла во Времени, но не в Вечности, и они говорили об этом в своих проповедях. Более того, именно поэтому они отказывались почитать Распятие, орудие пытки: «Если бы повесили твоего отца, - говорили они, - стал бы ты почитать веревку, которая принесла ему смерть?»
Все чудеса Христа они толковали исключительно в спиритуальном и символическом смысле, но никогда не в материальном. Когда Христос исцелил слепого своей слюной, это следует понимать в том смысле, что он дал ему возможность прозреть духовно, а не физически, что он сделал его восприимчивым к знанию. То же и с Тайной Вечерей: хлеб и вино, которое он разделил между своими учениками, были Его телом и кровью исключительно в духовном смысле: то есть, Его посланием, Его Словом (что логично, поскольку, Христос был Словом, и тело и кровь Его, следовательно, были Словом). Таким образом, катары не верили в реальное присутствие Тела Христова в облатке, и считали католическую Евхаристию чистым идолопоклонством. Но это не мешало им самим преломлять хлеб в память о Христе, но они делали это в Его воспоминание, как писалось в Евангелии. Это был акт почитания, уважения, а не причастие в католическом смысле.
«Совершенные» и «верующие».
Духовное крещение путем наложения рук, “consolament” , было единственным таинством катаров. Оно было доступно только взрослым, потому что для крещения необходима была сознательная вера, свободный выбор, ясное, четко сформулированное согласие: катары отвергали крещение маленьких детей, которые не понимают значения таинств.
Мы уже рассмотрели функцию крещения как средства Спасения. Теперь для того, чтобы увидеть, в каких обстоятельствах оно происходило, мы должны уяснить, что так же, как и католики, катары делились на обычных верующих и служителей Церкви.
Первые назывались «верующими», или, как говорят нам документы инквизиции, «верующими в еретиков». Служители, члены катарского клира, одни имели право называться «христианами», «добрыми христианами», «добрыми людьми» или «Друзьями Божьими». Именно их историки часто называют «Совершенными». Это неплохое слово, но следует сказать, что сами себя они тоже никогда так не называли. Это инквизиторы называли «совершенными еретиками» всякого, получившего крещение духом, что означало на их сленге «конченые еретики», и не придавали слову «совершенный» позитивного значения.
Простой верующий не получал крещения, кроме как на смертном одре, чтобы «достичь хорошего конца». Он готовился к крещению путем общения с Совершенными и обучения истинам Евангелия всю свою жизнь. Очень важно было, чтобы человек, желающий получить крещение на смертном одре, был способен говорить, сознательно отвечать на вопросы и произносить молитвы. Людям, находящимся, к примеру, в коме или без сознания, крещение не уделялось. Но когда войны и преследования увеличили опасность насильственной и внезапной смерти - как, например, во время осады Монсегюра - верующие заключали с Совершенными соглашение, называемое convenenza (в буквальном переводе пакт). Они заранее просили крестить их, даже если они будут смертельно ранены; в таком случае лица, находящиеся без сознания, могли быть крещены; «даже если я уже не смогу говорить, но в моем теле все еще сохранится дыхание жизни», как говорит текст, предписанный convenenza.
Будучи крещением умирающих и соборованием одновременно, “consolament” было также и таинством посвящения, если верующий желал стать Совершенным, ощутив в себе призвание, и не хотел дожидаться, пока смерть не постучит в двери, чтобы спастись. Тогда он проходил послушничество в общине Совершенных, которое продолжалось до трёх лет. Это было духовное обучение, изучение Святого Писания и практическая подготовка к очень суровой жизни, которую он обязывался вести после своего посвящения, чтобы быть достойным служения Богу: пастырское служение, помощь верующим, проповеди, уделение крещения умирающим, работа, в том числе и физическая, жизнь в общине и послушание правилам.
Теоретически, поскольку ритуал был один и тот же, простой верующий, который получил «утешение», потому что был серьезно болен и боялся умереть, но потом выжил, мог не возвращаться к прежней жизни, а продолжать свою жизнь в качестве Совершенного. На практике, давшие ему «утешение» Совершенные делали все возможное, чтобы уговорить его остаться с ними, но если у него не было призвания, его не заставляли это делать. «Получивший утешение», но выживший, мог вернуться к жизни простого верующего и получить другое крещение на смертном одре. Известно несколько случаев, когда «утешенные» отказывались от пищи и умирали голодной смертью, если начинали выздоравливать (так называемая «endura» или «пост» на языке ок). Однако такие случаи наблюдаются только в 14 веке, когда Совершенных почти не осталось, и верующие боялись, что об их крещении стало известно Инквизиции, или что они больше никогда не встретят Совершенного, и не будут иметь шансов получить второе крещение. Однако подобное самоубийство никогда не было ритуальным и никогда не предписывалось катарской Церковью, хотя враги катаров постоянно обвиняли их в этом, и долгое время люди считали, что катары поощряли самоубийства.
Со своей стороны, инквизиция не делала разницы между просто «утешенными» и «посвященными». Всякий, получивший “consolament” был, с их точки зрения «конченым еретиком», и должен был либо отречься, либо закончить свою жизнь на костре.
Литургия крещения.
Тот, кто уделяет крещение, сам должен быть Совершенным, потому что для передачи крещения, нужно самому иметь его. Крещение-посвящение происходило в присутствии других Совершенных, а также родственников и друзей посвящаемого - мужчины или женщины. Неофит должен был ответить на все вопросы, а потом, после того как все присутствующие Совершенные выражали своё согласие на это крещение, он или она давали обет следовать «правилам правды и справедливости» и «отдаться Богу и Церкви Добрых Христиан». Если он или она были связаны супружескими узами, то супруг или супруга посвящаемого торжественно освобождали их от всех супружеских обязанностей. После ритуальной проповеди, исповеди и покаяния в грехах наступала церемония передачи «традиции», то есть «Книги и Молитвы Господней», а именно Нового Завета и молитвы «Отче наш». Неофит становился на колени перед столом, покрытым белой скатертью. Тот, кто совершал крещение, возлагал ему на голову Новый Завет, а все присутствующие Совершенные возлагали на него правые руки. Тогда совершающий крещение произносил “Benedicite”, трижды “Adoremus”, семь раз “Pater”, и еще трижды “Adoremus”. После чтения Евангелия от святого Иоанна еще трижды повторяли “Adoremus” и завершали словами Прощения.
В случае крещения умирающего, если человек чувствовал себя очень плохо, церемония могла быть сокращена. Больной мог получить “consolament” не вставая с постели. Во время преследований - а в Лангедоке это время начинается с введения инквизиции с 1230-х годов - утешение давалось подпольно, тайно и преимущественно ночью, в присутствии только двух Совершенных, уделяющего крещение и его компаньона, soci, преданных служителей запрещенной Церкви.
Работа и аскеза.
Правила обязывали Совершенных, как мужчин, так и женщин, работать и жить плодами своих трудов, как требовал того святой Павел: «Не работающий да не ест». Ни для кого, в том числе и для лиц аристократического происхождения, не делалось никаких исключений. Совершенные занимались разными профессиями: делали обувь, шляпы, иголки, ковры, нанимались на сезонные работы в сельском хозяйстве, были ткачами, подражая святому Павлу, который делал шатры. В Лангедоке Совершенные очень часто были врачами. Женщины преимущественно шили, пряли, вязали, работали и руководили мануфактурами, производящими атрибуты модной женской одежды: вуали, рубахи, перчатки.
Совершенные должны были жить и путешествовать как минимум по двое. Они были одеты в черные или синие одежды. Мужчины часто носили бороду, по крайней мере, в мирное время, чтобы отличаться от мирян. Религиозные обязанности катаров были многочисленны. На практике аскетизм катаров не отличался от очень ригористических правил обычных монашеских орденов. Но в отличие от католицизма, их аскеза являлась не только отрешением от мира, чтобы лучше служить Богу, она имела метафизическую ценность.
Прежде всего были запрещены все продукты животного происхождения: мясо, жир, яйца, молоко, масло, сыр. Причины для этого были довольно сложными. Христос сказал: «Не убий». Поэтому они не убивали животных. Каждое животное могло быть душой, ожидающей спасения. Кроме того, остальные продукты животного происхождения происходили от копуляции, которая была дьявольской по своей природе и, согласно господствующим тогда представлениям, мешали душе очиститься от мира, привнося в тело страсти, а в душу - мирские стремления. Но рыба была позволена, так же как она позволяется католикам по пятницам и во время поста.
Совершенные, мужчины и женщины, трижды в год обязаны были соблюдать строгие посты, преимущественно перед Пасхой, Пятидесятницей и Рождеством. Кроме того, по понедельникам, средам и пятницам они также постились, употребляя только хлеб и воду. Это суровое воздержание впечатляло современников и вызывало их уважение.
Следующим абсолютным правилом было целомудрие. Это не был вопрос целибата: сам телесный акт был изобретением дьявола и привязывал человека к миру, откладывая освобождение его души. Именно для того, чтобы множить «темницы плоти», Князь мира сего создал разницу в телах и возможность телесного соития. Телесный союз, таким образом, был в принципе греховным, и никакое таинство не могло сделать его священным. Поскольку католическая Церковь заявляла, что может освятить телесный акт через таинство брака, катары заявляли, что она действует как сводница. Эти правила были столь строги, что Совершенные не могли прикоснуться к представителю противоположного пола и должны были избегать ситуаций, когда они непроизвольно могли задеть лицо противоположного пола.
Правила справедливости и правды.
Тот, кто получил крещение, должен был придерживаться правил справедливости и правды, следовать Евангелию и учению Христа буквально и без всяких исключений.
Клятвы были абсолютно запрещены («А Я говорю вам: не клянись вовсе» - Мт. 5,34). Запрещалось сознательно лгать, даже если Совершенный попадал в руки инквизиции и был приведен на допрос. Тем не менее, некоторые из них избегали выдавать всю информацию, прибегая к умалчиваниям и уклончивым ответам. Не менее абсолютным был запрет на убийство («Не убий»), даже в случае самозащиты. Этот запрет распространялся на всех животных, кроме рыб и земноводных. Отказ зарезать цыпленка привел многих Совершенных на костер.
Катары отрицали светское правосудие («Не судите и не судимы будете…») Вместе с запретом на убийство, эта заповедь сделала их защитниками ненасилия и врагами смертной казни и пыток. Если катары обнаруживали, что их верующие виновны в убийстве, им предписывали креститься и в качестве покаяния стать Совершенными. Так было в случае с Белибастом, последним известным в Лангедоке Совершенным, сожженным инквизицией в 1321 году. Если между верующими возникал конфликт, то они предпочитали обращаться не в суд, а к Совершенному, который становился арбитром между ними и решал дело полюбовно.
Но самым страшным грехом катары считали трусость, и мужество перед лицом смерти и мучений считалось у них превыше всех добродетелей. Принявший крещение, давал обещание не отрекаться от веры, даже под страхом смерти на костре.
Нарушение правил было чрезвычайно серьезным событием, потому что, освобожденный крещением от Зла, Совершенный полностью отвечал за свои действия. Если он согрешил, то получал прощение только после долгого и тяжелого покаяния, а иногда даже после повторного крещения.
Касательно обычных верующих, то будучи в когтях Зла, они абсолютно не могут не грешить. Получалось, что это как бы Дьявол грешит вместо них и заставляет их грешить. То есть на самом деле грехом для них считались серьезные сознательные проступки: ложь, убийство, предательство. Живя в мире и подчиняясь мирским правилам, верующие не отвечали за склонности своей плоти и свои страсти. Поэтому верующие не обязаны были следовать образу жизни Совершенных. Они, так же как и все, женились и имели детей, ели мясо, воевали и т.д. Но они должны были иметь веру, слушать проповеди Совершенных и пытаться жить добродетельно: не делать никому зла, не лгать, не убивать, не совершать насилия, не красть и тому подобное, таким образом, готовя себя к принятию крещения на смертном одре. Церковь катаров отвечала за их души, помогала им очиститься и ожидала, когда их души пробудятся и станут готовы принять крещение. Простые верующие тоже имели многочисленные обязанности по отношению к Церкви. Встречая Совершенного или Совершенную, они должны были исполнить ритуал melhorier на языке ок или melioramentum на латыни, который инквизиторы называли adoratio, почитание: трижды поклониться до земли, стоя на коленях, и говоря Benedicite, благословите. Совершенный должен был отвечать ему: «Пусть Бог благословит тебя, пусть сделает из тебя хорошего христианина и приведет тебя к счастливому концу».
Верующие обязаны были посещать проповеди и присутствовать на церемониях Церкви, - а они все были публичные, и заканчивались Поцелуем Мира, когда все присутствующие обменивались ритуальными поцелуями: женщины между собой, мужчины между собой. Верующие разделяли трапезу с Совершенными и Хлеб Святой Молитвы, благословенный и преломленный служителем, присутствующим на трапезе, в память Тайной Вечери Иисуса Христа.
Церковь и общество катаров.
Катарская Церковь была организованной Церковью. Был ли у них титул, подобный католическому «папе», то есть, существовал ли верховный глава, координирующий как западноевропейские диоцезии катаров, так и богомильские Церкви на Балканах? Некоторые источники сообщают, что Никита в 1167 году был таким «еретическим папой». Однако здесь столько противоречий и неясностей, что вряд ли можно позитивно ответить на этот вопрос. По крайней мере, современный уровень исследований не дает на него ответа.
Точно известно, что существовали поместные Церкви. Четыре Церкви Лангедока были созданы в 1167 году: Ажен, Альби и Каркассон и Тулуза. Пятая Церковь, Разе, была создана в 1226 году. В Италии нам известны Церкви Децензано, Конкореццо, Баньоло, Виченце, Флоренции и Сполете. На Балканах были Церкви Болгарии, Драговицы, Мелинги и Далматии. Каждую Церковь возглавляли епископ и двое коадьюторов: Старший Сын и Младший Сын. После смерти епископа Старший Сын становился Епископом, Младший - Старшим, а нового Младшего Сына избирали. Диаконы отвечали за более мелкие территории. Нам известны имена восьмидесяти катарских епископов, коадьюторов и диаконов, которые исполняли свое служение на протяжении 13 столетия.
Совершенные жили общинами (с соблюдением разделения полов), называемыми «Домами» и возглавляемыми Старшими или Приорами. Эти дома были и мануфактурами, и семинариями, где послушники учились какой-либо профессии и проходили моральное и догматическое обучение, чтобы впоследствии принять крещение, если община находила их достойными этого.
Кроме большого количества времени, посвящаемого работе, Совершенные были обязаны уделять очень много внимания молитвам и проповедям, разъясняя верующим значение Нового Завета (и прежде всего Евангелия от Иоанна). Между 1200 и 1250 годом в Лангедоке известно около тысячи Совершенных. Многие из них ходили от дома к дому, проповедуя где придется: в общине, в частном доме, на площади, в поле или в саду. А во время преследований - в лесах, в подвалах или других тайных укрытиях.
Каждый месяц община Совершенных должна была проводить церемонию Servici или Apparelhament на языке ок. Все Соврешенные должны были исповедоваться и каяться в грехах перед диаконом. Верующие могли присутствовать при этом. После церемонии следовала проповедь, заканчивающаяся Поцелуем Мира.
Стиль жизни Совершенных был абсолютно противоположным замкнутости тогдашних католических монахов, которые вели созерцательную жизнь: катарская Церковь была в постоянном контакте с массой верующих. Поскольку их общины часто были и мануфактурами, это облегчило их интеграцию в социально-экономическую жизнь общества. Их Церковь была институцией, но не в том смысле, как католическая Церковь. В отличие от последней, катарская Церковь не участвовала в феодальной иерархии, не имела светской власти, не владела землями, не собирала податей, не заставляла работать на себя. Ее успех во многом зависел и от этого. Но несмотря на то, что Совершенные жили скромно, их Церковь была богатой: она собрала много денег как из пожертвований, даваемых верующими, которые крестились, так и благодаря собственной производственной и коммерческой деятельности. Деньги шли на развитие и обустройство общин, вкладывались в коммерческие предприятия и торговлю; во время преследований на них содержались эмигранты в Ломбардии, оплачивались вооруженные эскорты, охранявшие Совершенных, когда они должны были уделять “consolament” на территории, где их могли арестовать. Иногда верующие доверяли свои деньги Церкви, и она служила им своеобразным банком или сберегательной кассой - как было во время знаменитой осады Монсегюра.
Распространение катаризма.
Катарская Церковь, называлась ли она богомильской, патаренской или собственно катарской, с 10 по 15 столетие прошла путь к универсальности. Она стала свершившимся фактом европейской жизни.
Раньше всего эта вера распространилась в Болгарии, где «поп» по имени Богомил проповедовал ее постулаты около 950 года. Было ли это его настоящее имя, эквивалентное греческому Теофил? Или это было прозвище человека, представлявшего Церковь Друзей Божьих? Об этом очень мало известно. В любом случае, из Болгарии богомильство достигло Драговицы (западная Македония), Мелингвы (Пеллопонес), Филадельфии (нынешняя Турция), Далмации и Боснии. В конце 12 века, «бан», правитель Боснии, Кулин, провозгласил богомильство государственной религией. Даже крестовый поход венгерского короля по приказу папы не изменил его решения. Богомильство исчезло с Балкан только после турецкого завоевания, начавшегося в 1463 году и завершившегося в 1481 году.
Богомильство распространялось не только на Балканах, но и в Западной Европе, благодаря бродячим проповедникам, использовавшим торговые пути: долина реки По, Долина Роны, долина Рейна. Однако спонтанно подобные дуалистические варианты христианства возникали и параллельно на Западе. Первая «еретическая» волна поднялась в 11 столетии: Вертус в Шампани около 1000 года, Тулуза - 1017 год, Орлеан - 1022 год, Монтефорте в Италии - 1034 год. Между 1050 и 1100 годом наблюдается кажущееся затишье, возможно наступившее вследствие успеха грегорианских реформ. Но затем все снова началось сильнее, чем прежде, и 12 век можно назвать «золотым веком ереси»: Антверпен, Лувен и Брюгге с 1110 по 1115 годы, Суассон в 1114, Утрехт в 1135, Льеж в 1135 и 1144, Тулуза и Альбижуа в 1145, Оксфорд в 1160, Кельн и Безансон в 1163, Треве в 1164, Везелэ в 1167, Аррас в 1172, Реймс в 1170, Труа в 1200, Лондон в 1210, Страсбург в 1211, итд. В то же время, как мы уже видели, катаризм организовался в Церкви в графстве Тулузском и виконтстве Каркассон, и серьезно укоренился в Ломбардии и Центральной Италии. Позже он пересек Пиринеи и достиг Каталонии и Северного Арагона.
Репрессии: крестовые походы и инквизиция.
Очень быстро Римская Церковь стала понукать светскую власть искоренить религию, которая не только шла вразрез с официальной догматикой, но и стала, с ее точки зрения, угрожать структуре и институциям этой Церкви: катары, естественно, не собирались платить десятину Церкви Дьявола, которая почитает Бога Старого Завета и поклоняется Творцу видимого мира.
Там, где светская власть послушалась Рима, репрессии были ужасающими: все приводимые выше даты - это в большинстве случаев даты казней на костре или на виселице. Но там, где феодалы и городские консулы отказывались марать руки в крови, катаризм развивался свободно и в свою очередь сам стал институцией. Кроме Боснии это произошло в Ломбардии и в Лангедоке. Теперь это была уже не «секта», приверженцы которой, едва их выявляли, шли на смерть и муки, а настоящая Контрцерковь, открыто оппонировавшая Риму, внутренне организованная, со своими собственными социально-экономическими структурами. Фактически она превратилась в новую систему, готовую сменить зашатавшийся порядок.
Репрессии катаризма в Лангедоке были огромной трагедией: они изменили историю Европы, и регион, который по своему естественному положению больше относился к Барселоне, чем к Парижу, попал во владение династии Капетингов. Отвечая желаниям Папы Иннокентия III, занявшего этот пост с 1198 года, в 1209 году, был начат «крестовый поход против альбигойцев». Девять лет северные бароны, возглавляемые Симоном де Монфором, опустошали страну «огнем и мечом», сжигая на кострах Совершенных и убивая мирное население без разбора их религиозной принадлежности, а также конфискуя завоеванные земли для собственных нужд. Педро II, король Арагона, граф Барселоны, сам католик, выступил против них. Но он был убит в 1213 году во время битвы при Мюрет, и Симон де Монфор был объявлен Графом Тулузским.
Между 1216 и 1224 годом, во время освободительной войны, лангедокские феодалы смогли отвоевать значительное количество своих земель, и катаризм вернулся к своему прежнему положению. Но королевский крестовый поход принца Людовика VII нанес огромное поражение лангедокским князьям, а Парижский мирный договор 1229 года узаконил последствия завоеваний и аннексии. После этого место аристократии Севера в преследовании Совершенных заняла инквизиция. Целое столетие она выслеживала их, ловила и приговаривала к смерти, одного за другим, чтобы уничтожить их Церковь, чтобы стереть из сердец людей самую память о теологии Двух Начал. Но католическое противодействие было также и духовным. Были созданы проповеднические ордена доминиканцев и францисканцев, которые пытались демонстрировать, что иметь искреннюю веру и вести апостольскую жизнь можно и в Римской Церкви. В Италии факторами уничтожения катаризма были как объединенные усилия инквизиторских репрессий, так и привлекательность новых монашеских орденов.
Тем не менее, Запад сохранил это глубинное послание веры и морали, проповедуемое Церковью Друзей Божьих. Оно слишком стойкое, слишком живучее. История неоднократно давала слишком пессимистический ответ относительно их действительных шансов на выживание. Ведь осталось это послание любви, и по большому счету, свободы и толерантности. Не случайно сегодняшний мир имеет мужество с глубокой печалью склониться перед пеплом этой мученической религии.
Editions Loubatiers, juin 1994.
Религия катаров
Спасительное знание.
Можно, конечно, сделать вывод, что для катаров спасение души состояло в освобождении из плотской тюрьмы и воссоединении с Царствием. Но смерть, считали катары, не может автоматически освободить душу от тела, представить ее на Суд Божий, где решается ее судьба - быть ей посланной в Рай или в Ад на веки вечные (в такое они вообще не верили ни в каком виде): нет другого Ада, чем этот мир. Душа не может достичь воссоединения с Богом, пока она не покается, не осознает своей божественной природы, не узнает правды, которую принес ей Посланец Божий, призванный освободить людей: Христос. Только крещение, основанное Христом, может дать это знание. Потом с помощью аскезы можно подготовить свою душу к освобождению. Если человек не получил крещения, или не был готов к нему, его душа переселяется в другое тело. Разве святой Павел не говорил, что он уже умирал?.. Души могут переселяться не только в тела людей, но и в животных: катары считали, что тела животных тоже были тюрьмами для падших небесных духов.
Спасительное знание - это гнозис, оно дается только Духом Святым. В своем Ритуале катары пишут, что они получили это от самого Христа, и со времен Апостолов это знание передается путем возложения рук. Дух пребывает в тех, кто уже получил его, и кто может передать его другим. Именно это было для катаров истинным крещением; этот обряд передачи знания через контакт, в противоположность крещению водой, которое установил Иоанн Креститель, и которое является очищением, оно «смывает», но «ничему не учит». Кроме того, Иоанн Креститель сказал: «…но Идущий за мною сильнее меня…он будет крестить вас Духом Святым и огнем...» И есть много примеров тому, как Христос возлагал руки на других. Катары называли это «крещением огнем» (в противоположность «крещению водой») или «духовным крещением». Символизм здесь очень четкий: ведь Святой Дух сошел на Апостолов именно в виде огненных языков. Этот обряд также называли Утешением, “consolament” на языке ок, “consolamentum” в латинских текстах, потому что именно Параклит, Дух-Утешитель несет с собой знание, l’entendensa del be, постижение Добра на языке ок, что фактически является эквивалентом «Знания Высшего Блага» у гностиков. Так происходит мистический брак, мистическое соединение плененной в теле души с Духом, находящимся в «Небесах», так душа «получает» свой Дух, так Дух приходит искать душу, или, по крайней мере, указать ей путь, который она должна пройти, чтобы с ним воссоединиться. Если Зло побеждает во Времени, то лишь Добро способно победить в Вечности: все души освободятся и все (Доброе) творение будет спасено.
Христос как посланник.
Естественно, что представление о Христе у катаров и католиков отличалось. Его миссией было не искупление. Бог послал Его, чтобы Он напомнил людям об Истине, а не искупил грехи человечества своей смертью.
Однако у катаров не было единого мнения по этому поводу. Иногда они называли Христа Богом, единосущным с Отцом. Иногда они называли Его творением Божьим, усыновленным Богом, и находящимся ниже Бога. Некоторые катары таким образом, признавали Троицу, а некоторые нет.
То же можно сказать и о Воплощении Христа. С их точки зрения, Христос имел только «образ и подобие человеческие», ведь, как свидетельствуют многие отрывки из Евангелия, Христос появляется и исчезает, ходит по воде и т.д. Не имея человеческой плоти, он не умер на кресте по-настоящему. Но некоторые из них верили в то, что у него была плоть, и что он по-настоящему умер на кресте. К тому же все катары с большим уважением относились к Страстям Христовым, считая их исторической случайностью, победой Зла во Времени, но не в Вечности, и они говорили об этом в своих проповедях. Более того, именно поэтому они отказывались почитать Распятие, орудие пытки: «Если бы повесили твоего отца, - говорили они, - стал бы ты почитать веревку, которая принесла ему смерть?»
Все чудеса Христа они толковали исключительно в спиритуальном и символическом смысле, но никогда не в материальном. Когда Христос исцелил слепого своей слюной, это следует понимать в том смысле, что он дал ему возможность прозреть духовно, а не физически, что он сделал его восприимчивым к знанию. То же и с Тайной Вечерей: хлеб и вино, которое он разделил между своими учениками, были Его телом и кровью исключительно в духовном смысле: то есть, Его посланием, Его Словом (что логично, поскольку, Христос был Словом, и тело и кровь Его, следовательно, были Словом). Таким образом, катары не верили в реальное присутствие Тела Христова в облатке, и считали католическую Евхаристию чистым идолопоклонством. Но это не мешало им самим преломлять хлеб в память о Христе, но они делали это в Его воспоминание, как писалось в Евангелии. Это был акт почитания, уважения, а не причастие в католическом смысле.
«Совершенные» и «верующие».
Духовное крещение путем наложения рук, “consolament” , было единственным таинством катаров. Оно было доступно только взрослым, потому что для крещения необходима была сознательная вера, свободный выбор, ясное, четко сформулированное согласие: катары отвергали крещение маленьких детей, которые не понимают значения таинств.
Мы уже рассмотрели функцию крещения как средства Спасения. Теперь для того, чтобы увидеть, в каких обстоятельствах оно происходило, мы должны уяснить, что так же, как и католики, катары делились на обычных верующих и служителей Церкви.
Первые назывались «верующими», или, как говорят нам документы инквизиции, «верующими в еретиков». Служители, члены катарского клира, одни имели право называться «христианами», «добрыми христианами», «добрыми людьми» или «Друзьями Божьими». Именно их историки часто называют «Совершенными». Это неплохое слово, но следует сказать, что сами себя они тоже никогда так не называли. Это инквизиторы называли «совершенными еретиками» всякого, получившего крещение духом, что означало на их сленге «конченые еретики», и не придавали слову «совершенный» позитивного значения.
Простой верующий не получал крещения, кроме как на смертном одре, чтобы «достичь хорошего конца». Он готовился к крещению путем общения с Совершенными и обучения истинам Евангелия всю свою жизнь. Очень важно было, чтобы человек, желающий получить крещение на смертном одре, был способен говорить, сознательно отвечать на вопросы и произносить молитвы. Людям, находящимся, к примеру, в коме или без сознания, крещение не уделялось. Но когда войны и преследования увеличили опасность насильственной и внезапной смерти - как, например, во время осады Монсегюра - верующие заключали с Совершенными соглашение, называемое convenenza (в буквальном переводе пакт). Они заранее просили крестить их, даже если они будут смертельно ранены; в таком случае лица, находящиеся без сознания, могли быть крещены; «даже если я уже не смогу говорить, но в моем теле все еще сохранится дыхание жизни», как говорит текст, предписанный convenenza.
Будучи крещением умирающих и соборованием одновременно, “consolament” было также и таинством посвящения, если верующий желал стать Совершенным, ощутив в себе призвание, и не хотел дожидаться, пока смерть не постучит в двери, чтобы спастись. Тогда он проходил послушничество в общине Совершенных, которое продолжалось до трёх лет. Это было духовное обучение, изучение Святого Писания и практическая подготовка к очень суровой жизни, которую он обязывался вести после своего посвящения, чтобы быть достойным служения Богу: пастырское служение, помощь верующим, проповеди, уделение крещения умирающим, работа, в том числе и физическая, жизнь в общине и послушание правилам.
Теоретически, поскольку ритуал был один и тот же, простой верующий, который получил «утешение», потому что был серьезно болен и боялся умереть, но потом выжил, мог не возвращаться к прежней жизни, а продолжать свою жизнь в качестве Совершенного. На практике, давшие ему «утешение» Совершенные делали все возможное, чтобы уговорить его остаться с ними, но если у него не было призвания, его не заставляли это делать. «Получивший утешение», но выживший, мог вернуться к жизни простого верующего и получить другое крещение на смертном одре. Известно несколько случаев, когда «утешенные» отказывались от пищи и умирали голодной смертью, если начинали выздоравливать (так называемая «endura» или «пост» на языке ок). Однако такие случаи наблюдаются только в 14 веке, когда Совершенных почти не осталось, и верующие боялись, что об их крещении стало известно Инквизиции, или что они больше никогда не встретят Совершенного, и не будут иметь шансов получить второе крещение. Однако подобное самоубийство никогда не было ритуальным и никогда не предписывалось катарской Церковью, хотя враги катаров постоянно обвиняли их в этом, и долгое время люди считали, что катары поощряли самоубийства.
Со своей стороны, инквизиция не делала разницы между просто «утешенными» и «посвященными». Всякий, получивший “consolament” был, с их точки зрения «конченым еретиком», и должен был либо отречься, либо закончить свою жизнь на костре.
Литургия крещения.
Тот, кто уделяет крещение, сам должен быть Совершенным, потому что для передачи крещения, нужно самому иметь его. Крещение-посвящение происходило в присутствии других Совершенных, а также родственников и друзей посвящаемого - мужчины или женщины. Неофит должен был ответить на все вопросы, а потом, после того как все присутствующие Совершенные выражали своё согласие на это крещение, он или она давали обет следовать «правилам правды и справедливости» и «отдаться Богу и Церкви Добрых Христиан». Если он или она были связаны супружескими узами, то супруг или супруга посвящаемого торжественно освобождали их от всех супружеских обязанностей. После ритуальной проповеди, исповеди и покаяния в грехах наступала церемония передачи «традиции», то есть «Книги и Молитвы Господней», а именно Нового Завета и молитвы «Отче наш». Неофит становился на колени перед столом, покрытым белой скатертью. Тот, кто совершал крещение, возлагал ему на голову Новый Завет, а все присутствующие Совершенные возлагали на него правые руки. Тогда совершающий крещение произносил “Benedicite”, трижды “Adoremus”, семь раз “Pater”, и еще трижды “Adoremus”. После чтения Евангелия от святого Иоанна еще трижды повторяли “Adoremus” и завершали словами Прощения.
В случае крещения умирающего, если человек чувствовал себя очень плохо, церемония могла быть сокращена. Больной мог получить “consolament” не вставая с постели. Во время преследований - а в Лангедоке это время начинается с введения инквизиции с 1230-х годов - утешение давалось подпольно, тайно и преимущественно ночью, в присутствии только двух Совершенных, уделяющего крещение и его компаньона, soci, преданных служителей запрещенной Церкви.
Работа и аскеза.
Правила обязывали Совершенных, как мужчин, так и женщин, работать и жить плодами своих трудов, как требовал того святой Павел: «Не работающий да не ест». Ни для кого, в том числе и для лиц аристократического происхождения, не делалось никаких исключений. Совершенные занимались разными профессиями: делали обувь, шляпы, иголки, ковры, нанимались на сезонные работы в сельском хозяйстве, были ткачами, подражая святому Павлу, который делал шатры. В Лангедоке Совершенные очень часто были врачами. Женщины преимущественно шили, пряли, вязали, работали и руководили мануфактурами, производящими атрибуты модной женской одежды: вуали, рубахи, перчатки.
Совершенные должны были жить и путешествовать как минимум по двое. Они были одеты в черные или синие одежды. Мужчины часто носили бороду, по крайней мере, в мирное время, чтобы отличаться от мирян. Религиозные обязанности катаров были многочисленны. На практике аскетизм катаров не отличался от очень ригористических правил обычных монашеских орденов. Но в отличие от католицизма, их аскеза являлась не только отрешением от мира, чтобы лучше служить Богу, она имела метафизическую ценность.
Прежде всего были запрещены все продукты животного происхождения: мясо, жир, яйца, молоко, масло, сыр. Причины для этого были довольно сложными. Христос сказал: «Не убий». Поэтому они не убивали животных. Каждое животное могло быть душой, ожидающей спасения. Кроме того, остальные продукты животного происхождения происходили от копуляции, которая была дьявольской по своей природе и, согласно господствующим тогда представлениям, мешали душе очиститься от мира, привнося в тело страсти, а в душу - мирские стремления. Но рыба была позволена, так же как она позволяется католикам по пятницам и во время поста.
Совершенные, мужчины и женщины, трижды в год обязаны были соблюдать строгие посты, преимущественно перед Пасхой, Пятидесятницей и Рождеством. Кроме того, по понедельникам, средам и пятницам они также постились, употребляя только хлеб и воду. Это суровое воздержание впечатляло современников и вызывало их уважение.
Следующим абсолютным правилом было целомудрие. Это не был вопрос целибата: сам телесный акт был изобретением дьявола и привязывал человека к миру, откладывая освобождение его души. Именно для того, чтобы множить «темницы плоти», Князь мира сего создал разницу в телах и возможность телесного соития. Телесный союз, таким образом, был в принципе греховным, и никакое таинство не могло сделать его священным. Поскольку католическая Церковь заявляла, что может освятить телесный акт через таинство брака, катары заявляли, что она действует как сводница. Эти правила были столь строги, что Совершенные не могли прикоснуться к представителю противоположного пола и должны были избегать ситуаций, когда они непроизвольно могли задеть лицо противоположного пола.
Правила справедливости и правды.
Тот, кто получил крещение, должен был придерживаться правил справедливости и правды, следовать Евангелию и учению Христа буквально и без всяких исключений.
Клятвы были абсолютно запрещены («А Я говорю вам: не клянись вовсе» - Мт. 5,34). Запрещалось сознательно лгать, даже если Совершенный попадал в руки инквизиции и был приведен на допрос. Тем не менее, некоторые из них избегали выдавать всю информацию, прибегая к умалчиваниям и уклончивым ответам. Не менее абсолютным был запрет на убийство («Не убий»), даже в случае самозащиты. Этот запрет распространялся на всех животных, кроме рыб и земноводных. Отказ зарезать цыпленка привел многих Совершенных на костер.
Катары отрицали светское правосудие («Не судите и не судимы будете…») Вместе с запретом на убийство, эта заповедь сделала их защитниками ненасилия и врагами смертной казни и пыток. Если катары обнаруживали, что их верующие виновны в убийстве, им предписывали креститься и в качестве покаяния стать Совершенными. Так было в случае с Белибастом, последним известным в Лангедоке Совершенным, сожженным инквизицией в 1321 году. Если между верующими возникал конфликт, то они предпочитали обращаться не в суд, а к Совершенному, который становился арбитром между ними и решал дело полюбовно.
Но самым страшным грехом катары считали трусость, и мужество перед лицом смерти и мучений считалось у них превыше всех добродетелей. Принявший крещение, давал обещание не отрекаться от веры, даже под страхом смерти на костре.
Нарушение правил было чрезвычайно серьезным событием, потому что, освобожденный крещением от Зла, Совершенный полностью отвечал за свои действия. Если он согрешил, то получал прощение только после долгого и тяжелого покаяния, а иногда даже после повторного крещения.
Касательно обычных верующих, то будучи в когтях Зла, они абсолютно не могут не грешить. Получалось, что это как бы Дьявол грешит вместо них и заставляет их грешить. То есть на самом деле грехом для них считались серьезные сознательные проступки: ложь, убийство, предательство. Живя в мире и подчиняясь мирским правилам, верующие не отвечали за склонности своей плоти и свои страсти. Поэтому верующие не обязаны были следовать образу жизни Совершенных. Они, так же как и все, женились и имели детей, ели мясо, воевали и т.д. Но они должны были иметь веру, слушать проповеди Совершенных и пытаться жить добродетельно: не делать никому зла, не лгать, не убивать, не совершать насилия, не красть и тому подобное, таким образом, готовя себя к принятию крещения на смертном одре. Церковь катаров отвечала за их души, помогала им очиститься и ожидала, когда их души пробудятся и станут готовы принять крещение. Простые верующие тоже имели многочисленные обязанности по отношению к Церкви. Встречая Совершенного или Совершенную, они должны были исполнить ритуал melhorier на языке ок или melioramentum на латыни, который инквизиторы называли adoratio, почитание: трижды поклониться до земли, стоя на коленях, и говоря Benedicite, благословите. Совершенный должен был отвечать ему: «Пусть Бог благословит тебя, пусть сделает из тебя хорошего христианина и приведет тебя к счастливому концу».
Верующие обязаны были посещать проповеди и присутствовать на церемониях Церкви, - а они все были публичные, и заканчивались Поцелуем Мира, когда все присутствующие обменивались ритуальными поцелуями: женщины между собой, мужчины между собой. Верующие разделяли трапезу с Совершенными и Хлеб Святой Молитвы, благословенный и преломленный служителем, присутствующим на трапезе, в память Тайной Вечери Иисуса Христа.
Церковь и общество катаров.
Катарская Церковь была организованной Церковью. Был ли у них титул, подобный католическому «папе», то есть, существовал ли верховный глава, координирующий как западноевропейские диоцезии катаров, так и богомильские Церкви на Балканах? Некоторые источники сообщают, что Никита в 1167 году был таким «еретическим папой». Однако здесь столько противоречий и неясностей, что вряд ли можно позитивно ответить на этот вопрос. По крайней мере, современный уровень исследований не дает на него ответа.
Точно известно, что существовали поместные Церкви. Четыре Церкви Лангедока были созданы в 1167 году: Ажен, Альби и Каркассон и Тулуза. Пятая Церковь, Разе, была создана в 1226 году. В Италии нам известны Церкви Децензано, Конкореццо, Баньоло, Виченце, Флоренции и Сполете. На Балканах были Церкви Болгарии, Драговицы, Мелинги и Далматии. Каждую Церковь возглавляли епископ и двое коадьюторов: Старший Сын и Младший Сын. После смерти епископа Старший Сын становился Епископом, Младший - Старшим, а нового Младшего Сына избирали. Диаконы отвечали за более мелкие территории. Нам известны имена восьмидесяти катарских епископов, коадьюторов и диаконов, которые исполняли свое служение на протяжении 13 столетия.
Совершенные жили общинами (с соблюдением разделения полов), называемыми «Домами» и возглавляемыми Старшими или Приорами. Эти дома были и мануфактурами, и семинариями, где послушники учились какой-либо профессии и проходили моральное и догматическое обучение, чтобы впоследствии принять крещение, если община находила их достойными этого.
Кроме большого количества времени, посвящаемого работе, Совершенные были обязаны уделять очень много внимания молитвам и проповедям, разъясняя верующим значение Нового Завета (и прежде всего Евангелия от Иоанна). Между 1200 и 1250 годом в Лангедоке известно около тысячи Совершенных. Многие из них ходили от дома к дому, проповедуя где придется: в общине, в частном доме, на площади, в поле или в саду. А во время преследований - в лесах, в подвалах или других тайных укрытиях.
Каждый месяц община Совершенных должна была проводить церемонию Servici или Apparelhament на языке ок. Все Соврешенные должны были исповедоваться и каяться в грехах перед диаконом. Верующие могли присутствовать при этом. После церемонии следовала проповедь, заканчивающаяся Поцелуем Мира.
Стиль жизни Совершенных был абсолютно противоположным замкнутости тогдашних католических монахов, которые вели созерцательную жизнь: катарская Церковь была в постоянном контакте с массой верующих. Поскольку их общины часто были и мануфактурами, это облегчило их интеграцию в социально-экономическую жизнь общества. Их Церковь была институцией, но не в том смысле, как католическая Церковь. В отличие от последней, катарская Церковь не участвовала в феодальной иерархии, не имела светской власти, не владела землями, не собирала податей, не заставляла работать на себя. Ее успех во многом зависел и от этого. Но несмотря на то, что Совершенные жили скромно, их Церковь была богатой: она собрала много денег как из пожертвований, даваемых верующими, которые крестились, так и благодаря собственной производственной и коммерческой деятельности. Деньги шли на развитие и обустройство общин, вкладывались в коммерческие предприятия и торговлю; во время преследований на них содержались эмигранты в Ломбардии, оплачивались вооруженные эскорты, охранявшие Совершенных, когда они должны были уделять “consolament” на территории, где их могли арестовать. Иногда верующие доверяли свои деньги Церкви, и она служила им своеобразным банком или сберегательной кассой - как было во время знаменитой осады Монсегюра.
Распространение катаризма.
Катарская Церковь, называлась ли она богомильской, патаренской или собственно катарской, с 10 по 15 столетие прошла путь к универсальности. Она стала свершившимся фактом европейской жизни.
Раньше всего эта вера распространилась в Болгарии, где «поп» по имени Богомил проповедовал ее постулаты около 950 года. Было ли это его настоящее имя, эквивалентное греческому Теофил? Или это было прозвище человека, представлявшего Церковь Друзей Божьих? Об этом очень мало известно. В любом случае, из Болгарии богомильство достигло Драговицы (западная Македония), Мелингвы (Пеллопонес), Филадельфии (нынешняя Турция), Далмации и Боснии. В конце 12 века, «бан», правитель Боснии, Кулин, провозгласил богомильство государственной религией. Даже крестовый поход венгерского короля по приказу папы не изменил его решения. Богомильство исчезло с Балкан только после турецкого завоевания, начавшегося в 1463 году и завершившегося в 1481 году.
Богомильство распространялось не только на Балканах, но и в Западной Европе, благодаря бродячим проповедникам, использовавшим торговые пути: долина реки По, Долина Роны, долина Рейна. Однако спонтанно подобные дуалистические варианты христианства возникали и параллельно на Западе. Первая «еретическая» волна поднялась в 11 столетии: Вертус в Шампани около 1000 года, Тулуза - 1017 год, Орлеан - 1022 год, Монтефорте в Италии - 1034 год. Между 1050 и 1100 годом наблюдается кажущееся затишье, возможно наступившее вследствие успеха грегорианских реформ. Но затем все снова началось сильнее, чем прежде, и 12 век можно назвать «золотым веком ереси»: Антверпен, Лувен и Брюгге с 1110 по 1115 годы, Суассон в 1114, Утрехт в 1135, Льеж в 1135 и 1144, Тулуза и Альбижуа в 1145, Оксфорд в 1160, Кельн и Безансон в 1163, Треве в 1164, Везелэ в 1167, Аррас в 1172, Реймс в 1170, Труа в 1200, Лондон в 1210, Страсбург в 1211, итд. В то же время, как мы уже видели, катаризм организовался в Церкви в графстве Тулузском и виконтстве Каркассон, и серьезно укоренился в Ломбардии и Центральной Италии. Позже он пересек Пиринеи и достиг Каталонии и Северного Арагона.
Репрессии: крестовые походы и инквизиция.
Очень быстро Римская Церковь стала понукать светскую власть искоренить религию, которая не только шла вразрез с официальной догматикой, но и стала, с ее точки зрения, угрожать структуре и институциям этой Церкви: катары, естественно, не собирались платить десятину Церкви Дьявола, которая почитает Бога Старого Завета и поклоняется Творцу видимого мира.
Там, где светская власть послушалась Рима, репрессии были ужасающими: все приводимые выше даты - это в большинстве случаев даты казней на костре или на виселице. Но там, где феодалы и городские консулы отказывались марать руки в крови, катаризм развивался свободно и в свою очередь сам стал институцией. Кроме Боснии это произошло в Ломбардии и в Лангедоке. Теперь это была уже не «секта», приверженцы которой, едва их выявляли, шли на смерть и муки, а настоящая Контрцерковь, открыто оппонировавшая Риму, внутренне организованная, со своими собственными социально-экономическими структурами. Фактически она превратилась в новую систему, готовую сменить зашатавшийся порядок.
Репрессии катаризма в Лангедоке были огромной трагедией: они изменили историю Европы, и регион, который по своему естественному положению больше относился к Барселоне, чем к Парижу, попал во владение династии Капетингов. Отвечая желаниям Папы Иннокентия III, занявшего этот пост с 1198 года, в 1209 году, был начат «крестовый поход против альбигойцев». Девять лет северные бароны, возглавляемые Симоном де Монфором, опустошали страну «огнем и мечом», сжигая на кострах Совершенных и убивая мирное население без разбора их религиозной принадлежности, а также конфискуя завоеванные земли для собственных нужд. Педро II, король Арагона, граф Барселоны, сам католик, выступил против них. Но он был убит в 1213 году во время битвы при Мюрет, и Симон де Монфор был объявлен Графом Тулузским.
Между 1216 и 1224 годом, во время освободительной войны, лангедокские феодалы смогли отвоевать значительное количество своих земель, и катаризм вернулся к своему прежнему положению. Но королевский крестовый поход принца Людовика VII нанес огромное поражение лангедокским князьям, а Парижский мирный договор 1229 года узаконил последствия завоеваний и аннексии. После этого место аристократии Севера в преследовании Совершенных заняла инквизиция. Целое столетие она выслеживала их, ловила и приговаривала к смерти, одного за другим, чтобы уничтожить их Церковь, чтобы стереть из сердец людей самую память о теологии Двух Начал. Но католическое противодействие было также и духовным. Были созданы проповеднические ордена доминиканцев и францисканцев, которые пытались демонстрировать, что иметь искреннюю веру и вести апостольскую жизнь можно и в Римской Церкви. В Италии факторами уничтожения катаризма были как объединенные усилия инквизиторских репрессий, так и привлекательность новых монашеских орденов.
Тем не менее, Запад сохранил это глубинное послание веры и морали, проповедуемое Церковью Друзей Божьих. Оно слишком стойкое, слишком живучее. История неоднократно давала слишком пессимистический ответ относительно их действительных шансов на выживание. Ведь осталось это послание любви, и по большому счету, свободы и толерантности. Не случайно сегодняшний мир имеет мужество с глубокой печалью склониться перед пеплом этой мученической религии.
Editions Loubatiers, juin 1994.