Артели
Артели
Многие поклонники сталинской экономики любят рассказывать о молочных реках в кисельных берегах, в которых жили сталинские артели. Мол и в ВВП они «давали стране угля», и науку двигали, мол были у них даже свои НИИ и КБ, и прочие, прочие ништяки. А потом пришел злой волк, упс, «троцкист» Хрущев и все артели разогнал и сделал государственными предприятиями.
Кто его знает, может где-то в столицах, все так и было, у меня нет информации. А вот о том, как оно реально было в провинциальных артелях, я в свое время много услышал от тех, кто в этих артелях работал. Если коротко то сталинские артели это средствонаказание советского народа за ошибки и преступления «гениального сталинского руководства».
Итак, поздняя осень 1941 года. Кишлак (или аул?) в Средней Азии, который еще недавно был тихим малолюдным захолустьем, очень быстро превратился в перенаселенный «мегаполис». В нем тысячи и тысячи эвакуированных, в подавляющем большинстве женщин и детей. Хаос, неразбериха, голод, отсутствия жилья и прочие «прелести» военного тыла. Но у людей была жесткая решимость выстоять и победить. Одна из женщин (по воспоминаниям вдова командира авиаполка) собрав знакомых женщин, вдов и еще жен сослуживцев своего мужа, предложила им заняться работой и помочь фронту, выполняя необходимую элементарную работу, которую может делать практически любой при минимальном обучении - шить форму для армии. Для этого организовали артель, оформили ее быстро - надо признать что когда бюрократию клюет в зад жаренныйпетух, она может быстро и без проволочек выполнять свои функции. Скинулись, закупили материалы и начали работать. Работать там же где и жили некоторые - во дворе у сарая, под раскидистыми деревьями. Благо относительно не холодно. Работали много, очень много, хотя заработки были скудные, но на них никто не роптал - хоть что-то заработать можно, а копейка никогда лишней не бывает. Зарабатывали мало, потому что шили вручную. Вручную, просто иголкой и ниткой. Без всяких машинок. Еще раз повторяю - вручную, без машинок. Потому как даже до войны у подавляющего большинства такой роскоши как швейная машинка не было, а те, у кого машинки и были, захватить такую тяжесть с собой никто не смог.
Так проработали до весны 1942. Жили,конечно впроголодь, в нищете. От голодной смерти спасали дети, научившиеся ловить черепах, собирать их яйца, стрелять из рогаток ворон, а если повезет то и дроф. И даже ловить змей - большая кобра или гюрза - это килограмм мяса. Оказалось что при должном навыке это не опасно. Гораздо опаснее для босых детских ног скорпионы, которых можно и не заметить в камнях.
Так вот, в начале лета 1942 система уже более менее установилась, и какой-то чинуша в местном отделении Госплана заметил, что при большой численности эта артель дает мало продукции. На порядок меньше чем старая, довоенной еще постройки, швейная фабрика в соседнем кишлаке. Последовал сигнал «куда следует» и оргвыводы. Женщина -председатель, создавшая артель, была обвинена в вредительстве и отправилась в ГУЛАГ. Назначили нового председателя - какого-топартчинушу. Не смотря на все его крики и угрозы ничего не изменилось, все как работали по 14-15 часов в сутки без выходных, так и продолжили работать. Вручную. Вскоре чинуша тоже оказался в ГУЛАГе. По тому же самому обвинению. Технически ведь ничего не изменилось. Власти назначили третьего председателя. Им оказался демобилизованный инвалид. Этот оказался тертым и умным, посему быстро разобравшись в ситуации, понял что лучше и больше чем они уже давно работают, женщины-работницы артели работать уже не могут. Более того, валовое производство даже несколько упало - ведь приказами всех врачей и медсестер мобилизовали на работу в госпитали, а часть учительниц - в школы, т.е.число работниц сократилось. Пропорционально сократилось и производство. Поняв что он может тоже очутиться в ГУЛАГе, третий председатель начал что называется бить в колокола во властных кабинетах, и разными методами, скорее всего незаконными, смог раздобыть несколько швейных машинок. Что естественно радикально подняло производительность труда и заработки.Ну а чинуши в Госплане несколько успокоились. К зиме 1943 вернулась и первая председательница. А летом 1943 произошло «чудо» - артель получила швейные машины. Ленд-лизовские, промышленные. С электроприводом. Вот только куда это чудо включать было абсолютно не ясно - электричество в кишлаке было только в сельсовете и отделении милиции. В общем, очередной косяк Госплана.
Что было дальше с этой артелью рассказчица не знает - пришел приказ всех эвакуированных из Харькова возвращать домой, восстанавливать разрушенные заводы.
По возвращении в Харьков, вернуться в свою довоенную квартиру не удалось, не смотря на то, что и паспорт с пропиской, и дом с квартирой на проспекте Сталина уцелели. Квартира была превращена в коммуналку, в которой со скрипом этой женщине и ее детям удалось отвоевать угол. Далее зачисление в строительную артель в приказном порядке. Ну как в строительную - голыми руками надо было разбирать руины и выбирать кирпичи, пригодные к вторичному использованию. В Харькове было еще голоднее, чем в Средней Азии - город, в котором вся живность на десяток верст окрест давно съедена и где даже огорода не разведешь. Через два года, она сбежала из Харькова в маленький городок, на такую же адскую работу - санитаркой в госпитале для инвалидов войны. Но в этом практически селе у нее был огород, который и спас ее и детей в голодный 1947.
Так что реальная артель сталинских времен это «тяжкий труд, кровь, пот и слезы»(с).
В общем реальные сталинские артели - это был способ для государства ничего не вкладывая нещадно эксплуатировать свой народ.
Многие поклонники сталинской экономики любят рассказывать о молочных реках в кисельных берегах, в которых жили сталинские артели. Мол и в ВВП они «давали стране угля», и науку двигали, мол были у них даже свои НИИ и КБ, и прочие, прочие ништяки. А потом пришел злой волк, упс, «троцкист» Хрущев и все артели разогнал и сделал государственными предприятиями.
Кто его знает, может где-то в столицах, все так и было, у меня нет информации. А вот о том, как оно реально было в провинциальных артелях, я в свое время много услышал от тех, кто в этих артелях работал. Если коротко то сталинские артели это средствонаказание советского народа за ошибки и преступления «гениального сталинского руководства».
Итак, поздняя осень 1941 года. Кишлак (или аул?) в Средней Азии, который еще недавно был тихим малолюдным захолустьем, очень быстро превратился в перенаселенный «мегаполис». В нем тысячи и тысячи эвакуированных, в подавляющем большинстве женщин и детей. Хаос, неразбериха, голод, отсутствия жилья и прочие «прелести» военного тыла. Но у людей была жесткая решимость выстоять и победить. Одна из женщин (по воспоминаниям вдова командира авиаполка) собрав знакомых женщин, вдов и еще жен сослуживцев своего мужа, предложила им заняться работой и помочь фронту, выполняя необходимую элементарную работу, которую может делать практически любой при минимальном обучении - шить форму для армии. Для этого организовали артель, оформили ее быстро - надо признать что когда бюрократию клюет в зад жаренныйпетух, она может быстро и без проволочек выполнять свои функции. Скинулись, закупили материалы и начали работать. Работать там же где и жили некоторые - во дворе у сарая, под раскидистыми деревьями. Благо относительно не холодно. Работали много, очень много, хотя заработки были скудные, но на них никто не роптал - хоть что-то заработать можно, а копейка никогда лишней не бывает. Зарабатывали мало, потому что шили вручную. Вручную, просто иголкой и ниткой. Без всяких машинок. Еще раз повторяю - вручную, без машинок. Потому как даже до войны у подавляющего большинства такой роскоши как швейная машинка не было, а те, у кого машинки и были, захватить такую тяжесть с собой никто не смог.
Так проработали до весны 1942. Жили,конечно впроголодь, в нищете. От голодной смерти спасали дети, научившиеся ловить черепах, собирать их яйца, стрелять из рогаток ворон, а если повезет то и дроф. И даже ловить змей - большая кобра или гюрза - это килограмм мяса. Оказалось что при должном навыке это не опасно. Гораздо опаснее для босых детских ног скорпионы, которых можно и не заметить в камнях.
Так вот, в начале лета 1942 система уже более менее установилась, и какой-то чинуша в местном отделении Госплана заметил, что при большой численности эта артель дает мало продукции. На порядок меньше чем старая, довоенной еще постройки, швейная фабрика в соседнем кишлаке. Последовал сигнал «куда следует» и оргвыводы. Женщина -председатель, создавшая артель, была обвинена в вредительстве и отправилась в ГУЛАГ. Назначили нового председателя - какого-топартчинушу. Не смотря на все его крики и угрозы ничего не изменилось, все как работали по 14-15 часов в сутки без выходных, так и продолжили работать. Вручную. Вскоре чинуша тоже оказался в ГУЛАГе. По тому же самому обвинению. Технически ведь ничего не изменилось. Власти назначили третьего председателя. Им оказался демобилизованный инвалид. Этот оказался тертым и умным, посему быстро разобравшись в ситуации, понял что лучше и больше чем они уже давно работают, женщины-работницы артели работать уже не могут. Более того, валовое производство даже несколько упало - ведь приказами всех врачей и медсестер мобилизовали на работу в госпитали, а часть учительниц - в школы, т.е.число работниц сократилось. Пропорционально сократилось и производство. Поняв что он может тоже очутиться в ГУЛАГе, третий председатель начал что называется бить в колокола во властных кабинетах, и разными методами, скорее всего незаконными, смог раздобыть несколько швейных машинок. Что естественно радикально подняло производительность труда и заработки.Ну а чинуши в Госплане несколько успокоились. К зиме 1943 вернулась и первая председательница. А летом 1943 произошло «чудо» - артель получила швейные машины. Ленд-лизовские, промышленные. С электроприводом. Вот только куда это чудо включать было абсолютно не ясно - электричество в кишлаке было только в сельсовете и отделении милиции. В общем, очередной косяк Госплана.
Что было дальше с этой артелью рассказчица не знает - пришел приказ всех эвакуированных из Харькова возвращать домой, восстанавливать разрушенные заводы.
По возвращении в Харьков, вернуться в свою довоенную квартиру не удалось, не смотря на то, что и паспорт с пропиской, и дом с квартирой на проспекте Сталина уцелели. Квартира была превращена в коммуналку, в которой со скрипом этой женщине и ее детям удалось отвоевать угол. Далее зачисление в строительную артель в приказном порядке. Ну как в строительную - голыми руками надо было разбирать руины и выбирать кирпичи, пригодные к вторичному использованию. В Харькове было еще голоднее, чем в Средней Азии - город, в котором вся живность на десяток верст окрест давно съедена и где даже огорода не разведешь. Через два года, она сбежала из Харькова в маленький городок, на такую же адскую работу - санитаркой в госпитале для инвалидов войны. Но в этом практически селе у нее был огород, который и спас ее и детей в голодный 1947.
Так что реальная артель сталинских времен это «тяжкий труд, кровь, пот и слезы»(с).
В общем реальные сталинские артели - это был способ для государства ничего не вкладывая нещадно эксплуатировать свой народ.