(no subject)
Мы два дня, как в Любероне у Франсуа. Увы, всего лишь до следующего воскресенья - осенние каникулы, они неделю длятся.
На месте чабреца под нашими окнами справа пустое размокшее в дожди поле. А посадит Франсуа там пшеницу. Чабрец пойдёт на пустое поле слева, заросшее травой и дикой рукколой. Дочка Франсуа Сабрина, которая из-за рождения младенца отложила свои профессиональные планы, теперь к ним вернулась - хочет стать либо крестьянкой-пекарем, либо крестьянкой-пирожницей. Сначала пшеницу вырастить, а потом и хлеб печь, или пирожные. Правда, Франсуа не согласен на то, чтоб мельницу завести, так что зерно молоть кто-нибудь другой будет. Следующий вопрос - договориться о печке, не так-то это просто. Есть в соседней деревне Кюкюрон старинная печь, перед ней на стенке расписание - когда кто из ребят, пользующихся печкой, в магазинчике при ней хлеб свой продаёт. Там ей уже места нет. Она было договорилась с бывшим парижским адвокатом, который решил булочником стать, в его печке печь, но адвокат бросил это дело - переоценил свои способности к хлебопёкству. Да, кстати, и у Сабрины первый хлеб получился комом, средненький, но она надеется, что дальше лучше пойдёт.
Франсуа собрался посадить кусты и там завести птичьи гнёзда. Оказывается, можно готовые гнёзда приобрести, мало того, орнитологическое общество на себя возьмёт расходы по покупке и проследит за установкой. Больше птиц, хороших и разных!
За последнее время появилось в окрестностях больше, чем было, разных видов соколов-ястребов, коршуны, которые почти не встречались, завелись. И несколько разных видов сов тут проживает. А я-то только их слышу. Это при том, что по словам Франсуа, есть тут совы, которые днём не спят. Очень хочется повидаться!
Маленькие соколы полёвок едят. Франсуа как-то в поле работал, а рядом сокол парил и время от времени нырял в траву, от работы отвлекал.
А вот заглублённое снаружи окно в сортире, куда часто садился какой-то крючконос, так заросло плющом, что небось больше крючконос не прилетит, не поместится.
Невнимательная сова однажды провалилась через дымоход в камин. Он её заметил и вытащил. Но увы, она повторила свой подвиг, во второй раз он вовремя её не заметил, и бедолага погибла.
Почему-то последние годы стало мало ежей, и он думает обратиться в общество, занимающееся ежами, попавшими в тяжёлое положение, например, вовремя не заснувшими, хочет там попросить пару-тройку ёжиков, - ну, как без ежей - они и приятные, и всяческих вредителей едят. Засухи в этом году нет, хоть подземные воды и не на максимуме (почти по всей Франции они выше нормы, а в Любероне можно бы и ещё долить). Ну что ж - сегодня мы попали под длинный очень мокрый дождище - не как из ведра, но как из лейки, хоть по прогнозу во второй половине дня должно было быть сухо, но нет. Перед входом в дом захотелось мокрые штаны предварительно снять на улице.
Уйма маслят. Вчера вечером мы с Васей вдвоём собрали их на суп у самого дома. Вася бегала за мячиком и время от времени сшибала грибы толстой лапой. А сегодня мы и мешок забыли, и собирать было лень.
Время перевели, осень-осень.
На месте чабреца под нашими окнами справа пустое размокшее в дожди поле. А посадит Франсуа там пшеницу. Чабрец пойдёт на пустое поле слева, заросшее травой и дикой рукколой. Дочка Франсуа Сабрина, которая из-за рождения младенца отложила свои профессиональные планы, теперь к ним вернулась - хочет стать либо крестьянкой-пекарем, либо крестьянкой-пирожницей. Сначала пшеницу вырастить, а потом и хлеб печь, или пирожные. Правда, Франсуа не согласен на то, чтоб мельницу завести, так что зерно молоть кто-нибудь другой будет. Следующий вопрос - договориться о печке, не так-то это просто. Есть в соседней деревне Кюкюрон старинная печь, перед ней на стенке расписание - когда кто из ребят, пользующихся печкой, в магазинчике при ней хлеб свой продаёт. Там ей уже места нет. Она было договорилась с бывшим парижским адвокатом, который решил булочником стать, в его печке печь, но адвокат бросил это дело - переоценил свои способности к хлебопёкству. Да, кстати, и у Сабрины первый хлеб получился комом, средненький, но она надеется, что дальше лучше пойдёт.
Франсуа собрался посадить кусты и там завести птичьи гнёзда. Оказывается, можно готовые гнёзда приобрести, мало того, орнитологическое общество на себя возьмёт расходы по покупке и проследит за установкой. Больше птиц, хороших и разных!
За последнее время появилось в окрестностях больше, чем было, разных видов соколов-ястребов, коршуны, которые почти не встречались, завелись. И несколько разных видов сов тут проживает. А я-то только их слышу. Это при том, что по словам Франсуа, есть тут совы, которые днём не спят. Очень хочется повидаться!
Маленькие соколы полёвок едят. Франсуа как-то в поле работал, а рядом сокол парил и время от времени нырял в траву, от работы отвлекал.
А вот заглублённое снаружи окно в сортире, куда часто садился какой-то крючконос, так заросло плющом, что небось больше крючконос не прилетит, не поместится.
Невнимательная сова однажды провалилась через дымоход в камин. Он её заметил и вытащил. Но увы, она повторила свой подвиг, во второй раз он вовремя её не заметил, и бедолага погибла.
Почему-то последние годы стало мало ежей, и он думает обратиться в общество, занимающееся ежами, попавшими в тяжёлое положение, например, вовремя не заснувшими, хочет там попросить пару-тройку ёжиков, - ну, как без ежей - они и приятные, и всяческих вредителей едят. Засухи в этом году нет, хоть подземные воды и не на максимуме (почти по всей Франции они выше нормы, а в Любероне можно бы и ещё долить). Ну что ж - сегодня мы попали под длинный очень мокрый дождище - не как из ведра, но как из лейки, хоть по прогнозу во второй половине дня должно было быть сухо, но нет. Перед входом в дом захотелось мокрые штаны предварительно снять на улице.
Уйма маслят. Вчера вечером мы с Васей вдвоём собрали их на суп у самого дома. Вася бегала за мячиком и время от времени сшибала грибы толстой лапой. А сегодня мы и мешок забыли, и собирать было лень.
Время перевели, осень-осень.