«Золотой век английской живописи»
Выставка очень, пожалуй, спокойная - середина 18-го-начало 19-го века. Успешные художники, множество заказных портретов. Жизнь, в которой много досуга, буколических парков, довольства.
С портретов смотрят давно умершие люди, прожившие свои наверняка не больно долгие жизни (по тем временам особенно долго обычно не жили) без особых забот... Впрочем, есть и портреты военных, а на их долю наверняка достались войны...
Вот английский полковник, служивший в Калькутте, с семьёй и индийской служанкой. Служанка - совсем девочка, рядом с хозяйской дочкой, - обе держат в руках по кошке. А полковник совершенно неожиданно (разве ж бравые полковники так позировали?) держит за руку свою жену.
Тщательнейшим образом выписанный портрет двух биглов - девочки-собачки и мальчика-собачка. И романтическая полная ужаса сцена - лев прыгнул на спину коню. У коня раздута грива, он гибнет героически.
Портреты кисти Гэйнсборо видны издалека - всё то, да не то - у его лиц необщие выраженья, у него солнечные блики на нежной ткани, белой, голубой, и шелестят листья в саду. Вот глядит из дальнего далека на нас длинноносая женщина, повернувшись вполоборота, опущены безвольно руки.
Очень скромный Констебль - пасмурный день, река, кусты, благородство неяркости.
Несколько Тёрнеров, не морских. Меня очень задела акварелька с видом на Монблан и Шамони. Собственно, Монблан только в названии - просто еловый заросший склон.
***
Там, где вторит ручьёв славословью
Туч глубоких катящийся бас,
Перезвон колокольцев коровьих
Литургичен и многоглас.
Где ковали, где отливали
Монотонное пенье реки?
Под готическими скалами
Острых елей черны клобуки.
И над этим толпящимся лесом,
Где бегут письмена по стенам,
Кто-то служит извечную мессу,
До сих пор недоступную нам.
1994
Немного Блэйка, но мне его наполненные литературным смыслом рисунки совсем оказались не близки.
И вдруг - картина Морланда «В конюшне». Очень немаленькая по размеру - мохноногая тяжеловозная лошадка в праздничной сбруе, лошадки поменьше, полутьма, запах сена и лошадей... Я бы и не знала имени Морланда, кабы не моя любимая «Сага о Форсайтах».
В «Современной комедии» Сомс покупает картину Морланда у одного очень пожилых лет маркиза, и тот говорит, что картина ни разу не покидала родового имения, Морланд написал её для какого-то предка маркиза. Та картина называлась «Белый пони», на картине «В конюшне» лошадь тоже белая...
С портретов смотрят давно умершие люди, прожившие свои наверняка не больно долгие жизни (по тем временам особенно долго обычно не жили) без особых забот... Впрочем, есть и портреты военных, а на их долю наверняка достались войны...
Вот английский полковник, служивший в Калькутте, с семьёй и индийской служанкой. Служанка - совсем девочка, рядом с хозяйской дочкой, - обе держат в руках по кошке. А полковник совершенно неожиданно (разве ж бравые полковники так позировали?) держит за руку свою жену.
Тщательнейшим образом выписанный портрет двух биглов - девочки-собачки и мальчика-собачка. И романтическая полная ужаса сцена - лев прыгнул на спину коню. У коня раздута грива, он гибнет героически.
Портреты кисти Гэйнсборо видны издалека - всё то, да не то - у его лиц необщие выраженья, у него солнечные блики на нежной ткани, белой, голубой, и шелестят листья в саду. Вот глядит из дальнего далека на нас длинноносая женщина, повернувшись вполоборота, опущены безвольно руки.
Очень скромный Констебль - пасмурный день, река, кусты, благородство неяркости.
Несколько Тёрнеров, не морских. Меня очень задела акварелька с видом на Монблан и Шамони. Собственно, Монблан только в названии - просто еловый заросший склон.
***
Там, где вторит ручьёв славословью
Туч глубоких катящийся бас,
Перезвон колокольцев коровьих
Литургичен и многоглас.
Где ковали, где отливали
Монотонное пенье реки?
Под готическими скалами
Острых елей черны клобуки.
И над этим толпящимся лесом,
Где бегут письмена по стенам,
Кто-то служит извечную мессу,
До сих пор недоступную нам.
1994
Немного Блэйка, но мне его наполненные литературным смыслом рисунки совсем оказались не близки.
И вдруг - картина Морланда «В конюшне». Очень немаленькая по размеру - мохноногая тяжеловозная лошадка в праздничной сбруе, лошадки поменьше, полутьма, запах сена и лошадей... Я бы и не знала имени Морланда, кабы не моя любимая «Сага о Форсайтах».
В «Современной комедии» Сомс покупает картину Морланда у одного очень пожилых лет маркиза, и тот говорит, что картина ни разу не покидала родового имения, Морланд написал её для какого-то предка маркиза. Та картина называлась «Белый пони», на картине «В конюшне» лошадь тоже белая...