«Как мало на земле я проживу, всё занятый невечными делами»
Мокрым вечерним мартом под редким мелким дождём из плохо выжатых туч - мимо домиков, мимо садиков, мимо, над изгородью, крепкой сливовой ветки - белизна пробивает морось, мимо лиловых гиацинтов, мимо пенных розовеющих вишенных в мокрой взвеси, в ползущей невесомой наплывающей темноте.
Скрипят по дачному песку велосипедные колёса, в холодном мае натягиваешь свитер, бьёшь красно-синим мячом о деревянную стенку дачного дома.
Васька утверждал, что он учил меня ловить капроновым чулком миног в речке Рощинке лет эдак пятьдесят пять назад. Я не помню этого совсем. А помню калужницы на берегу этой речки, и как я порезалась стеблем до крови, когда их вырывала из болотной земли.
В детстве у нас не было холодильника, только междуоконное пространство - а летом как? - благополучные поколения - родившиеся после войны - в детстве очень мучило - как, ну как пережили, сладили бабушки-дедушки-мамы-папы - казалось, я б не смогла - вот как это, когда на голову бомбы падают?
Жили-дожили - до интернета, как когда-то жили-дожили до книгопечатанья.
Темнеет, загораются фары, фонари, светятся вишенные деревья - скрипит песок под велосипедными колёсами, кричит электричка, в Риме в марте выставляют горшки с азалией на ступеньках площади Испании, на под мартовским дождём пустынные ступени, где сорок лет назад мы ждали, когда откроется почтамт, и надеялись, что нас там ждут до востребования письма из дома.
Раз в году и палка цветёт - утреннее вишнёвое белое у въезда на дорогу в толпе торопящихся машин.
Скрипят по дачному песку велосипедные колёса, в холодном мае натягиваешь свитер, бьёшь красно-синим мячом о деревянную стенку дачного дома.
Васька утверждал, что он учил меня ловить капроновым чулком миног в речке Рощинке лет эдак пятьдесят пять назад. Я не помню этого совсем. А помню калужницы на берегу этой речки, и как я порезалась стеблем до крови, когда их вырывала из болотной земли.
В детстве у нас не было холодильника, только междуоконное пространство - а летом как? - благополучные поколения - родившиеся после войны - в детстве очень мучило - как, ну как пережили, сладили бабушки-дедушки-мамы-папы - казалось, я б не смогла - вот как это, когда на голову бомбы падают?
Жили-дожили - до интернета, как когда-то жили-дожили до книгопечатанья.
Темнеет, загораются фары, фонари, светятся вишенные деревья - скрипит песок под велосипедными колёсами, кричит электричка, в Риме в марте выставляют горшки с азалией на ступеньках площади Испании, на под мартовским дождём пустынные ступени, где сорок лет назад мы ждали, когда откроется почтамт, и надеялись, что нас там ждут до востребования письма из дома.
Раз в году и палка цветёт - утреннее вишнёвое белое у въезда на дорогу в толпе торопящихся машин.