(no subject)
Около половины шестого было, когда зашёл Патрик. Я как раз закончила разговоры с абитуриентами и собиралась не позже шести убежать - натянув на уши наушники под вечерние последние известия по France culture. Кристофер развалился полулёжа посреди офиса, вытянув ноги, так что надо было через них перешагивать, - оставил студентов за компами и прибежал передохнуть. Федерико заканчивал проверять письменные пересдачи. Под Бранденбургский концерт из Федерикового компа.
У Патрика безумный день - занятия с раннего утра, и расписание фигово составлено - до позднего вечера. В середине дня дырка, а потом с четырёх до восьми.
Пришёл, плюхнулся в компьютерное кресло - десять минут передохнуть.
Я позакрывала на своём компе какие-то файлы, подняла глаза - и встретилась с Патриком взглядом. Обычно, даже если у него пять минут, он чего-то торопливо делает, а тут - просто вот сидел...
Щемящее в нём... Он невероятно живой - худой невысокий с огромным еврейского образца носищем, с прореженной седой гривой, с глазищами - пожалуй, не коровьими, - собачьими.
Носится - сжирает на ходу бутерброд - нету времени пойти пообедать.
Я наконец познакомилась с его женой - она когда-то сто лет назад из Аргентины - говорит с сильным акцентом - я такому всегда радуюсь - не одна я говорила и говорить буду до смерти с акцентом, не попишешь, что уж.
Мы с Бегемотом были у них две недели назад - у нас сейчас большие национальные дебаты - «как нам обустроить Францию», «как реорганизовать рабкрин», - дебаты в мэриях, во всяких общественных местах, по домам, можно в сеть всяческие предложения складывать - по разным общим вопросам - налоговым, общественным... И люди действительно разговаривают - очень много, оказывается, очень хочется поговорить - и скоро к миллиону подойдёт количество положенных в сеть документов.
Ну, и Патрик не мог остаться в стороне - собрал у себя человек двадцать - весьма разных, хотя, конечно, с преобладанием людей, связанных с образованием и наукой. Но была вот даже женщина - протестантский пастор. Часа четыре разговаривали, довольно буйно - про налоги и образование, в основном. И Патриковская жена положила и наши полкопейки на сайт. И в мэрию своего района Патрик ходил дебатировать - там была встреча с Виллани - депутатом - математиком. Опять же - об образовании и попросту об обучении...
Патрик учит наших дурацких первокурсников так - ну, будто это вопрос его личного душевного спасения - чтоб обормоты хоть что-то поняли - выкладывается по полной на каждом занятии.
Некоторым впрок - недавно получил он письмо от одного нашего бывшего студента, ныне очень успешного аспиранта, - что без Патрика ничего бы у него не было - так бы и остался обормотом...
И ещё вот всё остальное - политика, дебаты... А жена Патриковская пишет короткие рассказы по-испански и издаёт всякое на интернете - философское, в основном.
Очень легко могу себе представить его в юности - с «горящим взором», с лохматой гривой, громокипящим, - во всей этой страсти и безумии 68-го - недавно он признался, что не только Мао был его герой, что некоторое время он думал, очень короткое, правда, что красные кмеры несут свет справедливости и разума камбожджийскому народу - мы с Федерико чуть от ошаления со стульев не попадали, когда он нам такое в итальянском ресторане, куда мы на ланч ходили, сказал...
Я поглядела на Патрика - устал, да? - такие у него беззащитные глаза были. Он встряхнулся - ну, и как всегда мы зацепились языками все вчетвером - выключив Баха - чему и как учить, программа минимум, программа максимум, что с умными делать, что с глупыми...
Кристофер вернулся к студентам за компами, Патрик отправился на последнее занятие.
Я бежала по пригородной улице, - по вечерам уже почти светло, церковный шпиль врезался в зеленоватое яблочное небо.
У Патрика безумный день - занятия с раннего утра, и расписание фигово составлено - до позднего вечера. В середине дня дырка, а потом с четырёх до восьми.
Пришёл, плюхнулся в компьютерное кресло - десять минут передохнуть.
Я позакрывала на своём компе какие-то файлы, подняла глаза - и встретилась с Патриком взглядом. Обычно, даже если у него пять минут, он чего-то торопливо делает, а тут - просто вот сидел...
Щемящее в нём... Он невероятно живой - худой невысокий с огромным еврейского образца носищем, с прореженной седой гривой, с глазищами - пожалуй, не коровьими, - собачьими.
Носится - сжирает на ходу бутерброд - нету времени пойти пообедать.
Я наконец познакомилась с его женой - она когда-то сто лет назад из Аргентины - говорит с сильным акцентом - я такому всегда радуюсь - не одна я говорила и говорить буду до смерти с акцентом, не попишешь, что уж.
Мы с Бегемотом были у них две недели назад - у нас сейчас большие национальные дебаты - «как нам обустроить Францию», «как реорганизовать рабкрин», - дебаты в мэриях, во всяких общественных местах, по домам, можно в сеть всяческие предложения складывать - по разным общим вопросам - налоговым, общественным... И люди действительно разговаривают - очень много, оказывается, очень хочется поговорить - и скоро к миллиону подойдёт количество положенных в сеть документов.
Ну, и Патрик не мог остаться в стороне - собрал у себя человек двадцать - весьма разных, хотя, конечно, с преобладанием людей, связанных с образованием и наукой. Но была вот даже женщина - протестантский пастор. Часа четыре разговаривали, довольно буйно - про налоги и образование, в основном. И Патриковская жена положила и наши полкопейки на сайт. И в мэрию своего района Патрик ходил дебатировать - там была встреча с Виллани - депутатом - математиком. Опять же - об образовании и попросту об обучении...
Патрик учит наших дурацких первокурсников так - ну, будто это вопрос его личного душевного спасения - чтоб обормоты хоть что-то поняли - выкладывается по полной на каждом занятии.
Некоторым впрок - недавно получил он письмо от одного нашего бывшего студента, ныне очень успешного аспиранта, - что без Патрика ничего бы у него не было - так бы и остался обормотом...
И ещё вот всё остальное - политика, дебаты... А жена Патриковская пишет короткие рассказы по-испански и издаёт всякое на интернете - философское, в основном.
Очень легко могу себе представить его в юности - с «горящим взором», с лохматой гривой, громокипящим, - во всей этой страсти и безумии 68-го - недавно он признался, что не только Мао был его герой, что некоторое время он думал, очень короткое, правда, что красные кмеры несут свет справедливости и разума камбожджийскому народу - мы с Федерико чуть от ошаления со стульев не попадали, когда он нам такое в итальянском ресторане, куда мы на ланч ходили, сказал...
Я поглядела на Патрика - устал, да? - такие у него беззащитные глаза были. Он встряхнулся - ну, и как всегда мы зацепились языками все вчетвером - выключив Баха - чему и как учить, программа минимум, программа максимум, что с умными делать, что с глупыми...
Кристофер вернулся к студентам за компами, Патрик отправился на последнее занятие.
Я бежала по пригородной улице, - по вечерам уже почти светло, церковный шпиль врезался в зеленоватое яблочное небо.