Рим
На сайте храма Космы и Дамиана вывесили наши впечатления от поездки на зимнюю европейскую встречу Тэзе в Рим. Приведу здесь своё для ленивых, но интересующихся.
Сидя на молитве в огромном соборе святого Павла с внушительной колоннадой по обеим сторонам, с искусно расписанными сводами, величественными скульптурами святых Петра и Павла, с тысячами молодых людей за моей спиной, с пением, усиленным акустикой, я, конечно, поддаюсь впечатлению. Но вдруг взглядываю на окошко под самой крышей, вижу как бесцеремонно в него целым снопом врываются солнечные лучи, и чувствую, что вот теперь я, наконец, молюсь.
Я много знала о Риме, даже мечтала в нём оказаться, но очень рада, что мне это удалось именно сейчас вместе с сорока тысячами молодых людей на зимней европейской встрече Тэзе. Я всё равно не осилила бы даже основных достопримечательностей вечного города. Честно говоря, у меня, наверное, и не было такого желания. Если отдать всё время истории, то что останется будущему? Ведь город-то вечный. И хочется верить, что ему предстоит такое же славное продолжение. Вот эти сорок тысяч человек и дают надежду. А без них было бы сложновато.
Хотя сложным должно показаться как раз другое.
Как организовать жизнь сорока тысяч молодых людей на пять дней в новогодние праздники в большом столичном городе?
Двадцать шестого числа, когда мы в составе рабочей группой - тысячи человек - приехали в Рим готовиться к приёму остальным, я уже замечала на лицах горожан удивление. А что будет двадцать восьмого, когда прибудут остальные тридцать девять тысяч, гадала я. А римляне ничего. Утром двадцать восьмого они, конечно, насторожено оглядывали вереницы молодых разноцветных людей с рюкзаками и чемоданами. К обеду удивление перешло в некоторое ошеломление. А когда, наконец, достигло своей критической точки, то вдруг сменилось искренней доброжелательностью. Потому ли, что горожане привыкли к туристам (несколькими тысячами больше, несколькими меньше)? Или от того, что всё равно ничего другого не остаётся? А может потому что большие толпы молодых людей не оправдывали привычных ожиданий? Да и вообще, как известно, итальянцы часто меняют свои решения...
До этой европейской встречи Тэзе прошло уже тридцать четыре. В Риме она проходит в четвёртый раз. Да и для меня эта зимняя встреча четвёртая. И всё равно страшно. Да, опыт большой и организация прекрасная. Но стоит только дать сбой в одном пункте программы, и сорокатысячная толпа... Таких сбоев в Риме случилось несколько (ведь, как известно, итальянцы...). И что же сорокатысячная толпа?
Огромное поле Circo Massimo. В древности громадный цирк, где было замучено множество первых христиан. Как прекрасна традиция почтить память такого места совместной трапезой. Но пока трапезой и не пахнет для большинства паломников. Раздача еды идёт очень медленно, нещадно палит январское солнце, видимо, произошла накладка. Сказать, что толпа терпеливо дожидалась своей очереди, будет неправдой. Шумели, напирали, перепрыгивали заграждения. А если бы захотели смели бы их совсем вместе с несколькими десятками волонтёров, контролирующих процесс. Но вот, почему-то не смели.
Молитва с Папой Бенедиктом XVI на площади святого Петра. Каждому раздали свечи с ярким бумажным «фонариком», предохраняющим пламя от ветра. Перед молитвой на чистом английском и на чистом итальянском попросили не зажигать свечи раньше времени. Всё-таки кто-то не удержался. И казалось уже много свечей горят, не дождавшись нужного момента. Но когда наконец огонь из одного определённого места стал распространяться от свечи к свече, от человека к человеку, пока не зажёг всю площадь... И когда Папа оборотился ко всем сорока тысячам молодых людей и в знак своего горячего приветствия и благословения поднял вверх руки... А руки молодых людей в ответ в одном порыве взметнули вверх свои свечи, раскрашенные разноцветными фонариками... Вот тогда и стало заметно, что большинство всё-таки откликнулось на просьбу и дождалось момента, чтобы не в одиночку, а вместе.
Так называемый workshop (семинар) в Сикстинской капелле Ватиканского музея. Семинар проходил два дня подряд и каждый день возможность попасть распространялась только на три тысячи человек. И вот мы почти бесшумной группой движемся по коридорам музея, проходим через галерею гобеленов, карт, канделябров... Наконец, достигаем этой прославленной часовни, расписанной Микеланджело, которому отдаём должное внимание и восхищение, что не мешает нам... петь. А ведь по правилам здесь нельзя находиться больше двадцати минут, чтобы своим дыханием случайно не повредить бессмертным творениям умершего художника. Однако нас в капелле набилось столько, что яблоку негде упасть (если бы ему, допустим, пришло в голову сорваться с дерева познания добра и зла в самом центре потолка). И мы поём одно из песнопений Тэзе в этом месте, предназначенном по случайному совпадению именно для молитвы. Очарованные и восторженные мы покидаем капеллу, где неизвестно когда снова раздастся молитвенное пение... Но, оказывается, оно надолго запомнится... смотрителям этого музея. Проработав в нём десятки лет, не устав восхищаться, но, наверное, привыкнув к великим творениями, они, как рассказал потом один из братьев Тэзе, который вёл семинар, были поражены услышав в этом месте... стройное и искреннее молитвенное пение наших молодых голосов.
Так значит дело не в прекрасной организации, не только в ней (несмотря на то, что одним из самых лучших её проявлений было обращение во время приёма: «это встреча - дело рук каждого»). Значит, каждый из тех, кто двигался из разных точек Европы и мира, уже нёс в себе что-то. А что, как не желание того, чтобы встреча состоялась. С одним человеком, с несколькими, как например, на малой группе, с сотней твоих соотечественников, на региональной встрече, с тысячами людей в одной из базилик на молитве, наконец, со всеми на площади святого Петра... А ещё с городом, который каким бы старым не был, не может не быть дорог христианам, какими бы молодыми не были они. И который нужен нам, также, как и мы, я верю, нужны ему.
Встреча состоялась, конечно, и с Тем, Кто настолько всемогущ, что может творить новое даже там, где, казалось, уже всё место занято ценным старым, к примеру снопом солнечных лучей. Лишь бы не перестать быть внимательными к Его всегда животворящему Духу
Сидя на молитве в огромном соборе святого Павла с внушительной колоннадой по обеим сторонам, с искусно расписанными сводами, величественными скульптурами святых Петра и Павла, с тысячами молодых людей за моей спиной, с пением, усиленным акустикой, я, конечно, поддаюсь впечатлению. Но вдруг взглядываю на окошко под самой крышей, вижу как бесцеремонно в него целым снопом врываются солнечные лучи, и чувствую, что вот теперь я, наконец, молюсь.
Я много знала о Риме, даже мечтала в нём оказаться, но очень рада, что мне это удалось именно сейчас вместе с сорока тысячами молодых людей на зимней европейской встрече Тэзе. Я всё равно не осилила бы даже основных достопримечательностей вечного города. Честно говоря, у меня, наверное, и не было такого желания. Если отдать всё время истории, то что останется будущему? Ведь город-то вечный. И хочется верить, что ему предстоит такое же славное продолжение. Вот эти сорок тысяч человек и дают надежду. А без них было бы сложновато.
Хотя сложным должно показаться как раз другое.
Как организовать жизнь сорока тысяч молодых людей на пять дней в новогодние праздники в большом столичном городе?
Двадцать шестого числа, когда мы в составе рабочей группой - тысячи человек - приехали в Рим готовиться к приёму остальным, я уже замечала на лицах горожан удивление. А что будет двадцать восьмого, когда прибудут остальные тридцать девять тысяч, гадала я. А римляне ничего. Утром двадцать восьмого они, конечно, насторожено оглядывали вереницы молодых разноцветных людей с рюкзаками и чемоданами. К обеду удивление перешло в некоторое ошеломление. А когда, наконец, достигло своей критической точки, то вдруг сменилось искренней доброжелательностью. Потому ли, что горожане привыкли к туристам (несколькими тысячами больше, несколькими меньше)? Или от того, что всё равно ничего другого не остаётся? А может потому что большие толпы молодых людей не оправдывали привычных ожиданий? Да и вообще, как известно, итальянцы часто меняют свои решения...
До этой европейской встречи Тэзе прошло уже тридцать четыре. В Риме она проходит в четвёртый раз. Да и для меня эта зимняя встреча четвёртая. И всё равно страшно. Да, опыт большой и организация прекрасная. Но стоит только дать сбой в одном пункте программы, и сорокатысячная толпа... Таких сбоев в Риме случилось несколько (ведь, как известно, итальянцы...). И что же сорокатысячная толпа?
Огромное поле Circo Massimo. В древности громадный цирк, где было замучено множество первых христиан. Как прекрасна традиция почтить память такого места совместной трапезой. Но пока трапезой и не пахнет для большинства паломников. Раздача еды идёт очень медленно, нещадно палит январское солнце, видимо, произошла накладка. Сказать, что толпа терпеливо дожидалась своей очереди, будет неправдой. Шумели, напирали, перепрыгивали заграждения. А если бы захотели смели бы их совсем вместе с несколькими десятками волонтёров, контролирующих процесс. Но вот, почему-то не смели.
Молитва с Папой Бенедиктом XVI на площади святого Петра. Каждому раздали свечи с ярким бумажным «фонариком», предохраняющим пламя от ветра. Перед молитвой на чистом английском и на чистом итальянском попросили не зажигать свечи раньше времени. Всё-таки кто-то не удержался. И казалось уже много свечей горят, не дождавшись нужного момента. Но когда наконец огонь из одного определённого места стал распространяться от свечи к свече, от человека к человеку, пока не зажёг всю площадь... И когда Папа оборотился ко всем сорока тысячам молодых людей и в знак своего горячего приветствия и благословения поднял вверх руки... А руки молодых людей в ответ в одном порыве взметнули вверх свои свечи, раскрашенные разноцветными фонариками... Вот тогда и стало заметно, что большинство всё-таки откликнулось на просьбу и дождалось момента, чтобы не в одиночку, а вместе.
Так называемый workshop (семинар) в Сикстинской капелле Ватиканского музея. Семинар проходил два дня подряд и каждый день возможность попасть распространялась только на три тысячи человек. И вот мы почти бесшумной группой движемся по коридорам музея, проходим через галерею гобеленов, карт, канделябров... Наконец, достигаем этой прославленной часовни, расписанной Микеланджело, которому отдаём должное внимание и восхищение, что не мешает нам... петь. А ведь по правилам здесь нельзя находиться больше двадцати минут, чтобы своим дыханием случайно не повредить бессмертным творениям умершего художника. Однако нас в капелле набилось столько, что яблоку негде упасть (если бы ему, допустим, пришло в голову сорваться с дерева познания добра и зла в самом центре потолка). И мы поём одно из песнопений Тэзе в этом месте, предназначенном по случайному совпадению именно для молитвы. Очарованные и восторженные мы покидаем капеллу, где неизвестно когда снова раздастся молитвенное пение... Но, оказывается, оно надолго запомнится... смотрителям этого музея. Проработав в нём десятки лет, не устав восхищаться, но, наверное, привыкнув к великим творениями, они, как рассказал потом один из братьев Тэзе, который вёл семинар, были поражены услышав в этом месте... стройное и искреннее молитвенное пение наших молодых голосов.
Так значит дело не в прекрасной организации, не только в ней (несмотря на то, что одним из самых лучших её проявлений было обращение во время приёма: «это встреча - дело рук каждого»). Значит, каждый из тех, кто двигался из разных точек Европы и мира, уже нёс в себе что-то. А что, как не желание того, чтобы встреча состоялась. С одним человеком, с несколькими, как например, на малой группе, с сотней твоих соотечественников, на региональной встрече, с тысячами людей в одной из базилик на молитве, наконец, со всеми на площади святого Петра... А ещё с городом, который каким бы старым не был, не может не быть дорог христианам, какими бы молодыми не были они. И который нужен нам, также, как и мы, я верю, нужны ему.
Встреча состоялась, конечно, и с Тем, Кто настолько всемогущ, что может творить новое даже там, где, казалось, уже всё место занято ценным старым, к примеру снопом солнечных лучей. Лишь бы не перестать быть внимательными к Его всегда животворящему Духу