День в истории. Как расстреляли "императорскую свору"
Великий князь Николай Михайлович
24 января 1919 года в Петрограде большевики расстреляли четырёх великих князей из дома Романовых. Это было сделано в ответ на убийство в Германии вождей германской революции Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Перед этим президиум Чека утвердил приговор, как в нём было сказано, "лицам бывшей императорской своры". В числе этих четырёх был великий князь Николай Михайлович. Единственный из Романовых, казнённых большевиками, но не причисленных затем к лику святых зарубежной Русской Церковью. Почему же для него было сделано такое исключение?
Велкнязь был самым резким оппонентом царя Николая из числа великих князей. Например, вскоре после начала Первой мировой войны он записал в дневнике: "К чему затеяли эту убийственную войну, каковы будут её конечные результаты? Одно для меня ясно - во всех странах произойдут громадные перевороты. Мне мнится крах многих монархий и триумф мирового социализма. У нас на Руси не обойдётся без крупных волнений и беспорядков". "Триумф мирового социализма"! Совсем недурное предвиденье для особы императорских кровей.
Николай Михайлович одобрил убийство Григория Распутина, с оптимизмом встретил Февраль 1917 года. Его прозвали Филиппом Эгалите - по имени французского принца, в дни Французской Революции принявшего фамилию "Эгалите" ("Равенство") и вступившего в ряды якобинцев. Николай Михайлович так далеко не зашёл, в ряды большевиков вступить не попытался, но голову в этот день 101 год назад всё-таки сложил (как и принц Филипп)...
Один из расстрелянных 100 лет назад великих князей, Георгий Михайлович, в костюме для "исторических балов" императорского двора. Костюмы с этих балов стали основой для создания популярной колоды игральных карт "Русский стиль". Однако сами участники балов все оказались "битыми картами"...
О расстреле четырёх велкнязей в Советской России были разные мнения. Да-да, в "ужасной красной стране", в самый разгар красного террора лидер тогдашней легальной (!) оппозиции Юлий Мартов поместил в (тоже легальной!) газете меньшевиков "Всегда вперёд!" от 6 февраля 1919 года статью под названием "Стыдно!". Он писал:
"Петроградская чрезвычайная комиссия с олимпийским спокойствием объявляет, что ею расстреляно четверо Романовых: Николай и Георгий Михайловичи, Дмитрий Константинович и Павел Александрович. Ни одного слова о том, какое преступление совершили эти люди, какой заговор они затеяли в тех тюрьмах, в которых были заключены ещё в августе прошлого года, в дни ужасов петербургского красного террора! С социалистической точки зрения четверо бывших великих князей стоят не больше, чем четверо любых обывателей. Но столько они стоят, и жизнь каждого из них... столь же неприкосновенна, как жизнь любого торговца или рабочего.
Фотография, где рядом запечатлены будущий лидер большевиков Владимир Ульянов и лидер меньшевиков Юлий Мартов (сидит справа от Ульянова). Санкт-Петербург, 1897 год
Какая гнусность! Какая ненужно-жестокая гнусность, какое бессовестное компрометирование великой русской революции новым потоком бессмысленно пролитой крови! Как будто недостаточно было уральской драмы - убийства членов семьи Николая Романова!"
Тут на минуту прервёмся и заметим, что, как видим, факт расстрела ВСЕХ членов семьи бывшего русского царя к февралю 1919 года был в РСФСР общеизвестен и обсуждался в печати как установленный факт. Сразу отпадают разные версии о том, что этот факт, мол, "скрывали" от народа долгие годы. Лидер меньшевиков продолжал:
"Как будто недостаточно, что кровавая баня помогла русским контрреволюционерам и их агитации в Западной Европе против революции. В момент, когда всеми силами надо помогать европейским друзьям русской революции в их кампании против вооруженного вмешательства и против блокады, усердные не по разуму террористы доставляют худшим врагам революции такой благодарный материал, как сообщение о бесцельном и безмотивном убийстве нескольких пленников!
Когда в августе они были взяты заложниками, Социалистическая академия, которую вряд ли заподозрят в антибольшевизме, протестовала против ареста Николая Михайловича как учёного (историка), чуждого политики. Теперь и этого мирного исследователя истории - одного из немногих интеллигентных Романовых - застрелили, как собаку. Стыдно!.."
Максим Горький вспоминал, что также заступался за велкнязей (правда, Горький не называл прямо имён, но можно догадаться, что речь идёт про них). Ранее Горький с помощью Ленина спас жизнь великого князя Гавриила Константиновича, поселив его с женой в собственной квартире, а потом устроив ему легальный выезд за границу. И в этот раз Ленин обещал освободить велкнязей.
"- Ну, хорошо, - говорил он мне... - ну, ладно, - возьмёте вы на поруки этих людей. Но ведь их надо устроить так, чтоб не вышло какой-нибудь шингарёвщины (стихийного самосуда. - А. М.). Куда же мы их? Где они будут жить? Это - дело тонкое!..
Спасти этих людей не удалось, их поторопились убить. Мне говорили, что это убийство вызвало у Ленина припадок бешеного гнева".
Что к этому добавить? Разве что то, что революция - стихия, которая имеет свою логику, и не всегда с этой стихией могут совладать даже её собственные вожди. Эту логику не понял Мартов, не поняли другие меньшевики и эсеры. Зато её понял ещё за столетие до революции Александр Сергеевич Пушкин, когда писал, обращаясь к "самовластительному злодею": "твою погибель, смерть детей с жестокой радостию вижу". Понял её и Сергей Геннадьевич Нечаев, не доживший до революции почти полвека. Кстати, о прозорливости Нечаева высказывался, по свидетельству В. Бонч-Бруевича, и Владимир Ильич:
"Совершенно забывают, - говорил Ленин, - что Нечаев... умел свои мысли облачать в такие потрясающие формулировки, которые оставались памятны на всю жизнь. Достаточно вспомнить его ответ в одной листовке, когда на вопрос: - "Кого же надо уничтожить из царствующего дома?", Нечаев даёт точный ответ: "Всю большую ектению". Ведь это сформулировано так просто и ясно, что понятно для каждого человека, жившего в то время в России, когда православие господствовало, когда огромное большинство, так или иначе, по тем или другим причинам бывали в церкви и все знали, что на великой, на большой ектении вспоминается весь царствующий дом, все члены дома Романовых. Кого же уничтожить из них? - спросит себя самый простой читатель. - Да весь дом Романовых, - должен он был дать себе ответ. Ведь это просто до гениальности!"
Так оно примерно и вышло.
