Наступление 3-го Украинского фронта на Дунае в ноябре 1944. Часть 1
Наступательные действия войск Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Румынской Королевской Армии по окружению Будапешта невозможно удовлетворительно рассмотреть без представления о ноябрьской боевой работе войск 3-го Украинского фронта Маршала Советского Союза Фёдора Ивановича Толбухина. Поэтому я решил дать подробное освещение военных действий, проведённых в ноябре 1944 года войсками 3-го Украинского фронта.
Маршал Советского Союза Фёдор Иванович Толбухин
В начале ноября 3-й Украинский фронт, успешно завершивший Белградскую операцию, в соответствии с распоряжением Ставки передал свои позиции на северо-востоке Югославии силам Югославской Народно-Освободительной Армии и передислоцировался на юг Венгрии, заняв полосу по берегу Дуная от слияния с рекой Драва до города Байя. Ставка поставила перед фронтом Толбухина задачу форсировать Дунай и создать крупный плацдарм на его западном берегу.
Перенаправление 3-го Украинского фронта в Венгрию никоим образом не являлось импровизацией, а подразумевалось ещё в период Белградской операции: в директиве Ставки от 15 октября войскам Толбухина прямо предписывалось после освобождения югославской столицы "закрепиться на рубеже Белград, Баточина, Парачин, Княжевец и далее в глубь Югославии не продвигаться". Заместитель начальника Генштаба РККА генерал армии Алексей Иннокентьевич Антонов в состоявшемся на исходе октября разговоре с представителем верховного командования союзных войск британским генерал-лейтенантом Гаммелем признался: "Продвигаться в Югославию мы не предполагаем. Задачу борьбы с немцами к западу от Белграда выполняет армия маршала Тито... нашей главной задачей является быстрее вывести из войны Венгрию".
Начало боевых действий 3-го Украинского фронта на венгерском направлении омрачил трагический инцидент, произошедший 7 ноября возле сербского города Ниш.
Генерал-лейтенант Григорий Петрович Котов
В 13:10 над маршевыми колоннами 6-го Гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Григория Петровича Котова нависла группа двухбалочных самолётов, по данным 3-го Украинского фронта насчитывавшая 27 машин. Форма фюзеляжей наводила на мысль о германских разведывательных самолётах Fw-189, прозванных в РККА "рамами". Вот только для Fw-189, да и вообще для разведчиков нехарактерно летать группами из почти тридцати самолётов. Самолёты пошли на снижение с явным намерением атаковать, что совсем уж шло вразрез с разведывательной деятельностью. По мере приближения самолётов гвардейцы смогли разглядеть, что на их фюзеляжах изображены не германские кресты, а белые звёзды - это были не Fw-189, а американские тяжёлые истребители Lockheed P-38 Lightning. Догадавшись, что американцы, очевидно, перепутали советские колонны с германскими, красноармейцы принялись махать флагами и знамёнами. Но союзные самолёты не остановились. На советские части обрушился огонь пушек и пулемётов, посыпались бомбы и ракеты. Согласно докладу командования 3-го Украинского фронта, под огнём американских истребителей погиб комкор Котов и ещё 4 офицера и 6 красноармейцев корпусного управления. Всего же от американского авиаудара погибли 34 и получили ранения 39 гвардейцев.
Fw-189
Lockheed P-38 Lightning
Советская авиация среагировала незамедлительно: с ближайшего аэродрома воздух поднялись истребители ЯК-9. Советские лётчики получили распоряжение не вступать с американцами в бой, а вынудить их отступить, но едва краснозвёздные самолёты приблизились к месту событий, американцы начали стрелять и по ним. Тогда младший лейтенант Виктор Васильевич Шипуля открыл ответный огонь, сбив один из P-38. Завязался воздушный бой, и вскоре американцы сбили самолёт самого Шипули - младший лейтенант погиб. В бой также вступили расположенные на аэродроме Ниша советские зенитные части, сбившие ещё один P-38, но в то же время случайно поразившие и самолёт лейтенанта Дмитрия Петровича Кривоногих - ЯК вспыхнул и рухнул на землю в 3 километрах от нишского аэродрома, лейтенант погиб. В набиравшем обороты бою советские лётчики сбили третий P-38, но и сами понесли потери - самолёт лейтенанта Анатолия Максимовича Жестовского получил тяжёлые повреждения, однако лётчик, хоть и получил несколько ранений, смог покинуть гибнущий самолёт с помощью парашюта и благодаря этому выжил. Наконец, старший лейтенант Николай Григорьевич Сурнев смог продемонстрировать командиру американской эскадрильи красные звёзды на корпусе своего самолёта, после чего американцы прекратили огонь и улетели на юг.
Старший лейтенант Николай Григорьевич Сурнев
В результате ответных действий советской истребительной авиации и зенитных частей разбились насмерть лейтенанты ВВС США Филипп Бревер и Эйдон Коулсон. Капитан Чарльз Кинг оказался удачливее - он сумел посадить горящий самолёт и выбраться от него с помощью оказавшегося рядом сербского крестьянина, так что отделался только ожогами. С советской же стороны, помимо лётчиков и военнослужащих 6-го Гвардейского стрелкового корпуса, погибли 4 человека на аэродроме Ниша.
Впоследствии союзники принесли извинения за события 7 ноября, а в проведённом американской стороной отчёте по итогам расследования признавалось, что американская эскадрилья "была законно атакована советскими истребителями, оборонявшими свои наземные войска". Однако никакие извинения и признания не могли вернуть к жизни погибших. Инцидент под Нишем в немалой степени повлиял на выработку в конце войны опознавательных знаков, понятных для всех армий Антигитлеровской коалиции.
Нишский инцидент при всей его трагичности не оказал существенного влияния на оперативную обстановку в полосе 3-го Украинского фронта, и 7 ноября войска 57-й армии генерал-лейтенанта Михаила Николаевича Шарохина приступили к форсированию Дуная.
Генерал-лейтенант Михаил Николаевич Шарохин
Две роты 74-й стрелковой дивизии полковника Константина Алексеевича Сычёва, входившей в состав 75-го Белградского стрелкового корпуса генерал-майора Адриана Захаровича Акименко переправились через реку в районе города Апатин и начали активную силовую разведку, в течение дня пленив 3 венгерских пограничников. В тот же день в полосе 57-й армии отмечено 6 венгерских солдат-перебежчиков. На следующий день на плацдарм вступили ещё 4 батальона дивизии Сычёва. Противник пытался воспрепятствовать переправе советских частей, трижды проведя бомбардировку группами по 6-10 самолётов, но высокого урона нанести не сумел - за 8 ноября 74-я стрелковая дивизия потеряла 8 человек убитыми и 15 ранеными. Активности авиации обеих сторон препятствовала пасмурная погода, к тому же восьмого числа пошёл первый в ноябре дождь, который создал помехи и наземным войскам - в ноябрьском журнале боевых действий 57-й армии зафиксировано: "Грунтовые дороги на отдельных участках стали трудно проходимы". Да и в целом ландшафт в районе Апатина оказался не самым удобным, о чём также свидетельствует журнал боевых действий 57-й армии: "южная часть плацдарма... представляет собою сильно заболоченную мелко-лесистую местность, покрытую водой местами глубиной до 1 метра. Дорог и троп нет... Почва топкая, труднопроходимая для лошадей и непроходима для всех видов транспорта... Местость сильно заросла кустарником и имеет плохой обзор и обстрел. Движение по ней возможно только для пехоты и с трудом для в"ючных лошадей... Обходных путей нет; для настила используется подручный рубленный кустарник. Северная часть этого плацдарма... местами заросшая: видимость ограниченная. Грунт более твердый, не болотистый: можно тянуть 75 мм орудия".
Генерал-майор Адриан Захарович Акименко
Впрочем, советское командование не намеревалось ограничиться захватом одного плацдарма. Уже в ночь с 7 на 8 ноября части 233-й стрелковой дивизии полковника Тимофея Ильича Сидоренко предприняли попытку переправы через Дунай на участке близ венгерского города Батина, однако лодки с красноармейцами попали под сосредоточенный огонь германских частей, и переправа сорвалась. Следующей ночью форсирование прошло успешнее - две стрелковые роты 233-й стрелковой дивизии при поддержке частей 12-й Воеводинской ударной бригады из состава 51-й Воеводинской дивизии Народно-Освободительной Армии Югославии смогли закрепить за собой небольшую территорию на западном берегу и перерезать железнодорожную ветку. Разумеется, противник не смирился с возникновением ещё одного советского тет-де-пона на Дунае и принялся остервенело контратаковать.
Неприятель принялся стягивать к периметру плацдармов пехоту, артиллерию, бронетехнику. Накал боёв возрос, непрерывные обстрелы затруднили переправу, для которой и без того не хватало плавсредств, что вынуждало перебрасывать силы с восточного берега на западный по частям. 10 ноября вражеская артиллерия разбила и утопила две лодки и одну баржу 74-й стрелковой дивизии, хотя личный состав большого урона не понёс: части полковника Сычёва в тот день потеряли 6 человек убитыми и 16 ранеными.
11 ноября Шарохин указал Акименко на недопустимую медлительность форсирования Дуная. Спешка командарма вполне объяснима - из военного опыта он прекрасно знал, что плацдармы, не расширенные в кратчайшие сроки до размеров, позволяющих развернуть наступление, становятся бесполезны и тогда удерживающие их войска приходится эвакуировать, и хорошо, если враг не успеет их сбросить в воду. Шарохин указал командиру 75-го стрелкового корпуса на необходимость скорейшей переброски на плацдарм орудий и вообще поддержания пехоты всеми видами артиллерийских средств. Для ускорения переправы командующий 57-й армией потребовал задействовать все подручные средства.
Переправа советских артиллеристов и 45-мм противотанковых пушек через Дунай
Резонность требований командарма ускорить переправу войск и расширение плацдармов подтверждается данными о захваченных 11-12 ноября пленных, позволяющих судить о быстром увеличении доли германских войск в районе плацдармов. Если 11 ноября захвачено 18 пленных, из которых 5 германцев и 5 русских коллаборационистов, то среди 26 пленных, взятых 12 ноября, 18 были германцами. В результате потери советских частей заметно выросли: за 13 ноября в одной только 74-й стрелковой дивизии погиб 31 военнослужащий и 87 получили ранения.
Впрочем, как уже говорилось, закрепление на плацдармах шло медленно не по вине генерала Акименко: командир 75-го стрелкового корпуса делал всё возможное для наращивание темпов, но существовали объективные обстоятельства вроде той же нехватки переправочных средств, да и в связи с усилением вражеской группировки в районе плацдармов сил одного стрелкового корпуса явным образом становилось недостаточно для выполнения задачи. Командование 57-й армии это осознавало и задействовало дополнительные части: Командир 64-го стрелкового корпуса генерал-майор Иван Кондратьевич Кравцов получил распоряжение Шарохина до утра 12 ноября вывести 73-ю Гвардейскую стрелковую дивизию генерал-майора Семёна Антоновича Козака в район селения Бездан для дальнейшей переправы на Батинский плацдарм. 13 ноября командарм-57 подчинил 233-ю стрелковую дивизию 64-му стрелковому корпусу, а 75-й стрелковый корпус взамен получил в распоряжение 236-ю стрелковую дивизию генерал-майора Петра Ивановича Кулижского, а также 8-ю Воеводинскую ударную бригаду.
13-14 ноября подразделения 73-й Гвардейской стрелковой дивизии и 7-й Воеводинской ударной бригады переправлялись на западный берег. Недостаток переправочных средств вынуждал перебрасывать советское и югославское соединения по частям, и отсутствие единого мощного кулака не позволяло переломить ход боёв, но тем не менее, определённого результата добиться удалось - к 20:00 14 ноября части 64-го стрелкового корпуса потеснили противника на 1,5 километра. Всего в течение 14 ноября войска 57-й армии потеряли 54 человека погибшими и 154 ранеными; кроме того, было убито 14 лошадей и подбито 3 76-мм орудия. В то же время советские воины пленили 14 солдат 31-й добровольческой гренадерской дивизии СС, укомплектованной главным образом венгерскими фольксдойче.
Шарохин планировал до 18 ноября расширить плацдармы, чтобы выдвинуть на линию фронта вторые эшелоны и резервы 64-го и 75-го стрелковых корпусов, а затем начать наступление и после 20 ноября ввести в сражение эшелон развития успеха в составе 6-го Гвардейского стрелкового корпуса и 32-й Гвардейской механизированной бригады полковника Николая Ивановича Завьялова с целью далее развивать удар в направлении на Печ.
Генерал-полковник Владимир Александрович Судец
Но упорное сопротивление германских войск и неблагоприятные метеорологические условия вносили свои коррективы в планы. 15 ноября царила уже привычная облачность, периодически шёл дождь, сделавший дороги труднопроходимыми. На передовой бушевали ожесточённые бои: стороны атаковали и контратаковали, в ход шли орудия и миномёты, стрелковое оружие, гранаты, а иной раз дело доходило и до рукопашной. За день части 57-й армии потеряли 73 человека убитыми и 289 ранеными. К середине месяца на плацдармы удалось перебросить более трёхсот артстволов, обеспечив тем самым неплохую огневую поддержку пехоты. Содействие советским и югославским войскам на плацдармах оказали и лётчики 17-й воздушной армии генерал-полковника Владимира Александровича Судеца, совершившие за 15 ноября 97 самолётовылетов на штурмовку и бомбардировку противника в районе плацдармов. Однако и германцы подтягивали новые силы, причём им это было проще, так как не приходилось преодолевать широкую полноводную реку при недостатке плавсредств. Масштаб и напряжение битвы за дунайские плацдармы продолжали расти.
О дальнейших боях 3-го Украинского фронта на Дунае читайте в следующей статье.