IN THE MIDDLE OF NOWHERE pt. 5
Я давно не появлялся в ЖЖ не потому, что я на это дело забил. Есть у меня такая черта: я частенько не могу приняться за что-то новое, не закончив что-то уже начатое. Так вышло, что осенью я написал четыре части о своей поездке в волонтерский лагерь "Часовенный рай" в Кенозерский Национальный Парк, пообещал продолжение, да потом закрутился, заленился, что так это повествование и не закончил. Ну а пока не закончена одна история, я не мог позволить начать себе какую-то другую, пусть даже самую маленькую. Это смешно, но из-за этого я так и не выложил все фотографии на Fbook, потому что планировал выкладывать их по мере написания текста. Такой вот я нудный. Но вот, наконец, я собрал волю в кулак и вернулся с заключительной частью. Ура!
Первые четыре, если кому интересно, по ссылкам:
Ну и да, я понимаю, что кому-то это, может быть, странно читать: съездил вроде как взрослый парень в лес на две недели, а эмоций и восторгов аж на пять постов. Согласен. Но для меня это по-прежнему то новое и интересное, что приносит мне настоящее удовольствие и вызывает целую бурю эмоций даже теперь спустя полгода. Так что уж как есть.
Итак, выдвинулись на любимой барже сразу после того, как установили главку и убрали мусор вокруг часовни Ильи пророка в деревне Свиное, усталые, но в приподнятом настроении, потому что впереди - блага местной цивилизации - баня, кровати, столовая, магазины.
Пыхтит тягач, свежий воздух пахнет озером и лесом, солнце гладит кожу. Можно - и это лучше всего - лечь на откидной нос баржи, закрыть глаза и дремать. Иногда в щель плещет водой на вытянутые ноги, и это очень приятно, потому что уже довольно жарко. Грек Янис играет на бузуки и поет на своем языке. Я лежу, а во мне растворяется приятное ощущение нереальности происходящего и даже почти чуда: мой дом - это панельная многоэтажка в спальном районе Москвы, в квартире есть интернет, ванная комната и горячая вода, но сейчас все это очень далеко, а я валяюсь на барже, которая тащится по огромной озерной системе где-то в российской глуши, где не ловит мобильная связь, а на барже стоит груженый рюкзаками и инструментом трактор, из его кузова свисают чьи-то ноги, и в какую сторону не посмотри - все лес и вода, сбоку, в метре от меня, дремлет бельгийка и француз, а рядом на своем национальном инструменте играет и поет на незнакомом мне языке грек. Нас четырнадцать человек, мы разные, но мы - теперь вроде как команда. Неделю назад я и знать этих людей не знал, а сейчас вот плывем и вроде вполне себе хорошо нам вместе, даже несмотря на то, что мой английский по-прежнему оставляет желать лучшего. А вокруг тем временем красота неописуемая.
В Вершинино возвращаемся уже как домой. Мы как русскоговорящие и наиболее освоившиеся легко устанавливаем на местности нужные контакты и закупаем у населения свежих малосольных огурчиков и копченую рыбку. Рыбу можно заказать утром, вечером ее поймают и сразу закоптят. Таня (спасибо ей огромное) в этот раз смогла заселить нас в пустующий двухместный номер (до этого все спали в общих больших комнатах - мальчики на втором этаже, девочки на первом). Так что и покушали и поспали на мягком от души. Ну и баня по-черному - это всегда отлично.
После вершининской черной баньки.
Утром снова грузимся на баржу и плывем в деревню Косицино. Не успеваем сойти на берег и начать присматривать место для палаток - была идея поставить их ближе к воде - но к нам уже бегут со всех ног и протестующе машут на ходу руками ассистенты Кончаловского, который, оказывается, теперь снимает тут. Нас просят не ставить палатки на берегу, чтобы они не попали в кадр. За это пригоняют нам оплаченного мужичка с косой, который выкашивает траву под лагерь немного поодаль на возвышении около каких-то кирпичных развалин. Часть группы сразу уходит на объект, а нам выпадает ставить палатки. Удовольствие - так себе. Новая палатка с полным комплектом только одна - наша. Остальные выданы администрацией парка, чтобы их поставить нужна некоторая фантазия и инженерный ум - признаюсь, у меня не так уж хорошо обстоят дела и с тем и с другим. Для части палаток изготавливаются дополнительные детали каркаса и колышки из подручной древесины, привязываются всякие веревочки, а из двух оставшихся некомплектов в итоге собирается одна. Места хватит всем, но с комфортом будет не очень. Мы уже это делали недавно. Но тут надо учесть еще одно спальное место - в Вершинино к нам присоединился по каким-то причинам припозднившийся испанец Карлос.
Часовня в Косицино меньше размером, что и как делать, мы уже знаем. Правда, солнце начинает печь нещадно, и я, работая на крыше, быстро становлюсь похожим на отварного индейца, причем только за пределами контура футболки. Теперь загар придется выравнивать. Что мне, кстати, до конца так и не удалось.
Тут надо коснуться немного неприятного момента. Во время работы в Косицино к зарубежным гостям пришло окончательное понимание того, что высланная им ранее программа, не работает. Сколько с ней не сверяйся, а и близко непохоже. Мы были единственными, кто знал об этом заранее. Сейчас не хочется мусолить подробности. Но, когда вместо запланированного по плану пешего похода куда-то там и очередной экскурсии, был снова объявлен рабочий день, в лагере случилась небольшая забастовка. И в итоге для особо недовольных был объявлен выходной день, впрочем, часть группы, включая нас, все равно отправилась работать.
На фото: приехал материал.
Я уже писал, что с новой программой были знакомы только мы, остальным она была разослана, когда люди были уже на пути в Россию. Отличия двух программ заключались в количестве рабочих дней и часов, объеме культурных мероприятий и условиях проживания: работы - больше, культурных мероприятий - поменьше, жизнь преимущественно в палатках, вместо заявленного на большую часть времени гостевого дома. Собственно, поэтому свои спальники, палатка и пенки были только у нас. Вообще, работа в Косицино, не сказать, что очень напрягала. Часовня была сильно меньше той, с которой мы начали в Свином. Правда, я умудрился там почти сломать бензопилу. Местные жители помогли починить, но удивились - у нас первоклассники с такими пилами, мол, одной левой управляются, разберут и соберут с закрытыми глазами. На что я, потупив взор, ответствовал, стараясь попасть в ритм местного диалекта: да хули мне ей могло понадобиться в Москве пилить-то, вы издеваетесь что ли?
В общем, жили мы там не тужили. Вечерами я ловил рыбу, в азарте утопил три Таниных блесны (прости, Таня!). Ловилось все равно только на удочку, да такая рыба, какую местные, наверное, и за рыбу не считают. Мастер на все руки, а заодно и супер-рыбак, Сергей Павлович привез нам несколько пойманных им в своих секретных местах щук, мы одолжили у местных решетку и пожарили их вместе с моей мелочью, получилось очень даже.
В ста метрах снимал свою псевдодокументалистику Кончаловский, для съемок какой-то сцены ему приходилось мрачно упаивать двух местных мужиков водкой, один из них вроде даже развязал по такому случаю после двухлетнего воздержания. Весной в Вершинино будет премьера фильма, на которую планируется пригласить жителей всех окрестных деревень. Нас просили говорить потише и периодически прекращать работу на время съемок, чтобы посторонние звуки не лезли в микрофон. Наверное, это было не очень, когда лагерь отдыхал вечером у костра, а разговаривать можно было только шепотом, но меня это совершенно не волновало, потому что я полностью слился с природой и каждый вечер по несколько часов медитировал по грудь в воде с удочкой или спиннингом.
Все недовольства по поводу обновленной программы были утрясены. Нам обещали экскурсии и что-то там еще. Но на тот момент мне лично это уже было не так уж важно: процесс рыбалки полностью поглотил меня, а окружающая природа и труд успокоили нервы. Просто именно что за державу поначалу было обидно и от этого как-то неудобно перед нашими заграничными гостями, потому что все эти люди мне категорически нравились. На этой почве мы даже немного повздорили с Таней и кэмп-лидером Машей. Сейчас я думаю, что, может быть, и не надо было этого делать. Там своя кухня, а они в общем-то не были теми, кто мог что-то решать и на что-то сильно влиять в сложившейся ситуации. Таня хоть и местная, но она - не аниматор, а архитектор и наш прораб со своей головной болью - в виде объектов, некачественных досок и прочим, Маша - представитель организации по набору волонтеров. Как я понял, на то, что нас немного подвинули с транспортом и жильем, напрямую повлияли проходившие параллельно нашему лагерю съемки фильма Кончаловского.
Собственно, место, где мы жили: Косицино - деревня в пять или чуть больше - на самом деле, не поймешь сколько жилых домов на почти окруженном водой полуострове, развалины кирпичного здания, бывшего когда-то фермой, остовы сельхозтехники в зарослях травы, ну и часовенка, которую мы чиним. Нам говорили, что когда-то здесь жило несколько сотен человек. Сейчас - от силы человек двадцать. Жилые дома и огороды в приличном состоянии, есть всяческая живность: коровы, лошади.
Прямо в лесу на возвышении, но около воды довольно большое кладбище. Наткнулись мы на него неожиданно, когда решили просто прогуляться по лесу. Было немного не по себе увидеть среди деревьев оградки относительно свежих могил и покосившиеся и разваленные временем кресты старых.
Ничего не нашел об этом, но одна из экскурсоводов позже говорила нам, что поморы либо обносили кладбища высокой оградой либо делали их на островах в окружении воды, чтобы отделять мир живых от мира мертвых и наоборот. Не знаю, насколько это достоверно, потому что Косицино - все же не остров. Но экскурсовод на мой вопрос конкретно об этом месте сказала, что, да, не остров, но все равно - место максимально окружено водой. Как я уже написал, в деревне живет немного человек и, как и многие в этой местности, она отрезана от какой бы то ни было инфраструктуры лесом и озерами. В гости или в магазин летом - по воде на моторках, зимой - по льду на лошадях или буранах. Пенсию по таким населенным пунктам развозит почтальон - тоже на моторке. Кстати, фильм Кончаловского как раз про такого почтальона с местным почтальоном в роли самого себя.
На фото: туса Кончаловского что-то там мутит.
Вечер перед завершением и работы и отплытием к следующему объекту ознаменовался двумя событиями. Во-первых, в нашу жизнь стремительно ворвался Юрий Ильич. Местный мужчина неопределенного возраста, статный, сухой и крепкий, чем-то похожий на Петра Мамонова. Он приплыл на моторной лодке с противоположного берега, куда нам предстояло выдвинуться на следующий день. Выяснилось, что он - тоже почтальон и тоже снимается в кино у Кончаловского, но не в главной роли, а еще, что у него дома мы будем жить следующие три дня.
На фото в центре: Юрий Ильич.
Мужчина был слегка поддат и явил собой чисто русскую смесь радушия, умеренной агрессии и живейшего любопытства. В особенности, его внимание распространилось на иностранных женщин. Юрий Ильич восседал на бревне у костра, сверкал глазами, шевелил бровями и пытался активно общаться со всеми сразу на русском языке. Маше приходилось переводить. Выглядело это примерно так - сначала он обращался к нам: а этот откуда?
- Из Греции.
- Греки наши браться по вере. Переведи им.
- А эта?
- Лидия из Италии, она боксом занимается, кстати.
- Ого! Лидия, а ты мужика вырубить сможешь? Переведите ей.
Маша переводит. Взрыв хохота. Лидия смущается, краснеет, но утвердительно кивает.
- А это кто?
…
Ну и так далее. При этом Юрий Ильич показал себя необычайно осведомленным для деревенского жителя человеком: познакомившись с каждым, он порционно выдал краткую информацию о каждой из стран - правительство, политический строй и другие детали. Некоторые данные, правда, оказались слегка устаревшими. Его неожиданная эрудиция вскоре объяснилась: он - бывший военный.
На фото: а на небе в это самое время было вот так.
Иностранцы глазели на экзотичного гостя как на диковинку. Однако меня незапланированная часть культурной программы под названием «встреча с настоящим местным жителем» стала быстро утомлять. Поскольку, если не считать изучающего русский язык француза Робина, я был единственным человеком мужского пола, кто мог поддерживать разговор с нашим новым знакомым. А в трезвом виде, скажу я вам, нет ничего хуже подобного общения, если оно длится более пятнадцати минут. Мы же говорили более часа. Суть беседы со стороны Юрия Ильича сводилась к тому, что, например, Москву надо взорвать, что раньше было огого как, а теперь не так, да как дальше жить-то, чего они сидят улыбаются, вот у нас зато есть такая ракета, что мы ей можем так шарахнуть, что никакой Голландии... - переведи им..., короче, надо все взять и поделить, да вы вообще там в своей Москве уже все обалдели и так далее. По кругу.
Ситуация усугублялась тем, что я не мог не поддерживать разговор, потому что иначе он начинал доставать ни в чем не повинных и ничего не понимающих иностранцев. Грубо послать его на… - тоже было не лучшим выходом, потому что он мог расстроиться и застрелить меня из ружья, например. Шутка, конечно! Но кто знает? Хотя в принципе, положа руку на сердце, основная проблема состояла в том, что нам предстояло жить дома у этого человека следующие несколько дней, да и чисто по человечески обижать его не хотелось. В таких случаях на помощь всегда приходит социальная смазка - в смысле, водка. И это тот редкий случай из тех, когда я жалею, что уже давно совсем не пью алкоголь. С другой стороны, а если бы я пил, то не исключено, что через пару часов я уже мчал бы со своим новым знакомым в его моторке навстречу приключениям, например, на танцы в Усть-Почу... На небе тем временем собирались тучи, и Юрий Ильич все-таки встал (аллилуйя!), спустился нетвердой походкой к своей лодке, завел мотор, махнул на прощание рукой и был таков.
Только мы разошлись по палаткам, как ночь на несколько секунд стала светлым днем, в небе что-то неимоверно громко взорвалось - и я, было, обреченно подумал, что это Юрий Ильич в сердцах шмальнул по нам из какого-нибудь ПТУРа со своего берега. Но с неба тут же шумно полилась вода, и я стал думать о том, как же хорошо, что мы все-таки купили палатку, потому что, судя по шуму, который доносился из палаток соседних, там с водонепроницаемостью было не все хорошо. Через какое-то время все стихло. Во тьме раздался голос Йориса, который устроил перекличку по палаткам на предмет все ли целы и невредимы. Услышав свои позывные «Kate and Maxim are you alive?!», мы бодро отозвались и поплотнее завернулись в спальники.
На фото: утренние сборы.
Утром стало очевидно, что предоставленные парком палатки, как и предполагалось, не очень годятся для дождливой погоды. Мы погрузились на баржу и поплыли в гости к Юрию Ильичу - следующая третья и последняя часовня, которую нам надо было делать, находилась на противоположном берегу аккурат метрах в десяти от его дома.
На фото: часовня Флора и Лавра в Семеново, ее мы будем делать.
Утренний Юрий Ильич выглядел трезвым, хотя я бы не стал присягать даже на букваре, что на самом деле так оно и было, он провел нас в дом, который, надо сказать, выглядел впечатляюще и внутри и снаружи. Этой постройке что-то около сотни лет, а простоит она еще столько же, кажется, без особых проблем. Хозяин отвел нас на второй этаж, где явил некое подобие гостеприимства, которое впрочем выглядело вполне искренним: радушным жестом он выставил на стол банку малинового варенья и разрешил желающим сфотографироваться в своем старом военном кителе и фуражке.
Дальнейшие взаимоотношения с хозяином нашего временного пристанища напомнили мне книгу Довлатова «Заповедник», а точнее тот фрагмент, где автор описывает свою жизнь у деревенского жителя Михал Иваныча - «я дружбист, бля» - ну тут было примерно то же самое (хотя, надо отдать должное, все-таки в разы культурней), но только - «почтальон, бля».
Прожили мы там, кажется, дня три. Вечерами Юрий Ильич жаждал общения, поэтому поднимался к нам и пытался хоть как-то завязать разговор. Например, с мальчишеским запалом хвастался, что пьет уже неделю, и пытался нелепо, но в рамках приличия, свататься к Соне и Хеллен, а также дул мне и Кате в уши за всю свою жизнь, периодически путаясь в показаниях на тему того, кто он такой и откуда тут взялся. Эта жажда общения слегка утомляла. Тем не менее по-настоящему серчать на Юрия Ильича было не за что, он просто обычный русский мужик - где-то добрый, где-то грубый, где-то потерянный - со своим одному ему понятным (а может, и нет) укладом в голове. Ставит для дорогих гостей банку варенья на стол, топит баню, но тут же грозит мифической русской ракетой, чтобы не расслаблялись.
На фото: видимо, дАли.
Что же было вокруг нас? Деревеня Семеново в несколько домов, лес, красивейшее озеро и часовня, которую надо было делать. Погода стояла пасмурная, но теплая. Мы работали, по вечерам Юрий Ильич топил нам две - черную и белую бани - кроме одного дня, когда он убрался в хлам на съемках у Кончаловского, чем долго нам хвастался.
Жили в доме как настоящие гастарбайтеры, кому-то достались кровати, человек шесть спали в ряд на полу, мы примостились на деревянных лавках. С утра, конечно, с непривычки сильно затекали конечности, но все равно было очень здорово. Готовили на плитке, есть садились за один большой стол. Отношения в коллективе стали еще теплее - жили почти как большая семья. В стене на уровне второго этажа был дверной проем - видимо, когда-то там был балкон, от которого осталась только дверь, а сам дом стоял довольно высоко над уровнем озера - сесть на отдыхе с чашкой горячего чая около этого проема и созерцать открывающийся вид стало любимым моим занятием.
На фото: примерно такой оттуда открывался вид, внизу Таня толкует Ильичу, что неплохо бы баньку нам истопить.
В один из дней за нами, сделав экстренный крюк, пришла "ракета" полная туристов, чтобы отвезти на обещанные экскурсии. Таня таки донесла до администрации, что люди жаждут не только работать, но и что-то смотреть. Ирония оказалась в том, что, видимо, опять что-то не согласовалось, кто-то кого-то не понял или не хотел понимать, но экскурсионный маршрут полностью повторил маршрут самого первого дня, за исключением того, что к программе была добавлена чайная церемония с самоваром и традиционной выпечкой. Снова оказавшись в знакомых местах, наши иностранные друзья уже, кажется, не удивились происходящему, а просто, покорившись судьбе, по второму разу осматривали водяную мельницу (правда, в этот раз ее открыли и запустили), и уже виденные часовни. Кстати, вот вам самая маленькая в архангельской области под названием «Крест», в ней помещается один стоящий на коленях человек.
внутри:
Часовню в Семеново мы закончили. Снова приехал невозмутимый мастер на все руки Сергей Павлович с изготовленной им главкой, которая была водружена на свое законное место. Процесс можно посмотреть на фото в подвале поста.
Скоро все закончится и это ощущение заставляет меня немного грустить. Мне кажется, что прошло не две недели, а намного больше, иногда забывалось думать о том, что я вообще когда-то жил какой-то другой жизнью. А пока мы опять плывем в Вершинино, где снова селимся в доме Евсеева, паримся в банях и уже просто гуляем по деревне. Здесь нас в итоге настигает обширная культурная программа: мы едем смотреть кладбище, находящийся на реставрации храмовый комплекс Почозерский погост, в режиме нон-стоп осматриваем музеи и посещаем мастер-класс по лепке из глины. Что могу сказать - все достойно внимания. В музеях собрано довольно большое количество любопытнейших артефактов, относящихся к жизни и быту поморов. К сожалению, все это происходит очень спрессовано во времени, и часть информации я просто не смог усвоить. На мастер-классе по лепке нам показали, как лепить мифического персонажа Китовраса. Каждый лепил фигурку на свой манер.
Вот результаты:
Мы не забыли снова заказать вкусной рыбки и вечером последнего дня устроили шумную прощальную пати. А рано утром погрузились в автобусы и двинулись в стороны станции Плесецкая. Позади остались незабываемые две недели - время, которое совершенно точно прошло не зря. Четырнадцать дней, которые сделали меня немного другим человеком и, надеюсь, чем-то научили, воспоминания о которых еще надолго останутся со мной. С нами в автобусе ехала большая компания из нескольких семей с детьми, которые приехали как самостоятельная туристическая группа - до этого мы пересекались с ними на некоторых экскурсиях. Чтобы не скучать в дороге, дети в возрасте 12-13 лет пели песни. Я думал, что сейчас дети уже не поют песни, тем более, такие - старые, из фильмов. Когда хор звонких голосов стройно грянул «Крылатые качели», а затем «Голубой вагон», я чуть не задохнулся комком, который поднялся откуда-то из самой глубины меня и прочно встал в горле и не желал оставлять меня в покое вплоть до самого прибытия на станцию. Я не знаю, поймет ли кто-то, о чем это я только что написал, но, короче, вот на этом месте можно было бы и закончить. Автобус подпрыгивал на ухабах, я смотрел в окно на убегающий пейзаж из лесов, полей и обветшалых деревенских домиков...
Медленно минуты уплывают вдаль
Встречи с ними ты уже не жди...
Конечно, было много всего интересного. И сейчас некоторые детали стерлись в памяти. Могу сказать только, что это было более чем круто, и я до сих пор почти каждый день хочу еще. И хоть большинство из вас не сможет этого прочитать: спасибо все, кто разделил с нами это небольшое приключение!
My big thanks to Robin, Helen, Yen-Po, Joris, Carlos, Kostas, Tzanis, Lidia, Femke, Sonia, Каролина, Таня, Маша и Сергей Павлович (где бы ты теперь ни был)!
Ну и, конечно, спасибо тебе, Кенозеро! Мы обязательно к тебе вернемся!
PS. В поезде мы ехали в другом конце состава от остальной группы. На вокзале в Москве попрощались со всеми (кроме Карлоса, который решил задержаться в России и сошел в Вологде) крепкими объятиями. Хеллен, самолет которой вылетал только на следующий день, остановилась у Кати. Днем мы погуляли по Москве и даже сходили вместе на DM-party в Radio City.
PPS. А еще недавно я узнал, что мастер на все руки и рыбак от Бога Сергей Павлович пропал без вести. Вышел из дома вроде как в подпитии в ноябре месяце и не вернулся. Поиски ничего не дали. Кстати, я думал, что он вообще не пьет, настолько хорошо он выглядел и держался. Чуть ли не к каждой часовне в крае приложил он свои золотые руки. Видно было, что человек действительно хорошо знает и любит свое дело. И к нам очень хорошо относился, несмотря на некоторые косяки, никогда не повышал голос, все объяснял спокойно и доходчиво. Короче, жаль… Хотя, мало ли что там может быть, места-то волшебные, а тела его до сих пор так и не нашли…
Ну и дальше будет много фото, возможно, даже с пояснениями.
Вот так вот плавали.
Причаливаем, оцените прозрачность водички
Наша жизнь и виды в Косицино.
рыбачим с греками
работаем с голландцем Йорисом
Гуляем вокруг деревни
Наш лагерь, позади палаток развалины фермы
Обедаем.
часовня внутри
снаружи:
кладбище в лесу
выгружаемся в Семеново
Зеселились к Юрию Ильичу, это вид с его огорода:
мастерская Юрия Ильича
Дома у Юрия Ильича и вокруг него.
Та самая дверь на несуществующий балкон и наш командир Таня.
В старых домах, шкафы и часть мебели сразу делались внутри самим постройщиком. Вот такой шкаф, украшенный характерной росписью.
после баньки
Таня и Костас рыбачат
Йорис что-то пишет в дневник, как я уже упоминал, иностранцы предпочитают делать путевые заметки при помощи ручки и бумаги. Как минимум пятеро из всей группы делали это именно так.
Карлос отдыхает
Скоро обед
Работаем в Семеново.
Внутри.
Сортируем досочки.
почти готово:
Сергей Павлович привез главку.
Подымаем. Тяжелая.
Вообще, сам этот процесс довольно тяжелый физически, поэтому я из-за своих проблем со спиной, к сожалению, не в первых рядах.
.
Ну вот и готово, можно отплывать. Нас уже ждет катер. Возвращаемся в Вершинино.
Еще немного видов деревни Вершинино и ее окрестностей.
Местные приставучие собаки.
Внутри. Небеса ручной работы.
В музее, лишь малая часть экспозиции.
Почозерский погост.
Кладбище.
Внутри одной из часовен.
еще одно тотемное дерево
Ну и хватит. остальную тысячу фоток свалю с вконтакт и фбук.
Первые четыре, если кому интересно, по ссылкам:
- http://maxinabox.livejournal.com/153531.html
- http://maxinabox.livejournal.com/153801.html
- http://maxinabox.livejournal.com/153982.html
- http://maxinabox.livejournal.com/154279.html
Ну и да, я понимаю, что кому-то это, может быть, странно читать: съездил вроде как взрослый парень в лес на две недели, а эмоций и восторгов аж на пять постов. Согласен. Но для меня это по-прежнему то новое и интересное, что приносит мне настоящее удовольствие и вызывает целую бурю эмоций даже теперь спустя полгода. Так что уж как есть.
Итак, выдвинулись на любимой барже сразу после того, как установили главку и убрали мусор вокруг часовни Ильи пророка в деревне Свиное, усталые, но в приподнятом настроении, потому что впереди - блага местной цивилизации - баня, кровати, столовая, магазины.
Пыхтит тягач, свежий воздух пахнет озером и лесом, солнце гладит кожу. Можно - и это лучше всего - лечь на откидной нос баржи, закрыть глаза и дремать. Иногда в щель плещет водой на вытянутые ноги, и это очень приятно, потому что уже довольно жарко. Грек Янис играет на бузуки и поет на своем языке. Я лежу, а во мне растворяется приятное ощущение нереальности происходящего и даже почти чуда: мой дом - это панельная многоэтажка в спальном районе Москвы, в квартире есть интернет, ванная комната и горячая вода, но сейчас все это очень далеко, а я валяюсь на барже, которая тащится по огромной озерной системе где-то в российской глуши, где не ловит мобильная связь, а на барже стоит груженый рюкзаками и инструментом трактор, из его кузова свисают чьи-то ноги, и в какую сторону не посмотри - все лес и вода, сбоку, в метре от меня, дремлет бельгийка и француз, а рядом на своем национальном инструменте играет и поет на незнакомом мне языке грек. Нас четырнадцать человек, мы разные, но мы - теперь вроде как команда. Неделю назад я и знать этих людей не знал, а сейчас вот плывем и вроде вполне себе хорошо нам вместе, даже несмотря на то, что мой английский по-прежнему оставляет желать лучшего. А вокруг тем временем красота неописуемая.
В Вершинино возвращаемся уже как домой. Мы как русскоговорящие и наиболее освоившиеся легко устанавливаем на местности нужные контакты и закупаем у населения свежих малосольных огурчиков и копченую рыбку. Рыбу можно заказать утром, вечером ее поймают и сразу закоптят. Таня (спасибо ей огромное) в этот раз смогла заселить нас в пустующий двухместный номер (до этого все спали в общих больших комнатах - мальчики на втором этаже, девочки на первом). Так что и покушали и поспали на мягком от души. Ну и баня по-черному - это всегда отлично.
После вершининской черной баньки.
Утром снова грузимся на баржу и плывем в деревню Косицино. Не успеваем сойти на берег и начать присматривать место для палаток - была идея поставить их ближе к воде - но к нам уже бегут со всех ног и протестующе машут на ходу руками ассистенты Кончаловского, который, оказывается, теперь снимает тут. Нас просят не ставить палатки на берегу, чтобы они не попали в кадр. За это пригоняют нам оплаченного мужичка с косой, который выкашивает траву под лагерь немного поодаль на возвышении около каких-то кирпичных развалин. Часть группы сразу уходит на объект, а нам выпадает ставить палатки. Удовольствие - так себе. Новая палатка с полным комплектом только одна - наша. Остальные выданы администрацией парка, чтобы их поставить нужна некоторая фантазия и инженерный ум - признаюсь, у меня не так уж хорошо обстоят дела и с тем и с другим. Для части палаток изготавливаются дополнительные детали каркаса и колышки из подручной древесины, привязываются всякие веревочки, а из двух оставшихся некомплектов в итоге собирается одна. Места хватит всем, но с комфортом будет не очень. Мы уже это делали недавно. Но тут надо учесть еще одно спальное место - в Вершинино к нам присоединился по каким-то причинам припозднившийся испанец Карлос.
Часовня в Косицино меньше размером, что и как делать, мы уже знаем. Правда, солнце начинает печь нещадно, и я, работая на крыше, быстро становлюсь похожим на отварного индейца, причем только за пределами контура футболки. Теперь загар придется выравнивать. Что мне, кстати, до конца так и не удалось.
Тут надо коснуться немного неприятного момента. Во время работы в Косицино к зарубежным гостям пришло окончательное понимание того, что высланная им ранее программа, не работает. Сколько с ней не сверяйся, а и близко непохоже. Мы были единственными, кто знал об этом заранее. Сейчас не хочется мусолить подробности. Но, когда вместо запланированного по плану пешего похода куда-то там и очередной экскурсии, был снова объявлен рабочий день, в лагере случилась небольшая забастовка. И в итоге для особо недовольных был объявлен выходной день, впрочем, часть группы, включая нас, все равно отправилась работать.
На фото: приехал материал.
Я уже писал, что с новой программой были знакомы только мы, остальным она была разослана, когда люди были уже на пути в Россию. Отличия двух программ заключались в количестве рабочих дней и часов, объеме культурных мероприятий и условиях проживания: работы - больше, культурных мероприятий - поменьше, жизнь преимущественно в палатках, вместо заявленного на большую часть времени гостевого дома. Собственно, поэтому свои спальники, палатка и пенки были только у нас. Вообще, работа в Косицино, не сказать, что очень напрягала. Часовня была сильно меньше той, с которой мы начали в Свином. Правда, я умудрился там почти сломать бензопилу. Местные жители помогли починить, но удивились - у нас первоклассники с такими пилами, мол, одной левой управляются, разберут и соберут с закрытыми глазами. На что я, потупив взор, ответствовал, стараясь попасть в ритм местного диалекта: да хули мне ей могло понадобиться в Москве пилить-то, вы издеваетесь что ли?
В общем, жили мы там не тужили. Вечерами я ловил рыбу, в азарте утопил три Таниных блесны (прости, Таня!). Ловилось все равно только на удочку, да такая рыба, какую местные, наверное, и за рыбу не считают. Мастер на все руки, а заодно и супер-рыбак, Сергей Павлович привез нам несколько пойманных им в своих секретных местах щук, мы одолжили у местных решетку и пожарили их вместе с моей мелочью, получилось очень даже.
В ста метрах снимал свою псевдодокументалистику Кончаловский, для съемок какой-то сцены ему приходилось мрачно упаивать двух местных мужиков водкой, один из них вроде даже развязал по такому случаю после двухлетнего воздержания. Весной в Вершинино будет премьера фильма, на которую планируется пригласить жителей всех окрестных деревень. Нас просили говорить потише и периодически прекращать работу на время съемок, чтобы посторонние звуки не лезли в микрофон. Наверное, это было не очень, когда лагерь отдыхал вечером у костра, а разговаривать можно было только шепотом, но меня это совершенно не волновало, потому что я полностью слился с природой и каждый вечер по несколько часов медитировал по грудь в воде с удочкой или спиннингом.
Все недовольства по поводу обновленной программы были утрясены. Нам обещали экскурсии и что-то там еще. Но на тот момент мне лично это уже было не так уж важно: процесс рыбалки полностью поглотил меня, а окружающая природа и труд успокоили нервы. Просто именно что за державу поначалу было обидно и от этого как-то неудобно перед нашими заграничными гостями, потому что все эти люди мне категорически нравились. На этой почве мы даже немного повздорили с Таней и кэмп-лидером Машей. Сейчас я думаю, что, может быть, и не надо было этого делать. Там своя кухня, а они в общем-то не были теми, кто мог что-то решать и на что-то сильно влиять в сложившейся ситуации. Таня хоть и местная, но она - не аниматор, а архитектор и наш прораб со своей головной болью - в виде объектов, некачественных досок и прочим, Маша - представитель организации по набору волонтеров. Как я понял, на то, что нас немного подвинули с транспортом и жильем, напрямую повлияли проходившие параллельно нашему лагерю съемки фильма Кончаловского.
Собственно, место, где мы жили: Косицино - деревня в пять или чуть больше - на самом деле, не поймешь сколько жилых домов на почти окруженном водой полуострове, развалины кирпичного здания, бывшего когда-то фермой, остовы сельхозтехники в зарослях травы, ну и часовенка, которую мы чиним. Нам говорили, что когда-то здесь жило несколько сотен человек. Сейчас - от силы человек двадцать. Жилые дома и огороды в приличном состоянии, есть всяческая живность: коровы, лошади.
Прямо в лесу на возвышении, но около воды довольно большое кладбище. Наткнулись мы на него неожиданно, когда решили просто прогуляться по лесу. Было немного не по себе увидеть среди деревьев оградки относительно свежих могил и покосившиеся и разваленные временем кресты старых.
Ничего не нашел об этом, но одна из экскурсоводов позже говорила нам, что поморы либо обносили кладбища высокой оградой либо делали их на островах в окружении воды, чтобы отделять мир живых от мира мертвых и наоборот. Не знаю, насколько это достоверно, потому что Косицино - все же не остров. Но экскурсовод на мой вопрос конкретно об этом месте сказала, что, да, не остров, но все равно - место максимально окружено водой. Как я уже написал, в деревне живет немного человек и, как и многие в этой местности, она отрезана от какой бы то ни было инфраструктуры лесом и озерами. В гости или в магазин летом - по воде на моторках, зимой - по льду на лошадях или буранах. Пенсию по таким населенным пунктам развозит почтальон - тоже на моторке. Кстати, фильм Кончаловского как раз про такого почтальона с местным почтальоном в роли самого себя.
На фото: туса Кончаловского что-то там мутит.
Вечер перед завершением и работы и отплытием к следующему объекту ознаменовался двумя событиями. Во-первых, в нашу жизнь стремительно ворвался Юрий Ильич. Местный мужчина неопределенного возраста, статный, сухой и крепкий, чем-то похожий на Петра Мамонова. Он приплыл на моторной лодке с противоположного берега, куда нам предстояло выдвинуться на следующий день. Выяснилось, что он - тоже почтальон и тоже снимается в кино у Кончаловского, но не в главной роли, а еще, что у него дома мы будем жить следующие три дня.
На фото в центре: Юрий Ильич.
Мужчина был слегка поддат и явил собой чисто русскую смесь радушия, умеренной агрессии и живейшего любопытства. В особенности, его внимание распространилось на иностранных женщин. Юрий Ильич восседал на бревне у костра, сверкал глазами, шевелил бровями и пытался активно общаться со всеми сразу на русском языке. Маше приходилось переводить. Выглядело это примерно так - сначала он обращался к нам: а этот откуда?
- Из Греции.
- Греки наши браться по вере. Переведи им.
- А эта?
- Лидия из Италии, она боксом занимается, кстати.
- Ого! Лидия, а ты мужика вырубить сможешь? Переведите ей.
Маша переводит. Взрыв хохота. Лидия смущается, краснеет, но утвердительно кивает.
- А это кто?
…
Ну и так далее. При этом Юрий Ильич показал себя необычайно осведомленным для деревенского жителя человеком: познакомившись с каждым, он порционно выдал краткую информацию о каждой из стран - правительство, политический строй и другие детали. Некоторые данные, правда, оказались слегка устаревшими. Его неожиданная эрудиция вскоре объяснилась: он - бывший военный.
На фото: а на небе в это самое время было вот так.
Иностранцы глазели на экзотичного гостя как на диковинку. Однако меня незапланированная часть культурной программы под названием «встреча с настоящим местным жителем» стала быстро утомлять. Поскольку, если не считать изучающего русский язык француза Робина, я был единственным человеком мужского пола, кто мог поддерживать разговор с нашим новым знакомым. А в трезвом виде, скажу я вам, нет ничего хуже подобного общения, если оно длится более пятнадцати минут. Мы же говорили более часа. Суть беседы со стороны Юрия Ильича сводилась к тому, что, например, Москву надо взорвать, что раньше было огого как, а теперь не так, да как дальше жить-то, чего они сидят улыбаются, вот у нас зато есть такая ракета, что мы ей можем так шарахнуть, что никакой Голландии... - переведи им..., короче, надо все взять и поделить, да вы вообще там в своей Москве уже все обалдели и так далее. По кругу.
Ситуация усугублялась тем, что я не мог не поддерживать разговор, потому что иначе он начинал доставать ни в чем не повинных и ничего не понимающих иностранцев. Грубо послать его на… - тоже было не лучшим выходом, потому что он мог расстроиться и застрелить меня из ружья, например. Шутка, конечно! Но кто знает? Хотя в принципе, положа руку на сердце, основная проблема состояла в том, что нам предстояло жить дома у этого человека следующие несколько дней, да и чисто по человечески обижать его не хотелось. В таких случаях на помощь всегда приходит социальная смазка - в смысле, водка. И это тот редкий случай из тех, когда я жалею, что уже давно совсем не пью алкоголь. С другой стороны, а если бы я пил, то не исключено, что через пару часов я уже мчал бы со своим новым знакомым в его моторке навстречу приключениям, например, на танцы в Усть-Почу... На небе тем временем собирались тучи, и Юрий Ильич все-таки встал (аллилуйя!), спустился нетвердой походкой к своей лодке, завел мотор, махнул на прощание рукой и был таков.
Только мы разошлись по палаткам, как ночь на несколько секунд стала светлым днем, в небе что-то неимоверно громко взорвалось - и я, было, обреченно подумал, что это Юрий Ильич в сердцах шмальнул по нам из какого-нибудь ПТУРа со своего берега. Но с неба тут же шумно полилась вода, и я стал думать о том, как же хорошо, что мы все-таки купили палатку, потому что, судя по шуму, который доносился из палаток соседних, там с водонепроницаемостью было не все хорошо. Через какое-то время все стихло. Во тьме раздался голос Йориса, который устроил перекличку по палаткам на предмет все ли целы и невредимы. Услышав свои позывные «Kate and Maxim are you alive?!», мы бодро отозвались и поплотнее завернулись в спальники.
На фото: утренние сборы.
Утром стало очевидно, что предоставленные парком палатки, как и предполагалось, не очень годятся для дождливой погоды. Мы погрузились на баржу и поплыли в гости к Юрию Ильичу - следующая третья и последняя часовня, которую нам надо было делать, находилась на противоположном берегу аккурат метрах в десяти от его дома.
На фото: часовня Флора и Лавра в Семеново, ее мы будем делать.
Утренний Юрий Ильич выглядел трезвым, хотя я бы не стал присягать даже на букваре, что на самом деле так оно и было, он провел нас в дом, который, надо сказать, выглядел впечатляюще и внутри и снаружи. Этой постройке что-то около сотни лет, а простоит она еще столько же, кажется, без особых проблем. Хозяин отвел нас на второй этаж, где явил некое подобие гостеприимства, которое впрочем выглядело вполне искренним: радушным жестом он выставил на стол банку малинового варенья и разрешил желающим сфотографироваться в своем старом военном кителе и фуражке.
Дальнейшие взаимоотношения с хозяином нашего временного пристанища напомнили мне книгу Довлатова «Заповедник», а точнее тот фрагмент, где автор описывает свою жизнь у деревенского жителя Михал Иваныча - «я дружбист, бля» - ну тут было примерно то же самое (хотя, надо отдать должное, все-таки в разы культурней), но только - «почтальон, бля».
Прожили мы там, кажется, дня три. Вечерами Юрий Ильич жаждал общения, поэтому поднимался к нам и пытался хоть как-то завязать разговор. Например, с мальчишеским запалом хвастался, что пьет уже неделю, и пытался нелепо, но в рамках приличия, свататься к Соне и Хеллен, а также дул мне и Кате в уши за всю свою жизнь, периодически путаясь в показаниях на тему того, кто он такой и откуда тут взялся. Эта жажда общения слегка утомляла. Тем не менее по-настоящему серчать на Юрия Ильича было не за что, он просто обычный русский мужик - где-то добрый, где-то грубый, где-то потерянный - со своим одному ему понятным (а может, и нет) укладом в голове. Ставит для дорогих гостей банку варенья на стол, топит баню, но тут же грозит мифической русской ракетой, чтобы не расслаблялись.
На фото: видимо, дАли.
Что же было вокруг нас? Деревеня Семеново в несколько домов, лес, красивейшее озеро и часовня, которую надо было делать. Погода стояла пасмурная, но теплая. Мы работали, по вечерам Юрий Ильич топил нам две - черную и белую бани - кроме одного дня, когда он убрался в хлам на съемках у Кончаловского, чем долго нам хвастался.
Жили в доме как настоящие гастарбайтеры, кому-то достались кровати, человек шесть спали в ряд на полу, мы примостились на деревянных лавках. С утра, конечно, с непривычки сильно затекали конечности, но все равно было очень здорово. Готовили на плитке, есть садились за один большой стол. Отношения в коллективе стали еще теплее - жили почти как большая семья. В стене на уровне второго этажа был дверной проем - видимо, когда-то там был балкон, от которого осталась только дверь, а сам дом стоял довольно высоко над уровнем озера - сесть на отдыхе с чашкой горячего чая около этого проема и созерцать открывающийся вид стало любимым моим занятием.
На фото: примерно такой оттуда открывался вид, внизу Таня толкует Ильичу, что неплохо бы баньку нам истопить.
В один из дней за нами, сделав экстренный крюк, пришла "ракета" полная туристов, чтобы отвезти на обещанные экскурсии. Таня таки донесла до администрации, что люди жаждут не только работать, но и что-то смотреть. Ирония оказалась в том, что, видимо, опять что-то не согласовалось, кто-то кого-то не понял или не хотел понимать, но экскурсионный маршрут полностью повторил маршрут самого первого дня, за исключением того, что к программе была добавлена чайная церемония с самоваром и традиционной выпечкой. Снова оказавшись в знакомых местах, наши иностранные друзья уже, кажется, не удивились происходящему, а просто, покорившись судьбе, по второму разу осматривали водяную мельницу (правда, в этот раз ее открыли и запустили), и уже виденные часовни. Кстати, вот вам самая маленькая в архангельской области под названием «Крест», в ней помещается один стоящий на коленях человек.
внутри:
Часовню в Семеново мы закончили. Снова приехал невозмутимый мастер на все руки Сергей Павлович с изготовленной им главкой, которая была водружена на свое законное место. Процесс можно посмотреть на фото в подвале поста.
Скоро все закончится и это ощущение заставляет меня немного грустить. Мне кажется, что прошло не две недели, а намного больше, иногда забывалось думать о том, что я вообще когда-то жил какой-то другой жизнью. А пока мы опять плывем в Вершинино, где снова селимся в доме Евсеева, паримся в банях и уже просто гуляем по деревне. Здесь нас в итоге настигает обширная культурная программа: мы едем смотреть кладбище, находящийся на реставрации храмовый комплекс Почозерский погост, в режиме нон-стоп осматриваем музеи и посещаем мастер-класс по лепке из глины. Что могу сказать - все достойно внимания. В музеях собрано довольно большое количество любопытнейших артефактов, относящихся к жизни и быту поморов. К сожалению, все это происходит очень спрессовано во времени, и часть информации я просто не смог усвоить. На мастер-классе по лепке нам показали, как лепить мифического персонажа Китовраса. Каждый лепил фигурку на свой манер.
Вот результаты:
Мы не забыли снова заказать вкусной рыбки и вечером последнего дня устроили шумную прощальную пати. А рано утром погрузились в автобусы и двинулись в стороны станции Плесецкая. Позади остались незабываемые две недели - время, которое совершенно точно прошло не зря. Четырнадцать дней, которые сделали меня немного другим человеком и, надеюсь, чем-то научили, воспоминания о которых еще надолго останутся со мной. С нами в автобусе ехала большая компания из нескольких семей с детьми, которые приехали как самостоятельная туристическая группа - до этого мы пересекались с ними на некоторых экскурсиях. Чтобы не скучать в дороге, дети в возрасте 12-13 лет пели песни. Я думал, что сейчас дети уже не поют песни, тем более, такие - старые, из фильмов. Когда хор звонких голосов стройно грянул «Крылатые качели», а затем «Голубой вагон», я чуть не задохнулся комком, который поднялся откуда-то из самой глубины меня и прочно встал в горле и не желал оставлять меня в покое вплоть до самого прибытия на станцию. Я не знаю, поймет ли кто-то, о чем это я только что написал, но, короче, вот на этом месте можно было бы и закончить. Автобус подпрыгивал на ухабах, я смотрел в окно на убегающий пейзаж из лесов, полей и обветшалых деревенских домиков...
Медленно минуты уплывают вдаль
Встречи с ними ты уже не жди...
Конечно, было много всего интересного. И сейчас некоторые детали стерлись в памяти. Могу сказать только, что это было более чем круто, и я до сих пор почти каждый день хочу еще. И хоть большинство из вас не сможет этого прочитать: спасибо все, кто разделил с нами это небольшое приключение!
My big thanks to Robin, Helen, Yen-Po, Joris, Carlos, Kostas, Tzanis, Lidia, Femke, Sonia, Каролина, Таня, Маша и Сергей Павлович (где бы ты теперь ни был)!
Ну и, конечно, спасибо тебе, Кенозеро! Мы обязательно к тебе вернемся!
PS. В поезде мы ехали в другом конце состава от остальной группы. На вокзале в Москве попрощались со всеми (кроме Карлоса, который решил задержаться в России и сошел в Вологде) крепкими объятиями. Хеллен, самолет которой вылетал только на следующий день, остановилась у Кати. Днем мы погуляли по Москве и даже сходили вместе на DM-party в Radio City.
PPS. А еще недавно я узнал, что мастер на все руки и рыбак от Бога Сергей Павлович пропал без вести. Вышел из дома вроде как в подпитии в ноябре месяце и не вернулся. Поиски ничего не дали. Кстати, я думал, что он вообще не пьет, настолько хорошо он выглядел и держался. Чуть ли не к каждой часовне в крае приложил он свои золотые руки. Видно было, что человек действительно хорошо знает и любит свое дело. И к нам очень хорошо относился, несмотря на некоторые косяки, никогда не повышал голос, все объяснял спокойно и доходчиво. Короче, жаль… Хотя, мало ли что там может быть, места-то волшебные, а тела его до сих пор так и не нашли…
Ну и дальше будет много фото, возможно, даже с пояснениями.
Вот так вот плавали.
Причаливаем, оцените прозрачность водички
Наша жизнь и виды в Косицино.
рыбачим с греками
работаем с голландцем Йорисом
Гуляем вокруг деревни
Наш лагерь, позади палаток развалины фермы
Обедаем.
часовня внутри
снаружи:
кладбище в лесу
выгружаемся в Семеново
Зеселились к Юрию Ильичу, это вид с его огорода:
мастерская Юрия Ильича
Дома у Юрия Ильича и вокруг него.
Та самая дверь на несуществующий балкон и наш командир Таня.
В старых домах, шкафы и часть мебели сразу делались внутри самим постройщиком. Вот такой шкаф, украшенный характерной росписью.
после баньки
Таня и Костас рыбачат
Йорис что-то пишет в дневник, как я уже упоминал, иностранцы предпочитают делать путевые заметки при помощи ручки и бумаги. Как минимум пятеро из всей группы делали это именно так.
Карлос отдыхает
Скоро обед
Работаем в Семеново.
Внутри.
Сортируем досочки.
почти готово:
Сергей Павлович привез главку.
Подымаем. Тяжелая.
Вообще, сам этот процесс довольно тяжелый физически, поэтому я из-за своих проблем со спиной, к сожалению, не в первых рядах.
.
Ну вот и готово, можно отплывать. Нас уже ждет катер. Возвращаемся в Вершинино.
Еще немного видов деревни Вершинино и ее окрестностей.
Местные приставучие собаки.
Внутри. Небеса ручной работы.
В музее, лишь малая часть экспозиции.
Почозерский погост.
Кладбище.
Внутри одной из часовен.
еще одно тотемное дерево
Ну и хватит. остальную тысячу фоток свалю с вконтакт и фбук.