Каким будет второй кризис
Вместо эпиграфа.
На остановке общественного транспорта стоит толпа. Среди толпы явно выдающий себя внешним видом интеллигент: пиджачишко, галстучек, очёчки. Он всех пропускает, а когда норовит сесть в автобус сам, то ему зажимает дверями шею, т.е. голова внутри - тело снаружи. Автобус трогается. Интеллигент благим матом начинает орать дурниной:
- ?(:%;№()(_(?%;;№;:?*?*+_+_)()*?*%;:№»№%;?:(*?:(*?)(*?+()(*?;№%;:%%(_))**?%: !!!!!
(подставьте сами, по вашей фантазии, любую нецензурную брань высшей пробы)
Народ в автобусе заволновался и тоже заголосил:
- Человек!!! Стой!!! Человека зажало!!! Тормози!!!
Автобус останавливается и освобождает «пленника».
Тот заходит на площадку, гордо всех оглядывает и, поправляя сбившийся галстук характерным движением, произносит:
- Виноват - был напуган!
Вот и большинство мирового народонаселения после первого кризиса, грянувшего в 2008 г., очень напугано. Напугано так, что только и бредит вторым и последующими кризисами, вместо того, чтобы просто-напросто заниматься своим делом и жить. Пугаться того, чего ещё нет, глупо. Пугаться того, что уже наступило, бессмысленно.
Будет ли новый кризис? Будет, конечно. Но какой, когда и как он произойдёт, не знает никто. Ясно одно, - кризис - это плата за незакономерный рост (мыльный пузырь), перекошенное распределение добавочной стоимости (у кого щи жидки, а у кого бриллианты мелки) и …за неверие. Кризис экономический - ответ Бога на кризис духа. Всякого рода подобными событиями нам (людям) напоминают: оглянись, посмотри - не это главное. И чем дальше взбирается алчность и бездуховность, тем сильнее такие напоминания. Весь ход мировой экономической истории и истории вообще свидетельствует об этом (уж не буду вдаваться в пространные экскурсы). Можно, конечно, долго и с пеной у рта доказывать, что причины кризисов сугубо экономические и решать их нужно соответственно тоже только экономическими путями. Однако ж, если бы всё было так просто, то, как любая рациональная задача, проблема имела бы вполне осязаемое решение и разрешилась бы в определённые сроки, и они были бы известны. Но вот почему-то этот «Х» (или несколько «Х») не находится, и все судорожно заняты тем, что кто-то пытается его искать, а кто-то ждет, что найдут, и, раскрыв в умилении ненасытный рот, продолжает участвовать в крысиных бегах. А кто-то вообще в процессе не участвует, а только собирает «урожай», кто вершки, а кто - корешки. И мне кажется, что если уж совсем сверху посмотреть на всё это, то сложится устойчивая картинка безумной возни.
Опять же, смысл думать о грядущем кризисе, если и первый толком не закончился? Проблемы ЕС, долги США и пр., и пр. заливают деньгами (ликвидностью), но это не значит, что реально разжиревшие субъекты готовы затянуть пояса. Кто-то снова снимет сливки, большинство оближется. Маховик всё больше набирает обороты.
Да, улитка ползёт к краю листа, но дальше будет новый лист. Какой он будет?
Хотел бы привести гениальные слова русского классика Ф.М.Достоевского, в которых он за два века до сегодняшнего дня одним абзацем предсказал, как всё будет. Вот и смотрите, где и кем вы будете, и что будете делать.
- Я думаю, что все это произойдет как-нибудь чрезвычайно ординарно, - проговорил он раз. - Просто-напросто все государства, несмотря на все балансы в бюджетах и на "отсутствие дефицитов", un beau matin* запутаются окончательно и все до единого пожелают не заплатить, чтоб всем до единого обновиться во всеобщем банкрутстве. Между тем весь консервативный элемент всего мира сему воспротивится, ибо он-то и будет акционером и кредитором, и банкрутства допустить не захочет. Тогда, разумеется, начнется, так сказать, всеобщее окисление; прибудет много жида, и начнется жидовское царство; а засим все те, которые никогда не имели акций, да и вообще ничего не имели, то есть все нищие, естественно не захотят участвовать в окислении... Начнется борьба, и, после семидесяти семи поражений, нищие уничтожат акционеров, отберут у них акции и сядут на их место, акционерами же разумеется. Может, и скажут что-нибудь новое, а может, и нет. Вернее, что тоже обанкрутятся. Далее, друг мой, ничего не умею предугадать в судьбах, которые изменят лик мира сего. Впрочем, посмотри в Апокалипсисе...
(Достоевский Ф.М. «Подросток»)
* в одно прекрасное утро