Кадзуо Исигуро - «Остаток дня»
«Остаток дня» Кадзуо Исигуро - непростое чтение.
Дворецкий Стивенс изъясняется подчёркнуто правильными литературными фразами, как старательный выпускник в сочинении. И этим вот штилем написаны десятки страниц - сплошь рассуждения о величии дворецких, о том, что есть подлинное достоинство, и это временами утомляет. Но и позволяет проникнуться личностью дворецкого, прочувствовать, чем он живёт, и воспринимать его реальным человеком, а не выдуманным персонажем.
По-настоящему интересно становится к середине книги, когда Стивенс вспоминает конференцию 1923 года, которую устроил его хозяин, лорд Дарлингтон, ради облегчения участи побеждённой Германии. Обеспечить качественное и ненавязчивое обслуживание такому количеству привередливых особ - это было серьёзным испытанием для всего штата обслуги Дарлингтон-холла, но они справились. У Стивенса в самый разгар событий умер от удара отец, дворецкий старой школы, и, в общем, к этому моменту книга уже зацепила не на шутку. В основном благодаря мисс Кентон, экономке, которая недвусмысленно пытается расшевелить Стивенса, застёгнутого на все пуговицы, кажется, даже ночью. Мисс Кентон не удаётся к нему пробиться, потому что работа - нет, исполнение обязанностей! - заполняет жизнь Стивенса без остатка, и читать об этом удивительно и горестно. Он просто излагает факты, а читатель видит картины.
В сущности, сюжет книги таков: лорд Дарлингтон умер, и его великолепный, старинный, «настоящий английский дом» покупает мистер Фарадей, американец. Вместе с домом и мебелью переходит и Стивенс, образцовый дворецкий из «больших». Новый хозяин обращается к нему с просьбой обойтись минимумом обслуги, и вскоре Стивенс начинает ощущать, что при всём усердии слуг, его собственном профессионализме и безупречности схем - рук всё же не хватает. И тут он получает письмо от мисс Кентон, своей бывшей коллеги-экономки. Это очередное письмо, полное ностальгии по старым дням, старому дому и прежнему хозяину, и Стивенс вдруг понимает: она хочет вернуться! Вот же решение проблемы с нехваткой рук!
И отпрашивается у хозяина в отпуск, чтобы съездить к мисс Кентон, поговорить с ней и, возможно, вернуться вместе с нею. По дороге он вспоминает великих дверецких и ключевые моменты своей жизни.
К концу книги было уже ясно, что она мне понравилась. Что я буду её перечитывать. Книжка оказалась с двойным дном. Читаешь и думаешь: вот история неслучившейся любви. А оказалось, что - да, история любви, но и крушения всего, что составляло для Стивенса стержень его жизни. Человек верил, что, служа безупречно и профессионально джентльмену, влияющему на ход истории, он, Стивенс, вносит свою лепту в историю тоже. И вдруг к финалу выясняется, что лорд Дарлингтон, без сомнения, истинный джентльмен, идеалист, романтик, умный и сострадательный человек, слишком легко поддавался дурному влиянию. Природное благородство и великодушие не позволяло ему пинать ногами поверженного противника, откуда и проросли корни его сочувствия Германии после Версальского договора. Дальше - больше. Контакты с наци, Риббентропом, профашистки настроенными дамами, гадкое увольнение горничных-евреек и целый ряд поступков, из-за которых безупречное имя лорда оказалось запятнано.
И страдания дворецкого по этому поводу выплёскиваются буквально на последних страницах, вот уж по-настоящему больно и страшно - ведь за книгу мы успеваем привыкнуть к его сдержанности, к тому, что все переживания он прячет так глубоко, что легче подумать - их нет, нежели докопаться. Но мисс Кентон что-то такое в нём чувствовала, иначе не боролась бы с ним за него так отчаянно. Что ж, Стивенс устоял перед её натиском, но в итоге оказался трагически проигравшим. И всё это изливается на читателя с последних страниц как литр кислоты. Сидишь потерянная и думаешь: «Ну ничего себе…»
Дворецкий Стивенс изъясняется подчёркнуто правильными литературными фразами, как старательный выпускник в сочинении. И этим вот штилем написаны десятки страниц - сплошь рассуждения о величии дворецких, о том, что есть подлинное достоинство, и это временами утомляет. Но и позволяет проникнуться личностью дворецкого, прочувствовать, чем он живёт, и воспринимать его реальным человеком, а не выдуманным персонажем.
По-настоящему интересно становится к середине книги, когда Стивенс вспоминает конференцию 1923 года, которую устроил его хозяин, лорд Дарлингтон, ради облегчения участи побеждённой Германии. Обеспечить качественное и ненавязчивое обслуживание такому количеству привередливых особ - это было серьёзным испытанием для всего штата обслуги Дарлингтон-холла, но они справились. У Стивенса в самый разгар событий умер от удара отец, дворецкий старой школы, и, в общем, к этому моменту книга уже зацепила не на шутку. В основном благодаря мисс Кентон, экономке, которая недвусмысленно пытается расшевелить Стивенса, застёгнутого на все пуговицы, кажется, даже ночью. Мисс Кентон не удаётся к нему пробиться, потому что работа - нет, исполнение обязанностей! - заполняет жизнь Стивенса без остатка, и читать об этом удивительно и горестно. Он просто излагает факты, а читатель видит картины.
В сущности, сюжет книги таков: лорд Дарлингтон умер, и его великолепный, старинный, «настоящий английский дом» покупает мистер Фарадей, американец. Вместе с домом и мебелью переходит и Стивенс, образцовый дворецкий из «больших». Новый хозяин обращается к нему с просьбой обойтись минимумом обслуги, и вскоре Стивенс начинает ощущать, что при всём усердии слуг, его собственном профессионализме и безупречности схем - рук всё же не хватает. И тут он получает письмо от мисс Кентон, своей бывшей коллеги-экономки. Это очередное письмо, полное ностальгии по старым дням, старому дому и прежнему хозяину, и Стивенс вдруг понимает: она хочет вернуться! Вот же решение проблемы с нехваткой рук!
И отпрашивается у хозяина в отпуск, чтобы съездить к мисс Кентон, поговорить с ней и, возможно, вернуться вместе с нею. По дороге он вспоминает великих дверецких и ключевые моменты своей жизни.
К концу книги было уже ясно, что она мне понравилась. Что я буду её перечитывать. Книжка оказалась с двойным дном. Читаешь и думаешь: вот история неслучившейся любви. А оказалось, что - да, история любви, но и крушения всего, что составляло для Стивенса стержень его жизни. Человек верил, что, служа безупречно и профессионально джентльмену, влияющему на ход истории, он, Стивенс, вносит свою лепту в историю тоже. И вдруг к финалу выясняется, что лорд Дарлингтон, без сомнения, истинный джентльмен, идеалист, романтик, умный и сострадательный человек, слишком легко поддавался дурному влиянию. Природное благородство и великодушие не позволяло ему пинать ногами поверженного противника, откуда и проросли корни его сочувствия Германии после Версальского договора. Дальше - больше. Контакты с наци, Риббентропом, профашистки настроенными дамами, гадкое увольнение горничных-евреек и целый ряд поступков, из-за которых безупречное имя лорда оказалось запятнано.
И страдания дворецкого по этому поводу выплёскиваются буквально на последних страницах, вот уж по-настоящему больно и страшно - ведь за книгу мы успеваем привыкнуть к его сдержанности, к тому, что все переживания он прячет так глубоко, что легче подумать - их нет, нежели докопаться. Но мисс Кентон что-то такое в нём чувствовала, иначе не боролась бы с ним за него так отчаянно. Что ж, Стивенс устоял перед её натиском, но в итоге оказался трагически проигравшим. И всё это изливается на читателя с последних страниц как литр кислоты. Сидишь потерянная и думаешь: «Ну ничего себе…»