Сословное...убожество!
"Кроме того, следует отметить сосуществование русской и французской (а также в семьях англоманов - английской) антропонимических систем в дворянском сословии. Т.В. Нестерова, исследовав обращения-антропонимы в семейной сфере, делает вывод, что среди женских имён в дворянском сословии отсутствуют русские варианты Дарья, Наталья, Елизавета (Лизавета), Екатерина (Катерина), им предпочитают французские варианты Долли, Натали, Мари (полные формы), либо гипокористики, например, Кити (английский вариант; в семьях англоманов) (Нестерова 1999, с. 105). Однако в патриархальных помещичьих семьях чаще отмечаются русские варианты имён (а также двуимённые формы именований вместо одноимённых) (Никонов 1974; 38-39). В купеческом сословии в проанализированных Т.В. Нестеровой текстах отмечен только один пример употребления личного имени (молодые образованные коммуниканты) (Нестерова 1999, с. 106).
Социальная дифференциация ощущается не только в составе именника, но и в «закреплённости форм субъективной оценки личных имён за определёнными сословиями:
- слуги, народ: -к (а). Например, Уварка, Аринка и др.; -уш (Кирюша, Мавруша), - ушк (Иванушка, Анисьющка);
дворяне: - ушк (Николушка, Верушка, Сонюшка), -иньк (-еньк), например, Варинька» (Силаева 1973, с. 58).
В «Письме к Гоголю» В.Г. Белинский писал: «Россия представляет собой ужасное зрелище страны, где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Васьками, Стёшками, Палашками» (См.: Водопьянова 2006, с. 39). Употреблявшиеся в официальных документах эти формулы именований (старостишка Ивашка Петров сын) до XVIII в., когда нормой официального стиля становится именование лиц, независимо от сословий, полными именами, происходит низведение форм типа Ивашка, Петрушка в неофициальную сферу общения и соответствующая переоценка их эмоциональных возможностей. Они становятся уничижительной формой обращения к низшим по социальному положению адресатам. А. Вежбицкая отмечает, что, «когда помещики называли своих крестьян Катька или Федька, эти формы звучали неуважительно, поскольку в них, с одной стороны, не наблюдалась дистанция, а с другой - не проявлялась ласка или теплота, и, кроме того, сама социальная ситуация не предполагала проявления каких-то подобных чувств» (Вежбицкая 1996, с. 140). "
нравится? а должно?
"пусть кричат, что уродина, а она мне нравится, хоть и не красавица..." - так?
Социальная дифференциация ощущается не только в составе именника, но и в «закреплённости форм субъективной оценки личных имён за определёнными сословиями:
- слуги, народ: -к (а). Например, Уварка, Аринка и др.; -уш (Кирюша, Мавруша), - ушк (Иванушка, Анисьющка);
дворяне: - ушк (Николушка, Верушка, Сонюшка), -иньк (-еньк), например, Варинька» (Силаева 1973, с. 58).
В «Письме к Гоголю» В.Г. Белинский писал: «Россия представляет собой ужасное зрелище страны, где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Васьками, Стёшками, Палашками» (См.: Водопьянова 2006, с. 39). Употреблявшиеся в официальных документах эти формулы именований (старостишка Ивашка Петров сын) до XVIII в., когда нормой официального стиля становится именование лиц, независимо от сословий, полными именами, происходит низведение форм типа Ивашка, Петрушка в неофициальную сферу общения и соответствующая переоценка их эмоциональных возможностей. Они становятся уничижительной формой обращения к низшим по социальному положению адресатам. А. Вежбицкая отмечает, что, «когда помещики называли своих крестьян Катька или Федька, эти формы звучали неуважительно, поскольку в них, с одной стороны, не наблюдалась дистанция, а с другой - не проявлялась ласка или теплота, и, кроме того, сама социальная ситуация не предполагала проявления каких-то подобных чувств» (Вежбицкая 1996, с. 140). "
нравится? а должно?
"пусть кричат, что уродина, а она мне нравится, хоть и не красавица..." - так?