Про мышонка из книжонки. (Джанни Родари)
Этот мышонок всю свою жизнь прожил в тоненькой дешевенькой книжонке - знаете, из тех, в которых рассказы в картинках. Надоело мышонку жить в этой книжке, и решил он поменять себе квартиру - найти другую, где бумага была бы получше на вкус и хотя бы пахла сыром. Собрал он все свои силенки и как прыгнет!… Так он оказался вдруг в настоящем мире, среди настоящих живых мышей.
- Скуаш! - сразу же испугался он, почуяв запах кошки.
- Что он сказал? - удивились мыши, пораженные столь непонятным языком.
- Сплум, бах, плюм! - сказал мышонок, который умел говорить только на том языке, на каком делались подписи к рисункам в его книжонке.
- Наверное, он иностранец! - заметила одна старая корабельная мышь, которая, прежде чем уйти на пенсию, служила на Средиземном море. И она попыталась заговорить с ним по английски.
Но мышонок посмотрел на нее, ничего не понимая, и сказал:
- Циип, фниш, броик.
- Нет, это не англичанин, - заметила корабельная мышь.
- Тогда кто же?
- Пойди разбери кто!
Так и прозвали мышонка - Пойди Разбери - и относились к нему как к деревенскому дурачку.
- Пойди Разбери, - спрашивали его, - какой сыр тебе больше по душе - пармиджанский или пошехонский?
- Сплинг, грон, цицицаир, - отвечал мышонок из книжонки.
- Спокойной ночи! - смеялись мыши. А самые маленькие мышата вдобавок дергали его за хвост - им хотелось послушать, как он смешно будет сердиться:
- Цоонг, сплаш, скуарр!
Однажды мыши отправились на мельницу, где лежало много мешков с белой и желтой мукой. Мыши прогрызли мешки и принялись уплетать муку. Только и слышно было, как они дружно щелкали зубами:
- Крик, крик, крик!
Впрочем, так делают все мыши на свете. Только мышонок из книжонки щелкал зубами совсем по другому:
- Крек, скрен, скерекск.
- Научись хотя бы есть, как порядочные люди, - проворчала корабельная мышь. - Будь ты на корабле, тебя за это уже давно выбросили бы в море. Ты понимаешь хотя бы, что неприятно слушать твое чавканье?
- Кренг, - ответил мышонок из книжонки и снова забрался в мешок с мукой.
Корабельная мышь подала остальным мышам знак, и все они тихо тихо удалились, покинув «чужака» на произвол судьбы, уверенные, что он не найдет дорогу домой.
Мышонок как ни в чем не бывало продолжал лакомиться мукой. А когда заметил наконец, что остался один, было уже слишком темно, чтобы возвращаться домой. И он решил провести ночь на мельнице. Он уже и задремал было, как вдруг в темноте вспыхнули два желтых семафора и послышались осторожные шаги четвероногого охотника. Это был кот!
- Скуаш! - в ужасе воскликнул мышонок.
- Граграньяу! - ответил ему кот. Он, оказывается, тоже был из книжки! И настоящие коты прогнали его, потому что он не умел говорить «мяу» как полагается.
Изгнанники обнялись, поклялись в вечной дружбе и всю ночь провели в разговорах на своем странном книжном языке. Они прекрасно понимали друг друга!
- Скуаш! - сразу же испугался он, почуяв запах кошки.
- Что он сказал? - удивились мыши, пораженные столь непонятным языком.
- Сплум, бах, плюм! - сказал мышонок, который умел говорить только на том языке, на каком делались подписи к рисункам в его книжонке.
- Наверное, он иностранец! - заметила одна старая корабельная мышь, которая, прежде чем уйти на пенсию, служила на Средиземном море. И она попыталась заговорить с ним по английски.
Но мышонок посмотрел на нее, ничего не понимая, и сказал:
- Циип, фниш, броик.
- Нет, это не англичанин, - заметила корабельная мышь.
- Тогда кто же?
- Пойди разбери кто!
Так и прозвали мышонка - Пойди Разбери - и относились к нему как к деревенскому дурачку.
- Пойди Разбери, - спрашивали его, - какой сыр тебе больше по душе - пармиджанский или пошехонский?
- Сплинг, грон, цицицаир, - отвечал мышонок из книжонки.
- Спокойной ночи! - смеялись мыши. А самые маленькие мышата вдобавок дергали его за хвост - им хотелось послушать, как он смешно будет сердиться:
- Цоонг, сплаш, скуарр!
Однажды мыши отправились на мельницу, где лежало много мешков с белой и желтой мукой. Мыши прогрызли мешки и принялись уплетать муку. Только и слышно было, как они дружно щелкали зубами:
- Крик, крик, крик!
Впрочем, так делают все мыши на свете. Только мышонок из книжонки щелкал зубами совсем по другому:
- Крек, скрен, скерекск.
- Научись хотя бы есть, как порядочные люди, - проворчала корабельная мышь. - Будь ты на корабле, тебя за это уже давно выбросили бы в море. Ты понимаешь хотя бы, что неприятно слушать твое чавканье?
- Кренг, - ответил мышонок из книжонки и снова забрался в мешок с мукой.
Корабельная мышь подала остальным мышам знак, и все они тихо тихо удалились, покинув «чужака» на произвол судьбы, уверенные, что он не найдет дорогу домой.
Мышонок как ни в чем не бывало продолжал лакомиться мукой. А когда заметил наконец, что остался один, было уже слишком темно, чтобы возвращаться домой. И он решил провести ночь на мельнице. Он уже и задремал было, как вдруг в темноте вспыхнули два желтых семафора и послышались осторожные шаги четвероногого охотника. Это был кот!
- Скуаш! - в ужасе воскликнул мышонок.
- Граграньяу! - ответил ему кот. Он, оказывается, тоже был из книжки! И настоящие коты прогнали его, потому что он не умел говорить «мяу» как полагается.
Изгнанники обнялись, поклялись в вечной дружбе и всю ночь провели в разговорах на своем странном книжном языке. Они прекрасно понимали друг друга!