Санторинские кондукторы
Кондукторами на санторинских междугородних автобусах работают парни лет 20, худенькие, со стрижкой «гребешком» и темными очками во всю глазницу. На линии Фира-Перисса таких парней трое. Они бегло говорят нужный набор фраз на-английском (where do you go? only to Fira, no stop! Two twenty per person, please!), на автомате подгоняют пассажиров мантрой Go back please, go back и во все горло объявляют остановки. Прямой экспресс до Фиры no stop, разумеется, останавливается в Эмборио (Эмборио спускается с горы террасами и всегда так залит светом, будто здесь когда-то провел весну Писсаро или Сислей), в Эмборио сходит местная старушка в черной юбке по щиколотку, из сумки одуряюще пахнет купленный в Периссе базилик; на остановке сидят два деда и даже не думают вставать; рядом с остановкой находится загадочный полузаброшенный сарайчик с навесом: беленая стена, зеленые деревянные конструкции, на стене выведено по трафарету “ПАСОК”. У водителя в магнитоле играет альбом Лед Дзепеллин, он отстукивает ритм запястьем по рулю и иногда подпевает. Парень-кондуктор, умотавшись за полдня, дремлет на переднем сиденье.
В одиннадцатом часу вечера из Фиры подкидывают до дому своих. Кондуктор сидит на полу в проходе, как на козлах, и пересмеивается с небольшой ватагой мальчишек лет 13-15, а потом высаживает каждого ровно на его повороте. В другой вечер правое переднее занимает кондукторов приятель, лет тех же 20 и очевидно нетрезвый. Слегка заплетающимся языком он мелет на весь вагон что-то по-гречески и возможно остро; во всяком случае, водитель, кондуктор и еще не сошедшие греки с задних рядов на очередную фразу начинают громко и вместе смеяться. Кондуктор едет на левом переднем с девушкой в обнимку и попеременно пытается заставить подвыпившего приятеля кричать тише, стреляет у него сигареты и, оставив оратору в качестве собеседника старика-водителя, целуется взасос и с причмокиванием, - не забывая, впрочем, вовремя горланить остановки.
В одиннадцатом часу вечера из Фиры подкидывают до дому своих. Кондуктор сидит на полу в проходе, как на козлах, и пересмеивается с небольшой ватагой мальчишек лет 13-15, а потом высаживает каждого ровно на его повороте. В другой вечер правое переднее занимает кондукторов приятель, лет тех же 20 и очевидно нетрезвый. Слегка заплетающимся языком он мелет на весь вагон что-то по-гречески и возможно остро; во всяком случае, водитель, кондуктор и еще не сошедшие греки с задних рядов на очередную фразу начинают громко и вместе смеяться. Кондуктор едет на левом переднем с девушкой в обнимку и попеременно пытается заставить подвыпившего приятеля кричать тише, стреляет у него сигареты и, оставив оратору в качестве собеседника старика-водителя, целуется взасос и с причмокиванием, - не забывая, впрочем, вовремя горланить остановки.