Cinéma 2011/2: три довольно древних и весьма легендарных фильма
пожалуй, попробуем публикацию мелкими порциями. Вы, кстати, пишите, лучше "маленькие по три или большие по пять"))
В этом выпуске три достаточно древних и весьма легендарных фильма.
Благодарности направляются видеотеке Французской синематеки, да.
Человек с киноаппаратом Дзига Вертов, 1929, немой.
Де факто документальный фильм, это попытка создать - изобрести - азбуку киноязыка, азбуку оператора и монтажера. Насыщенная, даже перенасыщенная, картина одного дня одного советского города. Классика и легенда кинематографа. Хотя чисто для души 3я Мещанская и Эйзенштейн (Генлиния и даже, как ни странно, Стачка) мне более близки.
Полезла в Кинопоиск, с некоторым удивлением обнаружила, что Генлиния того же 1929 года, а Мещанская и Стачка - 1927 и 25го соответственно. Так что первоначальная версия, кто на кого повлиял, не оправдалась. Точнее, оправдалась с точностью до наоборот.
Страсти Жанны д'Арк Теодор Дрейер, 1928, немой. Список Бельгийской синематеки.
Действие: судебный процесс над Жанной д'Арк.
Дрейер замахнулся на весьма непростую задачу: снять фильм по принципиально разговорному сюжету. Получилось, имхо, на твердые 4+. То есть средствами немого удается достаточно часто создать иллюзию, что ты слышишь голоса, реакции, примерное содержание речи, без прибегания к титрам каждые 10 секунд. Однако иллюзии полного звука, забывания о том, что фильм немой - как это происходит, к примеру, в "Последнем человеке" Мурнау, у меня не возникло. И проблема, на мой взгляд, именно в сюжете - у того же Мурнау ситуации проще, менее словесно наполнены и содержательно понятнее, происходит череда событий, и важна психологическая прорисовка реакций (поэтому и можно ограничиться на весь фильм 3мя, если не ошибаюсь, титрами). Здесь же роль конкретных слов, конкретных формулировок ответов намного выше, их нельзя полностью передать мимикой и пантомимой.
В плане картинки - фильм крупного плана. То есть этак две трети, если не более, экранного времени, - крупные планы персонажей, в первую очередь Жанны. Первые минут 5 ее надрывное лицо, снятое всегда снизу вверх - немое кино двадцатых в квадрате - вызывает почти истерический хохот, однако потом привыкаешь и оно кажется вполне гармоничным. И с развитием сюжета это лицо все время меняется. Сама Жанна немного сумасшедшая, должно быть, святая, и очень человечная и ранимая.
Смотреть для общего исторического развития. Опять же, один из дюжины лучших фильмов всех времен и народов по версии 1958года)).
Гражданин Кейн Орсон Уэлсс, 1941, список Бельгийской синематеки
как Вы, возможно догадались, я поставила цель досмотреть всю дюжину
История вымышленного американского медиа-магната начала века, рассказанная полурекламной хроникой и людьми, так или иначе его близко знавшими, журналисту, получившему задание выяснить, что же значили странные предсмертные слова Кейна о розовом бутоне.
Несмотря на то, что из рассказов разных людей всякий раз выходит немножечко иной гражданин Кейн, в первую очередь налицо эволюция характера во времени, от амбициозного, хулиганистого и искреннего молодого миллионера-главреда средненькой нью-йоркской газетки - к эксцентричному деспоту, добивающегося своей цели вопреки всему. Однако цели эти оказываются поставлены не им самим, а стремлением соответствовать чаяниям общества, хотя Кейн как будто бы всерьез убежден, что чаяния эти формирует он.
Тайна розового бутона все же будет раскрыта, и это по-своему хорошо. Даже не столько сентиментальным пафосом об утерянном, сколько ролью незначащих мелочей. И здесь даже версия дворецкого, хотя и неверная, мне нравится больше.
Орсон Уэлсс, сыгравший главную роль, предельно убедителен в перевоплощениях героя.
Но смотреть, все же, более из исторического интереса.
В этом выпуске три достаточно древних и весьма легендарных фильма.
Благодарности направляются видеотеке Французской синематеки, да.
Человек с киноаппаратом Дзига Вертов, 1929, немой.
Де факто документальный фильм, это попытка создать - изобрести - азбуку киноязыка, азбуку оператора и монтажера. Насыщенная, даже перенасыщенная, картина одного дня одного советского города. Классика и легенда кинематографа. Хотя чисто для души 3я Мещанская и Эйзенштейн (Генлиния и даже, как ни странно, Стачка) мне более близки.
Полезла в Кинопоиск, с некоторым удивлением обнаружила, что Генлиния того же 1929 года, а Мещанская и Стачка - 1927 и 25го соответственно. Так что первоначальная версия, кто на кого повлиял, не оправдалась. Точнее, оправдалась с точностью до наоборот.
Страсти Жанны д'Арк Теодор Дрейер, 1928, немой. Список Бельгийской синематеки.
Действие: судебный процесс над Жанной д'Арк.
Дрейер замахнулся на весьма непростую задачу: снять фильм по принципиально разговорному сюжету. Получилось, имхо, на твердые 4+. То есть средствами немого удается достаточно часто создать иллюзию, что ты слышишь голоса, реакции, примерное содержание речи, без прибегания к титрам каждые 10 секунд. Однако иллюзии полного звука, забывания о том, что фильм немой - как это происходит, к примеру, в "Последнем человеке" Мурнау, у меня не возникло. И проблема, на мой взгляд, именно в сюжете - у того же Мурнау ситуации проще, менее словесно наполнены и содержательно понятнее, происходит череда событий, и важна психологическая прорисовка реакций (поэтому и можно ограничиться на весь фильм 3мя, если не ошибаюсь, титрами). Здесь же роль конкретных слов, конкретных формулировок ответов намного выше, их нельзя полностью передать мимикой и пантомимой.
В плане картинки - фильм крупного плана. То есть этак две трети, если не более, экранного времени, - крупные планы персонажей, в первую очередь Жанны. Первые минут 5 ее надрывное лицо, снятое всегда снизу вверх - немое кино двадцатых в квадрате - вызывает почти истерический хохот, однако потом привыкаешь и оно кажется вполне гармоничным. И с развитием сюжета это лицо все время меняется. Сама Жанна немного сумасшедшая, должно быть, святая, и очень человечная и ранимая.
Смотреть для общего исторического развития. Опять же, один из дюжины лучших фильмов всех времен и народов по версии 1958года)).
Гражданин Кейн Орсон Уэлсс, 1941, список Бельгийской синематеки
как Вы, возможно догадались, я поставила цель досмотреть всю дюжину
История вымышленного американского медиа-магната начала века, рассказанная полурекламной хроникой и людьми, так или иначе его близко знавшими, журналисту, получившему задание выяснить, что же значили странные предсмертные слова Кейна о розовом бутоне.
Несмотря на то, что из рассказов разных людей всякий раз выходит немножечко иной гражданин Кейн, в первую очередь налицо эволюция характера во времени, от амбициозного, хулиганистого и искреннего молодого миллионера-главреда средненькой нью-йоркской газетки - к эксцентричному деспоту, добивающегося своей цели вопреки всему. Однако цели эти оказываются поставлены не им самим, а стремлением соответствовать чаяниям общества, хотя Кейн как будто бы всерьез убежден, что чаяния эти формирует он.
Тайна розового бутона все же будет раскрыта, и это по-своему хорошо. Даже не столько сентиментальным пафосом об утерянном, сколько ролью незначащих мелочей. И здесь даже версия дворецкого, хотя и неверная, мне нравится больше.
Орсон Уэлсс, сыгравший главную роль, предельно убедителен в перевоплощениях героя.
Но смотреть, все же, более из исторического интереса.