Как говорит кот Леопард: “Ребята, давайте жить дружно!”
Чем старше становятся наши девочки, тем все более и более ярко проступает в нашем с ними каждодневном общении одна так до сих пор и не разрешенная мной педагогическая проблема. А именно: я совершенно не умею на них сердиться.
Тут ведь вот какой нюанс. Если, например, дети роняют мне на босую ногу килограммовый том со своими дурацкими сказками, никакой риторической проблемы передо мной естественным образом не встает. В ситуации “книга на ногу” я не испытываю никакого затруднения с тем, чтобы развернуто описать и доходчиво донести до детей всю глубину и разнообразие собственных чувств по поводу совершенной ими ошибки. Как в анекдоте про военных в детском садике -- “товарищ Иванов, разве вы не видите, что раскаленное олово капает на голову вашему боевому товарищу!” -- вопрос заключается только в то, как бы все свои чувства… э-э-э… скажем так, покорректнее сформулировать.
Однако не все ситуации столкновения наших с детьми интересов так по-армейски однозначны и анекдотически просты. Все чаще мы с девочками обнаруживаем себя в намного более сложных, неоднозначных обстоятельствах, выбор правильных риторических стратегий в которых для меня совсем не так очевиден. Главная проблема заключается в том, что мне, как родителю, приходится время от времени симулировать воспитательные меры. И получается это у меня, по-моему, не очень убедительно.
Вот, например.
На днях Ева расшумелась, разыгралась, вошла в ажитацию и в порыве восторженного преизбытка чувств с мясом вырвала из карниза в большой комнате одну из планок вертикальных жалюзи. Проступок совершенно не критический, однако заслуживавший, на мой взгляд, некоторого педагогического внушения.
-- Ева, -- говорю ей строго, -- что же это такое? Что ж ты такое наделала?
-- Ну… Я… -- смущенно потупившись, отвечает моя двухлетняя дочь, -- оторвала жалюзи на окне.
-- Но как? - с искренним изумлением спрашиваю я у нее.
-- Ну… Я не заметила.
-- Но зачем? - с неподдельным любопытством интересуюсь я.
-- Ну, мам… Ну, так получилось!
-- Но ты же знаешь, что так делать нельзя?
-- Да, я знаю, что так делать нельзя, - говорит Ева. - Но я же нечаянно!
-- Ева, ангел мой, -- говорю, -- “нечаянно” - это ты можешь пролить сок за столом. Или, не знаю, “нечаянно” столкнуться с Василисой, когда вы танцуете на ковре и не смотрите по сторонам. Но “нечаянно” оторвать жалюзи на окне?.. Как такое может быть?
-- Ну, мам… Ну, просто так иногда бывает!
-- Да? Интересно! У меня, например, так никогда не бывает, -- говорю. - Я, вот, например, ни разу в жизни не отрывала жалюзи на окне.
-- Ну, мам, ну, извини меня, пожалуйста.
-- Хорошо. Конечно, я тебя извиняю. Но больше так не делай, ладно?
-- Да, да! Конечно! Я больше никогда не буду отрывать жалюзи на окне!
-- А то я буду сердиться.
-- Мам, а ты помнишь, как говорит в мультике кот Леопард? “Ребята, давайте жить дружно!” Дружно, понимаешь? Не надо на меня сердиться!
-- Ох-хо-хо… -- говорю, -- Ева, Ева… И что же нам с тобой делать?
-- Да, -- повторяет за мной неизвестно откуда взявшаяся Василиса, -- Ева, Ева, что же нам с тобой делать-то?
-- Ничего не надо со мной делать! - говорит Ева. - Меня надо просто любить!
***
И на этом у нас с ними, как правило, все заканчивается. Дети в одно мгновение снова становятся бодры, веселы и вновь принимаются рыскают по дому, затевая очередную свою шалость, которая - и весь предыдущий опыт им в этом порукой! - в конце концов точно также будет стоить им не дороже, чем еще один воспитательный разговор.
А я… А я правда не могу на них сердиться на полном серьезе. Все эти их “ну, просто так бывает”, “ну, ты помнишь как говорил в мультике кот Леопард?” “ну, меня надо просто любить”, эта их железобетонная убежденность в том, что я их никогда, условно говоря, “не выпорю”, совершенно блокируют все мои, и без того неярко выраженные, карательные наклонности.
А кони, между тем, все скачут и скачут. А избы, что называется, горят и горят.
Надеюсь, девочки все-таки успеют вырасти чуть раньше, чем окончательно истощиться наш обширный, однако отнюдь не бесконечный материальный ресурс. И хорошо было бы, конечно, чтобы в процессе взросления наши зайки все-таки не раскатали по бревнышку всю нашу с Вадиком избушку на курьих ножках.
Тут ведь вот какой нюанс. Если, например, дети роняют мне на босую ногу килограммовый том со своими дурацкими сказками, никакой риторической проблемы передо мной естественным образом не встает. В ситуации “книга на ногу” я не испытываю никакого затруднения с тем, чтобы развернуто описать и доходчиво донести до детей всю глубину и разнообразие собственных чувств по поводу совершенной ими ошибки. Как в анекдоте про военных в детском садике -- “товарищ Иванов, разве вы не видите, что раскаленное олово капает на голову вашему боевому товарищу!” -- вопрос заключается только в то, как бы все свои чувства… э-э-э… скажем так, покорректнее сформулировать.
Однако не все ситуации столкновения наших с детьми интересов так по-армейски однозначны и анекдотически просты. Все чаще мы с девочками обнаруживаем себя в намного более сложных, неоднозначных обстоятельствах, выбор правильных риторических стратегий в которых для меня совсем не так очевиден. Главная проблема заключается в том, что мне, как родителю, приходится время от времени симулировать воспитательные меры. И получается это у меня, по-моему, не очень убедительно.
Вот, например.
На днях Ева расшумелась, разыгралась, вошла в ажитацию и в порыве восторженного преизбытка чувств с мясом вырвала из карниза в большой комнате одну из планок вертикальных жалюзи. Проступок совершенно не критический, однако заслуживавший, на мой взгляд, некоторого педагогического внушения.
-- Ева, -- говорю ей строго, -- что же это такое? Что ж ты такое наделала?
-- Ну… Я… -- смущенно потупившись, отвечает моя двухлетняя дочь, -- оторвала жалюзи на окне.
-- Но как? - с искренним изумлением спрашиваю я у нее.
-- Ну… Я не заметила.
-- Но зачем? - с неподдельным любопытством интересуюсь я.
-- Ну, мам… Ну, так получилось!
-- Но ты же знаешь, что так делать нельзя?
-- Да, я знаю, что так делать нельзя, - говорит Ева. - Но я же нечаянно!
-- Ева, ангел мой, -- говорю, -- “нечаянно” - это ты можешь пролить сок за столом. Или, не знаю, “нечаянно” столкнуться с Василисой, когда вы танцуете на ковре и не смотрите по сторонам. Но “нечаянно” оторвать жалюзи на окне?.. Как такое может быть?
-- Ну, мам… Ну, просто так иногда бывает!
-- Да? Интересно! У меня, например, так никогда не бывает, -- говорю. - Я, вот, например, ни разу в жизни не отрывала жалюзи на окне.
-- Ну, мам, ну, извини меня, пожалуйста.
-- Хорошо. Конечно, я тебя извиняю. Но больше так не делай, ладно?
-- Да, да! Конечно! Я больше никогда не буду отрывать жалюзи на окне!
-- А то я буду сердиться.
-- Мам, а ты помнишь, как говорит в мультике кот Леопард? “Ребята, давайте жить дружно!” Дружно, понимаешь? Не надо на меня сердиться!
-- Ох-хо-хо… -- говорю, -- Ева, Ева… И что же нам с тобой делать?
-- Да, -- повторяет за мной неизвестно откуда взявшаяся Василиса, -- Ева, Ева, что же нам с тобой делать-то?
-- Ничего не надо со мной делать! - говорит Ева. - Меня надо просто любить!
***
И на этом у нас с ними, как правило, все заканчивается. Дети в одно мгновение снова становятся бодры, веселы и вновь принимаются рыскают по дому, затевая очередную свою шалость, которая - и весь предыдущий опыт им в этом порукой! - в конце концов точно также будет стоить им не дороже, чем еще один воспитательный разговор.
А я… А я правда не могу на них сердиться на полном серьезе. Все эти их “ну, просто так бывает”, “ну, ты помнишь как говорил в мультике кот Леопард?” “ну, меня надо просто любить”, эта их железобетонная убежденность в том, что я их никогда, условно говоря, “не выпорю”, совершенно блокируют все мои, и без того неярко выраженные, карательные наклонности.
А кони, между тем, все скачут и скачут. А избы, что называется, горят и горят.
Надеюсь, девочки все-таки успеют вырасти чуть раньше, чем окончательно истощиться наш обширный, однако отнюдь не бесконечный материальный ресурс. И хорошо было бы, конечно, чтобы в процессе взросления наши зайки все-таки не раскатали по бревнышку всю нашу с Вадиком избушку на курьих ножках.