Это точно болезнь...
Это точно болезнь, а завтра, пожалуй, смерть...
Отчего же ещё сердце сходит с точного ритма,
и улыбкой прикрыться уже не выходит посметь,
и душе безразличны созвучия, даже рифмы.
Эта осень лишь кажется пёстрой. Мир утратил цвета.
Мозг привык, что деревья должны быть цветными;
но вглядись и узришь - вокруг тебя пустота,
и уже ничему не найдёшь подходящее имя.
Постепенно язык оставляет тебя в темноте.
Так некогда любящий бежит от зловонной постели
того, у кого вместо глаз - зеркала и провал в животе,
кто больше и не любим (и был ли на самом деле).
Постепенно приучишь себя дышать через раз -
воздух - тоже - сбивается в облако и уплывает.
Начнёшь вспоминать, чем различны роман и рассказ -
а впрочем, какая разница... Мир увядает.
Закроешь все окна, зашторишь и, не включая свет,
лоб опусти на стол, повторяй те слоги,
что сухими крошками от имперских побед
дерут тебе горло, - вдумчиво, понемногу.