(no subject)
В печали и в радости - это, увы, не про нас.. И хотя эта твоя страница по-прежнему самая посещаемая мною в сети, прости меня, дорогой дневник, потребности делиться с тобой происходящим, как это было последние два месяца ушедшего года, в течение которых я написал в тебя больше, чем за несколько лет до того, у меня больше нет. Понимаешь, такие дела..
Самым действенным способом остаться вне ада, вырваться наверх - оказалось вывести оттуда кого-то ещё, выйти таким образом вместе. И хотя ад по-прежнему где-то тут, подкоркой, и иногда, когда идёшь маршем через ночь навстречу ветру с музыкой в ушах, твоё любимое одиночество вдруг дёрнет за полы, толкнётся в бок, напоминая о себе - и о том, как вам с ним вдвоём бывало в том числе и хорошо; я не собираюсь спускаться туда обратно, я справлюсь здесь, очень-очень постараюсь во всяком случае.
Так что прости меня, дневник, если можешь. Я не оставляю тебя насовсем, но выходить в эфир мы скорее всего опять будем редко, такие дела..
Байкал опять стал реальным. Летать в Иркутск да из Домодедово - совсем не страшно, когда рядом самый лучший авиатор на свете. Но сначала - море, в третий и самый особенный раз. И песня звучит вот эта:
Самым действенным способом остаться вне ада, вырваться наверх - оказалось вывести оттуда кого-то ещё, выйти таким образом вместе. И хотя ад по-прежнему где-то тут, подкоркой, и иногда, когда идёшь маршем через ночь навстречу ветру с музыкой в ушах, твоё любимое одиночество вдруг дёрнет за полы, толкнётся в бок, напоминая о себе - и о том, как вам с ним вдвоём бывало в том числе и хорошо; я не собираюсь спускаться туда обратно, я справлюсь здесь, очень-очень постараюсь во всяком случае.
Так что прости меня, дневник, если можешь. Я не оставляю тебя насовсем, но выходить в эфир мы скорее всего опять будем редко, такие дела..
Байкал опять стал реальным. Летать в Иркутск да из Домодедово - совсем не страшно, когда рядом самый лучший авиатор на свете. Но сначала - море, в третий и самый особенный раз. И песня звучит вот эта: