статусное потребление
Однажды я наблюдал такую картинку. Молодая продавщица из деревенского продуктового магазинчика, одетая в несвежий белый халат, взвешивала покупателю селедку. Она доставала рыбу из большой банки и помещала в пакет, лежащий на весах. Обычные рабочие будни. Впечатляющим моментом было то, что на ее руке, которой она цепляла рыбин, красовались сразу два увесистых золотых перстня с рубинами и золотое колечко. Возможно, эти броские «цацки» были чьим-то подарком. Но дело здесь не в том, откуда у простой продавщицы золотые украшения, а в том, что она демонстрирует их в такой совсем не красочной обстановке. Мало кто из нас усматривает в том какой-либо диссонанс.
Увешиваться по будням золотыми украшениями давно уже вошло в привычку для российских женщин.
Драгоценности для обычной россиянки - это не какое-то там дополнение к дорогому вечернему туалету или к праздничному наряду.
Для нее это примерно то же самое, как погоны для военного - показатель СТАТУСА. Точнее - претензия на так называемую «достойную жизнь».
Иначе говоря, пусть она работает хоть продавщицей, хоть парикмахером, хоть уборщицей в детском саду, золотые перстни и серьги призваны обозначить некую заявку на то, что перед вами - не какая-то «лохушка», а вполне достойная дама, способная вообразить себя столбовой дворянкой.
Наблюдая за жизнью обычных трудоспособных россиян, нельзя не заметить, какое значение для них имеет претензия на «благородный» статус. Подчеркиваю, речь идет именно о претензии.
Если человек не в состоянии физически, буквально попасть в ряды элиты, он будет по мере возможностей чисто СИМВОЛИЧЕСКИ обозначать свой запрос на «достойный» уровень жизни.
Первым делом - золото
Лет пятнадцать назад по телевидению показывали репортаж об одном успешном фермерском хозяйстве, где работники получали приличные по тем временам зарплаты. И вот корреспонденты берут интервью у молодого тракториста.
Их почему-то заинтересовало, на что он потратил свою первую получку.
Молодой человек, не скрывая чувства гордости за себя, начал рассказывать о том, что первым делом он купил своей подруге золотые серьги. Далее он начал перечислять еще какие-то золотые побрякушки, на которые щедро раскошелился.
Говорил он об этом так, будто исполнил в отношении своей возлюбленной священный долг. Никто, разумеется, не спрашивал его, на кой в этой деревне так срочно понадобились золотые украшения, что на них пришлось пожертвовать первой зарплатой. Но парень, похоже, хорошо осознавал значимость своего поступка и был уверен, что в глазах односельчан выглядит очень достойно.
Нет, мы не ждали, конечно, что простой сельский трудяга выдаст что-то вроде: «Я оплатил учебу в колледже», «оплатил медицинскую страховку», «прикупил акций Сургутнефтегаза», «положил на депозит».
В то же время мы понимаем, что даже столь понятные для селянина вещи, как замена в доме водогрейного котла или покупка новой насосной станции не произвели бы на аудиторию такого серьезного впечатления, как бескорыстный подарок своей подруге дорогих золотых побрякушек.
Кажется немного странным, что XXI век в нашей стране всё еще изобилует сюжетами, словно взятыми из народных сказок: простой крестьянский сын, раздобыв денег, первым делом стремится преподнести любимой сугубо барский подарок.
Конечно, он мог бы подарить ей дойную козу или мобильный инкубатор.
Но я абсолютно уверен, что в этом случае он не стал бы сказочным героем ни в ее глазах, ни в глазах своих знакомых. И совсем другое дело, когда твоя подруга - буквально на следующий день - вышла бы на улицу с новыми золотыми серьгами и перстнями.
И, конечно же, пришла бы с этими украшениями на работу.
Да-да, на работу!
Отчего простого сельского паренька так воодушевляет покупка, не имеющая никакого отношения к организации его жизненных удобств? Откуда эта готовность так легкомысленно раскошеливаться на вещи чисто символические?
Меня ничуть не удивил упомянутый телерепортаж.
Навязчивое стремление россиян демонстрировать своим ближним предметы роскоши и прочие атрибуты барского стиля жизни - явление настолько типичное, настолько распространенное, что мы по привычке проходим мимо подобных примеров, никак их не комментируя.
И совершенно напрасно.
У нас часто и глубокомысленно пишут о «русском пьянстве».
Однако мало обращают внимания на мелкое тщеславие простых россиян, выражающееся в массе, казалось бы, незначительных деталей. На самом же деле эти детали весьма и весьма красноречиво отражают общий психологический настрой российских граждан, который зачастую явно диссонирует с декларируемыми процессами социально-экономического развития и перехода к новому технологическому укладу. Вы можете удивиться, но золотые украшения выступают здесь в роли очень важного маркера.
Прогуляйтесь по обычному городскому району, съездите в какой-нибудь провинциальный поселок, зайдите там в недорогой магазинчик, в кафешку, в ателье или в какое-нибудь муниципальное учреждение. Практически везде вы увидите работниц, блистающих целым комплектом золотых украшений: серьги, перстни, цепочки. Нет, они не относятся к состоятельным гражданам. Многие из них едва-едва сводят концы с концами. Но при этом ни одна из них не может отказать себе в праве на золотую побрякушку, которую непременно надо демонстрировать прямо на рабочем месте.
Однажды я наблюдал такую картинку. Молодая продавщица из деревенского продуктового магазинчика, одетая в несвежий белый халат, взвешивала покупателю селедку. Она доставала рыбу из большой банки и помещала в пакет, лежащий на весах. Обычные рабочие будни. Впечатляющим моментом было то, что на ее руке, которой она цепляла рыбин, красовались сразу два увесистых золотых перстня с рубинами и золотое колечко. Возможно, эти броские «цацки» были чьим-то подарком. Но дело здесь не в том, откуда у простой продавщицы золотые украшения, а в том, что она демонстрирует их в такой совсем не красочной обстановке. Мало кто из нас усматривает в том какой-либо диссонанс.
Увешиваться по будням золотыми украшениями давно уже вошло в привычку для российских женщин.
Драгоценности для обычной россиянки - это не какое-то там дополнение к дорогому вечернему туалету или к праздничному наряду.
Для нее это примерно то же самое, как погоны для военного - показатель СТАТУСА. Точнее - претензия на так называемую «достойную жизнь».
Иначе говоря, пусть она работает хоть продавщицей, хоть парикмахером, хоть уборщицей в детском саду, золотые перстни и серьги призваны обозначить некую заявку на то, что перед вами - не какая-то «лохушка», а вполне достойная дама, способная вообразить себя столбовой дворянкой.
Наблюдая за жизнью обычных трудоспособных россиян, нельзя не заметить, какое значение для них имеет претензия на «благородный» статус. Подчеркиваю, речь идет именно о претензии.
Если человек не в состоянии физически, буквально попасть в ряды элиты, он будет по мере возможностей чисто СИМВОЛИЧЕСКИ обозначать свой запрос на «достойный» уровень жизни.
Мера возможностей здесь - ключевой момент. Почему?
Потому что на практике возможности не совпадают с желаниями. Быть барином и имитировать барский стиль - это совсем не одно и то же. Имитация не делает вас элитой, но она не проходит даром, сказываясь и на вашем кошельке, и на ваших нервах.
В этом, как я постараюсь показать, заключается весь трагизм современных россиян.
Основная масса населения, не причастная к жизни верхов, не включенная в круг особо состоятельных людей, практически не имеет каких-то своих особенных, «народных» ценностных ориентиров, своих императивов, позволяющих людям создавать собственную культурную среду и автономно формировать свои критерии «достойной жизни».
Ничего подобного! Обычный россиянин, по мере сил, строит свою повседневную жизнь с «барских» образцов. И основная проблема для него заключается в том, что очень часто этих сил хронически не хватает.
Постараюсь внести уточнения.
Модусы бытия настоящего барина соизмеримы друг другу, «конгруэнтны».
Если он в состоянии позволить себе шикарный особняк, то и во всем остальном он будет шиковать на соответствующем уровне - и в еде, и в одежде, и в отдыхе, и в развлечениях. В жизни имитаторов нет такой «конгруэнтности». Даже обеспечив для себя хотя бы мизерную долю барского шика, они вынуждены на чем-то экономить, в чем-то себе отказывать, влезать в кредиты на кабальных условиях (о чем еще будет сказано). Хуже того, временами им приходится взваливать на себя бремя дополнительной работы, что, как мы понимаем, совсем «не по-барски». Тем не менее, россияне упорно цепляются за эти установки, они нагружают свое сознание «благородными» императивами, отметая какое-либо иное понимание «достойной жизни».
Мало ли что может произойти в судьбе человека. Кого-то из них однажды может облагодетельствовать фортуна, и очередной счастливчик получит пропуск в ряды элиты.
А если не получит? Большинство людей не могут войти в элиту по определению. Как же им, в таком случае, жить с осознанием своего «плебейского» положения? Да еще в обществе, где официально декларируется всеобщее равенство и единство? Как я уже говорил выше, имитация барского стиля отражает неудовлетворенность своим реальным статусом.
Она же вынуждает человека сделать хотя бы небольшой шаг в сторону «белой кости», чтобы подчеркнуть свою попытку отделаться от «плебейского» клейма. И у каждого такого шага есть своя цена, прямо пропорциональная его длине.
К сожалению, социологи и экономисты стараются не замечать этот психологический надрыв, бушующий в душе среднестатистического россиянина, решившего обеспечить себе достойную жизнь. «Достойную» - в навязанном ему сугубо «барском» понимании. Какую цену он за это платит?
Досуг простых россиян, надрывно клепающих для себя атрибуты «белой кости», примитивен и по-варварски груб.
Человек может с барским размахом отгрохать на даче большую сауну с верандой, он может потратить на евроремонт квартиры половину своей годовой зарплаты.
Он может каждый год дарить жене золотые перстни, он может купить иномарку за семьсот-восемьсот тысяч.
Но для него будет роскошью регулярно ходить с друзьями после работы в приличную кафешку, пить качественное пиво из нормальной кружки, «катать шары» на бильярде, играть в боулинг.
Он сияет от гордости после покупки «престижных» вещей, но при этом чуть ли не каждый вечер пьет разливное пойло из одноразовых стаканов, не очень уютно расположившись на бордюрчике во дворе дома.
Меня всегда изумлял этот очевидный, кричащий диссонанс - «престижные» вещи в сочетании с жалким досугом, подходящим разве что для нищих люмпенов. Возможно, кто-то из них строит себе дачу или устанавливает в квартире дорогую сантехнику.
Он не желает, чтобы родственники принимали его за «лоха», видя на его кухне старую советскую раковину.
Но после работы он заливает свою усталость дешевым пивом прямо в подъезде, сидя на корточках и плюя себе под ноги.
С определенных пор наши граждане стали сильно стыдится простенького убранства своих панельных квартир. Теперь квартира должна чем-то напоминать интерьер дворянского особняка. Конечно, дорогую лепнину и гобелены заменяют теперь карнизы из пластика и виниловые обои. Но и такой вариант влетает в копеечку, особенно если речь идет о преображении малогабаритной квартиры в обычной панельной многоэтажке. Подход к радикальному апгрейду этого советского наследия теперь очень суров: полы - заменить, двери - заменить, окна - заменить, сантехнику - заменить, стены и потолки - выровнять, перегородки - переставить, старую мебель - долой!
Полноценный представитель «белой кости» таких проблем не знает, ибо наличие статуса позволяет ему сразу приобретать то, что не требует никакой лишней «доработки». Во всяком случае, ему не приходится по нескольку лет ютиться на пяточке среди гор строительных материалов и мусора.
Эта участь выпадает на долю простого россиянина, оплачивающего свои капризы не только деньгами, но также временем, нервами, отказом от нормального отдыха, а также ежедневными неудобными физическими позами. И длится это, подчеркиваю, не один год. Чем не жертва, спрошу вас я?
То, о чем я пишу - зарисовки обычной провинциальной жизни обычных российских граждан. Вот вам еще один показательный пример. Соседка с пятого этажа третий год делает в квартире капитальный ремонт. Обычная картина, скажу я вам
Упомянутая соседка, как я сказал, живет так уже третий год. Ее годовой заработок вряд ли превышает триста тысяч, а ремонт, похоже, уже «съел» примерно такую сумму. На что она живет? Понятия не имею.
Знаю только одно: для нее также нет ни моря, ни курортов, ни туризма, ни санаториев, ни театров, ни концертов, ни баров, ни ресторанов. Да ей и некогда, потому что времени у нее тоже нет. Зато периодически - с каждым новым этапом строительных работ - она получает долгожданную моральную компенсацию.
Она приглашает соседей и с нескрываемым, прямо-таки детским восторгом показывает им новые межкомнатные двери, новый пол или кафельную плитку в ванной. Она «сделала это!».
Теперь никто не ткнет в нее пальцем и не назовет «лохушкой».
Ведь у нее - «евроремонт»!
В наши дни это равнозначно прохождению инициации. Гражданка повысила свой статус, получив частичку барской «благодати».
Еще красноречивее выглядит ситуация в сфере индивидуального строительства. Народ давно уже с упоением застраивает дачные участки внушительными «коттеджами». Для нас это принципиально важная тема, поскольку она лучше всего отражает умонастроение современных россиян.
Начну издалека. Мой отец построил дом в 1975 году, когда мне было всего шесть лет.
По тем временам наш дом считался «большим». Его общая площадь составляла 64 квадратных метра.
Не удивляйтесь, но для семьи из четырех человек этого было достаточно: коридор, просторная кухня, просторный зал, две спальни, две печи (все удобства в то время были исключительно во дворе). Строительство началось где-то в июне, к концу июля уже вовсю шли внутренние отделочные работы. В конце сентября дом был полностью готов к проживанию. Следующей весной отец пристроил к дому веранду, кладовую и крыльцо, сделал новый забор из штакетника, ворота.
Ближе к осени у нас уже была новая баня. Остальные надворные постройки возникали по мере надобности. Через два года после начала строительства был уже «полный комплект».
Я не хочу сказать, что отец использовал какую-то особую строительную технологию или нанимал бригаду ударников. Ничего мудреного в этой стройке не было. В те времена так было у всех. Просто тогда никого еще не волновали барские финтифлюшки. Подход к строительству собственного жилища был сугубо утилитарным, без всяких символических довесков. Никто не собирался поражать воображение родственников и соседей. Людей интересовал исключительно функциональный аспект.
Все остальное относилось к излишествам. Поэтому никому не приходило в голову, что строительство может растянуться на пять, а то и на десять-пятнадцать лет.
И уж совсем никто не мог вообразить себе ситуацию, когда процесс полностью останавливался на середине и больше никогда не возобновлялся. .
В наши дни обстановка решительно поменялась.
Чтобы понять существо момента, сошлюсь на результаты одного любопытного исследования, проведенного учеными из Новосибирского Академгородка. Осуществив тщательный мониторинг так называемого «коттеджного строительства», развернувшегося вокруг Новосибирска, исследователи обратили внимание на один примечательный факт. Так, долгострой выпадал на долю только одной определенной категории застройщиков.
В основном ими были люди, готовые выложить сумму от трех до шести миллионов рублей.
Именно у них возникали самые большие проблемы с завершением процесса. В нормальной же ситуации бели те, кто не собирался тратить больше двух миллионов, а также те, кто заказывал дом от двадцати (!) миллионов и выше.
Как же так получилось, что такие очень разные по уровню доходов застройщики оказывались самыми адекватными и спокойно укладывались в заранее намеченную смету? Почему проблема возникала у тех, кто находился посредине?
Ответ очень прост.
Тот, кто не собирался тратить больше двух миллионов, совсем не стремился к барскому размаху. Ему нужен был обычный дом, пригодный для жизни. За два года он решал этот вопрос и начинал спокойно жить. Со своей стороны тот, кто располагал солидными суммами, был в состоянии оплатить и барский размах. И делал это так же быстро.
В чем была проблема «средних»?
Проблема была в том, что скромненький домик их не устраивал, но при этом они неадекватно рассчитывали реальную стоимость своих барских претензий.
Человек полагал (с высоты своих возможностей), будто пять-шесть миллионов - это очень большая сумма.
А если сумма «большая», то можно не особо стесняться в выборе проекта.
Если строить, то строить как для «белых людей» - в два-три уровня, с гаражом, с подвалом, с бильярдной, а может, еще и с сауной и с бассейном (он же не «лох», в самом-то деле).
Грамотную консультацию получить ему было негде, ибо затраты на отдельные консультации в смету не входили (вот вам и первая экономия). Что касается проектировщиков и подрядчиков, то они не особо спешат раскрывать заказчикам секреты экономики строительства.
Проектировщик выдал ему красивую финтифлюшку (как и хотел заказчик). Составление же полной сметы - это еще одна статья расходов (и на ней наш претендент на барский шик также сэкономил).
Что касается подрядчиков, то у нас это самая хитрая категория деляг. Опытный строитель прекрасно знает, во сколько РЕАЛЬНО обойдется возведение помпезного чуда. Знает, но предпочитает о том не говорить. Это один из профессиональных секретов. Главное, втянуть человека в строительство, после чего тот будет много лет у вас «на крючке». Да-да, много лет.
Потому что реальные затраты на домик мечты оказываются как минимум в два-три раза выше, чем думалось вначале.
Однако к таким затратам наш мечтатель оказывается не готов по чисто объективным причинам. Последствия этих просчетов может увидеть любой из нас, достаточно только выехать за город. Целые поселки недостроенных коттеджей уже стали притчей во языцех.
Интересное наблюдение. Когда я показываю знакомым архитекторам проекты канадских каркасно-панельных домов (причем, самых ходовых в Канаде, самых раскупаемых), они сразу же кривят лицо. В их понимании это не дома, а «сараи». «Правильный» дом для них - это всегда приличная площадь и всякие «навороты» вроде эркеров, башенок и прочих барских финтифлюшек.
Студенты архитектурного вуза, получив задание по учебному проектированию индивидуального дома, сразу начинают мыслить аристократическими масштабами, рисуя на планшетах соответствующее жилище со всеми барскими «наворотами».
Я прекрасно помню, как в начале 1990-х, когда мы готовились двинуться в «цивилизованный мир», у нас распекали в хвост и в гриву типовое домостроение.
Дескать, подобные подходы к проектированию могут устраивать только жалких «совков».
Приличный же человек ориентируется-де на индивидуальный проект, и в проекте этом обязательно должно быть что-то такое необычное, что-то такое «крутое», от чего бы все замирали в восторге.
Так, собственно, в наше сознание одним махом внедрили аристократический идеал жилья.
В теории, конечно, всё обстоит прекрасно.
Но жизнь, естественно, вносит свои коррективы, и теперь миллиону «совков», обживающих свои тесные панельные хоромы, приходится хоть в чем-то дотягивать до этого идеала. Иной раз ничего другого не остается, как изо всех сил рвать жилы, чтобы уподобить свою спальню дворянскому будуару.
Становится ли жизнь россиян от этого комфортнее, счастливее? Вопрос может показаться риторическим, но я бы не спешил с такой реакцией на него.
Специфика расходов по-барски именно в том и заключается, что они самоценны и не направлены на что-то еще.
Они не являются инвестициями, а потому никогда не «отбиваются».
Их значение - не в утилитарности, а в символизме, в ощущении причастности к «белой кости».
Поэтому любой трудяга, вставший на этот путь (а других путей он просто НЕ ЗНАЕТ), выстраивает свои приоритеты как раз в пользу вещей, несущих символическую нагрузку. В ряду затрат они выступают на первый план. Утилитаризм сам по себе, без «престижного» обрамления, в его глазах теряет ценность.
Надо сказать, что так было не всегда. Резкий перенос акцентов в сторону «престижности» - явление последних десятилетий.
Это было бы не так печально, если бы сосредоточенность на барском шике была адекватной материальным возможностям. Но этого, как мы показали, как раз нет.
Поэтому человек, поставленный перед таким непростым выбором, приносит в жертву дурно понятому «престижу» самое ценное, что у него есть - свое здоровье. По опыту знаю, что репутация «лоха» для нашего трудяги - страшнее инсульта
Стоит ли удивляться тому, что в наше время так стремительно «молодеют» некоторые серьезные заболевания. «Молодеют» инфаркты и инсульты, «молодеют» онкология и сахарный диабет, остеохондрозы и тромбозы. Теперь это ни для кого не секрет. Вы сколько угодно можете ругать некачественную медицину, однако это совершенно не отменяет того обстоятельства, что наши граждане принимают болезнь уже на том этапе, когда она готова «ударить» по ним с полного размаху. Ибо многие живут по принципу: «Буду вкалывать, пока еще ноги держат. А там видно будет».
Вопрос: где все-таки намечена остановка, где разумные границы материальным притязаниям людей, чьи желания плохо срастаются с возможностями?
Трагизм нашей ситуации в том, что таких границ нет.
Как я уже говорил выше, каналы реализации «мещанских» желаний открыты максимально. Людям дали зеленый свет на барский кураж, и поскольку в теории мы все как будто равны, твое отставание в гонке за высоким статусом всегда будет восприниматься как изъян и порок.
http://rueuro.ru/item/62-barskij-sindrom?fbclid=IwAR3Zm2w-fVX3vvYRTClJCWGpTCchsuDjo1yjUKrPkaWTWbCpSq5NqayBLAs
Увешиваться по будням золотыми украшениями давно уже вошло в привычку для российских женщин.
Драгоценности для обычной россиянки - это не какое-то там дополнение к дорогому вечернему туалету или к праздничному наряду.
Для нее это примерно то же самое, как погоны для военного - показатель СТАТУСА. Точнее - претензия на так называемую «достойную жизнь».
Иначе говоря, пусть она работает хоть продавщицей, хоть парикмахером, хоть уборщицей в детском саду, золотые перстни и серьги призваны обозначить некую заявку на то, что перед вами - не какая-то «лохушка», а вполне достойная дама, способная вообразить себя столбовой дворянкой.
Наблюдая за жизнью обычных трудоспособных россиян, нельзя не заметить, какое значение для них имеет претензия на «благородный» статус. Подчеркиваю, речь идет именно о претензии.
Если человек не в состоянии физически, буквально попасть в ряды элиты, он будет по мере возможностей чисто СИМВОЛИЧЕСКИ обозначать свой запрос на «достойный» уровень жизни.
Первым делом - золото
Лет пятнадцать назад по телевидению показывали репортаж об одном успешном фермерском хозяйстве, где работники получали приличные по тем временам зарплаты. И вот корреспонденты берут интервью у молодого тракториста.
Их почему-то заинтересовало, на что он потратил свою первую получку.
Молодой человек, не скрывая чувства гордости за себя, начал рассказывать о том, что первым делом он купил своей подруге золотые серьги. Далее он начал перечислять еще какие-то золотые побрякушки, на которые щедро раскошелился.
Говорил он об этом так, будто исполнил в отношении своей возлюбленной священный долг. Никто, разумеется, не спрашивал его, на кой в этой деревне так срочно понадобились золотые украшения, что на них пришлось пожертвовать первой зарплатой. Но парень, похоже, хорошо осознавал значимость своего поступка и был уверен, что в глазах односельчан выглядит очень достойно.
Нет, мы не ждали, конечно, что простой сельский трудяга выдаст что-то вроде: «Я оплатил учебу в колледже», «оплатил медицинскую страховку», «прикупил акций Сургутнефтегаза», «положил на депозит».
В то же время мы понимаем, что даже столь понятные для селянина вещи, как замена в доме водогрейного котла или покупка новой насосной станции не произвели бы на аудиторию такого серьезного впечатления, как бескорыстный подарок своей подруге дорогих золотых побрякушек.
Кажется немного странным, что XXI век в нашей стране всё еще изобилует сюжетами, словно взятыми из народных сказок: простой крестьянский сын, раздобыв денег, первым делом стремится преподнести любимой сугубо барский подарок.
Конечно, он мог бы подарить ей дойную козу или мобильный инкубатор.
Но я абсолютно уверен, что в этом случае он не стал бы сказочным героем ни в ее глазах, ни в глазах своих знакомых. И совсем другое дело, когда твоя подруга - буквально на следующий день - вышла бы на улицу с новыми золотыми серьгами и перстнями.
И, конечно же, пришла бы с этими украшениями на работу.
Да-да, на работу!
Отчего простого сельского паренька так воодушевляет покупка, не имеющая никакого отношения к организации его жизненных удобств? Откуда эта готовность так легкомысленно раскошеливаться на вещи чисто символические?
Меня ничуть не удивил упомянутый телерепортаж.
Навязчивое стремление россиян демонстрировать своим ближним предметы роскоши и прочие атрибуты барского стиля жизни - явление настолько типичное, настолько распространенное, что мы по привычке проходим мимо подобных примеров, никак их не комментируя.
И совершенно напрасно.
У нас часто и глубокомысленно пишут о «русском пьянстве».
Однако мало обращают внимания на мелкое тщеславие простых россиян, выражающееся в массе, казалось бы, незначительных деталей. На самом же деле эти детали весьма и весьма красноречиво отражают общий психологический настрой российских граждан, который зачастую явно диссонирует с декларируемыми процессами социально-экономического развития и перехода к новому технологическому укладу. Вы можете удивиться, но золотые украшения выступают здесь в роли очень важного маркера.
Прогуляйтесь по обычному городскому району, съездите в какой-нибудь провинциальный поселок, зайдите там в недорогой магазинчик, в кафешку, в ателье или в какое-нибудь муниципальное учреждение. Практически везде вы увидите работниц, блистающих целым комплектом золотых украшений: серьги, перстни, цепочки. Нет, они не относятся к состоятельным гражданам. Многие из них едва-едва сводят концы с концами. Но при этом ни одна из них не может отказать себе в праве на золотую побрякушку, которую непременно надо демонстрировать прямо на рабочем месте.
Однажды я наблюдал такую картинку. Молодая продавщица из деревенского продуктового магазинчика, одетая в несвежий белый халат, взвешивала покупателю селедку. Она доставала рыбу из большой банки и помещала в пакет, лежащий на весах. Обычные рабочие будни. Впечатляющим моментом было то, что на ее руке, которой она цепляла рыбин, красовались сразу два увесистых золотых перстня с рубинами и золотое колечко. Возможно, эти броские «цацки» были чьим-то подарком. Но дело здесь не в том, откуда у простой продавщицы золотые украшения, а в том, что она демонстрирует их в такой совсем не красочной обстановке. Мало кто из нас усматривает в том какой-либо диссонанс.
Увешиваться по будням золотыми украшениями давно уже вошло в привычку для российских женщин.
Драгоценности для обычной россиянки - это не какое-то там дополнение к дорогому вечернему туалету или к праздничному наряду.
Для нее это примерно то же самое, как погоны для военного - показатель СТАТУСА. Точнее - претензия на так называемую «достойную жизнь».
Иначе говоря, пусть она работает хоть продавщицей, хоть парикмахером, хоть уборщицей в детском саду, золотые перстни и серьги призваны обозначить некую заявку на то, что перед вами - не какая-то «лохушка», а вполне достойная дама, способная вообразить себя столбовой дворянкой.
Наблюдая за жизнью обычных трудоспособных россиян, нельзя не заметить, какое значение для них имеет претензия на «благородный» статус. Подчеркиваю, речь идет именно о претензии.
Если человек не в состоянии физически, буквально попасть в ряды элиты, он будет по мере возможностей чисто СИМВОЛИЧЕСКИ обозначать свой запрос на «достойный» уровень жизни.
Мера возможностей здесь - ключевой момент. Почему?
Потому что на практике возможности не совпадают с желаниями. Быть барином и имитировать барский стиль - это совсем не одно и то же. Имитация не делает вас элитой, но она не проходит даром, сказываясь и на вашем кошельке, и на ваших нервах.
В этом, как я постараюсь показать, заключается весь трагизм современных россиян.
Основная масса населения, не причастная к жизни верхов, не включенная в круг особо состоятельных людей, практически не имеет каких-то своих особенных, «народных» ценностных ориентиров, своих императивов, позволяющих людям создавать собственную культурную среду и автономно формировать свои критерии «достойной жизни».
Ничего подобного! Обычный россиянин, по мере сил, строит свою повседневную жизнь с «барских» образцов. И основная проблема для него заключается в том, что очень часто этих сил хронически не хватает.
Постараюсь внести уточнения.
Модусы бытия настоящего барина соизмеримы друг другу, «конгруэнтны».
Если он в состоянии позволить себе шикарный особняк, то и во всем остальном он будет шиковать на соответствующем уровне - и в еде, и в одежде, и в отдыхе, и в развлечениях. В жизни имитаторов нет такой «конгруэнтности». Даже обеспечив для себя хотя бы мизерную долю барского шика, они вынуждены на чем-то экономить, в чем-то себе отказывать, влезать в кредиты на кабальных условиях (о чем еще будет сказано). Хуже того, временами им приходится взваливать на себя бремя дополнительной работы, что, как мы понимаем, совсем «не по-барски». Тем не менее, россияне упорно цепляются за эти установки, они нагружают свое сознание «благородными» императивами, отметая какое-либо иное понимание «достойной жизни».
Мало ли что может произойти в судьбе человека. Кого-то из них однажды может облагодетельствовать фортуна, и очередной счастливчик получит пропуск в ряды элиты.
А если не получит? Большинство людей не могут войти в элиту по определению. Как же им, в таком случае, жить с осознанием своего «плебейского» положения? Да еще в обществе, где официально декларируется всеобщее равенство и единство? Как я уже говорил выше, имитация барского стиля отражает неудовлетворенность своим реальным статусом.
Она же вынуждает человека сделать хотя бы небольшой шаг в сторону «белой кости», чтобы подчеркнуть свою попытку отделаться от «плебейского» клейма. И у каждого такого шага есть своя цена, прямо пропорциональная его длине.
К сожалению, социологи и экономисты стараются не замечать этот психологический надрыв, бушующий в душе среднестатистического россиянина, решившего обеспечить себе достойную жизнь. «Достойную» - в навязанном ему сугубо «барском» понимании. Какую цену он за это платит?
Досуг простых россиян, надрывно клепающих для себя атрибуты «белой кости», примитивен и по-варварски груб.
Человек может с барским размахом отгрохать на даче большую сауну с верандой, он может потратить на евроремонт квартиры половину своей годовой зарплаты.
Он может каждый год дарить жене золотые перстни, он может купить иномарку за семьсот-восемьсот тысяч.
Но для него будет роскошью регулярно ходить с друзьями после работы в приличную кафешку, пить качественное пиво из нормальной кружки, «катать шары» на бильярде, играть в боулинг.
Он сияет от гордости после покупки «престижных» вещей, но при этом чуть ли не каждый вечер пьет разливное пойло из одноразовых стаканов, не очень уютно расположившись на бордюрчике во дворе дома.
Меня всегда изумлял этот очевидный, кричащий диссонанс - «престижные» вещи в сочетании с жалким досугом, подходящим разве что для нищих люмпенов. Возможно, кто-то из них строит себе дачу или устанавливает в квартире дорогую сантехнику.
Он не желает, чтобы родственники принимали его за «лоха», видя на его кухне старую советскую раковину.
Но после работы он заливает свою усталость дешевым пивом прямо в подъезде, сидя на корточках и плюя себе под ноги.
С определенных пор наши граждане стали сильно стыдится простенького убранства своих панельных квартир. Теперь квартира должна чем-то напоминать интерьер дворянского особняка. Конечно, дорогую лепнину и гобелены заменяют теперь карнизы из пластика и виниловые обои. Но и такой вариант влетает в копеечку, особенно если речь идет о преображении малогабаритной квартиры в обычной панельной многоэтажке. Подход к радикальному апгрейду этого советского наследия теперь очень суров: полы - заменить, двери - заменить, окна - заменить, сантехнику - заменить, стены и потолки - выровнять, перегородки - переставить, старую мебель - долой!
Полноценный представитель «белой кости» таких проблем не знает, ибо наличие статуса позволяет ему сразу приобретать то, что не требует никакой лишней «доработки». Во всяком случае, ему не приходится по нескольку лет ютиться на пяточке среди гор строительных материалов и мусора.
Эта участь выпадает на долю простого россиянина, оплачивающего свои капризы не только деньгами, но также временем, нервами, отказом от нормального отдыха, а также ежедневными неудобными физическими позами. И длится это, подчеркиваю, не один год. Чем не жертва, спрошу вас я?
То, о чем я пишу - зарисовки обычной провинциальной жизни обычных российских граждан. Вот вам еще один показательный пример. Соседка с пятого этажа третий год делает в квартире капитальный ремонт. Обычная картина, скажу я вам
Упомянутая соседка, как я сказал, живет так уже третий год. Ее годовой заработок вряд ли превышает триста тысяч, а ремонт, похоже, уже «съел» примерно такую сумму. На что она живет? Понятия не имею.
Знаю только одно: для нее также нет ни моря, ни курортов, ни туризма, ни санаториев, ни театров, ни концертов, ни баров, ни ресторанов. Да ей и некогда, потому что времени у нее тоже нет. Зато периодически - с каждым новым этапом строительных работ - она получает долгожданную моральную компенсацию.
Она приглашает соседей и с нескрываемым, прямо-таки детским восторгом показывает им новые межкомнатные двери, новый пол или кафельную плитку в ванной. Она «сделала это!».
Теперь никто не ткнет в нее пальцем и не назовет «лохушкой».
Ведь у нее - «евроремонт»!
В наши дни это равнозначно прохождению инициации. Гражданка повысила свой статус, получив частичку барской «благодати».
Еще красноречивее выглядит ситуация в сфере индивидуального строительства. Народ давно уже с упоением застраивает дачные участки внушительными «коттеджами». Для нас это принципиально важная тема, поскольку она лучше всего отражает умонастроение современных россиян.
Начну издалека. Мой отец построил дом в 1975 году, когда мне было всего шесть лет.
По тем временам наш дом считался «большим». Его общая площадь составляла 64 квадратных метра.
Не удивляйтесь, но для семьи из четырех человек этого было достаточно: коридор, просторная кухня, просторный зал, две спальни, две печи (все удобства в то время были исключительно во дворе). Строительство началось где-то в июне, к концу июля уже вовсю шли внутренние отделочные работы. В конце сентября дом был полностью готов к проживанию. Следующей весной отец пристроил к дому веранду, кладовую и крыльцо, сделал новый забор из штакетника, ворота.
Ближе к осени у нас уже была новая баня. Остальные надворные постройки возникали по мере надобности. Через два года после начала строительства был уже «полный комплект».
Я не хочу сказать, что отец использовал какую-то особую строительную технологию или нанимал бригаду ударников. Ничего мудреного в этой стройке не было. В те времена так было у всех. Просто тогда никого еще не волновали барские финтифлюшки. Подход к строительству собственного жилища был сугубо утилитарным, без всяких символических довесков. Никто не собирался поражать воображение родственников и соседей. Людей интересовал исключительно функциональный аспект.
Все остальное относилось к излишествам. Поэтому никому не приходило в голову, что строительство может растянуться на пять, а то и на десять-пятнадцать лет.
И уж совсем никто не мог вообразить себе ситуацию, когда процесс полностью останавливался на середине и больше никогда не возобновлялся. .
В наши дни обстановка решительно поменялась.
Чтобы понять существо момента, сошлюсь на результаты одного любопытного исследования, проведенного учеными из Новосибирского Академгородка. Осуществив тщательный мониторинг так называемого «коттеджного строительства», развернувшегося вокруг Новосибирска, исследователи обратили внимание на один примечательный факт. Так, долгострой выпадал на долю только одной определенной категории застройщиков.
В основном ими были люди, готовые выложить сумму от трех до шести миллионов рублей.
Именно у них возникали самые большие проблемы с завершением процесса. В нормальной же ситуации бели те, кто не собирался тратить больше двух миллионов, а также те, кто заказывал дом от двадцати (!) миллионов и выше.
Как же так получилось, что такие очень разные по уровню доходов застройщики оказывались самыми адекватными и спокойно укладывались в заранее намеченную смету? Почему проблема возникала у тех, кто находился посредине?
Ответ очень прост.
Тот, кто не собирался тратить больше двух миллионов, совсем не стремился к барскому размаху. Ему нужен был обычный дом, пригодный для жизни. За два года он решал этот вопрос и начинал спокойно жить. Со своей стороны тот, кто располагал солидными суммами, был в состоянии оплатить и барский размах. И делал это так же быстро.
В чем была проблема «средних»?
Проблема была в том, что скромненький домик их не устраивал, но при этом они неадекватно рассчитывали реальную стоимость своих барских претензий.
Человек полагал (с высоты своих возможностей), будто пять-шесть миллионов - это очень большая сумма.
А если сумма «большая», то можно не особо стесняться в выборе проекта.
Если строить, то строить как для «белых людей» - в два-три уровня, с гаражом, с подвалом, с бильярдной, а может, еще и с сауной и с бассейном (он же не «лох», в самом-то деле).
Грамотную консультацию получить ему было негде, ибо затраты на отдельные консультации в смету не входили (вот вам и первая экономия). Что касается проектировщиков и подрядчиков, то они не особо спешат раскрывать заказчикам секреты экономики строительства.
Проектировщик выдал ему красивую финтифлюшку (как и хотел заказчик). Составление же полной сметы - это еще одна статья расходов (и на ней наш претендент на барский шик также сэкономил).
Что касается подрядчиков, то у нас это самая хитрая категория деляг. Опытный строитель прекрасно знает, во сколько РЕАЛЬНО обойдется возведение помпезного чуда. Знает, но предпочитает о том не говорить. Это один из профессиональных секретов. Главное, втянуть человека в строительство, после чего тот будет много лет у вас «на крючке». Да-да, много лет.
Потому что реальные затраты на домик мечты оказываются как минимум в два-три раза выше, чем думалось вначале.
Однако к таким затратам наш мечтатель оказывается не готов по чисто объективным причинам. Последствия этих просчетов может увидеть любой из нас, достаточно только выехать за город. Целые поселки недостроенных коттеджей уже стали притчей во языцех.
Интересное наблюдение. Когда я показываю знакомым архитекторам проекты канадских каркасно-панельных домов (причем, самых ходовых в Канаде, самых раскупаемых), они сразу же кривят лицо. В их понимании это не дома, а «сараи». «Правильный» дом для них - это всегда приличная площадь и всякие «навороты» вроде эркеров, башенок и прочих барских финтифлюшек.
Студенты архитектурного вуза, получив задание по учебному проектированию индивидуального дома, сразу начинают мыслить аристократическими масштабами, рисуя на планшетах соответствующее жилище со всеми барскими «наворотами».
Я прекрасно помню, как в начале 1990-х, когда мы готовились двинуться в «цивилизованный мир», у нас распекали в хвост и в гриву типовое домостроение.
Дескать, подобные подходы к проектированию могут устраивать только жалких «совков».
Приличный же человек ориентируется-де на индивидуальный проект, и в проекте этом обязательно должно быть что-то такое необычное, что-то такое «крутое», от чего бы все замирали в восторге.
Так, собственно, в наше сознание одним махом внедрили аристократический идеал жилья.
В теории, конечно, всё обстоит прекрасно.
Но жизнь, естественно, вносит свои коррективы, и теперь миллиону «совков», обживающих свои тесные панельные хоромы, приходится хоть в чем-то дотягивать до этого идеала. Иной раз ничего другого не остается, как изо всех сил рвать жилы, чтобы уподобить свою спальню дворянскому будуару.
Становится ли жизнь россиян от этого комфортнее, счастливее? Вопрос может показаться риторическим, но я бы не спешил с такой реакцией на него.
Специфика расходов по-барски именно в том и заключается, что они самоценны и не направлены на что-то еще.
Они не являются инвестициями, а потому никогда не «отбиваются».
Их значение - не в утилитарности, а в символизме, в ощущении причастности к «белой кости».
Поэтому любой трудяга, вставший на этот путь (а других путей он просто НЕ ЗНАЕТ), выстраивает свои приоритеты как раз в пользу вещей, несущих символическую нагрузку. В ряду затрат они выступают на первый план. Утилитаризм сам по себе, без «престижного» обрамления, в его глазах теряет ценность.
Надо сказать, что так было не всегда. Резкий перенос акцентов в сторону «престижности» - явление последних десятилетий.
Это было бы не так печально, если бы сосредоточенность на барском шике была адекватной материальным возможностям. Но этого, как мы показали, как раз нет.
Поэтому человек, поставленный перед таким непростым выбором, приносит в жертву дурно понятому «престижу» самое ценное, что у него есть - свое здоровье. По опыту знаю, что репутация «лоха» для нашего трудяги - страшнее инсульта
Стоит ли удивляться тому, что в наше время так стремительно «молодеют» некоторые серьезные заболевания. «Молодеют» инфаркты и инсульты, «молодеют» онкология и сахарный диабет, остеохондрозы и тромбозы. Теперь это ни для кого не секрет. Вы сколько угодно можете ругать некачественную медицину, однако это совершенно не отменяет того обстоятельства, что наши граждане принимают болезнь уже на том этапе, когда она готова «ударить» по ним с полного размаху. Ибо многие живут по принципу: «Буду вкалывать, пока еще ноги держат. А там видно будет».
Вопрос: где все-таки намечена остановка, где разумные границы материальным притязаниям людей, чьи желания плохо срастаются с возможностями?
Трагизм нашей ситуации в том, что таких границ нет.
Как я уже говорил выше, каналы реализации «мещанских» желаний открыты максимально. Людям дали зеленый свет на барский кураж, и поскольку в теории мы все как будто равны, твое отставание в гонке за высоким статусом всегда будет восприниматься как изъян и порок.
http://rueuro.ru/item/62-barskij-sindrom?fbclid=IwAR3Zm2w-fVX3vvYRTClJCWGpTCchsuDjo1yjUKrPkaWTWbCpSq5NqayBLAs