Об освящении фундамента церкви в Тифлисе и о Тамамшеве
Эта статья о закладке фундамента армянской церкви в Тифлисе была опубликована в газете "Кавказ" за 26 июля 1850 года, то есть сто пятьдесят восемь лет назад. Самого оригинала я не видел, но текст, безусловно, интересен. И еще: любопытно, о какой церкви идет речь? Где она? Думаю, тбилиссцы смогут это определить.
В статье написано, что церковь была заложена благодаря деньгам и усилиям Давида Тамамшева. Это не тот самый Тамамшев, чью могильную плиту в прошлое воскресенье тащили, привязав к ковшу бульдозера, под присмотром человека, которого называют священником. Я не смог узнать, в каком родстве они состоят (разве что оба Ивановичи). Но то, что родство близкое, у меня сомнений нет никаких.
КАВКАЗ
ГАЗЕТА
ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ЛИТЕРАТУРНАЯ
***
Об освящении фундамента вновь строящейся церкви на армянском кладбище
*
Утешительно видеть, что тифлисские армяне постоянно сохраняют чувство религиозности и благотворительности, хотя и нужно признаться, что они в общеполезных делах во многом отстали от армян константинопольских, смирнских, калькуттских и даже индийских, в особенности же о собратьев своих венецианцев. Ученые общества, которые образовались между поименованными, везде с честью продолжают свои литературные занятия, а разные благотворительные учреждения, с каждым днем быстро увеличивающиеся у них, служат верным отголоском доброты их сердца. Религиозное начало, служившее завсегда необходимым элементом армянского народа, в особенности с самого начала происхождения его жизни, было для них, можно сказать, краеугольным камнем, на котором все зиждилось и которым все измерялось. Без него sine Yove nee pedem, ничего не предпринималось и ничего не делалось так, что и литература не могла избегнуть его влияния, под которым и до сих пор развивается. Историк Егише, не скажу уже о других писателях армянских, свидетельствующих о древних памятниках армян, на странице 41-й прекрасно выражает это начало, описывая положение армян во время владычества персов, неотступно требовавших от них поклонения солнцу [1]. Вот что он влагает в уста тогдашних армян в ответ на письмо персидского Сатрапа Мегрнерсеса после некоторых объяснений о христианской религии и о преимуществах ее: «Никто не может поколебать нас в этом веровании, ни ангелы, ни люди, ни меч, ни огонь и никакие горькие мучения. Все наше имущество принадлежит тебе и тела наши пред тобою. Делай что ты хочешь и как ты хочешь». Если ты оставишь нас в нашей вере, то мы кроме тебя никого не будем чтить владыкою на земле, как точно не будем исповедовать другого Бога, как только Иисуса Христа, кроме которого нет иного. Но если после сего высокого свидетельства пожелаешь еще требовать чего-либо от нас, то мы уже готовы и отдаем тебе во власть головы свои. Делай скорее, что угодно, от тебя муки, а от нас покорствование; твой меч, а наши выи. Мы ничуть не лучше прежних, которые положили на этом веровании все свое имущество и самих себя» и проч [2]. Духовные лица и светские сановники были отозваны ко двору и после долгих увещеваний и угроз, приняли мученическую смерть и тем спасли народу любимую веру. Направление сие было причиною и того, что армяне, противу других современных им народов, гораздо больше строили церквей и жертвовали им все, что имели, или при жизни, или же на случай смерти. Таким образом, монастыри Св. Ахпат и Санай, в числе прочих, приобрели разные земли и угодья. Эчмиадзинский же монастырь и до сих пор еще получает часть дохода со всего урожая в Александропольском уезде. Крестьяне платят оную не по обязанности, потому, что сколько мне известно, никто земель тех не отказывал монастырю, а потому, что через это могут лишиться Божией благости, - хорошего урожая.
Не желая распространяться об этом, и, тем более, что это не есть настоящая цель моя, я расскажу лучше о примере, который мы недавно имели удовольствие видеть здесь.
8-го сего июля, в 8 часов утра, на армянском кладбище за Московской заставой заложен фундамент армянской церкви, которая, как говорят, будет во имя Св. Петра. Титулярный Советник Давыд Иванович Тамамшев, виновник сего похвального дела, взялся построить ее, со всею отделкою, на своем иждивении. Почетные и непочетные лица г. Тифлиса были свидетелями происходившей там церемонии. Молебствие было здешним Епархиальным Архиепископом Карапетом, вместе с Архиепископом Минасом и прочим духовенством армянским. Общее участие выражалось на лицах всех. Шестнадцать человек, на подносах покрытых белым холстом, держали в руках 16 камней, долженствовавших служить твердынями церкви; из них двенадцать было во имя 12-ти Апостолов, а четыре во имя 4-х Евангелистов. Среди их стояла вода и вино, символы таинства: Св. Крещения и Причастия. Его Преосвященство, совершив молитву по обрядам церкви, омыл оными камни и освятил все четыре стороны фундамента. После сего, с хором священников поднесен был святой мур, коим камни те помазаны крестообразно. Благоговение, с которым Его Преосвященство совершал этот весь этот обряд, невольно проникло в сердца присутствовавших, по крайней мере, я был тронут до глубины души. За сим взяв кирку, выкопал он кругом фундамента на всякой стороне по 4 ямы и положил туда те камни завернутыми в холст-саван, при приличной каждому Апостолу и Евангелисту молитв.
По окончании церемонии, духовные и присутствовавшие лица были приглашены там же на завтрак, отлично приготовленный. Под конец завтрака подано было шампанское и первый тост был провозглашен за здоровье строителя храма: Давыда Ивановича Тамамшева. Его Преосвященство в честь сего торжества произнес речь, в которой восхвалял благочестивый поступок Тамамшева. Объясняя о степени важности в духовном отношении, он сделал небольшой обзор о первоначальном происхождении церкви и о том, кто первый воздвиг храм Божий; напомнил нам всем о религиозных памятниках и подвигах предков наших и наконец, пожелал всем нам прилагать и со своей стороны, по силам своим, попечение к подобного рода делам. Второй тост провозгласил за здоровье Государя Императора: «Августейший Монарх нам даровал мир и спокойствие, - произнес Архипастырь, - и мы от полноты искреннего и благодарного сердца пожелаем долголетия и благоденствия Его мудрому и благодетельному царствованию!». Третий, провозглашен за здоровье Его Святейшества, Патриарха всех армян, Нерсеса; четвертый - за здоровье Князя наместника; пятый предложен в честь депутата, присланного жителями г. Смирны, для изъявления Патриарху, в лице всего народа, признательности от всех тамошних армян за пожертвования, сделанные по содействию Его Святейшества в пользу погоревших; шестой - в честь ученого общества Сюнийского, неусыпно продолжающего занятия свои на армянском литературном поприще. Наконец, последний тост провозглашен за здоровье Его Преосвященства Архиепископа Карапета. Каждый тост сопровождался хором церковных песен, весьма кстати подобранных Протоиреем Тер-Казаровым Давыдовым.
План на постройку церкви получен из С.Петербурга. Церковь эта имеет семь сажень с аршином в длину, пять с аршином в ширину и три с половиной в вышину до купола, с куполом же около шести сажень. Она будет небольшая, но красивая. Постройка ее, судя по плану и как уверяют люди знающие, обойдется слишком 10 т. рублей серебром. Необходимость ее на кладбище всегда была чувствуема здесь. Желательно было бы иметь при ней несколько комнат для разорительных в городе похоронных обедов. Комнаты сии, для сокращения расходов важны и в том отношении, что не будет там такого стечения дармоедов, какое бывает в городе, где всяк приходит в дом покойника и без церемоний садится за стол, или же требует своей порции келехи домой [3]. Я знаю несколько лиц, которые сделали себе похороны занятием и которые ни одного обеда не пропустят, так, что как будто по духу узнают, где какой покойник. Нет сомнения, что с приготовления обеда на кладбище, из мужчин никто не может в городе получить свою порцию, а туда вероятно пойдут меньше. Подобного рода комнаты несколько месяцев перед сим построены Амкаром здешних рыбопромышленников, на Авлабарском кладбище [4]. Нужно признаться, что вообще все Амкары совершают много добрых дел и с честью поддерживают бедных членов своих Амкаров, семейства их и даже других, почему и нет между ними той нищеты, которую встречаем в других городах; так равно нет ни одного общеполезного дела, в котором бы они не принимали участия. В заключение всего этого скажем: «спасибо вам, добрые люди, за такие общеполезные дела».
Измиров
[1] Егише переведен на французский язык: Soulèvement national de l’Arménie chrétienne. Dédié à la Société Orientale de Paris. Paris, 1844.
[2] Продолжая весь ответ в таком духе, автор, наконец, говорит: «все удивились такому мудрому и неустрашимому посланию».
[3] Келехи - по обычаю края, в дома родственников, в особенности тех, кто не могли явиться на похороны, посылают на латках несколько хлебов и лавашов, одну тунгу вина, и со всего того, что варится в доме покойника; а бедным, которым негде садиться, раздают по одному базарному хлебу с кусочком вареной говядины или же балыка и по стаканчику вина. Прошу покорно после этого не задолжать, как действительно и делается, потому, что богатые и бедные считают себя обязанными к тому.
[4] Амкар не есть цех, как утверждают некоторые, но есть нравственное соединение лиц, имеющих одинаковые занятия, под властью начальника устабаша и других, или более товарищей его Агссакалов.
В статье написано, что церковь была заложена благодаря деньгам и усилиям Давида Тамамшева. Это не тот самый Тамамшев, чью могильную плиту в прошлое воскресенье тащили, привязав к ковшу бульдозера, под присмотром человека, которого называют священником. Я не смог узнать, в каком родстве они состоят (разве что оба Ивановичи). Но то, что родство близкое, у меня сомнений нет никаких.
КАВКАЗ
ГАЗЕТА
ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ЛИТЕРАТУРНАЯ
***
Об освящении фундамента вновь строящейся церкви на армянском кладбище
*
Утешительно видеть, что тифлисские армяне постоянно сохраняют чувство религиозности и благотворительности, хотя и нужно признаться, что они в общеполезных делах во многом отстали от армян константинопольских, смирнских, калькуттских и даже индийских, в особенности же о собратьев своих венецианцев. Ученые общества, которые образовались между поименованными, везде с честью продолжают свои литературные занятия, а разные благотворительные учреждения, с каждым днем быстро увеличивающиеся у них, служат верным отголоском доброты их сердца. Религиозное начало, служившее завсегда необходимым элементом армянского народа, в особенности с самого начала происхождения его жизни, было для них, можно сказать, краеугольным камнем, на котором все зиждилось и которым все измерялось. Без него sine Yove nee pedem, ничего не предпринималось и ничего не делалось так, что и литература не могла избегнуть его влияния, под которым и до сих пор развивается. Историк Егише, не скажу уже о других писателях армянских, свидетельствующих о древних памятниках армян, на странице 41-й прекрасно выражает это начало, описывая положение армян во время владычества персов, неотступно требовавших от них поклонения солнцу [1]. Вот что он влагает в уста тогдашних армян в ответ на письмо персидского Сатрапа Мегрнерсеса после некоторых объяснений о христианской религии и о преимуществах ее: «Никто не может поколебать нас в этом веровании, ни ангелы, ни люди, ни меч, ни огонь и никакие горькие мучения. Все наше имущество принадлежит тебе и тела наши пред тобою. Делай что ты хочешь и как ты хочешь». Если ты оставишь нас в нашей вере, то мы кроме тебя никого не будем чтить владыкою на земле, как точно не будем исповедовать другого Бога, как только Иисуса Христа, кроме которого нет иного. Но если после сего высокого свидетельства пожелаешь еще требовать чего-либо от нас, то мы уже готовы и отдаем тебе во власть головы свои. Делай скорее, что угодно, от тебя муки, а от нас покорствование; твой меч, а наши выи. Мы ничуть не лучше прежних, которые положили на этом веровании все свое имущество и самих себя» и проч [2]. Духовные лица и светские сановники были отозваны ко двору и после долгих увещеваний и угроз, приняли мученическую смерть и тем спасли народу любимую веру. Направление сие было причиною и того, что армяне, противу других современных им народов, гораздо больше строили церквей и жертвовали им все, что имели, или при жизни, или же на случай смерти. Таким образом, монастыри Св. Ахпат и Санай, в числе прочих, приобрели разные земли и угодья. Эчмиадзинский же монастырь и до сих пор еще получает часть дохода со всего урожая в Александропольском уезде. Крестьяне платят оную не по обязанности, потому, что сколько мне известно, никто земель тех не отказывал монастырю, а потому, что через это могут лишиться Божией благости, - хорошего урожая.
Не желая распространяться об этом, и, тем более, что это не есть настоящая цель моя, я расскажу лучше о примере, который мы недавно имели удовольствие видеть здесь.
8-го сего июля, в 8 часов утра, на армянском кладбище за Московской заставой заложен фундамент армянской церкви, которая, как говорят, будет во имя Св. Петра. Титулярный Советник Давыд Иванович Тамамшев, виновник сего похвального дела, взялся построить ее, со всею отделкою, на своем иждивении. Почетные и непочетные лица г. Тифлиса были свидетелями происходившей там церемонии. Молебствие было здешним Епархиальным Архиепископом Карапетом, вместе с Архиепископом Минасом и прочим духовенством армянским. Общее участие выражалось на лицах всех. Шестнадцать человек, на подносах покрытых белым холстом, держали в руках 16 камней, долженствовавших служить твердынями церкви; из них двенадцать было во имя 12-ти Апостолов, а четыре во имя 4-х Евангелистов. Среди их стояла вода и вино, символы таинства: Св. Крещения и Причастия. Его Преосвященство, совершив молитву по обрядам церкви, омыл оными камни и освятил все четыре стороны фундамента. После сего, с хором священников поднесен был святой мур, коим камни те помазаны крестообразно. Благоговение, с которым Его Преосвященство совершал этот весь этот обряд, невольно проникло в сердца присутствовавших, по крайней мере, я был тронут до глубины души. За сим взяв кирку, выкопал он кругом фундамента на всякой стороне по 4 ямы и положил туда те камни завернутыми в холст-саван, при приличной каждому Апостолу и Евангелисту молитв.
По окончании церемонии, духовные и присутствовавшие лица были приглашены там же на завтрак, отлично приготовленный. Под конец завтрака подано было шампанское и первый тост был провозглашен за здоровье строителя храма: Давыда Ивановича Тамамшева. Его Преосвященство в честь сего торжества произнес речь, в которой восхвалял благочестивый поступок Тамамшева. Объясняя о степени важности в духовном отношении, он сделал небольшой обзор о первоначальном происхождении церкви и о том, кто первый воздвиг храм Божий; напомнил нам всем о религиозных памятниках и подвигах предков наших и наконец, пожелал всем нам прилагать и со своей стороны, по силам своим, попечение к подобного рода делам. Второй тост провозгласил за здоровье Государя Императора: «Августейший Монарх нам даровал мир и спокойствие, - произнес Архипастырь, - и мы от полноты искреннего и благодарного сердца пожелаем долголетия и благоденствия Его мудрому и благодетельному царствованию!». Третий, провозглашен за здоровье Его Святейшества, Патриарха всех армян, Нерсеса; четвертый - за здоровье Князя наместника; пятый предложен в честь депутата, присланного жителями г. Смирны, для изъявления Патриарху, в лице всего народа, признательности от всех тамошних армян за пожертвования, сделанные по содействию Его Святейшества в пользу погоревших; шестой - в честь ученого общества Сюнийского, неусыпно продолжающего занятия свои на армянском литературном поприще. Наконец, последний тост провозглашен за здоровье Его Преосвященства Архиепископа Карапета. Каждый тост сопровождался хором церковных песен, весьма кстати подобранных Протоиреем Тер-Казаровым Давыдовым.
План на постройку церкви получен из С.Петербурга. Церковь эта имеет семь сажень с аршином в длину, пять с аршином в ширину и три с половиной в вышину до купола, с куполом же около шести сажень. Она будет небольшая, но красивая. Постройка ее, судя по плану и как уверяют люди знающие, обойдется слишком 10 т. рублей серебром. Необходимость ее на кладбище всегда была чувствуема здесь. Желательно было бы иметь при ней несколько комнат для разорительных в городе похоронных обедов. Комнаты сии, для сокращения расходов важны и в том отношении, что не будет там такого стечения дармоедов, какое бывает в городе, где всяк приходит в дом покойника и без церемоний садится за стол, или же требует своей порции келехи домой [3]. Я знаю несколько лиц, которые сделали себе похороны занятием и которые ни одного обеда не пропустят, так, что как будто по духу узнают, где какой покойник. Нет сомнения, что с приготовления обеда на кладбище, из мужчин никто не может в городе получить свою порцию, а туда вероятно пойдут меньше. Подобного рода комнаты несколько месяцев перед сим построены Амкаром здешних рыбопромышленников, на Авлабарском кладбище [4]. Нужно признаться, что вообще все Амкары совершают много добрых дел и с честью поддерживают бедных членов своих Амкаров, семейства их и даже других, почему и нет между ними той нищеты, которую встречаем в других городах; так равно нет ни одного общеполезного дела, в котором бы они не принимали участия. В заключение всего этого скажем: «спасибо вам, добрые люди, за такие общеполезные дела».
Измиров
[1] Егише переведен на французский язык: Soulèvement national de l’Arménie chrétienne. Dédié à la Société Orientale de Paris. Paris, 1844.
[2] Продолжая весь ответ в таком духе, автор, наконец, говорит: «все удивились такому мудрому и неустрашимому посланию».
[3] Келехи - по обычаю края, в дома родственников, в особенности тех, кто не могли явиться на похороны, посылают на латках несколько хлебов и лавашов, одну тунгу вина, и со всего того, что варится в доме покойника; а бедным, которым негде садиться, раздают по одному базарному хлебу с кусочком вареной говядины или же балыка и по стаканчику вина. Прошу покорно после этого не задолжать, как действительно и делается, потому, что богатые и бедные считают себя обязанными к тому.
[4] Амкар не есть цех, как утверждают некоторые, но есть нравственное соединение лиц, имеющих одинаковые занятия, под властью начальника устабаша и других, или более товарищей его Агссакалов.