Халле - Варди. Рождественские истории. Главы IV - VI.
Глава 4. Как я его на саночках катала.
Наутро, следуя вчерашней договоренности, мы собрались на горку, кататься на санках. Халле появился пораньше, за собой на длинной веревке он тянул маленькие красные саночки.
- Охотничьи что ль у тебя санки, вон какие полозья широкие? - заинтересовалась я.
- Ага, это я их из лыж переделал, - гордый своей смекалкой сообщил Халле, - знаешь, сколько у нас в лесах снега, провалишься, и пиши пропало.
- Понятно, только для нашего катания они вряд ли подойдут, - разочарованно сказала я.
- А что тебя не устраивает? Отличные санки, супер мега устойчивые! И красные к тому же, как ты любишь, - удивился мой друг.
- Что не устраивает? - засмеялась я, - размер! Догадливый ты наш!
Действительно, санки были настолько малы, что у меня только один валенок в них и помещался. Халле застыл истуканом, рассеянный взгляд выдал его с потрохами. Похоже, он даже не рассматривал возможность того, что ему тоже придется меня катать. Я сделала вид, что не заметила его эгоистических наклонностей, тем более что он и так уже начал краснеть.
- Ладно, - миролюбиво сказала я, - пойдем посмотрим на веранде. Кажется, я видела там прекрасные санки, в которые мы с тобой вдвоем легко поместимся.
- О! Вдвоем с горы, навстречу ветру! Как это поэтично, - обрадовался возможности переменить оттенок разговора Халле и быстро перестроился на романтический лад, - да это прямо как в «Родной речи».
Тут он распрямил спину, приподнял подбородок и звонко продекламировал: «Дует ветер озорной, лает пес Буянка, едут с горки ледяной голубые санки. А за санками летят белые снежинки, а на саночках сидят Халле да Маринка».
- Ты в драмкружок случайно не ходил? - пристально рассматривая своего визави спросила я саркастическим тоном, чем немедленно погасила его души прекрасные порывы.
- А что, тебе не нравится мое чтение? - начал было уже обижаться мой друг.
- Ну что ты, нравится, конечно, нравится. Я просто думаю, может тебе еще сцену из «Титаника» пройти, раз у тебя сегодня такое лирическое настроение.
Лететь на всех парах с горки оказалось действительно очень здорово. Халле я посадила перед собой, обняв довольно крепко, потому что ему не за что было держаться. Вместо рулевого управления мы использовали мои ноги. Как только санки набирали скорость и начинали подпрыгивать на кочках, Халле принимался вопить что есть мочи: "Тормози, тормози, сейчас перевернемся!". В ответ я поднимала руки и громче него кричала:"А-а-а-а-а-а-а".
Жаль, что с нами не было Буянки, только лая собаки не хватало для полноты этой идиллической деревенской зарисовки.
Скатившись раз десять и так ни разу и не упав (вот, все-таки не зря я спортом занимаюсь), мы стали играть в снежки. Не потому что надоело кататься, а потому я замаялась одной тягать санки в гору. Халле мне в этом деле совсем не помогал, мотивируя тем, что снег слишком глубокий для его роста. По правде говоря, под конец у него совсем заплетались ноги, и он упросил меня покатать его просто так. Так и сказал:
- Просто так, можно даже не бегом.
Я уже молчу о том, что он опять где-то посеял шапку. Ведет себя, как какой-то семиклассник, ей-ей, ну никакой сознательности.
Глава 5. Как он уломал меня записать его в хоккейную команду.
Набегавшись по замерзшему пруду вдоволь, все облепленные снегом, румяные и чуть продрогшие, мы вернулись на дачу. Я, как обычно, уселась рассматривать книги по искусству. Мое сознание не отпускали зимние пейзажи в исполнении знаменитых фламандцев. На эти картины я могу смотреть бесконечно и давно вынашиваю мечту найти что-то подобное на Урале.
- Халле, - серьезно обратилась я к своему другу.- Вот ты все здесь знаешь, везде бывал, можно сказать, краевед. Помоги мне найти подобный ландшафт, уж очень хочется сделать живописную фотографию в стиле Брейгеля.
Халле пристроился рядом и тоже принялся разглядывать картины.
- Ну знаешь, - задумчиво ответил он, - это не так-то просто. Горы у нас ниже, снега больше, гораздо холоднее, и народу - ты, да я, да мы с тобой. А у них тут, смотри, одних конькобежцев целая команда.
- Халле, ну пожалуйста, причем здесь конькобежцы! Мне бы хоть что-нибудь с фламандским флером, я многого не прошу. Согласна и без охотников, и без собак, лишь бы только не минималистический пейзаж. Мы вроде на горах живем, (сказать «в» язык не поворачивается) а что ни сфотографируй, половину кадра - небо, половину кадра - снег.
- Дааа, это наша родина, голубой Урал, блаженство лаконичности и строгости - прищурившись от удовольствия, с придыханием произнес мой друг.
- Тебе блаженство, а мне творческие муки, - обреченно констатировала я.
Халле вышел на балкон подышать свежим зимним воздухом, оставив меня один на один с искусством. Я могу сидеть с книгами по живописи бесконечно долго, не замечая бега времени, как будто проваливаюсь в бездонный водоворот эпох. Так было и в этот раз. Наконец Халле деликатно покашлял, привлекая мое внимание:
- Кхе, кхе, так я на счет конькобежцев.
- Я же тебе сказала, согласна без них, - рассеянно повторила я.
- Ты согласна, а я - нет, - настаивал он. - Ты поговорила с папой на счет «Уральского трубника»? Ты же обещала!
- Аааа, так ты про хоккей! Так сразу и сказал бы, а то ходишь вокруг да около.
Я была немного раздосадована тем, что Халле вырвал меня из размышлений, одновременно понимая, что ему не просто было вернуться к теме хоккея. Наверняка он долго собирался с духом, стоя на балконе, прежде чем решился задать волнующий его вопрос.
- Не беспокойся, дружище! - подбадривающим голосом воскликнула я. - Папа обо всем договорился. Сегодня в шесть тренировка, нас буду ждать на стадионе.
- Так что же ты не сказала раньше? Мне ведь надо приготовиться, найти форму, клюшку, коньки наточить!
- Ты, главное, морально приготовься, а остальное мы берем на себя, - уверила я его. - Честно говоря, я специально не стала пугать тебя заранее, чтобы ты не переволновался а то, не дай Бог, еще передумаешь.
Вечером мы втроем, без папы Халле не соглашался идти ни в какую, боялся, что к нам несерьезно отнесутся и поднимут его на смех, отправились на стадион. В свете огромных прожекторов воздух казался голубым, а лед искрился и сверкал, что создавало ощущение нереальности происходящего.
В самой младшей группе нашего хоккейного клуба занимаются шестилетки. К ним мы и решили записать Халле. Папа специально для него нашел сувенирную клюшку подходящего размера и подарил свою фирменную шапку «Уральского трубника».
Юные хоккеисты приняли дебютанта доброжелательно, постучали клюшками по льду, приветствую его, и сразу взяли под свою опеку. Примечательно, что никого из них не удивило страстное желание гнома играть в хоккей. В который раз замечаю, насколько пластичен детский ум.
Халле остался фантастически доволен первой тренировкой. На обратной дороге он весь светился, подпрыгивал, размахивал воображаемой клюшкой, с жаром делился впечатлениями, громко крича и не замечая того, что мы уже не на стадионе.
Немного успокоившись, он горячо поблагодарил нас с папой за счастливую возможность реализовать давнюю мечту.
Глава 6. Как мы ходили в лес за шишками.
Как-то в доверительной беседе Халле рассказал мне, что считает себя родом из Скандинавии. То есть он, конечно, наш уральский гном, но зов предков время от времени дает о себе знать. Когда-то давным-давно его пра-пра-пра-прадеды жили в далекой северной стране, которую почти полностью покрывали льды и снега. В горных извилистых пещерах они хранили свои несметные сокровища - золото, серебро, бриллианты. Иногда, в порыве откровенности, мой друг прибавляет, что у его предков были несносные характеры, но к счастью, в процессе эволюции гномы заметно подобрели. В подтверждение этого факта Халле без ложной скромности обычно приводит в пример себя.
Несмотря на то, что с тех далеких пор много воды утекло, на музыку Грига, особенно на «Пещеру горного короля», Халле реагирует так же, как я на немецкий язык, - кровь приливает к сердцу, а кожа покрывается мурашками. Налицо все признаки возбуждения. Исходя из этих наблюдений мы с другом считаем, что имеем прямое отношение к западно-европейской культуре, а значит, вправе праздновать оба Рождества.
Так вот, до 25-го декабря оставалось всего несколько дней, когда Халле уместно заметил, что праздник на носу, а мы совсем не готовы.
- Начнем с рождественских веночков, пора украсить двери наших домов, - по-хозяйски заметил он.
- Давай купим в магазине, - предложила я.
- Приехали! Не хватало нам еще китайского ширпотреба, - раскипятился Халле, - сами сделаем! Сиди дома, пей чай, читай книги, а схожу в лес за еловыми ветками.
Вот умеет он иногда так вовремя взять инициативу в свои руки. Мне, и правда, совсем не хотелось выходить из дома. За ночь заметно похолодало, мороз не то чтобы стоял трескучий, но уже довольно жгучий. Только высунься за порог, щеки враз станут малиновыми.
Где-то через час мой добытчик вернулся с целой охапкой пахучих веток. От елового аромата в доме сию минуту воцарилось праздничное настроение.
- А что это у тебя ветки без шишек, - разочарованно спросила я, - без шишек веночки скучные, хоть сколько красных бантов на них навяжи.
- Ну я же деревья не ломал, я упавшие ветки подбирал, - начал оправдываться мой маленький лесник, постепенно расстраиваясь от понимания своей недоработки.
- Как ни крути, а рождественский венок без шишек - не венок, - обреченно признала я, предчувствуя неизбежность похода в лес в такую стужу.
- Да не драматизируй ты! - пытался успокоить меня Халле, - там всех дел на пять минут. Выберем елку побольше, ты будешь стучать палкой по стволу, а я внизу с корзинкой бегать. Мне всегда нравилась эта игра с волком и яйцами, - мой друг из всех сил пытался развеселить меня. - Собирайся и считай, что шишки у нас уже в кармане!
- Мне импонирует твой оптимизм, амиго, но сегодня я его почему-то не разделяю, - печально ответила я и пошла одеваться.
Лес встретил нас сурово, как будто не ждал непрошеных гостей. Я продрогла еще на подходе. Халле извел меня тем, что никак не мог выбрать подходящую елку. То ему шишек не видно, то низкие ветки встать под деревом мешают, то сугроб слишком глубокий. Так мы углубились в самую чащу. Наконец, я потеряла терпение и решительно сказала:
- Здесь или нигде! Я дальше не пойду!
- Хорошо, хорошо, я готов, - скороговоркой пробормотал Халле
Я взяла заранее приготовленную метлу, встала под дерево и несильно стукнула по стволу. Звук гулко отозвался в морозном лесу, но ничего не произошло. Халле посоветовал мне бить посильнее. Я ударила резче, и немедленно оказалась в снежном тумане. Халле крикнул, что ни одной шишки пока не упало, и стоит повторить то же самое, только с большим энтузиазмом. Но я не успела, так как в ту же секунду на меня обрушился лавина снега. Выскочить из под нее у меня не было никакой возможности, я так и стояла под этим снежным душем, пока весь снег с огромной ели не разместился у меня на голове, за воротником, в рукавах и в валенках. Когда я пришла в себя, то заметила, что мой дальновидный друг стоит на безопасном расстоянии и сочувственным взглядом смотрит на меня.
- Ээээ...а у тебя шапка слетела, - виноватым голосом прошептал он.
- А шишки слетели? - грустно спросила я.
- Шишки? Пока нет, - испуганно посмотрел на меня Халле - честно говоря, я так за тебя испугался, что забыл и про шишки, и про корзинку. Может ну их, давай вместо них на ветки конфет привяжем, будет красиво и вкусно.
- Хорошая идея, - согласилась я, - жаль, что она так поздно пришла тебе в голову.
Мы побрели домой. Я шла и думала: «Если у меня вся голова в снегу, и шапка тоже вся в снегу, то как будет лучше, надеть снег на снег или идти с коркой льда на голове?».
Продолжение следует :)))
Наутро, следуя вчерашней договоренности, мы собрались на горку, кататься на санках. Халле появился пораньше, за собой на длинной веревке он тянул маленькие красные саночки.
- Охотничьи что ль у тебя санки, вон какие полозья широкие? - заинтересовалась я.
- Ага, это я их из лыж переделал, - гордый своей смекалкой сообщил Халле, - знаешь, сколько у нас в лесах снега, провалишься, и пиши пропало.
- Понятно, только для нашего катания они вряд ли подойдут, - разочарованно сказала я.
- А что тебя не устраивает? Отличные санки, супер мега устойчивые! И красные к тому же, как ты любишь, - удивился мой друг.
- Что не устраивает? - засмеялась я, - размер! Догадливый ты наш!
Действительно, санки были настолько малы, что у меня только один валенок в них и помещался. Халле застыл истуканом, рассеянный взгляд выдал его с потрохами. Похоже, он даже не рассматривал возможность того, что ему тоже придется меня катать. Я сделала вид, что не заметила его эгоистических наклонностей, тем более что он и так уже начал краснеть.
- Ладно, - миролюбиво сказала я, - пойдем посмотрим на веранде. Кажется, я видела там прекрасные санки, в которые мы с тобой вдвоем легко поместимся.
- О! Вдвоем с горы, навстречу ветру! Как это поэтично, - обрадовался возможности переменить оттенок разговора Халле и быстро перестроился на романтический лад, - да это прямо как в «Родной речи».
Тут он распрямил спину, приподнял подбородок и звонко продекламировал: «Дует ветер озорной, лает пес Буянка, едут с горки ледяной голубые санки. А за санками летят белые снежинки, а на саночках сидят Халле да Маринка».
- Ты в драмкружок случайно не ходил? - пристально рассматривая своего визави спросила я саркастическим тоном, чем немедленно погасила его души прекрасные порывы.
- А что, тебе не нравится мое чтение? - начал было уже обижаться мой друг.
- Ну что ты, нравится, конечно, нравится. Я просто думаю, может тебе еще сцену из «Титаника» пройти, раз у тебя сегодня такое лирическое настроение.
Лететь на всех парах с горки оказалось действительно очень здорово. Халле я посадила перед собой, обняв довольно крепко, потому что ему не за что было держаться. Вместо рулевого управления мы использовали мои ноги. Как только санки набирали скорость и начинали подпрыгивать на кочках, Халле принимался вопить что есть мочи: "Тормози, тормози, сейчас перевернемся!". В ответ я поднимала руки и громче него кричала:"А-а-а-а-а-а-а".
Жаль, что с нами не было Буянки, только лая собаки не хватало для полноты этой идиллической деревенской зарисовки.
Скатившись раз десять и так ни разу и не упав (вот, все-таки не зря я спортом занимаюсь), мы стали играть в снежки. Не потому что надоело кататься, а потому я замаялась одной тягать санки в гору. Халле мне в этом деле совсем не помогал, мотивируя тем, что снег слишком глубокий для его роста. По правде говоря, под конец у него совсем заплетались ноги, и он упросил меня покатать его просто так. Так и сказал:
- Просто так, можно даже не бегом.
Я уже молчу о том, что он опять где-то посеял шапку. Ведет себя, как какой-то семиклассник, ей-ей, ну никакой сознательности.
Глава 5. Как он уломал меня записать его в хоккейную команду.
Набегавшись по замерзшему пруду вдоволь, все облепленные снегом, румяные и чуть продрогшие, мы вернулись на дачу. Я, как обычно, уселась рассматривать книги по искусству. Мое сознание не отпускали зимние пейзажи в исполнении знаменитых фламандцев. На эти картины я могу смотреть бесконечно и давно вынашиваю мечту найти что-то подобное на Урале.
- Халле, - серьезно обратилась я к своему другу.- Вот ты все здесь знаешь, везде бывал, можно сказать, краевед. Помоги мне найти подобный ландшафт, уж очень хочется сделать живописную фотографию в стиле Брейгеля.
Халле пристроился рядом и тоже принялся разглядывать картины.
- Ну знаешь, - задумчиво ответил он, - это не так-то просто. Горы у нас ниже, снега больше, гораздо холоднее, и народу - ты, да я, да мы с тобой. А у них тут, смотри, одних конькобежцев целая команда.
- Халле, ну пожалуйста, причем здесь конькобежцы! Мне бы хоть что-нибудь с фламандским флером, я многого не прошу. Согласна и без охотников, и без собак, лишь бы только не минималистический пейзаж. Мы вроде на горах живем, (сказать «в» язык не поворачивается) а что ни сфотографируй, половину кадра - небо, половину кадра - снег.
- Дааа, это наша родина, голубой Урал, блаженство лаконичности и строгости - прищурившись от удовольствия, с придыханием произнес мой друг.
- Тебе блаженство, а мне творческие муки, - обреченно констатировала я.
Халле вышел на балкон подышать свежим зимним воздухом, оставив меня один на один с искусством. Я могу сидеть с книгами по живописи бесконечно долго, не замечая бега времени, как будто проваливаюсь в бездонный водоворот эпох. Так было и в этот раз. Наконец Халле деликатно покашлял, привлекая мое внимание:
- Кхе, кхе, так я на счет конькобежцев.
- Я же тебе сказала, согласна без них, - рассеянно повторила я.
- Ты согласна, а я - нет, - настаивал он. - Ты поговорила с папой на счет «Уральского трубника»? Ты же обещала!
- Аааа, так ты про хоккей! Так сразу и сказал бы, а то ходишь вокруг да около.
Я была немного раздосадована тем, что Халле вырвал меня из размышлений, одновременно понимая, что ему не просто было вернуться к теме хоккея. Наверняка он долго собирался с духом, стоя на балконе, прежде чем решился задать волнующий его вопрос.
- Не беспокойся, дружище! - подбадривающим голосом воскликнула я. - Папа обо всем договорился. Сегодня в шесть тренировка, нас буду ждать на стадионе.
- Так что же ты не сказала раньше? Мне ведь надо приготовиться, найти форму, клюшку, коньки наточить!
- Ты, главное, морально приготовься, а остальное мы берем на себя, - уверила я его. - Честно говоря, я специально не стала пугать тебя заранее, чтобы ты не переволновался а то, не дай Бог, еще передумаешь.
Вечером мы втроем, без папы Халле не соглашался идти ни в какую, боялся, что к нам несерьезно отнесутся и поднимут его на смех, отправились на стадион. В свете огромных прожекторов воздух казался голубым, а лед искрился и сверкал, что создавало ощущение нереальности происходящего.
В самой младшей группе нашего хоккейного клуба занимаются шестилетки. К ним мы и решили записать Халле. Папа специально для него нашел сувенирную клюшку подходящего размера и подарил свою фирменную шапку «Уральского трубника».
Юные хоккеисты приняли дебютанта доброжелательно, постучали клюшками по льду, приветствую его, и сразу взяли под свою опеку. Примечательно, что никого из них не удивило страстное желание гнома играть в хоккей. В который раз замечаю, насколько пластичен детский ум.
Халле остался фантастически доволен первой тренировкой. На обратной дороге он весь светился, подпрыгивал, размахивал воображаемой клюшкой, с жаром делился впечатлениями, громко крича и не замечая того, что мы уже не на стадионе.
Немного успокоившись, он горячо поблагодарил нас с папой за счастливую возможность реализовать давнюю мечту.
Глава 6. Как мы ходили в лес за шишками.
Как-то в доверительной беседе Халле рассказал мне, что считает себя родом из Скандинавии. То есть он, конечно, наш уральский гном, но зов предков время от времени дает о себе знать. Когда-то давным-давно его пра-пра-пра-прадеды жили в далекой северной стране, которую почти полностью покрывали льды и снега. В горных извилистых пещерах они хранили свои несметные сокровища - золото, серебро, бриллианты. Иногда, в порыве откровенности, мой друг прибавляет, что у его предков были несносные характеры, но к счастью, в процессе эволюции гномы заметно подобрели. В подтверждение этого факта Халле без ложной скромности обычно приводит в пример себя.
Несмотря на то, что с тех далеких пор много воды утекло, на музыку Грига, особенно на «Пещеру горного короля», Халле реагирует так же, как я на немецкий язык, - кровь приливает к сердцу, а кожа покрывается мурашками. Налицо все признаки возбуждения. Исходя из этих наблюдений мы с другом считаем, что имеем прямое отношение к западно-европейской культуре, а значит, вправе праздновать оба Рождества.
Так вот, до 25-го декабря оставалось всего несколько дней, когда Халле уместно заметил, что праздник на носу, а мы совсем не готовы.
- Начнем с рождественских веночков, пора украсить двери наших домов, - по-хозяйски заметил он.
- Давай купим в магазине, - предложила я.
- Приехали! Не хватало нам еще китайского ширпотреба, - раскипятился Халле, - сами сделаем! Сиди дома, пей чай, читай книги, а схожу в лес за еловыми ветками.
Вот умеет он иногда так вовремя взять инициативу в свои руки. Мне, и правда, совсем не хотелось выходить из дома. За ночь заметно похолодало, мороз не то чтобы стоял трескучий, но уже довольно жгучий. Только высунься за порог, щеки враз станут малиновыми.
Где-то через час мой добытчик вернулся с целой охапкой пахучих веток. От елового аромата в доме сию минуту воцарилось праздничное настроение.
- А что это у тебя ветки без шишек, - разочарованно спросила я, - без шишек веночки скучные, хоть сколько красных бантов на них навяжи.
- Ну я же деревья не ломал, я упавшие ветки подбирал, - начал оправдываться мой маленький лесник, постепенно расстраиваясь от понимания своей недоработки.
- Как ни крути, а рождественский венок без шишек - не венок, - обреченно признала я, предчувствуя неизбежность похода в лес в такую стужу.
- Да не драматизируй ты! - пытался успокоить меня Халле, - там всех дел на пять минут. Выберем елку побольше, ты будешь стучать палкой по стволу, а я внизу с корзинкой бегать. Мне всегда нравилась эта игра с волком и яйцами, - мой друг из всех сил пытался развеселить меня. - Собирайся и считай, что шишки у нас уже в кармане!
- Мне импонирует твой оптимизм, амиго, но сегодня я его почему-то не разделяю, - печально ответила я и пошла одеваться.
Лес встретил нас сурово, как будто не ждал непрошеных гостей. Я продрогла еще на подходе. Халле извел меня тем, что никак не мог выбрать подходящую елку. То ему шишек не видно, то низкие ветки встать под деревом мешают, то сугроб слишком глубокий. Так мы углубились в самую чащу. Наконец, я потеряла терпение и решительно сказала:
- Здесь или нигде! Я дальше не пойду!
- Хорошо, хорошо, я готов, - скороговоркой пробормотал Халле
Я взяла заранее приготовленную метлу, встала под дерево и несильно стукнула по стволу. Звук гулко отозвался в морозном лесу, но ничего не произошло. Халле посоветовал мне бить посильнее. Я ударила резче, и немедленно оказалась в снежном тумане. Халле крикнул, что ни одной шишки пока не упало, и стоит повторить то же самое, только с большим энтузиазмом. Но я не успела, так как в ту же секунду на меня обрушился лавина снега. Выскочить из под нее у меня не было никакой возможности, я так и стояла под этим снежным душем, пока весь снег с огромной ели не разместился у меня на голове, за воротником, в рукавах и в валенках. Когда я пришла в себя, то заметила, что мой дальновидный друг стоит на безопасном расстоянии и сочувственным взглядом смотрит на меня.
- Ээээ...а у тебя шапка слетела, - виноватым голосом прошептал он.
- А шишки слетели? - грустно спросила я.
- Шишки? Пока нет, - испуганно посмотрел на меня Халле - честно говоря, я так за тебя испугался, что забыл и про шишки, и про корзинку. Может ну их, давай вместо них на ветки конфет привяжем, будет красиво и вкусно.
- Хорошая идея, - согласилась я, - жаль, что она так поздно пришла тебе в голову.
Мы побрели домой. Я шла и думала: «Если у меня вся голова в снегу, и шапка тоже вся в снегу, то как будет лучше, надеть снег на снег или идти с коркой льда на голове?».
Продолжение следует :)))