Завтра у нас мог быть повод встретиться или Памяти покинувшей нас газеты "Вече Твери".
Тверские френды, вы же не можете не помнить, что мы с вами обычно делали третьего октября? В течение если не многих, то ряда лет?
Руслан Дзкуя, Светлана Рузлева, Валерий Васильевич Смирнов и Марина Чугреева, Наталья Зимина, Лариса Воробьева, Виталик Синицын, Маша Тараненко, Юлия Крутова, Наталья Быкова, Михаил Огородников, Михаил Колкер, кого-то наверняка забыла...простите
Вспомнили?
Да!
Мы праздновали день рождения ежедневной общественно-политической газеты "Вече Твери", в которой все мы и еще немало хороших людей работало во времена российской демократии.
Газета "Вече Твери" родилась 3 октября 1990 года как орган печати Калининского исполкома горсовета трудящихся. Затем она стала частным изданием разных толстых мешков.
Наши владельцы заботились о нас. В основном, чтобы мы не слишком толстели. Но мы очень не переживали из=за денег. На деньги многим из нас было наплевать. Буржуазные ценности еще не слишком укоренились в нашем кругу.
Потом газету "Вече Твери" назовут легендарной газетой свободы слова.
И это чистая правда.
Чаще всего мы писали, что хотели.
Нам было весело. Или даже так: мы были счастливы, свободны, веселы.
В своем архиве я нашла несколько снимков той прекрасной поры и пожелтевших газет. Меня здесь немного больше, чем вас. Так получилось.
Наверняка, у вас тоже что-то завалялось. Имеет смысл достать на свет божий.
В общем, вид на отдел новостей. Слева - фотограф и отдел рекламы Владимир Комаров, фотограф Виталик Синицын + Марина Шандарова. Что-то перетираем.
Как видите, писали мы на механических пишущих машинках. Компьютеры стояли только в наборном и верстальном цехах. Но нам было все равно.
Новости тогда собирались ручным способом при помощи личного общения с добрыми знакомыми:
Ежедневно мы мчались куда-либо на редакционном УАЗе:
Я и Олег Пушкарь в комнате с кривыми зеркалами:
Этот снимок был сделан 1 сентября 1996 года в городе Конаково. Подпись могла бы быть такой: "Корреспондент газеты "Вече Твери" Марина Шандарова беседует с писателем Александром Исаевичем Солженицыным о проблемах местного самоуправления".
И это чистая правда. Я не могла понять, чем так прельстил матерого зека - инженера человеческих душ, автора ГУЛага районный глава Владимир Платов (будущий губернатор и тоже зека) со своей теорийкой реформы местного самоупраавления. Пришла к выводу, что ничем.
Еще один коллективный снимок, на первой полосе толстушки:
Текст Натальи Зиминой про бородатых мужчин. Слева направо: Михаил Яковлевич Колкер, Дмитрий Петрович Званцев, Владимир Алексеевич Комаров. Дмитрия Петровича, патриарха тверской журналистики, уже нет с нами. Он работал до 80 с лишним лет. Писал великолепно. Некоторые его тексты я и сейчас помню почти наизусть. У Дмитрия Петровича было редкое качество: он хвалил коллег. Заходил в отдел и прилюдно говорил приятные слова. В последние годы я стараюсь делать тоже самое.
На этой же полосе чуть левее есть примечательный текст:
Дело Гулаева. Это был настоящий подарок нам от губернатора Платова. Колоритный заместитель губернатора Ибрагим Берсаевич Гулаев, по национальности ингуш, по призванию мошенник, исчезнувший с вкселями Калининской атомной станции, впоследствии появившийся в Твери, где в администрации он дал пресс-конференцию и был арестован при выходе из здания.
Это было счастье!
Сколько мы писали о Гулаеве! Только в этом номере полосы три. Одна из них - мой репортаж из его московской квартиры на Ленинском проспекте, куда меня пригласила его сестра Майя.
Это же я задала на скучной до того пресс-конференции вопрос, в каком качестве он явился после долгого отсутствия.
Оказалось, в качестве кандидата в президенты Ингушетии... Тут-то Гулаева и взяли. Такая судьба. Отсидел он года три.
Фото с празднования выхода 2000-го номера "Вече Твери". Ресторан ЗАО "Хлеб". Я и Владимир Иванович Буячкин. Ничего личного. Хороший тандем.
Увы, все осталось в прошлом.
Наверное, все рано или поздно кончается.
От той жизни, а я проработала почти шесть лет, у меня почти ничего не осталось. Компьютеров у нас не было, так что электронного архива нет. А ведь написано много. Есть только несколько чудом уцелевших газет.
Вот этот мой портрет (такая принципиальная разоблачительница) работы отличного фотографа Володи Комарова украшал заметки на первой полосе:
Например, такие:
Почтения к чинам мы не испытывали, данная заметка нахально разоблачает множество приличных людей. Что не мешает нам в дальнейшем общаться вполне по-дружески.
Еще:
Владимир Игнатьевич - это уже упомянутый губернатор Платов, а сердился он на своего зама Опекунова, увлекшегося делами движения "Отечество", предтечи партии "ЕР". Собственно только этот момент корреспондент и счел нужным осветить из всего заседания глав муниципальных образований.
Упомянутая также толстушка - это субботний выпуск газеты, более толстый и увлекательный (но не развлекательный), чем ежедневный.
У меня сохранился самый первый выпуск.
"Роскошные волосы" - это не дура какая-то модельная, а начальник юруправления обладминистрации Светлана Рахманова, очень умная и красивая женщина. Мы с ней стали дружны. В тексте она рассказывает много интересного на тот момент. О волосах, и о политике. Я и сейчас довольна данным текстом. В нем все на месте.
Помню, что Светлана спросила меня, в какой норковой шубе лучше придти на съемку - серебристой или коричневой. Я потеряла дар речи. О том, что у женщины может быть сразу две норковые шубы, я не догадывалась. У меня и сейчас нет ни одной. Меня это не беспокоит.
Толстушка выходила невероятным для Твери тиражом в 22 990 экз. Реальным! Если считать, что каждую газету прочитывает 3-4 человека, а в Твери чуть более 400 тыс. жителей... то мы были невероятно популярны.
Однажды я сидела на скучном заседании городской думы в ожидании единственно интересного вопроса повестки дня. Вышла на несколько минут. Вернувшись, обнаружила, что вопрос рассмотрен. Думцы, завидев мое отсутствие, оперативно изменили повестку дня, переставив вопросы.
В моем архиве осталась еще только одна карточка - Натальи Быковой, умной ироничной образованной барышни из отдела культуры:
Остается добавить, что газеты "Вече Твери" более не существует ни в каком виде, даже в тех шаржированных, что выходили в последние годы.
Насколько неизбежен был крах этого по-настоящему демократического и любимого читателями острого издания? Это общая закономерность нашего времени либо просчеты конкретных людей?
У меня нет ответа на такой вопрос.
Могу лишь сказать, что купить нас было невозможно. Как только нам сулили деньги, из машинки лезли какие-то тусклые строки. Помню, как один из коллег, не выдержав унылого многолога "спонсора", разбавил его пургу следующей сентенцией: "По всему видно, вы человек государственный..."
Почему-то многие денежные мешки полагали, что дай нам денег и мы напишем все тоже самое - острое, увлекательное, забористое, но только в его пользу.
Увы, как мы ни старались живописать мельника Потапова, хлебопека Корниенко, политиков, коим не было числа, в надежде хоть как-то заработать, все выходила скука смертная.
Нашим коньком были веселые разоблачительные статьи. За них нас любили. Они нас и погубили.
А вы что помните из вечетверинского?
Руслан Дзкуя, Светлана Рузлева, Валерий Васильевич Смирнов и Марина Чугреева, Наталья Зимина, Лариса Воробьева, Виталик Синицын, Маша Тараненко, Юлия Крутова, Наталья Быкова, Михаил Огородников, Михаил Колкер, кого-то наверняка забыла...простите
Вспомнили?
Да!
Мы праздновали день рождения ежедневной общественно-политической газеты "Вече Твери", в которой все мы и еще немало хороших людей работало во времена российской демократии.
Газета "Вече Твери" родилась 3 октября 1990 года как орган печати Калининского исполкома горсовета трудящихся. Затем она стала частным изданием разных толстых мешков.
Наши владельцы заботились о нас. В основном, чтобы мы не слишком толстели. Но мы очень не переживали из=за денег. На деньги многим из нас было наплевать. Буржуазные ценности еще не слишком укоренились в нашем кругу.
Потом газету "Вече Твери" назовут легендарной газетой свободы слова.
И это чистая правда.
Чаще всего мы писали, что хотели.
Нам было весело. Или даже так: мы были счастливы, свободны, веселы.
В своем архиве я нашла несколько снимков той прекрасной поры и пожелтевших газет. Меня здесь немного больше, чем вас. Так получилось.
Наверняка, у вас тоже что-то завалялось. Имеет смысл достать на свет божий.
В общем, вид на отдел новостей. Слева - фотограф и отдел рекламы Владимир Комаров, фотограф Виталик Синицын + Марина Шандарова. Что-то перетираем.
Как видите, писали мы на механических пишущих машинках. Компьютеры стояли только в наборном и верстальном цехах. Но нам было все равно.
Новости тогда собирались ручным способом при помощи личного общения с добрыми знакомыми:
Ежедневно мы мчались куда-либо на редакционном УАЗе:
Я и Олег Пушкарь в комнате с кривыми зеркалами:
Этот снимок был сделан 1 сентября 1996 года в городе Конаково. Подпись могла бы быть такой: "Корреспондент газеты "Вече Твери" Марина Шандарова беседует с писателем Александром Исаевичем Солженицыным о проблемах местного самоуправления".
И это чистая правда. Я не могла понять, чем так прельстил матерого зека - инженера человеческих душ, автора ГУЛага районный глава Владимир Платов (будущий губернатор и тоже зека) со своей теорийкой реформы местного самоупраавления. Пришла к выводу, что ничем.
Еще один коллективный снимок, на первой полосе толстушки:
Текст Натальи Зиминой про бородатых мужчин. Слева направо: Михаил Яковлевич Колкер, Дмитрий Петрович Званцев, Владимир Алексеевич Комаров. Дмитрия Петровича, патриарха тверской журналистики, уже нет с нами. Он работал до 80 с лишним лет. Писал великолепно. Некоторые его тексты я и сейчас помню почти наизусть. У Дмитрия Петровича было редкое качество: он хвалил коллег. Заходил в отдел и прилюдно говорил приятные слова. В последние годы я стараюсь делать тоже самое.
На этой же полосе чуть левее есть примечательный текст:
Дело Гулаева. Это был настоящий подарок нам от губернатора Платова. Колоритный заместитель губернатора Ибрагим Берсаевич Гулаев, по национальности ингуш, по призванию мошенник, исчезнувший с вкселями Калининской атомной станции, впоследствии появившийся в Твери, где в администрации он дал пресс-конференцию и был арестован при выходе из здания.
Это было счастье!
Сколько мы писали о Гулаеве! Только в этом номере полосы три. Одна из них - мой репортаж из его московской квартиры на Ленинском проспекте, куда меня пригласила его сестра Майя.
Это же я задала на скучной до того пресс-конференции вопрос, в каком качестве он явился после долгого отсутствия.
Оказалось, в качестве кандидата в президенты Ингушетии... Тут-то Гулаева и взяли. Такая судьба. Отсидел он года три.
Фото с празднования выхода 2000-го номера "Вече Твери". Ресторан ЗАО "Хлеб". Я и Владимир Иванович Буячкин. Ничего личного. Хороший тандем.
Увы, все осталось в прошлом.
Наверное, все рано или поздно кончается.
От той жизни, а я проработала почти шесть лет, у меня почти ничего не осталось. Компьютеров у нас не было, так что электронного архива нет. А ведь написано много. Есть только несколько чудом уцелевших газет.
Вот этот мой портрет (такая принципиальная разоблачительница) работы отличного фотографа Володи Комарова украшал заметки на первой полосе:
Например, такие:
Почтения к чинам мы не испытывали, данная заметка нахально разоблачает множество приличных людей. Что не мешает нам в дальнейшем общаться вполне по-дружески.
Еще:
Владимир Игнатьевич - это уже упомянутый губернатор Платов, а сердился он на своего зама Опекунова, увлекшегося делами движения "Отечество", предтечи партии "ЕР". Собственно только этот момент корреспондент и счел нужным осветить из всего заседания глав муниципальных образований.
Упомянутая также толстушка - это субботний выпуск газеты, более толстый и увлекательный (но не развлекательный), чем ежедневный.
У меня сохранился самый первый выпуск.
"Роскошные волосы" - это не дура какая-то модельная, а начальник юруправления обладминистрации Светлана Рахманова, очень умная и красивая женщина. Мы с ней стали дружны. В тексте она рассказывает много интересного на тот момент. О волосах, и о политике. Я и сейчас довольна данным текстом. В нем все на месте.
Помню, что Светлана спросила меня, в какой норковой шубе лучше придти на съемку - серебристой или коричневой. Я потеряла дар речи. О том, что у женщины может быть сразу две норковые шубы, я не догадывалась. У меня и сейчас нет ни одной. Меня это не беспокоит.
Толстушка выходила невероятным для Твери тиражом в 22 990 экз. Реальным! Если считать, что каждую газету прочитывает 3-4 человека, а в Твери чуть более 400 тыс. жителей... то мы были невероятно популярны.
Однажды я сидела на скучном заседании городской думы в ожидании единственно интересного вопроса повестки дня. Вышла на несколько минут. Вернувшись, обнаружила, что вопрос рассмотрен. Думцы, завидев мое отсутствие, оперативно изменили повестку дня, переставив вопросы.
В моем архиве осталась еще только одна карточка - Натальи Быковой, умной ироничной образованной барышни из отдела культуры:
Остается добавить, что газеты "Вече Твери" более не существует ни в каком виде, даже в тех шаржированных, что выходили в последние годы.
Насколько неизбежен был крах этого по-настоящему демократического и любимого читателями острого издания? Это общая закономерность нашего времени либо просчеты конкретных людей?
У меня нет ответа на такой вопрос.
Могу лишь сказать, что купить нас было невозможно. Как только нам сулили деньги, из машинки лезли какие-то тусклые строки. Помню, как один из коллег, не выдержав унылого многолога "спонсора", разбавил его пургу следующей сентенцией: "По всему видно, вы человек государственный..."
Почему-то многие денежные мешки полагали, что дай нам денег и мы напишем все тоже самое - острое, увлекательное, забористое, но только в его пользу.
Увы, как мы ни старались живописать мельника Потапова, хлебопека Корниенко, политиков, коим не было числа, в надежде хоть как-то заработать, все выходила скука смертная.
Нашим коньком были веселые разоблачительные статьи. За них нас любили. Они нас и погубили.
А вы что помните из вечетверинского?