«Заочницы» ищут среди заключенных «настоящих» мужчин
Женщины, вступающие в отношения с мужчинами, отбывающими срок в местах заключения, нередко несчастливы в личной жизни и имеют низкую самооценку. Также романтическим отношениям с осужденными может способствовать похожий опыт родственниц, подруг, а иногда и тяга к криминальной романтике, выяснила в ходе исследования директор Центра молодежных исследований (ЦМИ) НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге Елена Омельченко.
Практики знакомств, романтических отношений, а также браков женщин с заключенными - давно известное явление, которое служит почвой, в том числе, для многочисленных сюжетов в СМИ. Однако, почему женщины, вопреки социальным нормам, возможности выбора мужчины на свободе и подчас, рискуя собственным здоровьем и жизнью, решаются на знакомство и отношения с заключенными, остается загадкой. Во многих случаях «заочницы» оказываются в режиме ожидания мужчины из тюрьмы в течение нескольких долгих лет. И речь идет не только об ожидании, но и об особом режиме заботы - свиданиях в тюрьме, посылках, материальной помощи, что требует от женщины немалых эмоциональных и финансовых вложений.
Елена Омельченко решила выяснить, что движет «заочницами» разных возрастов и как трансформируется их женская идентичность в процессе ожидания и заботы. Исследование проводилось в рамках проекта программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2012-2014 годах. География исследований - Санкт-Петербург, Москва, Ульяновск, Саратов. Выводы основаны на текстах глубинных интервью с заочницами (7 интервью), анализе социальных сетей, посвященных поддержке родственников заключенных, а также беседах с законными женами заключенных, которые общаются с «заочницами». Кроме того, Елена Омельченко проанализировала взгляды и позиции самих заключенных мужчин на тему заочных знакомств с женщинами.
В результате исследователь представила многогранный взгляд на феномен «заочниц», ценный как с точки зрения российской, так и зарубежной исследовательской тематики, поскольку за рубежом эта тема также недостаточно исследована. Статья о результатах опубликована в новой книге исследователей ЦМИ «Около тюрьмы: идентичность и повседневность родственниц заключенных» («Алетейя» Санкт-Петербург, 2015).
Заключенный вместо психоаналитика
Долгий срок в тюрьме не означает долгий срок без женщины. Практически все заключенные мужчины имеют заочных подруг, иногда не одну и параллельно с официальными женами, отмечает Елена Омельченко.
Поскольку заочница может играть для заключенного не только роль любимой женщины, но и определенного ресурса материальной поддержки и заботы, существуют целые стратегии «ловли» женщин с воли. Опытные «сидельцы» рассказывают в интернете о том, с помощью каких «специальных психологических тренингов» можно научиться необходимым навыкам, чем именно должен обладать мужчина, чтобы привлечь заочную подругу. На зоне, как и в интернете популярны авторские тексты самих заключенных об основах психологии, о приемах манипуляции, о том, как сделать так, чтобы женщина попала в психологическую зависимость, рассказывают информантки, принимавшие участие в исследовании.
Легкой «добычей», как показало исследование, становятся женщины, чувствующие себя несчастными по той или иной причине и имеющие низкую самооценку. «… Раз зеку написала, значит личная жизнь вообще не складывается… Лучше сосредоточить усилия на глупых женщинах, которые не задают много вопросов, а сразу пишут стихи и клянутся в вечной любви…», - дает советы один из заключенных.
В исследовании приведен яркий пример, как Надя, 40 лет, мать троих детей, оставшаяся без поддержки со стороны бывшего мужа и находящаяся в глубочайшей депрессии, становится подругой заключенного. « … И вдруг телефонный звонок. Приятный мужской голос "я ошибся номером". Известная зековская разводка. Далее по сценарию - «девушка, а что у Вас такой голос грустный?», - рассказала одна из информанток о знакомстве Нади с будущим возлюбленным.
По мнению законных жен заключенных, среди заочниц много женщин, для которых найти мужчин на воле - практически невозможный вариант: «возраст за 30 лет, дети, финансовые сложности и куча проблем».
«Брошенная, преданная мужем американка идет к психоаналитику, у наших женщин нет денег на психоаналитика, и они идут к зеку», - рассуждает одна из информанток. Но, как показывают описанные в исследовании истории, окрыленные чувствами, подруги заключенных находят намного больше финансовых ресурсов, чем требуется на оплату услуг психоаналитика. Зачастую они устраиваются на вторую работу, берут кредиты, закладывают вещи в ломбард, занимают, чтобы приезжать на свидания на зону, оплачивать услуги адвокатов и помогать материально и финансово возлюбленному мужчине.
Годы ожидания не пугают
Не только взрослые женщины с грузом проблем становятся верными подругами заключенных. Информантки, которым приходится простаивать часы в очереди у тюремной стены, рассказывают о том, что среди «заочниц» можно встретить много юных девушек 17-18 лет и молодых симпатичных женщин, в том числе, с высшим образованием.
Елена Омельченко выделяет несколько причин того, почему женщина может стать «заочницей». Этому могут способствовать примеры из окружения, например, матери, сестры, подруги, а также интерес к криминальной тематике. В интервью женщины говорили о том, что набираются с партнерами опыта жизни. «При этом происходит романтизация тюрьмы, как мужского места, «настоящего» мужского и «настоящего» мужчины», - отметила исследователь. Кроме того, мотивом, толкающим на знакомство с заключенным, может стать и одиночество, тоска и незаполненность жизни. Как вариант - на зоне женщина может также искать «покровителя» - чаще всего это ситуация отношений с «тюремным авторитетом».
Исследователь обращает внимание, что часто серьезные отношения, которые доходят до бракосочетания прямо на зоне завязываются у заочниц с мужчинами, осужденными на много лет за тяжкие преступления. Регистрация отношений дает возможность длительных свиданий, но ожидание превращается в «телесный и эмоциональный фон каждого дня». В этом процессе происходит своего рода «доместикация тюрьмы» и «тюремизация дома». В колонию женщины стараются привезти с собой максимальное количество вещей, создающих иллюзию дома. А дома - «комната или отгороженный в ней угол начинают походить на «камеру»: на столе компьютер, настроенный на виртуальную связь, телефон, в 24 часовом переговорном режиме, на столе или стене - фотографии сидельца, свадьбы (если была), может звучать музыка, связанная с особым стилем тюремного шансона. На полу - собранные, готовые к отправке на зону сумки (баулы) с вещами, продуктами, сигаретами, чаем и кофе…»
Женщина как служба реабилитации
Благодаря современным средствам связи мужчина в жизни «заочницы» при развитии отношений начинает присутствовать 24 часа в сутки. Жизнь женщины и ее самоидентификация при этом полностью меняются, отметила Омельченко. Затрагивая темы, например, условно-досрочного освобождения (УДО), взаимодействия с адвокатами и т.п., «заочница» начинает использовать слово «мы».
При этом забота о заключенном, которой она отдается, сопряжена с особыми страданиями и унижениями. «Кроме стигматизации в рамках семьи и соседства, а у части женщин - и на работе, они вынуждены включаться в контекст вины за свой выбор «такого мужчины» и, ассоциативно, становиться в определенном смысле, виноватыми и в его преступлении, образе жизни, отвечать за его поведение на зоне, конфликты с охраной и администрацией», - рассказала исследователь.
«Настоящей женой», согласно установкам в тюремной и околотюремной среде, становится та женщина, которая ждет и заботится не менее пяти лет. Многие, как отмечает исследователь, становятся заложницами ожидания и имиджа настоящей и правильной жены зека. «Вот я его жду - вот он выйдет, и я его брошу», - говорит одна из участниц исследования. «Можно сказать, что это своего рода производство женского через женский долг. И это не всегда любовь и даже скорее - уже не любовь, а инерция долга, зависимости и реализация заботы», - комментирует Елена Омельченко.
Режим заботы не прекращается и после освобождения мужчины из тюрьмы. «О его работе думать даже не хочу, пока не поставлю на ноги», - говорит одна из респонденток. «Поставить на ноги» подразумевает под собой большую работу по ресоциализации бывшего заключенного, к которой женщины готовятся заранее. «Сейчас трудно, а потом будет еще труднее, это работать и работать с психологами, восстанавливать: а - нервную систему, чтобы человек от общества не шарахался, чтобы общество его признало человеком образованным, … он как слепой котенок», - говорит Рита, чей друг осужден на двенадцать лет.
Елена Омельченко отметила, что, проявляя заботу о заключенных, женщины постепенно начинают выполнять
функции государства по обеспечению осужденных самым необходимым. Женские сети поддержки фактически заменяют собой систему социальной помощи заключенным, вкладываясь в их будущее, подготавливая их более или менее адекватное возвращение к свободной и нормальной жизни.
Автор: Марина Селина
оригинал здесь
Практики знакомств, романтических отношений, а также браков женщин с заключенными - давно известное явление, которое служит почвой, в том числе, для многочисленных сюжетов в СМИ. Однако, почему женщины, вопреки социальным нормам, возможности выбора мужчины на свободе и подчас, рискуя собственным здоровьем и жизнью, решаются на знакомство и отношения с заключенными, остается загадкой. Во многих случаях «заочницы» оказываются в режиме ожидания мужчины из тюрьмы в течение нескольких долгих лет. И речь идет не только об ожидании, но и об особом режиме заботы - свиданиях в тюрьме, посылках, материальной помощи, что требует от женщины немалых эмоциональных и финансовых вложений.
Елена Омельченко решила выяснить, что движет «заочницами» разных возрастов и как трансформируется их женская идентичность в процессе ожидания и заботы. Исследование проводилось в рамках проекта программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2012-2014 годах. География исследований - Санкт-Петербург, Москва, Ульяновск, Саратов. Выводы основаны на текстах глубинных интервью с заочницами (7 интервью), анализе социальных сетей, посвященных поддержке родственников заключенных, а также беседах с законными женами заключенных, которые общаются с «заочницами». Кроме того, Елена Омельченко проанализировала взгляды и позиции самих заключенных мужчин на тему заочных знакомств с женщинами.
В результате исследователь представила многогранный взгляд на феномен «заочниц», ценный как с точки зрения российской, так и зарубежной исследовательской тематики, поскольку за рубежом эта тема также недостаточно исследована. Статья о результатах опубликована в новой книге исследователей ЦМИ «Около тюрьмы: идентичность и повседневность родственниц заключенных» («Алетейя» Санкт-Петербург, 2015).
Заключенный вместо психоаналитика
Долгий срок в тюрьме не означает долгий срок без женщины. Практически все заключенные мужчины имеют заочных подруг, иногда не одну и параллельно с официальными женами, отмечает Елена Омельченко.
Поскольку заочница может играть для заключенного не только роль любимой женщины, но и определенного ресурса материальной поддержки и заботы, существуют целые стратегии «ловли» женщин с воли. Опытные «сидельцы» рассказывают в интернете о том, с помощью каких «специальных психологических тренингов» можно научиться необходимым навыкам, чем именно должен обладать мужчина, чтобы привлечь заочную подругу. На зоне, как и в интернете популярны авторские тексты самих заключенных об основах психологии, о приемах манипуляции, о том, как сделать так, чтобы женщина попала в психологическую зависимость, рассказывают информантки, принимавшие участие в исследовании.
Легкой «добычей», как показало исследование, становятся женщины, чувствующие себя несчастными по той или иной причине и имеющие низкую самооценку. «… Раз зеку написала, значит личная жизнь вообще не складывается… Лучше сосредоточить усилия на глупых женщинах, которые не задают много вопросов, а сразу пишут стихи и клянутся в вечной любви…», - дает советы один из заключенных.
В исследовании приведен яркий пример, как Надя, 40 лет, мать троих детей, оставшаяся без поддержки со стороны бывшего мужа и находящаяся в глубочайшей депрессии, становится подругой заключенного. « … И вдруг телефонный звонок. Приятный мужской голос "я ошибся номером". Известная зековская разводка. Далее по сценарию - «девушка, а что у Вас такой голос грустный?», - рассказала одна из информанток о знакомстве Нади с будущим возлюбленным.
По мнению законных жен заключенных, среди заочниц много женщин, для которых найти мужчин на воле - практически невозможный вариант: «возраст за 30 лет, дети, финансовые сложности и куча проблем».
«Брошенная, преданная мужем американка идет к психоаналитику, у наших женщин нет денег на психоаналитика, и они идут к зеку», - рассуждает одна из информанток. Но, как показывают описанные в исследовании истории, окрыленные чувствами, подруги заключенных находят намного больше финансовых ресурсов, чем требуется на оплату услуг психоаналитика. Зачастую они устраиваются на вторую работу, берут кредиты, закладывают вещи в ломбард, занимают, чтобы приезжать на свидания на зону, оплачивать услуги адвокатов и помогать материально и финансово возлюбленному мужчине.
Годы ожидания не пугают
Не только взрослые женщины с грузом проблем становятся верными подругами заключенных. Информантки, которым приходится простаивать часы в очереди у тюремной стены, рассказывают о том, что среди «заочниц» можно встретить много юных девушек 17-18 лет и молодых симпатичных женщин, в том числе, с высшим образованием.
Елена Омельченко выделяет несколько причин того, почему женщина может стать «заочницей». Этому могут способствовать примеры из окружения, например, матери, сестры, подруги, а также интерес к криминальной тематике. В интервью женщины говорили о том, что набираются с партнерами опыта жизни. «При этом происходит романтизация тюрьмы, как мужского места, «настоящего» мужского и «настоящего» мужчины», - отметила исследователь. Кроме того, мотивом, толкающим на знакомство с заключенным, может стать и одиночество, тоска и незаполненность жизни. Как вариант - на зоне женщина может также искать «покровителя» - чаще всего это ситуация отношений с «тюремным авторитетом».
Исследователь обращает внимание, что часто серьезные отношения, которые доходят до бракосочетания прямо на зоне завязываются у заочниц с мужчинами, осужденными на много лет за тяжкие преступления. Регистрация отношений дает возможность длительных свиданий, но ожидание превращается в «телесный и эмоциональный фон каждого дня». В этом процессе происходит своего рода «доместикация тюрьмы» и «тюремизация дома». В колонию женщины стараются привезти с собой максимальное количество вещей, создающих иллюзию дома. А дома - «комната или отгороженный в ней угол начинают походить на «камеру»: на столе компьютер, настроенный на виртуальную связь, телефон, в 24 часовом переговорном режиме, на столе или стене - фотографии сидельца, свадьбы (если была), может звучать музыка, связанная с особым стилем тюремного шансона. На полу - собранные, готовые к отправке на зону сумки (баулы) с вещами, продуктами, сигаретами, чаем и кофе…»
Женщина как служба реабилитации
Благодаря современным средствам связи мужчина в жизни «заочницы» при развитии отношений начинает присутствовать 24 часа в сутки. Жизнь женщины и ее самоидентификация при этом полностью меняются, отметила Омельченко. Затрагивая темы, например, условно-досрочного освобождения (УДО), взаимодействия с адвокатами и т.п., «заочница» начинает использовать слово «мы».
При этом забота о заключенном, которой она отдается, сопряжена с особыми страданиями и унижениями. «Кроме стигматизации в рамках семьи и соседства, а у части женщин - и на работе, они вынуждены включаться в контекст вины за свой выбор «такого мужчины» и, ассоциативно, становиться в определенном смысле, виноватыми и в его преступлении, образе жизни, отвечать за его поведение на зоне, конфликты с охраной и администрацией», - рассказала исследователь.
«Настоящей женой», согласно установкам в тюремной и околотюремной среде, становится та женщина, которая ждет и заботится не менее пяти лет. Многие, как отмечает исследователь, становятся заложницами ожидания и имиджа настоящей и правильной жены зека. «Вот я его жду - вот он выйдет, и я его брошу», - говорит одна из участниц исследования. «Можно сказать, что это своего рода производство женского через женский долг. И это не всегда любовь и даже скорее - уже не любовь, а инерция долга, зависимости и реализация заботы», - комментирует Елена Омельченко.
Режим заботы не прекращается и после освобождения мужчины из тюрьмы. «О его работе думать даже не хочу, пока не поставлю на ноги», - говорит одна из респонденток. «Поставить на ноги» подразумевает под собой большую работу по ресоциализации бывшего заключенного, к которой женщины готовятся заранее. «Сейчас трудно, а потом будет еще труднее, это работать и работать с психологами, восстанавливать: а - нервную систему, чтобы человек от общества не шарахался, чтобы общество его признало человеком образованным, … он как слепой котенок», - говорит Рита, чей друг осужден на двенадцать лет.
Елена Омельченко отметила, что, проявляя заботу о заключенных, женщины постепенно начинают выполнять
функции государства по обеспечению осужденных самым необходимым. Женские сети поддержки фактически заменяют собой систему социальной помощи заключенным, вкладываясь в их будущее, подготавливая их более или менее адекватное возвращение к свободной и нормальной жизни.
Автор: Марина Селина
оригинал здесь