Византийская иконография Преображения 10.
122-124. В церкви свт. Николая в Бояне (Болгария, роспись 13 в.) иконы двух великих праздников, являющих божественную природу Христа, написаны рядом - «Преображение» на восточной стене над тронной Богородицей с Младенцем в алтарной апсиде и точно под «Вознесением» на обычном месте в своде вимы.
В.Д.Сарабьянов:
«Не менее выразительную иконографическую схему представляют фрески церкви Св. Николая в Бояне (1259), которые по своей структуре сильно напоминают систему росписи собора Мирожского монастыря. Здесь, как и в псковском памятнике, по оси восток-запад расположены несколько выразительных образов Христа - Младенец Агнец в “Службе св. Отцов”, благословляющий обеими руками Младенец Эммануил на коленях у Богоматери в конхе, Спаситель в “Вознесении” и “Преображении”, которые занимают соответственно свод и щеки вимы, два Нерукотворных образа в основании барабана [на убрусе и напротив на чрепии - М.Г.], наконец, Пантократор в куполе. Весьма показательно, что «Преображение», осеняя алтарь, как в соборе Мирожского монастыря или в церкви Николы на Липне, имеет в росписях Боянского храма не столько повествовательный, сколько символико-догматический смысл, который в значительной степени связан с прообразовательным истолкованием этого сюжета».
Заметим, что фигуры апостолов на композиции «Преображение» сильно смещены в стороны, чтобы не прерывать линию различных ликов Христа. Этот храм интересен тем, что эта линия продолжается и на западную сторону: от купола с Пантократором - к «Спасу Нерукотворному на чрепии», далее образ Св.Духа «в виде голубине» в композиции «Сошествие Св.Духа на апостолов» на своде все-таки прерывает (или наоборот - дополняет?) линию образов Христа, и, наконец, на западной стене композиция «Успение Богородицы» - Христос с душою Матери на руках. И икона Преображения напротив «Успения» очень органично вписывается в этот ряд (124).
* * *
Как видим, размещение икон евангельских сюжетов в пространстве храма имеет большое не столько эстетическое, сколько богословское значение. Однако, там, где сцены евангельских событий расположены в обычном хронологическом порядке, таких сопоставлений и противопоставлений достичь не удается. Именно так - в линейном времени земной жизни Спасителя - располагаются иконы праздников на эпистилиях византийских темплонов - невысокой алтарной преграды, а затем в праздничных чинах русских церквей.
Эпистилий - длинная горизонтальная доска с написанными на ней иконами праздников, которую укрепляли на верхушке темплона в тех храмах, где по какой-то причине не было возможности расписать стены (чаще всего, по бедности). Но сами иконы часто отличались высоким художественным уровнем и отменным качеством.
В монастыре св. Екатерины на Синае сохранилось несколько таких эпистилиев. Рассмотрим один из них. Эпистилии обычно составлялись из трех досок с тремя-четырьмя иконами на каждой.
125. Вот центральная доска одного из эпистилиев 12 в. с композицией «Деисис» посередине, где Христос показан как Суди Страшного Суда. «Преображение» - рядом.
*
126. Отдельно «Преображение».
Красота этой иконы не поддается описанию (блестящие круги выполнены в древней и утраченной ныне технике высекания золотых дисков по золоту). И дело не в обилии драгоценного металла, а в максимальном приближении к смыслу праздника - явления Божественного света, его сияния. Интересно, что в этих мелких кружочках по краям иконы также можно усмотреть сполохи божественных энергий или «звездочки», как на Равеннской мозаике (7) (или, может быть, также намек на присутствие ангелов).
* * *
127. Еще одна очень интересная греческая икона - уже отдельная - тоже 12 века, из афонского монастыря Ватопед (сейчас находится в Эрмитаже). Здесь обращает на себя внимание редкий для византийских икон этого времени красный фон и вообще обилие красного цвета. Известно, что это цвет огня, очищения, цвет жизни. На иконе Преображения он выглядит вполне логично, хотя по колориту больше напоминает чисто северные, я бы даже сказала нордические - новгородские - иконы.
Как видим, по иконографии деревянные иконы ничем не отличаются от изображений на стенах византийских храмов. Остается только удивляться, как художникам удается достичь монументальности и ёмкости образа на небольшой (по сравнению с настенной росписью) поверхности доски.
* * *
Русские иконописцы оказались хорошими учениками византийских. Они не только усвоили догматическое учение Православной Церкви и научились технике живописи. Они впитали и творчески развили это искусство. Многие русские иконы по уровню ничуть не ниже византийских и по праву входят в золотой фонд православного сакрального искусства.
128. Разверзшиеся небеса идеальной формы на новгородской иконе 15 в. из праздничного чина иконостаса церкви Успения на Волотовом поле напоминают концентрические круги на иконах Вознесения - добавлены только исходящие от фигуры Спасителя тонкие золотые лучики. И три больших голубых луча от ног Спасителя достигают упавших наземь Апостолов.
* * *
129. Описанию следующей иконы посвящены, кажется, многие тома. Это икона из праздничного чина Благовещенского собора Московского Кремля, весьма вероятно, написанная преп. Андреем Рублевым.
Как установлено недавно, иконостас, датированный 1405 годом, сгорел при Иване Грозном, который после пожара повелел привозить в Москву хорошие иконы из других городов. Откуда попали иконы в новый иконостас Благовещенского собора - неизвестно. Но в пользу авторства изографа-исихаста говорит не только рисунок, но и колорит иконы - мягкий золотистый свет растекается по всей поверхности - по горкам, фигурам людей и по самому небу.
Чего же на этой иконе не заметили многочисленные писавшие о ней искусствоведы?
Меня давно мучил вопрос: ну почему из всех фигур небесной геометрии позади фигуры Христа автор выбрал именно эту? Здесь мы видим в круглой сфере пятиконечную звезду острым концом вниз, как бы вверх ногами. (На эту деталь много лет назад обратил мое внимание замечательный русский писатель Петр Паламарчук).
Пятиконечная звезда - по форме точно, как на фреске в Дечанах (71), разница только в цветах. Известно, что из Царьграда на Русь привозилось множество икон, служивших образцами для местных мастеров; очевидно, были и такие, с пятиконечными звездами «вниз головой». Но почему из множества разных вариантов изображения сакрального пространства преп. Андрей выбрал именно этот? На его иконе - темно-зеленая звезда на светло-зеленом фоне. Неужели это просто декоративный элемент? Что-то не верится. У Рублева каждая деталь имеет смысл.
Помнится, одна мудрая пожилая женщина говорила так (безотносительно к этой иконе): крест означает человека смиренного, стоящего с сомкнутыми ногами и раскинутыми в молитве руками, подобно Христу на Кресте; пятиконечная звезда - это человек гордый, с широко расставленными ногами, твердо стоящий на земле (хотя мне кажется, что не очень твердо - оттого и врастопырку, чтобы не упасть). Очень наглядной иллюстрацией этой логики служит рисунок Леонардо да Винчи 1490 г. так наз. «витрувианский человек» (130).
По этой логике пятиконечная звезда «вверх ногами» (а именно этот вариант, заметим, появился как эмблема Красной армии в годы Гражданской войны, например, на ордене Красного знамени, эскиз которого приписывают Троцкому) - это образ человека гордого, причем, застигнутого в момент падения. Но не только человека. Возможно, здесь имеется в виду и сам спадший с небес Денница, которого в древности связывали с изумрудной звездой Венерой. И поскольку фигура эта на иконе преп. Андрея размещена в круге небесной сферы, то предположение кажется не таким уж безумным. Тем более, что именно сокрушить падшего ангела и исправить последствия его воздействия на первых людей пришел на землю Сын Божий. Не буду настаивать на том, что преп. Андрей руководствовался этой логикой, но мысль кажется мне интересной.
* * *
Похоже, эта фигура понравилась русским иконописцам, последователям Андрея Рублева.
131. Храмовая икона около 1490 г. из церкви Спаса (т.е. Преображения) на Бору, древнейшего московского храма, разрушенного большевиками.
Иконография похожа, но колорит несколько иной, более холодный, с преобладанием голубых тонов.
* * *
Есть икона и с «падающей» красной звездой.
132. Икона середины 17 в., Великий Устюг.
* * *
133. Интересно, что на недавно расчищенной фреске кисти преп. Андрея Рублева во владимирском Успенском соборе (роспись 1408 г.) геометрическая фигура совсем другая - она больше напоминает ромб в круге, как фресках Кастории (76), Мистры (73) и Иванова монастыря (77).
* * *
134. Икону Преображения из Спасского собора Переяславля Залесского некоторые исследователи приписывают Феофану Греку, другие - его ученику и последователю. Скажу честно: оснований для такой атрибуции я не вижу - слишком непохожа она на фрески церкви Преображения на Ильине улице в Новгороде, которые точно принадлежат Феофану Греку; нет оснований приписывать греческому изографу и иконы «Спаса в силах» и Богородицы Молитвенницы, привезенные в Благовещенский собор Московского Кремля после пожара при Иване Грозном. Думаю, на Руси в это время были и другие художники, обладавшие высоким мастерством и хорошо образованные в области богословия. Кроме того, икона, безусловно, написана исихастом, практиком умного делания - об этом свидетельствует то, как показан на ней фаворский свет.
И не обязательно художник был греком - и у нас на Руси ученики свт. Алексия и преп. Сергия Радонежского занимались умной молитвой, и многие удостаивались видения нетварного света. Кроме того, связи с Константинопольским духовенством поддерживались и в начале 15 в. - учение свт. Григория Паламы проникало на Русь через митрополита Киприана, которого отправил на Московскую кафедру свт. Филофей Коккин - непосредственный ученик Солунского святителя и сам автор многочисленных работ на эту тему.
Икона эта, конечно, производит колоссальное впечатление. На самом деле икон такой красоты и силы сохранилось очень мало.
Икона многократно описана, поэтому останавливаться на ней подробно не имеет смысла. Но вот чего не заметили искусствоведы: живописец-тайнозритель изобразил божественное сияние в виде двух пересекающихся острых углов (руна ИНГ ) - в этой геометрической фигуре, встречающейся в сакральном искусстве и орнаменте множества народов, можно увидеть древнейший символ гармоничного соединения мужского и женского начал, рождения новой жизни, и, соответственно, гармонии тварного мира, которую возвращает нисшедший на землю Сын Божий - сам Воплощенная Гармония (как известно, пересекающиеся углы приспособили себе масоны - и опошлили, конечно, как это часто бывает с сакральными символами, когда их используют недостойные люди). Отсюда один шаг до двойного квадрата или восьмиконечной звезды в круге, уже появившейся на мозаиках и фресках византийского мира (92-97). Подобные фигуры были и на деревянных иконах.
135. Икона кисти Феофана Критского в иконостасе церкви свт. Николая афонского монастыря Ставроникита, 1546.
Этот мастер, работавший в Метеорах и на Афоне, - хранитель традиций византийского искусства после гибели Империи (98-99).
* * *
136. Икона художника Онуфрия Неокастритиса из храма св. Евангелистов в Берате, Албания, 16 в.
* * *
137. И, наконец, икона 17 в. из села Порецкое, где восьмиконечная звезда в круге представлена во всей своей красе и символической насыщенности: здесь и переплетение материального и тонкого миров, и явление Христа в двух Его природах - божественной и человеческой, и гармония тварного мира во всех его элементах, и баланс души и тела в человеке, мужского и женского начал в мире (синее и красное, крест прямой и косой).
Интересно, что сине-красная восьмиконечная звезда в 15-16 вв. обретает популярность и в византийском искусстве (вернее, уже поствизантийском).
138. Точно в таком же сиянии предстает Христос на очень красивой фресковой иконе середины 16 в. «Успение Богородицы» в монастыре Всех Святых (св. Варлаама) монастырского комплекса Метеоры в Фессалии (Греция).
*
Кроме того, если вспомнить, что внутри подобной геометрической конфигурации изображается Христос-Судия в центре композиции «Деисис» (или «Деисус» в русифицированном варианте), то становится очевидным и намек и на Второе и славное Его Пришествие. Это известная всем центральная икона русского высокого иконостаса. И здесь мы видим Сына Божия в воскресшем, преображенном человеческом теле - внутри сине-зеленого овала и алого ромба, в котором очень четко прочитывается Крест (если мысленно провести линии между противоположными концами внутреннего ромба) - Христос как бы восседает на горизонтальной его перекладине, образуя Собою ось вертикальную - как обычно (27-31, 44-46, 49-50, 52-59, 67-68, 86, 92-100). А небесные силы высших чинов «вклиниваются» между квадратами, отчего композиция именуется «Спас в силах». Она появилась в русской иконописи в начале 15 в., и первой по времени деревянной иконой считается икона в центре первого же высокого иконостаса в Благовещенского соборе Московского Кремля, приписываемая Феофану Греку (как я уже говорила, я в его авторство не верю). Хотя мне больше по сердцу икона из иконостаса Успенского собора во Владимире, приписываемая Даниилу Черному (139, сейчас хранится в ГТГ). Именно она послужила образцом для многочисленных списков, которые мы можем увидеть в иконостасе любого русского храма.
Но это уже другая тема.
*
Ныне же, созерцая иконы преображенного Христа, мы сами, вместе с апостолами, становимся свидетелями великого чуда.
Три апостола пережили явление Божественного света как ни с чем не сравнимую великую радость.
Свт. Григорий Палама, омилия на Преображение:
«…тайны Божии ведомы, по словам Пророка, одному Богу и Его присным. Мы же, разумея тайну Преображения Господня по их наставлению, будем и сами стремиться к озарению этим Светом и возгревать в себе любовь и стремление к Неувядаемой Славе и Красоте, очищая духовные очи от земных помыслов и огребаясь от тленных и скоропреходящих сладостей и красот, помрачающих одежду души и ввергающих в огнь гееннский и тьму кромешную, от которых да освободимся озарением и познанием Невещественного и Присносущного Света преобразившегося на Фаворе Спаса нашего, во Славу Его, и Превечного Отца Его, и Животворящего Духа, Которых Едино Сияние, Едино Божество, и Слава, и Царство, и Сила ныне и присно и во веки веков. Аминь».
И под конец еще одна цитата, которая объясняет самое главное и в празднике, и в посвященной ему иконе.
Архим. Кирилл (Павлов). Наше преображение совершается Крестом. Слово на Преображение Господне (1964):
«Обратите ваше благоговейное внимание, дорогие, на то, что апостолы Христовы почувствовали высочайшее блаженство только тогда, когда удостоились созерцать славу Своего Божественного Учителя. Это обстоятельство убеждает нас в том, что только во Христе человек может иметь истинное и наивысшее счастье и это счастье есть единственное, которого никто и никогда у нас отнять не сможет».
И радость эта начинается с богопознания, с обретения веры, когда человек обретает свет и радость в душе, помогающие ему жить, придающие ей смысл.
«Слава Тебе, показавшему нам свет!»
После этого возгласа священника на утрени - в алтаре лицом к востоку и с воздетыми вверх руками, как молились еще первые христиане, - следует «Славословие великое» - древний гимн, который они пели во время тайных ночных богослужений в катакомбах или по домам. Оно заканчивается словами: «Во свете Твоем узрим свет. Пробави милость Твою ведущим Тя!»
И вставало Солнце…