Lisboa
Чего же ты от меня хочешь в первую очередь - сардин, портвейна и молодого вина, лестниц и мостов, бессонных поющих ночей, набережных и искрящихся волн, смуглых улыбчивых лиц, только скажи, чего же? Ах, любимый мой, а можно мне всего и сразу, тебе ли не знать - я хочу тебя без остатка!
Я так ждала свидания с Лиссабоном, будто ехала встречать любовь всей своей жизни. И в глубине души боялась, конечно - каково это увидеть того, от кого темнело в глазах когда-то и заметить только несколько наметившихся морщин и складки на одежде. Или наоборот - так тоже бывало уже однажды - не увидеть его еще, но почувствовать, вот же он рядом, в толпе, различить силуэт, он ищет меня глазами, улыбается, одно мгновение и нет уже всех этих лет не-любви и не-встреч, только задыхаешься от счастья у него подмышкой.
Но с Лиссабоном было все не так. Или именно так. Первыми он встретил меня и мою дочь. Мы вдвоем выскользнули из аэропорта, и я остановилась на секунду, оглушенная этим воздухом, этим розовым небом, пальмами до неба и чувством, что я дома. И только могла прошептать - Лиссабон, я люблю тебя. И ему, моему любимому городу, будто тоже не все равно, ухмыляется и говорит, где же тебя так долго носило! Ох, где только не, поверь. Хорошо, что приехала. Еще как хорошо, да ты только посмотри, кого я тебе привезла!
Ты подарил мне волшебную неделю. Целую неделю ходить по этим улицам, прыгать от радости по мощеным площадям, пить белое молодое вино и объедаться этими твоими невероятными булочками, пробежать полумарафон и гулять после этого целый день, чувствовать, что счастливее ты просто не можешь быть, а потом узнать, что все-таки можешь, показать дочери самый классный океанариум на свете, вдохнуть океан и искупаться за полторы минуты, забраться на все смотровые площадки и каждый раз улыбаться от того, что видишь и еще больше - от того, что чувствуешь. Надеть короткое белое платье, вплести в волосы ленту с цветами с ближайшего рынка и сказать и услышать на трех языках «я, Мария, по своей доброй воле беру тебя Рейчел, нет, Эмили!…», танцевать, не замечая время, пить в маленьких барах с хозяевами, хлопать и подпевать незнакомым словам, целоваться в сонных переулках, снова оставить здесь свое сердце, зачем-то вернуться домой и не верить, что это все правда было и было со мной, с нами.
Я так ждала свидания с Лиссабоном, будто ехала встречать любовь всей своей жизни. И в глубине души боялась, конечно - каково это увидеть того, от кого темнело в глазах когда-то и заметить только несколько наметившихся морщин и складки на одежде. Или наоборот - так тоже бывало уже однажды - не увидеть его еще, но почувствовать, вот же он рядом, в толпе, различить силуэт, он ищет меня глазами, улыбается, одно мгновение и нет уже всех этих лет не-любви и не-встреч, только задыхаешься от счастья у него подмышкой.
Но с Лиссабоном было все не так. Или именно так. Первыми он встретил меня и мою дочь. Мы вдвоем выскользнули из аэропорта, и я остановилась на секунду, оглушенная этим воздухом, этим розовым небом, пальмами до неба и чувством, что я дома. И только могла прошептать - Лиссабон, я люблю тебя. И ему, моему любимому городу, будто тоже не все равно, ухмыляется и говорит, где же тебя так долго носило! Ох, где только не, поверь. Хорошо, что приехала. Еще как хорошо, да ты только посмотри, кого я тебе привезла!
Ты подарил мне волшебную неделю. Целую неделю ходить по этим улицам, прыгать от радости по мощеным площадям, пить белое молодое вино и объедаться этими твоими невероятными булочками, пробежать полумарафон и гулять после этого целый день, чувствовать, что счастливее ты просто не можешь быть, а потом узнать, что все-таки можешь, показать дочери самый классный океанариум на свете, вдохнуть океан и искупаться за полторы минуты, забраться на все смотровые площадки и каждый раз улыбаться от того, что видишь и еще больше - от того, что чувствуешь. Надеть короткое белое платье, вплести в волосы ленту с цветами с ближайшего рынка и сказать и услышать на трех языках «я, Мария, по своей доброй воле беру тебя Рейчел, нет, Эмили!…», танцевать, не замечая время, пить в маленьких барах с хозяевами, хлопать и подпевать незнакомым словам, целоваться в сонных переулках, снова оставить здесь свое сердце, зачем-то вернуться домой и не верить, что это все правда было и было со мной, с нами.