Слово о рае земном, в Гишпанских землях обретенном
Один человек жил в деревне. Люди там были некультурные, ютились в плохих домах, не хотели работать и не умели себя вести, а на улицах много где росла живая трава - высокая, некошеная, цветущая. Осенью и весной можно было наступить ногами или въехать колесом в самую настоящую грязь, так что эта грязь попадала даже в дом. А ещё на деревьях сидели птички, а под кустами кое-где полёживали бездомные собаки. А человек очень не любил собак - ни хозяйских, ни бездомных. Потому что они какают. Птички тоже какают да ещё и клещей на себе разносят. Поэтому птичек он не любил тоже.
Вот как-то раз поехал он в Испанию, и там настигло его форменное озарение. Прозрение, можно сказать, накрыло. Понял он вдруг, что Испания - это и есть парадиз, сиречь рай, а люди, её населяющие, на самом деле суть ангелы. И поехал он домой, в свою деревню, и всем начал рассказывать о рае земном.
В том раю все леса давно вырубили, а траву скосили, да так, что она и не отрастает больше. Зверей диких и птичек повывели, чтобы заразу не разносили. Собаки ни в городах, ни в деревнях нигде не какают, да и нету в Испании ни одной собаки. Давно повывели тоже, купно с котами, а мышам и крысам скучно стало, вот они сами от тоски и передохли. Асфальт и мостовые там моют с мылом, чтобы ни одна частица праха земного не осквернила ничьи подошвы, и между камнями или не дай бог через асфальт ни одна травина никогда не пробьётся.
А чтобы образ рая был всё-таки райским, всюду насаждены волшебным мановением парки, скверы и променады, с живоносными источниками вод, струями ввысь биющими, многочисленными скамьями и утешительными для глаз изваяниями. И всюду музеи и иные заведения, в которых процветает Высокое Народное Искусство. И всяк уличный музыкант там знает и умеет больше, чем любой солист на родине того человека.
И люди приезжают на машинах и ставят их в положенных местах, потому что положенных мест для машин там вдоволь, просто на каждом углу, и все на вымытом асфальте. И те люди выходят и прогуливаются меж регулярно посаженных дерев и фонтанов и ведут чинные беседы, и все мужчины - исключительно caballeros, а женщины - все подряд damas, и всегда они вежливы и воспитаны отменно. И не то что грубое слово на кого-то сказать, а даже и голоса никогда не повышают. И общественный порядок все чтут неукоснительно, и покой ближних своих блюдут свято - никто во кимвалы бряцать не станет позже уставного часа.
А в магазинах сыр, хамон и вино за гроши продают, то есть, можно сказать, даром предлагают. Вот идёт прохожий утром по Рамбле - кофий свой пить, какого в остальном мире, ни крещёном, ни басурманском, не найти - а лавочник его за открытой дверью своей лавки подкарауливает и хвать-похвать! "Уважь, - кричит, - дорогой, возьми хамон, возьми вина, есть у меня бочонок амонтильядо, не возьмёшь - причиню тебе добро, нанесу благо, даром отдам, вот как бог свят!" Да и как не отдавать, когда земля там сама родит! А родит сама потому, что населяют её сплошь люди с Высокой Культурой Труда. Они трудятся-трудятся высококультурно, а потом устраивают не менее Культурные Народные Праздники. А земля-то в это время всё родит, родит... Её не остановить.
А небесный Иерусалим на самом деле называется Барселона. И ежели Испанию населяют ангелы, то в Каталонии и особенно в Барселоне - сплошь архангелы, а местами даже силы и начала. И столь велика благость месте сего, что во время Культурных Народных Праздников, когда полагается обливать зевак водою, обольют чудесным образом только тех, кто сам того захочет, а остальные могут себе спокойно гулять по Рамбле и прочим мытым улицам. И осеняет сей град дух великого Гауди.
И познал он тайное имя троичного бога, сотворившего сей рай на земле, и было оно Цивилизация - Прогресс - Развитие.
* * *
И вернулся человек этот в свою деревню, глянул окрест - и душа его страданиями навеки уязвлена стала. Собаки по-прежнему какают под нестрижеными кустами, деревья произрастают нерегулярные, по ним птички скачут и тоже какают... Никакой вежливости, никакого политеса - мужчины хамы с бабьими душами, женщины - халды и феминистки. Дома некрасивые, асфальт пыльный, машины все сплошь в неположенных местах, а те места мало того что мылом не помыты, так ещё и прямо на грязной земле расположены! И земля не родит, и люди работать не хотят и не умеют, не люди, а синерукие косорукие джамбли какие-то, и нигде не найти ни сквера, ни парка, ни магазина с вином и хамоном, ну а народное творчество в загоне, всем соотечественникам без изъятия стадо мамонтов уши оттоптало. И вместо Гауди - местный деятель Харитон Барятьев, который построил два кособоких здания, как бы падающих в объятья друг другу, и эти здания народ тут же весело "Гусями" обозвал.
Дикари, что с них взять! Прогресса боятся, Развитие отрицают, Цивилизацию познать ума не хватает.
И стал тот человек тосковать, и чтоб тоска его не съела, вынужден был каждый год в свой парадиз кататься. И теперь уж столь сделался искушен в познании рая, называемого Испанией, что начал различать ангелов андалузских и ангелов валенсийских по походке и манере молчать. И стал он ревновать Испанию паче жены своей. Как кто-то при нём заговорит о месте сем, он сразу того палкой в лоб хлоп! Как, мол, смеешь ты своим нечистым языком касаться святости парадиза сего? Я один познал его истинную суть, а потому мои знания самые верные, а прочие - только туман и бесовская мара.
А ежели кто спросит его, отчего же он к райским вратам не идёт и не плачется там, якоже ветхий Адам, богу, называемому Цивилизация, дабы отверз ему бог те врата, ответа не получит. А ответ простой: язык испанский тот житель деревенский так толком и не выучил, а потому не умеет объяснить испанцам, что они на самом деле суть ангелы, а страна их - парадиз. Вот и живут они, не ведая, что им давно пора Адама из деревни, что в дальних краях, пустить к себе в свет немеркнущий, идеже несть ни собак, ни грязи, и да пребудет с ним вечно Цивилизация, Прогресс и Развитие, аминь.
This entry was originally posted at http://maria-gorynceva.dreamwidth.org/43370.html. Please comment there using OpenID.
Вот как-то раз поехал он в Испанию, и там настигло его форменное озарение. Прозрение, можно сказать, накрыло. Понял он вдруг, что Испания - это и есть парадиз, сиречь рай, а люди, её населяющие, на самом деле суть ангелы. И поехал он домой, в свою деревню, и всем начал рассказывать о рае земном.
В том раю все леса давно вырубили, а траву скосили, да так, что она и не отрастает больше. Зверей диких и птичек повывели, чтобы заразу не разносили. Собаки ни в городах, ни в деревнях нигде не какают, да и нету в Испании ни одной собаки. Давно повывели тоже, купно с котами, а мышам и крысам скучно стало, вот они сами от тоски и передохли. Асфальт и мостовые там моют с мылом, чтобы ни одна частица праха земного не осквернила ничьи подошвы, и между камнями или не дай бог через асфальт ни одна травина никогда не пробьётся.
А чтобы образ рая был всё-таки райским, всюду насаждены волшебным мановением парки, скверы и променады, с живоносными источниками вод, струями ввысь биющими, многочисленными скамьями и утешительными для глаз изваяниями. И всюду музеи и иные заведения, в которых процветает Высокое Народное Искусство. И всяк уличный музыкант там знает и умеет больше, чем любой солист на родине того человека.
И люди приезжают на машинах и ставят их в положенных местах, потому что положенных мест для машин там вдоволь, просто на каждом углу, и все на вымытом асфальте. И те люди выходят и прогуливаются меж регулярно посаженных дерев и фонтанов и ведут чинные беседы, и все мужчины - исключительно caballeros, а женщины - все подряд damas, и всегда они вежливы и воспитаны отменно. И не то что грубое слово на кого-то сказать, а даже и голоса никогда не повышают. И общественный порядок все чтут неукоснительно, и покой ближних своих блюдут свято - никто во кимвалы бряцать не станет позже уставного часа.
А в магазинах сыр, хамон и вино за гроши продают, то есть, можно сказать, даром предлагают. Вот идёт прохожий утром по Рамбле - кофий свой пить, какого в остальном мире, ни крещёном, ни басурманском, не найти - а лавочник его за открытой дверью своей лавки подкарауливает и хвать-похвать! "Уважь, - кричит, - дорогой, возьми хамон, возьми вина, есть у меня бочонок амонтильядо, не возьмёшь - причиню тебе добро, нанесу благо, даром отдам, вот как бог свят!" Да и как не отдавать, когда земля там сама родит! А родит сама потому, что населяют её сплошь люди с Высокой Культурой Труда. Они трудятся-трудятся высококультурно, а потом устраивают не менее Культурные Народные Праздники. А земля-то в это время всё родит, родит... Её не остановить.
А небесный Иерусалим на самом деле называется Барселона. И ежели Испанию населяют ангелы, то в Каталонии и особенно в Барселоне - сплошь архангелы, а местами даже силы и начала. И столь велика благость месте сего, что во время Культурных Народных Праздников, когда полагается обливать зевак водою, обольют чудесным образом только тех, кто сам того захочет, а остальные могут себе спокойно гулять по Рамбле и прочим мытым улицам. И осеняет сей град дух великого Гауди.
И познал он тайное имя троичного бога, сотворившего сей рай на земле, и было оно Цивилизация - Прогресс - Развитие.
* * *
И вернулся человек этот в свою деревню, глянул окрест - и душа его страданиями навеки уязвлена стала. Собаки по-прежнему какают под нестрижеными кустами, деревья произрастают нерегулярные, по ним птички скачут и тоже какают... Никакой вежливости, никакого политеса - мужчины хамы с бабьими душами, женщины - халды и феминистки. Дома некрасивые, асфальт пыльный, машины все сплошь в неположенных местах, а те места мало того что мылом не помыты, так ещё и прямо на грязной земле расположены! И земля не родит, и люди работать не хотят и не умеют, не люди, а синерукие косорукие джамбли какие-то, и нигде не найти ни сквера, ни парка, ни магазина с вином и хамоном, ну а народное творчество в загоне, всем соотечественникам без изъятия стадо мамонтов уши оттоптало. И вместо Гауди - местный деятель Харитон Барятьев, который построил два кособоких здания, как бы падающих в объятья друг другу, и эти здания народ тут же весело "Гусями" обозвал.
Дикари, что с них взять! Прогресса боятся, Развитие отрицают, Цивилизацию познать ума не хватает.
И стал тот человек тосковать, и чтоб тоска его не съела, вынужден был каждый год в свой парадиз кататься. И теперь уж столь сделался искушен в познании рая, называемого Испанией, что начал различать ангелов андалузских и ангелов валенсийских по походке и манере молчать. И стал он ревновать Испанию паче жены своей. Как кто-то при нём заговорит о месте сем, он сразу того палкой в лоб хлоп! Как, мол, смеешь ты своим нечистым языком касаться святости парадиза сего? Я один познал его истинную суть, а потому мои знания самые верные, а прочие - только туман и бесовская мара.
А ежели кто спросит его, отчего же он к райским вратам не идёт и не плачется там, якоже ветхий Адам, богу, называемому Цивилизация, дабы отверз ему бог те врата, ответа не получит. А ответ простой: язык испанский тот житель деревенский так толком и не выучил, а потому не умеет объяснить испанцам, что они на самом деле суть ангелы, а страна их - парадиз. Вот и живут они, не ведая, что им давно пора Адама из деревни, что в дальних краях, пустить к себе в свет немеркнущий, идеже несть ни собак, ни грязи, и да пребудет с ним вечно Цивилизация, Прогресс и Развитие, аминь.
This entry was originally posted at http://maria-gorynceva.dreamwidth.org/43370.html. Please comment there using OpenID.