Борис Покровский о Ширвани Чалаеве
Магомед Абдулхабиров (из архива М.Абдулхабирова)
Дагестан, № 5 (32), сентябрь-октябрь 2007 г.
Легендарный Покровский Борис Александрович - режиссер с мировым именем, народный артист СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий СССР, в течение многих лет работал главным режиссером Большого театра, организатор и бессменный художественный руководитель Камерного Музыкального театра. После успешной премьеры оперы дагестанского композитора Ширвани Чалаева «Кровавая свадьба» в Камерном театре судьба одарила меня возможностью общения с легендарным Покровским Б.А.
- Почему именно в вашем театре поставлена «Кровавая свадьба»?
- Ширвани Чалаев давно знаком нашему коллективу. Мы неоднократно ставили его произведения и раньше. Материал, который он представлял нам, всегда был интересен. И тот, что он представил на этот раз, нам особенно дорог. Это то, что нас более всего волнует. Для меня дорого услышать то, что он говорит о своей родине и то, как он это говорит. Кроме того, он - человек большой культуры в самом широком толковании этого слова. Я могу говорить ему все, что я думаю о нем, о его творчестве, об окружающем нас мире… Я надеюсь, что и он со мной говорит так же откровенно на самые разные темы. Это и определяет тот сгусток дружеских отношений между композитором и театром. В этом залог и будущих хороших совестных работ театра и композитора. Меня очень обрадовало, что Ширвани недавно написал оперу «Казаки» по произведению Льва Толстого. Мне хочется ее поставить в театре, но, к сожалению, я не всегда и не во всем силен. Мы ведь не вольные птицы. Мы не всегда ставим то, что нам хочется. Такова печальная рыночность в искусстве сегодня. Ширвани, надеюсь, понимает реальность и отзовется на наши будущие обращения к его творчеству.
- А в чем особенность «Кровавой свадьбы»?
- Радует национальность спектакля в благородном ее понимании. Она ощущается. Она слышится. Эта особенность таинственна, тонка и притягательна. И это несмотря на то, что исполнителями являются русские актеры. Они сумели подчиниться представлениям национальности. Я очень ценю это обстоятельство. И поэтому я дорожу этим спектаклем, который входит в разряд лучших постановок нашего театра. Он получил хорошую оценку и зрителей, и специалистов. Спектакль идет регулярно, он в репертуаре нашего театра. «Кровавая свадьба» - это опера на годы.
- Как вы пришли к тому, что опера начинается с пения самого Ширвани Чалаева на лакском языке?
- Во время репетиции Ширвани сам показывал, как, на его взгляд, надо это делать. И тогда один из режиссеров заметил: «Да он сам сможет это хорошо исполнить…». И мы не ошиблись. Сразу же почувствовали правильную интонацию, которую невозможно повторить или исполнить в такой философской трагичности. Верно было найдено и музыкальное одухотворение произведения. «Запахло» другим народом, дорогим и трогательно обращающимся с моей душой. Это особенно важно в наше время, когда, извините меня, дикость и отверженность проявляются во взаимоотношениях людей только из-за того, что они - разной национальности или веры. В такие времена особенно ценна мудрость писателя, композитора, драматурга, чье творчество нужно не только театру, а всем нам, чтобы оставаться людьми. Успех этого спектакля объясним еще и тем, что мы все это поняли.
- Наблюдается ли совпадение испанского сюжета (Гарсиа Лорки) и кавказского композитора (Ширвани Чалаева) в темпераментах, характерах?
- Дело вовсе не в Испании, Кавказе, России, Германии или любой другой стране. Суть в общечеловеческих ценностях. Грустно, когда отношения людей строятся на основе национальных различий. Я не приемлю зоологизацию людей. Ширвани создал одухотворенное произведение. И я не вижу в этом различий между Испанией, Италией, Россией, Германией или Дагестаном.
- Почему аэропорт был выбран сценой и декорацией постановки?
- Это продиктовано желанием сразу адресовать публике реальные события, не отвлекая ее внимание на пышные декорации, которые не несут в себе ярко выраженной смысловой нагрузки. На сцене обычные люди. Они вылетают и прилетают. Они ждут вылета или прилета. Таковы пассажиры во всех аэропортах мира. Одни рады предстоящим встречам, другие огорчены расставанием с близкими. Такова жизнь. Аэропорт - центр эмоциональной возбужденности и отрешенности. Такова позиция постановщика спектакля Ивановой и художника Израилова. И я с ними согласен.
- Каким образом подбирались для «Кровавой свадьбы» актеры?
- Это зависит от дирижера и режиссера, от директора театра. Спектакль-то очень ответственный и потому в нем должны были участвовать люди, осознающие эту ответственность. К примеру, провал в итальянской опере не станет трагедией. Но провал постановки такой оперы не прилична! И поэтому все старались на все сто. Постановка удалась!
- В чем, на ваш взгляд, особенность творчества Ширвани Чалаева?
- Он еще не до конца разгадан. Может, Ширвани с этим не согласится, а может, он ясен для самого себя. Поэтому пусть лучше он сам скажет о себе. Тем более, будучи знаком с разными направлениями в музыке, ее национальными особенностями. Ширвани всегда остается самим собой, узнаваемым.
- Ваше отношение к современной попсе?
- Если вы отличаете легкомыслие и пустоту попсы от серьезной музыки, то вашему вкусу ничто не угрожает. Но я советую всем не тратить свое время на попсу. Меня-то злит другое - так называемая «современная режиссура классической музыки», а точнее - издевательство современников над музыкой ушедших гениев. За «творчество» с ножницами и синтезаторами эти «композиторы» получают гонорары как за «свои» авторские произведения. Это не вежливо по отношению к культуре. Это глумление над музыкой и безобразие в ней. К примеру, автор посоветует актерам снять трусы и побегать по сцене. Скандал! Эпатажно! Успех гарантирован! Но художник никогда на это не пойдет.
- Кто для вас любимый композитор?
- Модест Мусоргский. Его музыкальная драма «Борис Годунов» - опера моего сердца с первой строки до последней. С малых лет я раб этого величайшего музыкального достижения человеческого духа. Были у меня хорошие отношения с Сергеем Прокофьевым - великим музыкальным новатором. Я первым ставил его оперы. С его позволения я позволял себе и некоторые вольности с его произведениями. Общение с ним было для меня личным счастьем.
- В чем, по-вашему, смысл жизни?
- Я вижу его в карьере. Не следует этого стесняться. Карьера расширяет возможности для служения людям и любимому делу. И не ради денег делают карьеру истинные художники. Не могу представить, чтобы Ширвани ходил по театрам, выклянчивая себе большие гонорары. Это уже был бы не Ширвани, а торговец. Хотя и среди них встречаются приличные люди, заинтересованные в развитии культуры. Но не они определяют дух, престиж и величие России.
- Если бы не музыкой, то чем бы вы в жизни занялись?
- Я ведь учился на рабфаке. Работал на химическом заводе, был солидным рабочим с особым пайком. Но недалеко от завода располагались и театры. Меня пускали в них. И я поступил в ГИТИС. А в возрасте 25 лет был назначен режиссером в Горьковский Театр оперы и балета, работал там в 1937-1943 годах. А затем был приглашен режиссером в 1943 году в Большой театр. В 1952-м стал главным режиссером этого крупнейшего в мире Академического театра оперы и балета. Я всегда старался быть нужным людям. В этом я вижу истинное счастье.
- Были ли вы в Дагестане?
- Был во время постановки талантливой оперы Ширвани Чалаева «Читая дневники поэта» (по фронтовым записям Эфенди Капиева). Побывал в Казбековском районе, встречался с заместителем Председателя Совета Министром Дагестана Хапизат Гамзатовой...
- Как бы вы охарактеризовали сущность оперной музыки?
- Музыка - это душа. Это разговор душ. Глазами можно узреть красоту женщины, картины… И это влияет на вас. И музыка влияет на человека. Опера же для меня - самое возвышенное искусство из всех искусств. И самое великое - по эмоциональному благородному воздействию на душу.
- Не поэтому ли в медицине сегодня развивается музыкотерапия?
- Не знаю об этом. Однако догадываюсь, что оболванивание молодежи в дискотеках - духовное преступление перед настоящим и будущим цивилизации. Так люди разучиваются не только читать Пушкина и Толстого, но и понимать Чайковского и Бетховена.
- Что вырабатывает музыкальный вкус?
- Надо чаще слушать музыку классиков, заниматься пением. Хоровое пение раньше культивировалось во всех школах. Если поешь в хоре, то ты уже музыкант.
17.06.2017 года.
Дагестан, № 5 (32), сентябрь-октябрь 2007 г.
Легендарный Покровский Борис Александрович - режиссер с мировым именем, народный артист СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий СССР, в течение многих лет работал главным режиссером Большого театра, организатор и бессменный художественный руководитель Камерного Музыкального театра. После успешной премьеры оперы дагестанского композитора Ширвани Чалаева «Кровавая свадьба» в Камерном театре судьба одарила меня возможностью общения с легендарным Покровским Б.А.
- Почему именно в вашем театре поставлена «Кровавая свадьба»?
- Ширвани Чалаев давно знаком нашему коллективу. Мы неоднократно ставили его произведения и раньше. Материал, который он представлял нам, всегда был интересен. И тот, что он представил на этот раз, нам особенно дорог. Это то, что нас более всего волнует. Для меня дорого услышать то, что он говорит о своей родине и то, как он это говорит. Кроме того, он - человек большой культуры в самом широком толковании этого слова. Я могу говорить ему все, что я думаю о нем, о его творчестве, об окружающем нас мире… Я надеюсь, что и он со мной говорит так же откровенно на самые разные темы. Это и определяет тот сгусток дружеских отношений между композитором и театром. В этом залог и будущих хороших совестных работ театра и композитора. Меня очень обрадовало, что Ширвани недавно написал оперу «Казаки» по произведению Льва Толстого. Мне хочется ее поставить в театре, но, к сожалению, я не всегда и не во всем силен. Мы ведь не вольные птицы. Мы не всегда ставим то, что нам хочется. Такова печальная рыночность в искусстве сегодня. Ширвани, надеюсь, понимает реальность и отзовется на наши будущие обращения к его творчеству.
- А в чем особенность «Кровавой свадьбы»?
- Радует национальность спектакля в благородном ее понимании. Она ощущается. Она слышится. Эта особенность таинственна, тонка и притягательна. И это несмотря на то, что исполнителями являются русские актеры. Они сумели подчиниться представлениям национальности. Я очень ценю это обстоятельство. И поэтому я дорожу этим спектаклем, который входит в разряд лучших постановок нашего театра. Он получил хорошую оценку и зрителей, и специалистов. Спектакль идет регулярно, он в репертуаре нашего театра. «Кровавая свадьба» - это опера на годы.
- Как вы пришли к тому, что опера начинается с пения самого Ширвани Чалаева на лакском языке?
- Во время репетиции Ширвани сам показывал, как, на его взгляд, надо это делать. И тогда один из режиссеров заметил: «Да он сам сможет это хорошо исполнить…». И мы не ошиблись. Сразу же почувствовали правильную интонацию, которую невозможно повторить или исполнить в такой философской трагичности. Верно было найдено и музыкальное одухотворение произведения. «Запахло» другим народом, дорогим и трогательно обращающимся с моей душой. Это особенно важно в наше время, когда, извините меня, дикость и отверженность проявляются во взаимоотношениях людей только из-за того, что они - разной национальности или веры. В такие времена особенно ценна мудрость писателя, композитора, драматурга, чье творчество нужно не только театру, а всем нам, чтобы оставаться людьми. Успех этого спектакля объясним еще и тем, что мы все это поняли.
- Наблюдается ли совпадение испанского сюжета (Гарсиа Лорки) и кавказского композитора (Ширвани Чалаева) в темпераментах, характерах?
- Дело вовсе не в Испании, Кавказе, России, Германии или любой другой стране. Суть в общечеловеческих ценностях. Грустно, когда отношения людей строятся на основе национальных различий. Я не приемлю зоологизацию людей. Ширвани создал одухотворенное произведение. И я не вижу в этом различий между Испанией, Италией, Россией, Германией или Дагестаном.
- Почему аэропорт был выбран сценой и декорацией постановки?
- Это продиктовано желанием сразу адресовать публике реальные события, не отвлекая ее внимание на пышные декорации, которые не несут в себе ярко выраженной смысловой нагрузки. На сцене обычные люди. Они вылетают и прилетают. Они ждут вылета или прилета. Таковы пассажиры во всех аэропортах мира. Одни рады предстоящим встречам, другие огорчены расставанием с близкими. Такова жизнь. Аэропорт - центр эмоциональной возбужденности и отрешенности. Такова позиция постановщика спектакля Ивановой и художника Израилова. И я с ними согласен.
- Каким образом подбирались для «Кровавой свадьбы» актеры?
- Это зависит от дирижера и режиссера, от директора театра. Спектакль-то очень ответственный и потому в нем должны были участвовать люди, осознающие эту ответственность. К примеру, провал в итальянской опере не станет трагедией. Но провал постановки такой оперы не прилична! И поэтому все старались на все сто. Постановка удалась!
- В чем, на ваш взгляд, особенность творчества Ширвани Чалаева?
- Он еще не до конца разгадан. Может, Ширвани с этим не согласится, а может, он ясен для самого себя. Поэтому пусть лучше он сам скажет о себе. Тем более, будучи знаком с разными направлениями в музыке, ее национальными особенностями. Ширвани всегда остается самим собой, узнаваемым.
- Ваше отношение к современной попсе?
- Если вы отличаете легкомыслие и пустоту попсы от серьезной музыки, то вашему вкусу ничто не угрожает. Но я советую всем не тратить свое время на попсу. Меня-то злит другое - так называемая «современная режиссура классической музыки», а точнее - издевательство современников над музыкой ушедших гениев. За «творчество» с ножницами и синтезаторами эти «композиторы» получают гонорары как за «свои» авторские произведения. Это не вежливо по отношению к культуре. Это глумление над музыкой и безобразие в ней. К примеру, автор посоветует актерам снять трусы и побегать по сцене. Скандал! Эпатажно! Успех гарантирован! Но художник никогда на это не пойдет.
- Кто для вас любимый композитор?
- Модест Мусоргский. Его музыкальная драма «Борис Годунов» - опера моего сердца с первой строки до последней. С малых лет я раб этого величайшего музыкального достижения человеческого духа. Были у меня хорошие отношения с Сергеем Прокофьевым - великим музыкальным новатором. Я первым ставил его оперы. С его позволения я позволял себе и некоторые вольности с его произведениями. Общение с ним было для меня личным счастьем.
- В чем, по-вашему, смысл жизни?
- Я вижу его в карьере. Не следует этого стесняться. Карьера расширяет возможности для служения людям и любимому делу. И не ради денег делают карьеру истинные художники. Не могу представить, чтобы Ширвани ходил по театрам, выклянчивая себе большие гонорары. Это уже был бы не Ширвани, а торговец. Хотя и среди них встречаются приличные люди, заинтересованные в развитии культуры. Но не они определяют дух, престиж и величие России.
- Если бы не музыкой, то чем бы вы в жизни занялись?
- Я ведь учился на рабфаке. Работал на химическом заводе, был солидным рабочим с особым пайком. Но недалеко от завода располагались и театры. Меня пускали в них. И я поступил в ГИТИС. А в возрасте 25 лет был назначен режиссером в Горьковский Театр оперы и балета, работал там в 1937-1943 годах. А затем был приглашен режиссером в 1943 году в Большой театр. В 1952-м стал главным режиссером этого крупнейшего в мире Академического театра оперы и балета. Я всегда старался быть нужным людям. В этом я вижу истинное счастье.
- Были ли вы в Дагестане?
- Был во время постановки талантливой оперы Ширвани Чалаева «Читая дневники поэта» (по фронтовым записям Эфенди Капиева). Побывал в Казбековском районе, встречался с заместителем Председателя Совета Министром Дагестана Хапизат Гамзатовой...
- Как бы вы охарактеризовали сущность оперной музыки?
- Музыка - это душа. Это разговор душ. Глазами можно узреть красоту женщины, картины… И это влияет на вас. И музыка влияет на человека. Опера же для меня - самое возвышенное искусство из всех искусств. И самое великое - по эмоциональному благородному воздействию на душу.
- Не поэтому ли в медицине сегодня развивается музыкотерапия?
- Не знаю об этом. Однако догадываюсь, что оболванивание молодежи в дискотеках - духовное преступление перед настоящим и будущим цивилизации. Так люди разучиваются не только читать Пушкина и Толстого, но и понимать Чайковского и Бетховена.
- Что вырабатывает музыкальный вкус?
- Надо чаще слушать музыку классиков, заниматься пением. Хоровое пение раньше культивировалось во всех школах. Если поешь в хоре, то ты уже музыкант.
17.06.2017 года.