За что ж вы Ваньку-то Морозова?

[marfa_nikitina4]

Поэты-"шестидесятники"
В советское время были очень популярны авторские (бардовские) песни, которые были немаловажной частью культурной жизни Советского Союза.
Причём эти авторские песни распространялись из рук в руки при помощи старых бобинных магнитофонов. Их тогда нельзя было услышать по радио или по телевизору, а вот скорее всего на личных магнитофонах. Такие песни стали формой общения единомышленников, альтернативной культурой советского человека.

Самыми популярными поэтами-песенниками для нас в то время были: Владимир Высоцкий, Новелла Матвеева, Юрий Визбор и Булат Окуджава. Были и другие, например, Е. Клячкин, Ю. Кукин ("А я еду за туманом..."). Их знали все.

Владимир Высоцкий был первый из первых. Самая первая песня, которую я услышала тогда, была "На границе с Турцией". Помню, как слышалась она из раскрытых окон, тогда, давно. Записанная ещё на бобинных магнитофонах. А ещё "Где твои семнадцать лет?…","Сегодня в нашей комплексной бригаде…", "На братских могилах не ставят крестов…","Корабли постоят - и ложатся на курс…".

Много позже появились пластинки, песни его завораживали. Появился фильм "Вертикаль", где он играл, где звучали его песни в его же исполнении: "Если друг оказался вдруг…", "Здесь вам не равнина…", "В суету городов, и в потоки машин…".
Хотелось их слушать и слушать, потому что там всё было и серьёзно, и смешно: "В жёлтой жаркой Африке…", "Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса…","Здесь лапы у елей дрожат на весу…","Аборигены почему-то съели Кука…".
Не всё запомнилось, но многие его песни останутся надолго. Всё невозможно перечислить. Целая эпоха, он и стал символом свободы этой эпохи. А сейчас кумир, наряду с Гагариным и маршалом Жуковым.

О Владимире Высоцком Б. Окуджава писал в предисловии к книге "Владимир Высоцкий: Избранное":

"Жил талантливый человек, всем известный. Песни его ворвались в наш слух, в наши души, а говорить и писать о нем было нельзя. Его не печатали, не издавали. Кого-то очень пугала острая социальная направленность его стихов, кого-то раздражала его популярность. Трудно сказать, что испытывал человек, знавший себе цену и не имевший возможности увидеть свои стихи опубликованными.

Смерть легализовала его. Смерть и новые обстоятельства нашей жизни. Эта смерть была столь внезапной и неправдоподобной, что потрясла общество. Стало уже невозможно отмалчиватся, и тут начался разговор, попытка анализа. Началось то, на что поэт имеет право, без чего невозможно развитие литературы, культуры вообще.

Началось, естественно, с коротких прощальных плачей его друзей, а затем все превратилось в сокрушительный поток, в целую систему потоков, разнополюсных, взаимоисключающих, от неприятия до славословия, с озлобленностью на одном конце и с кликушескими восторгами - на другом. В общем, все закономерно и даже пожалуй, благо - столкновений мнений, разные точки зрения, но в разговоре о поэте крайности всегда не к добру. Не должно быть ни обожествления, ни хулы, - тем более, что обожествляют в основном либо восторженные невежды, либо сознательные спекулянты. А хулители? Как ни печально, это чаще всего стихотворцы, братья по цеху, не стяжавшие поэтических лавров, страдающие комплексом неполноценности, или же критики, отчаянно привлекающие к себе литературное внимание.

А что же было? Был поэт, был голос, была гитара, было печальное время. Всякий мало-мальски думающий человек, мало-мальская чувствующая натура сознавали эту печаль, ощущали упадок, нравственные потери.

Он начал с примитива, с однозначности, постепенно обогащая свое поэтическое и гражданское видение, дошел до высоких литературных образцов; он постоянно учился у жизни, у литературы, что происходит с любым поэтом независимо от степени его одаренности. Он начал писать для узкого круга людей, а пришел к самой широкой аудитории, пришел к предельному выражению себя, а выражать себя - значит добиваться наивысшего наслаждения.

Конечно, гитара только обостряет эмоции, актерское мастерство всего лишь проявляет, усугубляет суть, но в целом - стихи, гитара, интонация - это жанр, в котором он совершенствовался изо дня в день.

С годами он стал профессиональнее, исчезла юношеская словоохотливость, когда достаточно мелкого повода, чтобы родились стихи. Все стало подлинным - и страдание, и ненависть, и любовь. Стих стал плотным, метафоричным.

Что же нам теперь, размышляя о поэте, углубляться в его несовершенства, слабости и просчеты? Мы ведь хорошо знаем, что хотя таланты и бездарности бывают сходны в неудачах, зато только таланту всегда сопутствует удача, а бездарности - никогда. Так будем судить о Высоцком по удачам и достижениям, по тому, что очаровало нас в шестидесятых и продолжает с нарастанием волновать и сегодня".

(Булат Окуджава, 1988)



Б. Окуджава был тогда не менее популярен. На слуху были: "До свидания, мальчики...", "Не бродяги, не пропойцы...", "Часовые любви", "Шарик летит...", "За что ж вы Ваньку-то Морозова...", "Полночный троллейбус", "Ах, Арбат, мой Арбат...", "Из окон корочкой несет поджаристой..." и другие.

Почему-то сегодня вспомнилась "Песенка о Ваньке Морозов". И вопрос: А кто же был прототипом Ваньки Морозова? Нашла  в ЖЖ запись
sq_trelony) "А теперь про Ваньку Морозова" (https://sq-trelony.livejournal.com/317297.html), которая ссылается на Дмитрия Быкова и на его ЖЗЛ-овскую биографию Окуджавы, в которой упоминается младший товарищ Б. Окуджавы Александр Аронов, безответно влюбившийся в танцовщицу, роман которого нелицеприятно обсуждался в среде однокашников.

Здесь эту песенку исполняет Сергей Никитин со товарищи:

Click to view

Песенка о Ваньке Морозове

А. Межирову

стихи и музыка Б.Окуджавы

За что ж вы Ваньку-то Морозова?
Ведь он ни в чем не виноват.
Она сама его морочила,
а он ни в чем не виноват.

Он в новый цирк ходил на площадь,
И там циркачку полюбил.
Ему б кого-нибудь попроще,
а он циркачку полюбил.

Она по проволке ходила,
махала белою рукой,
И страсть Морозова схватила
своей мозолистой рукой.

А он швырял в "Пекине" сотни,
ему-то было все равно.
А по нему - Маруська сохнет,
и это ей не все равно.

А он медузами питался,
циркачке чтобы угодить,
И соблазнить ее пытался,
чтоб ей, конечно, угодить.

Не думал, что она обманет,
ведь от любви беды не ждешь.
Ах, Ваня, Ваня, что ж ты, Ваня,
Ведь сам по проволке идешь.

Нравилась нам тогда, как и полагается студентам и молодым выпускникам вузов, эта лёгкая смешная песенка!

Можно почитать: "Концерт на Таймыре" https://rg.ru/2005/10/28/okudjava.html