Любищев и его система управления временем
Продолжаю про Любищева отсюда: http://man-with-dogs.livejournal.com/2391803.html
Источники:
1) Любищев А. А. Такая добровольная каторга//Химия и Жизнь. № 12. 1977
http://vivovoco.astronet.ru/VV/MISC/5/LUBI/LUBI.HTM
Это - фрагменты неопубликованной рукописи одного из интереснейших отечественных испытателей природы - биолога, профессора Александра Александровича Любищева (1890-1972). Она написана в конце 40-х годов
2) https://web.archive.org/web/20120406114008/http://www.lib.ru/PROZA/GRANIN/strange.txt
Даниил Гранин. Эта странная жизнь
===
1) Любищев в 25 лет (1.1.1916) решил вести учёт потраченного времени и вёл до смерти в 82 года (31.8.1972).
2) Гранин на глаз оценил результативность системы Любищева как УДВОЕНИЕ с пользой использованного времени по сравнению с тем, что делал сам Гранин в тоже самое время. В конце повести Гранин удивляется тому, что Любищев даже спал больше (10 ч/сутки), чем он сам, больше читал беллетристики и ходил на всякие развлечения типа выставок, кино и театров.
3) У Любищева система была не только в учёте и тратах времени, но и в хранении текстов, в написании писем и т.п. Например, разделял чужие тексты (статьи, книги) по приоритетам и что-то лишь просматривал, а что-то читал. Причём читал с записью комментариев, с составлением конспектов, а затем и с критическим разбором. Все свои записи подшивал в тома, и затем пользовался всю оставшуюся жизнь. Т.е. читал он может быть и медленно, но читал на всю жизнь. Кстати, не один раз мне попадались советы (напр.у Ягодкина) делать конспекты, чтоб в дальнейшем всю жизнь иметь возможность эффективно освежать память, актуализировать знания.
===
ЧТЕНИЕ:
Большинство научных книг конспектировалось, а некоторые подвергались критическому разбору. Все выписки и комментарии регулярно подшивались в общий том. Эти тома, напечатанные на машинке - как бы итоги чтения, - составили библиотеку освоенного. Достаточно перелистать конспект, чтобы вспомнить нужное из книги.
У Любищева было редкое умение извлечь у автора все оригинальное. Иногда для этого хватало странички. Иные солидные книги сводились к нескольким страничкам. Сущность их никак не соответствовала толщине, множеству иллюстраций, таблиц, вкладок, переплету...
ПИСЬМА:
[Spoiler (click to open)]Но было одно постоянное занятие, на которое он "раскошеливался", - это на письма. Я не касаюсь писем родным и друзьям… Я имею в виду письма деловые и научные. Среди последних есть 10-20-40 страниц убористой машинописи. Тут и замечания на присланные рефераты, рукописи, и отзывы о книгах, и разбор разных статей. С чем только к нему не обращались! Спрашивали его мнения о Тейяре де Шардене, о телепатии, о проблеме адаптации, о природе хаоса, о названиях насекомых, о театре, о демографии, о кашалотах...
Возьмем первый попавшийся год, чтобы представить масштабы его переписки: "1969 год. Получено 419 писем (из них 98 из-за границы). Написано 283 письма. Отправлено 69 бандеролей". Адресаты его - институты, научные общества, академики, журналисты, инженеры, агрономы... Некоторые его письма перерастают в трактаты, в научные статьи. Некоторые письма, например переписка с Павлом Григорьевичем Светловым, с Игорем Евгеньевичем Таммом, с Алексеем Владимировичем Яблоковым, с Юлием Анатольевичем Шрейдером, с Рэмом Баранцевым и с Олегом Калининым, составляют как бы научные обзоры, диалоги, научные диспуты, могут быть изданы сборниками.
Если взять только научную переписку Любищева, эти большие переплетенные тома, то они сами по себе - энциклопедия современного естествознания, философии, истории, права, науковедения, этики и еще невесть чего.
Я никогда не мог понять, каким образом ухитрялись в прежние времена люди поддерживать такую обильную переписку. Тем более умирающее это искусство изумляло у Любищева, человека нашего века.
В одном из писем он поясняет свои правила ведения переписки. На каждый месяц он составлял план, кому отвечать. Полученные письма он как бы размечал, ставя знак: нужно отвечать или нет.
/"На срочные письма я отвечаю немедленно, а остальные откладываются, и когда пишу серьезную работу, то на известное время накладывается мораторий на всю переписку, кроме срочной.
Но тут говорят, что надо отвечать на все письма, притом сразу - этого требует вежливость. Конечно, в современных биографиях выдающихся людей, написанных в стиле старинных акафистов, отмечаются совершенно неправдоподобные добродетели, вроде той, которая написана в житии Николая Чудотворца, что он с самого рождения был благочестив и по постным дням отказывался от материнской груди... В частной переписке всякое обязательство должно быть обоюдным. Я считаю совершенно бесспорной и в государственных, и в личных отношениях великую идею договора, восходящую, как известно, к Платону. Никто не имеет прав требовать ответа на свое письмо, ответ всегда - или результат договора с корреспондентом, или любезность (вовсе не обязательная). Я стараюсь отвечать на все письма, потому что переписка в том умеренном размере, которую я веду, доставляет мне удовольствие, потому что она не мешает моим основным целям, напротив, в значительной степени им способствует". /
…
Письма были то немногое, чем Любищев мог практически помогать людям. Возможность помочь делала его нерасчетливым, он забывал о времени, выкладывался, не жалея себя. Его отзывы - это, в сущности, пространные рецензии. Он делал их бескорыстно, бесплатно. Он разбирал ошибки, находил сомнительные места, спорил, он совершал работу редактора-правил, подсказывал, советовал. К нему обращались малознакомые, вовсе незнакомые - он не отказывал.
Масштабы его деятельности соответствовали целому учреждению: "Главсовет", "Главпомощь", "Бюро научных услуг" - что-то в этом роде. Кроме научных советов, были и нравственные. Он не стеснялся выступать наставником, учить, требовать, разбирать поступки. Лично для меня наиболее драгоценное в его письмах - это нравственное учительство.
…
Не стоит считать его уж таким альтруистом. Он тратил много времени на письма, но они же и сберегали ему время. Копии писем в переплетенных томах стояли на полках вместе с томами конспектов прочитанных книг - оттуда Любищев часто черпал заголовки для своих работ. Иногда письма почти целиком входили в рукопись. Система помогала ему использовать весь огромный, накопленный десятилетиями материал.
===
4) Любищев исходит из примерно 10 ч полезного времени в сутки, которые у него разбиты на 3 куска для наиболее эффективной работы ("вечерние эквиваленты" - утро, день и вечер), которые делит на половинки. С утра занимается наиболее сложным - на свежую голову, как устаёт - принимается за дела попроще, а под конец - самым простым, типа чтения беллетристики. Система была и в разбиении дел на группы - функциональная. Учёт времени ведёт с точностью до 5 минут. Учитывает "время нетто" - когда занимается чем-то, а не с учётом отвлечений ("время брутто").
===
[Spoiler (click to open)]"Практически, как убедился Любищев, лично он в состоянии заниматься высококвалифицированной работой не больше 7-8 часов.
Он отмечал время начала работы и время окончания ее, причем с точностью до 5 минут.
"Всякие перерывы в работе я выключаю, я подсчитываю время нетто, - писал Любищев. - Время нетто получается гораздо меньше количества времени, которое получается из расчета времени брутто, то есть того времени, которое вы провели за данной работой.
Часто люди говорят, что они работают по 14-15 часов. Может быть, такие люди существуют, но мне не удавалось столько проработать с учетом времени нетто. Рекорд продолжительности, моей научной работы 11 часов 30 мин. Обычно я бываю доволен, когда проработаю нетто 7-8 часов. Самый рекордный месяц у меня был в июле 1937 года, когда я за один месяц проработал 316 часов, то есть в среднем по 7 часов нетто. Если время нетто перевести во время брутто, то надо прибавить процентов 25-30. Постепенно я совершенствовал свой учет и в конце концов пришел к той системе, которая имеется сейчас...
Естественно, что каждый человек должен спать каждый день, должен есть, то есть он тратит время на стандартное времяпрепровождение. Опыт работы показывает, что примерно 12-13 часов брутто можно использовать на нестандартные способы времяпрепровождения: на работу служебную, работу научную, работу общественную, на развлечения и т. д."
Сложность планирования была в том, как распределить время дня. Он решил, что количество отпускаемого времени должно соответствовать данной работе. То есть кусок дневного времени для работы над, допустим, оригинальной статьей не должен быть очень мал или слишком велик.
Планировать - значит подбирать время, создавать ритм, гармонию. На свежую голову, надо заниматься математикой, при усталости - чтением книг.
Надо было научиться отстраняться от окружающей среды, чтобы 3 часа, проведенные за работой, были чистой работой без пауз, - не отвлекаться, не думать о постороннем, не слышать разговоров сотрудников, звонков, смеха, радио...
Система могла существовать при постоянном учете и контроле. План без учета был бы нелепостью, вроде той, что совершают в некоторых институтах, планируя без заботы о том, можно ли выполнить этот план.
Надо было научиться учитывать все время. Деятельное время суток, "нетто", он принял за 10 часов; делил его на 3 части, или 6 половинок, и учитывал с точностью до 10 минут.
Он старался выполнить все намеченное количество работ, кроме работ первой категории, то есть самых творчески насыщенных.
1 категория состояла из главной работы (над книгой, исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).
2 категория включала научные доклады, лекции, симпозиумы, чтение художественной литературы, то есть то, что не являлось прямой научной работой."
===
5) Любищев выкраивает время для полезных занятий в "отбросы времени" - типа чтения в транспорте.
===
[Spoiler (click to open)]он стремится использовать каждую минуту, любые так называемые "отбросы времени": поездки в трамваях, в поездах, заседания, очереди...
Еще в Крыму он обратил внимание на гречанок, которые вязали на ходу.
Он использует каждую пешую прогулку для сбора насекомых. На тех съездах, заседаниях, где много пустой болтовни, он решает задачки.
Он устанавливает, что на малые расстояния: 2-3 километра - лучше ходить пешком, не тратя времени и нервов на ожидание транспорта. Пешком выгоднее и потому, что все равно необходимы прогулки.
Утилизация "отбросов времени" у него продумана до мелочей. При поездках - чтение малоформатных книг и изучение языков. Английский язык он, например, усвоил главным образом в "отбросах времени".
/"Когда я работал в ВИЗРе, мне приходилось часто бывать в командировках. Обычно в поезд я забирал определенное количество книг, если командировка предполагалась быть длительной, то я посылал в определенные пункты посылку с книгами. Количество книг, бравшихся с собой, исчислялось исходя из прошлого опыта.
Как распределялось чтение книг в течение дня? С утра, когда голова свежая, я беру серьезную литературу (по философии, по математике). Когда я проработаю полтора-два часа, я перехожу к более легкому чтению - историческому или биологическому тексту. Когда голова уставала, то берешь беллетристику.
Какие преимущества дает чтение в дороге? Во-первых, не чувствуешь неудобства в дороге, легко с ним миришься; во-вторых, нервная система находится в лучшем состоянии, чем в других условиях.
Для трамваев у меня тоже не одна книжка, а две или три. Если едешь с какого-либо конечного пункта (напр., в Ленинграде), то можно сидеть, следовательно, можно не только читать, но и писать. Когда же едешь в переполненном трамвае, а иногда и висишь, то тут нужна небольшая книжечка и более легкая для чтения. Сейчас в Ленинграде много народу читает в трамваях"./
===
6) Любищев ведёт отчёты потраченного времени за день, за месяц, за год и за пятилетку, которые выливаются в анализ и планирование следующего периода.
Затраты времени на отчёт и план: день - несколько минут, месяц - отчёт за 1,5-3ч + 1ч на план (из 300ч общего времени - 1%), год - 17-20ч. Это ОЧЕНЬ МАЛО - т.е. эффективность системы Любищева в том, что он оптимизировал эту систему настолько, что тратил на неё очень мало времени, но получал при этом инструмент для адекватного и быстрого учёта и планирования. Не вспомню сразу, где читал пример того, как разумно распределять время: лучше 80% отведённого времени потратить подготовительную работу и планирование и за оставшееся время добиться результата, чем тратить чуть-чуть на планирование и вообще ничего не добиваться (вроде это было про планирование занятий со студентами - т.е. 80% - это от общего времени занятия). Любищев тратил чуть-чуть, но из-за того, что он вёл ежедневный контроль + делал это в течении многих лет - то он мог анализировать и планировать с большой точностью за минимальное время.
Кроме того, составление плана - это актуализация инфы, навыков, которые будут использоваться в деле - т.е. дополнительное повышение эффективности, а составление отчёта - это дополнительное вбивание в память. Сделанное это несколько раз (за день, за месяц, за год, за 5летку) делает память очень цепкой.
7) Точность выполнения планов - 10% за месяц, 1% за год. Из-за изменения обстоятельств были отклонения до 30%. (Это события типа болезни детей и жены с необходимостью сталкиваться с сов.действительностью - дефицитом и очередями)
(См.(*),(*) в цит.ниже)
8) Понимание того, что съедает время, давало возможность Любищеву заранее (за год, за 5 лет) отказываться от такой деятельности, чтоб иметь возможность сконцентрироваться на более приоритетных задачах. А что-то выкинул навсегда (см.9) - через отказ от соблазнов материальных благ, больших должностей, жилья в Центрах.
(См.(**) в цит.ниже)
===
[Spoiler (click to open)]Система могла существовать при постоянном учете и контроле. План без учета был бы нелепостью, вроде той, что совершают в некоторых институтах, планируя без заботы о том, можно ли выполнить этот план.
Надо было научиться учитывать все время. Деятельное время суток, "нетто", он принял за десять часов; делил его на три части, или шесть половинок, и учитывал с точностью до десяти минут.
Он старался выполнить все намеченное количество работ, кроме работ 1 категории, то есть самых творчески насыщенных.
1 категория состояла из главной работы (над книгой, исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).
2 категория включала научные доклады, лекции, симпозиумы, чтение художественной литературы, то есть то, что не являлось прямой научной работой.
...
Кроме работ 1 категории, учитывались с той же подробностью и работы 2 категории. Скрупулезность эту объяснить - труднее. (пр.: чтение художественной литературы) ...
Так оно и оказалось: для Системы нужно было знать все деятельное время, со всеми его закоулками и пробелами. Система не признавала времени, негодного к употреблению. Время ценилось одинаково дорого. Для человека не должно быть времени плохого, пустого, лишнего. И нет времени отдыха: отдых - это смена занятий, это как правильный севооборот на поле.
Ну что ж, в этом была своя нравственность, поскольку любой час засчитывается в срок жизни, они все равноправны, и за каждый надо отчитаться.
Отчет - это отчет перед намеченным планом. Отчет - и сразу план на следующий месяц. Что, для примера, было в плане сентября 1965 года? Намечено: 10 дней - чтение лекций в Новосибирске, в институте, 18 дней - в Ульяновске, 2 дня - в дороге. Далее: сколько часов на какую работу затратить. В подробностях. Допустим, письма: 24 адреса - 38 часов. Список нужной литературы, которую надо прочесть; что сделать по фотографии; кому написать отзыв.
Хотя бы грубо распределялось время по плану работ, предложенному службой, институтом, по прежнему опыту...
/"При составлении годовых и месячных планов приходится руководствоваться накопленным опытом. Например, я планирую прочесть такую-то книгу. По старому опыту я знаю, что в час я прочитываю 20-30 страниц. На основании старого опыта я и планирую. Напротив, по математике я планирую прочитать 4-5 стр. в час, а иногда, и меньше страниц.
Все прочитанное я стараюсь проработать. В чем заключается проработка? Если книга касается нового предмета, мало мне известного, то я стараюсь ее проконспектировать. Стараюсь на каждую более или менее серьезную книгу написать критический реферат. На основе прошлого опыта можно наметить для проработки известное количество книг".
"При серьезном отношении к делу обычно отклонение фактически проработанного времени от намеченного бывает в 10%. Часто бывает, что не удается проработать намеченное количество книг, создается большая задолженность. Часто появляются новые интересы, а потому задолженность бывает велика, и скоро ликвидировать ее невозможно, а потому имеет место невыполнение плана. Бывает невыполнение плана по причине временного упадка работоспособности. Бывают внешние причины невыполнения плана, но, во всяком случае, мне ясно, что планировать свою работу необходимо, и я думаю, что многое из того, чего я достиг, объясняется моей системой". /
Время, что оставалось для основных работ, планировалось: подготовка к лекциям, экология, энтомология и другие научные работы. Обычно работа второй категории превышала работы первой категории процентов на десять.
(*)
Всякий раз меня поражала точность, с какой выполнялся план. Случалось, разумеется, и непредвиденное. В отчете за 1938 год Любищев пишет, что работы первой категории не выполнены на 28 процентов:
"Главная причина - болезни Оли и Вали, отчего увеличилось общение с людьми".
Годовой отчет представляет собой многостраничную ведомость, целую тетрадь. Там расписано буквально все. В том же 1938 году: сколько заняла экология, энтомология, оргработа, Зообиологический институт, Плодоягодный институт в Китаеве; сколько времени ушло на общение с людьми, передвижение, домашние дела.
Из этого отчета можно узнать, сколько было прочитано, каких книг, сколько страниц художественной литературы на разных языках. Оказывается, за год - 9000 страниц. Потребовалось на них - 247 часов.
Написано за тот же год 552 страницы научных трудов, из них напечатано 152 страницы.
По всем правилам статистики Любищев исследует свой минувший год. Материалов достаточно - это месячные отчеты.
Теперь надо составить план на следующий год. Он составляется с грубой прикидкой, исходя из задач, которые намечает Любищев.
"Центральный пункт (1968 год) - Международный Энтомологический конгресс в Москве, в августе, где думаю сделать доклад о задачах и путях эмпирической систематики".
Он пишет, какие статьи надо закончить к конгрессу, что сделать по определению вида Халтика. Сколько дней пробыть в Ульяновске, в Москве, в Ленинграде. Сколько написать страниц основной в эти годы работы "Линии Демокрита и Платона", сколько по таксономии и эволюции - "О будущем систематики". После этого и следует грубое распределение времени в условных единицах:
"Работа 1-й категории 570 (564,5)
Передвижение 140 (142,0)
Общение 130 (129)
Личные дела 10 (8,5)" И так далее, всего - 1095.
В скобках проставлено исполнение. Совпадаемость показывает, как точно он мог планировать свою жизнь на год вперед.
(*)
В отчете он придирчиво отмечает:
"Учтенных работ первой категории 564,5 против плана 570, дефицит 5,5, или 1,0%".
То есть все сошлось с точностью до 1%!
Хотя в месячном отчете есть все подробности, тем не менее в годовом отчете все сделанное, прочитанное, увиденное собрано, сосчитано, сведено в группы, подгруппы. Тут суммированы работа и отдых - буквально все, что происходило в минувшем году.
"Развлечение - 65 раз", и следует список просмотренных спектаклей, концертов, выставок, кинокартин.
65 раз - много или мало?
Кажется, что много; впрочем, боюсь утверждать - ведь я не знаю, с чем сравнивать. ...
"...Всего в 1966 году учитывалось работ первой категории - 1906 часов против плана 1900 часов. По сравнению с 1965 годом превышение на 27 часов. В среднем в день 5,22 часа, или 5 ч. 13 м."
А вот как выглядит итог на протяжении ряда лет:
"1937 г. - 1840 часов
1938 г. - 1402 часа
1939 г. - 1362 часа
1940 г. - 1560 часов
1941 г. - 1342 часа
1942 г. - 1446 часов
1943 г. - 1612 часов"
…
Любищев работает побольше иных рабочих. Он мог бы, подобно Александру Дюма, в доказательство поднять свои руки, показывая мозоли. Написать 1500 страниц за год! Отпечатать 420 фотоснимков! Это - в 1967 году. Ему уже 77 лет.
"На русском языке прочитано 50 книг - 48 часов
На английском 2 книги - 5 часов
На французском 3 книги - 24 часа
На немецком 2 книги - 20 часов
Сдано в печать семь статей…" /
"…Долгое пребывание в больнице отразилось, конечно, в превышении чтения, но план главной работы перевыполнен, хотя многое не было сделано. Так, например, статья "Наука и религия" заняла в пять раз больше времени, чем, предполагалось". /
Подробности годовых отчетов напоминают отчет целого предприятия. С каким вкусом и наглядностью очерчен силуэт утекшего времени, все эти таблицы, коэффициенты, диаграммы. Недаром Любищев считался одним из крупнейших систематиков и специалистов по математической статистике.
В числе прочего имелся переходящий остаток непрочитанных книг - задолженность: "Дарвин Э. "Храм природы" 5 ч. Де Бройль "Революция в физике" 10 ч. Трингер "Биология и информация" 10 ч. Добжанский 20 ч."
Списки задолженности возобновляются из года в год, очередь не убывает. ...
Кроме годового планирования Любищев планировал свою жизнь на пятилетки. Через каждые пять лет он устраивает разбор прожитого и сделанного, дает, так сказать, общую характеристику.
"...1964-1968 годы... По Халтику: сделал очень много, но если я монографию палеартич. Халтика закончу в следующую пятилетку, то буду очень доволен. Коллекцию кончил, однако добраться до нахождения расстояния между рядами не мечтаю и в следующей пятилетке... Таким образом, хотя ни по одному разделу я не выполнил формально и половины, тем не менее по всем заметно продвинулся..."
Обычно он работал широким фронтом. Пятилетка, о которой шла речь, была занята математикой, таксономией, эволюцией, энтомологией и историей науки. Поэтому и отчеты и планы состоят из многих разделов, подразделов.
Учет, конечно, хорош, и все же, простите, на кой ляд это все надо, не лучше ли потратить это время на дело? Не съедают ли эти отчеты сэкономленное время? ...
ГЛАВА ВОСЬМАЯ - О ТОМ, СКОЛЬКО ВСЕ ЭТО СТОИТ И СТОИТ ЛИ ОНО ЭТОГО...
Сколько же времени занимали эти отчеты? И этот расход, оказывается, был учтен. В конце каждого отчета проставлена стоимость отчета в часах и минутах. На подробные месячные отчеты уходило от полутора до трех часов. Плюс план на следующий месяц - 1 час. Итого: 3 часа из месячного бюджета в 300 часов. 1%, от силы 2%. Потому что отчет зиждился на ежедневных записях. Они занимали несколько минут, не больше. Казалось бы, так легко, доступно любому желающему... Привычка почти механическая - как заводить часы.
Годовые отчеты отнимали побольше, 17-20 часов, то есть несколько дней.
Тут требовался самоанализ, самоизучение: как меняется производительность, что не удается, почему... ...
…
В 1942 году, когда пришло известие о гибели сына Всеволода, Александр Александрович, несмотря на горе, неукоснительно продолжал свои работы. План на 1942 год предусматривал:
(**)
1) Я буду весь год в Пржевальске.
2) Не буду иметь совместительства.
3) Не буду лично вести интенсивной работы по прикладной энтомологии, ограничусь руководством и обследованием фауны Иссык-Кульской области...
Исходя из этого, можно общий объем работы первой категории планировать на уровне 1937 года (рекордный год по эффективности), но т. к., во-первых, в связи с войной возможность напечатания исключается, во-вторых, вероятна полная гибель моего научного архива в Киеве, в-третьих, необходимо по моему возрасту приступать, не откладывая, к выполнению основного плана моей жизни - "Теоретическая систематика и общая натурфилософия", - то на 1942 год по основной работе не намечено окончания каких-либо научных работ, кроме трех небольших докладов научно-политического характера".
Запланировал и выполнил, 1942 год был одним из эффективных. Личная трагедия как бы не повлияла на работоспособность.
===
9) Ограничения системы Любищева - он выкинул всё, что могло сильно нарушить его планы - всю обязаловку и срочные поручения, а так же подстроился под то, что его работа была интеллектуальная, а потому "выключал мозги" при утомлении и долго спал:
===
"Кроме Системы у него имелось еще несколько правил:
"1. Я не имею обязательных поручений;
2. Не беру срочных поручений;
3. В случае утомления сейчас же прекращаю работу и отдыхаю;
4. Сплю много, часов десять;
5. Комбинирую утомительные занятия с приятными"."
===
10) Самое главное, что делал Любищев своей системой управления тратой времени - он тратил время НА СЕБЯ. Он сам определял свои цели, желания и потребности и выделял на них время. Причём сам развивался в гуманитарном плане для того, чтоб делать это более осмысленно.
Тут есть конфликт со всей советской системой, которой не нужны были самостоятельные люди, тратящие время НА СЕБЯ. Соввласти нужны были рабы, работающие на благо номенклатуры. Или хотя бы задолбанный народ, который был занят преодолением трудностей бытия (аналог муштры в сов.армии, которая просто съедала время) - чтоб люди не начудили ничего, если будут предоставлены сами себе. Сейчас - нынешняя соввласть (т.е. власть номенклатуры, хоть и под другой, не советской, а демократической вывеской) пытается делать тоже самое с тем же эффектом - с уничтожением эффективности общества и государства.
11) Тут же есть конфликт с советским гомункулисом - с "технарями", которых Гранин выводит, как роботов эффективности, которые в результате ничего не успевают, т.к. не понимают смысла системы Любищева (а она - это прежде всего РАБОТА НА СЕБЯ).
12) Хотя и Любищева Гранин обвиняет в пренебрежении к гуманитариям. Но тут есть нюанс - пренебрежение у него "технарское" или основанное на личном опыте Любищева в критическом разборе гуманитариев? Я думаю, что тут смесь и того (от юнощеского идеала в виде нигилиста Базарова), и другого (некоторые гуманитарии признавали его экспертом по некоторым своим гуманитарным вопросам - там, где он разобрался).
===
[Spoiler (click to open)]"Нет, автор вовсе не очарован своим героем. Автору известны многие его слабости и предрассудки, раздражает его пренебрежение к гуманитариям, этакая спесь к эстетике, мнения его о Пушкине прямо-таки невыносимы, так же как и его претензии к Достоевскому."
...
Пристрастие к энтомологии доходило до того, что Любищев терял присущую ему терпимость, чувство справедливости и даже чувство юмора. Он не мог простить Александру Сергеевичу Пушкину ядовитого рапорта Воронцову о саранче. Он доказывал, что свое отношение к Воронцову Пушкин изменил лишь из-за обиды, после "издевательской" командировки Пушкина на борьбу с саранчой. После этого Воронцов стал для него "полуневежда и полуподлец".
/Саранча летела, летела
И села, Сидела, сидела, все съела
И вновь улетела./
"Для меня ясно, - пишет А. А, Любищев, - что издевательским был отчет Пушкина. Командировку я вовсе не нахожу издевательской. Насколько мне известно, Пушкин был чиновником особых поручений. Специалистов-энтомологов в то время не было, и поэтому командировка развитого и смышленого человека была вполне уместна. Никаким опасностям он там не подвергался, а мог изучить быт народа... а кстати отдохнул бы от неумеренного волокитства за одесскими барыньками, включая и мадам Воронцову, что, конечно, отнимало у него гораздо больше времени и сил, чем обследование саранчи".
===
13) Но при всех своих выдающихся качествах Любищев, по всей видимости, так и не смог вырваться из советского разделения на технарей и гуманитариев, которых соввласть друг с другом стравливала (мнение К.Крылова).
Не мог он вырваться и из того, чтоб замечать политические ограничения, которые делала добродетельная мораль - она закрывала дорогу к власти (см. его высказывание о словах Данте - где тот показывает как делать обычное европейское дело - обманывать врага и злорадоствовать).
===
[Spoiler (click to open)]"Я признавал красоту стихов Данте, но не видел высоты его мировоззрения. Напротив, многие места Данте меня глубоко возмущали. Например… Или - в другом месте:
Chi e piu scelleranto' chi colui
Chi a giustizia divin compassion porta...
...Вторая фраза звучит так: кто может быть большим злодеем, чем тот, кто сострадает осужденным Богом. И эта фраза следует за таким местом, где Данте встречает какого-то своего политического противника, и тот просит чем-то облегчить его страдания. Данте обещает ему это сделать, но в самый последний момент изменяет своему обещанию и злорадно смеется над муками врага... - Это даже не суровое доминиканство, беспощадное к друзьям и родным, а нечто гораздо худшее... Вся его "Комедия" отнюдь не божественная, а самая земная, человеческая... Это и многое другое непонятно с религиозной, прежде всего христианской точки зрения. Для В. Н. же Данте был не только выдающийся поэт (этого я не отрицаю), но и провидец, видевший "умными" очами то, что невидимо обычным людям.…Та моральная высота, которая была уже достигнута в древнегреческих трагедиях учениками Сократа, Платона и Аристотеля, совершенно отсутствует у Данте.
===
14) Но при этом к морали Любищев относился активно - правильным считал её вырабатывать самостоятельно, а не просто подчиняться коллективу:
===
[Spoiler (click to open)]Пользуясь каждым случаем, Любищев требовал честного, аргументированного спора, терпимости к инакомыслящим. Он был из той редкой категории людей, с которыми спорить приятно. Начиная бороться с серьезным противником, он старался усвоить положительные стороны противника.
/"Истинный ученый и искатель истины никогда абсолютной уверенности не имеет (дело касается тех областей знания, где есть споры), он пытается все новыми и новыми аргументами добиться согласия своего противника не потому, что он чувствует горделивое превосходство перед ним, и не из тщеславия, а прежде всего для того, чтобы проверить собственные убеждения, и не прекращает спора до тех пор, пока не убедится, что понял всю аргументацию противника, что противник держится своих взглядов не на основании строго объективных данных, а по причине тех или иных предрассудков, и что, следовательно, дальнейший спор бесполезен... Серьезный спор может быть кончен тогда, когда автор может изложить мнение противника с той же степенью убедительности, с какой его излагает противник, но потом прибавить рассуждения, показывающие корни предрассудков противника"./
…обширная этическая программа, своеобразная и точная. Своеобразие ее хотя бы в том, что понятие "порядочный человек" мало устраивало Любищева. "Порядочными людьми" были для него те, умственный и моральный уровень которых соответствует "уровню коллектива". Он же требовал иного - истинной моральности, то есть чтобы человек самостоятельно работал над повышением этого морального уровня: чтобы мораль для него была не исполнением прописей, а процессом преодоления, работы. Он понимал, что таких людей всегда немного, но всегда их было достаточно, чтобы обеспечить моральный прогресс человечества.
Одним из образцов ученого для него был Климентий Аркадьевич Тимирязев. …прежде всего из-за его нравственных качеств. … Какие же именно душевные качества извлекает Любищев из научных сочинений Тимирязева: а) преданность чистой науке; б) сознание общественного долга ученого перед народом и обществом.
Многим эти две тенденции кажутся несовместимыми.
/"...Одни ученые берут первую часть и, замыкаясь в башню из слоновой кости, считают, что они вправе игнорировать запросы времени, при этом такие ученые очень часто смешивают истинно чистую, теоретическую науку с погоней за бирюльками, с бесполезной наукой. Другие, выражая (часто только на словах) свою готовность служить народу и обществу, заниматься узким практицизмом, на деле не двигают ни чистую науку, ни практику. Великолепную отповедь таким дельцам от науки Тимирязев дал в подлинном шедевре "Луи Пастер".
Но эта великолепная биография открывает нам и другую замечательную сторону личности Тимирязева: он не смешивал научные заслуги ученого с его мировоззрением. Ведь Пастер был глубоко верующим католиком, а Тимирязев - воинствующим атеистом, и в том споре, в котором некоторые не по разуму материалисты вставали на сторону противников Пастера, он решительно принял сторону Пастера"./
===
15) Не имея и не стремясь к власти, ему приходилось приспосабливаться: через маскировку "чудачества" и "юродства" - этим он добивался личной свободы и безопасности в агрессивном окружении (людоедская соввласть и доведённые ей до морального дна обыватели и коллеги).
===
[Spoiler (click to open)]Надо было иметь известное мужество, чтобы в наше время позволить себе отдаться столь несерьезному, на взгляд окружающих, занятию. Любищев был, разумеется, убежден, что наиболее этическая, нравственная наука - это энтомология. Она помогает сохранять лучшие черты детства - непосредственность, простоту, умение удивляться. Прежде всего он чувствовал это по себе, - и действительно, чтобы старый, почтенный человек, не обращая внимания на прохожих, вдруг пускался в погоню, через лужи, за какой-то букахой, для этого надо иметь чистоту и независимость ребенка. А то, что энтомологов, говорил он, считают дурачками, это иногда полезно, они безопасно могут ходить в самые "разбойничьи" места, благо над ними посмеиваются, как над безобидными юродивыми.
Они и в самом деле чудаки. Некоторые из них по-настоящему влюблены в своих насекомых. Карл Линдеман говорил, что он любит три категории существ: жужелиц, женщин и ящериц. Ловя ящериц, он целовал их в голову и отпускал. "Видимо, почти то же он делал и с женщинами", - шутил Любищев.
...
"...По ряду соображений, частично внутренних, частично внешних, я начал собирать насекомых с 1925 года (прежде всего блошек) и примерно с того же времени - читать лекции по сельхозвредителям в Пермском университете.
...Американец Блисс, когда мы с ним ездили в командировку по Украине и по Кавказу, сказал мне по поводу моего обычая одеваться более чем просто, игнорируя мнение окружающих: "Я восхищаюсь вашей независимостью в одежде и поведении, но, к сожалению, не нахожу в себе сил вам следовать". Такой комплимент от действительно умного человека перекрывает тысячи обид от пошляков... По-моему, для ученого целесообразно держаться самого низкого уровня приличной одежды, потому что:
1) зачем конкурировать с теми, для кого хорошая одежда - предмет искреннего удовольствия;
2) в скромной одежде - большая свобода передвижения;
3) некоторое даже сознательное "юродство" неплохо: несколько ироническое отношение со стороны мещан - полезная психическая зарядка для выработки независимости от окружающих..."
===
16) Отец Любищева был коммерсантом и жалел, что сын не пошёл по его стопам. Но грабёж революции показал, что вложения в свои мозги гораздо более устойчивы к такого рода событиям: имущество отняли, а мозги - нет. Возможно, именно этот опыт повлиял на отрицательное отношение к материальным излишествам Любищева. Вместо наслаждения удобствами человек, травмированный большевизмом, сторонился "излишних для себя" удобств и не оставил их (в виде имущества) своим наследникам.
===
[Spoiler (click to open)]…у отца был материальный загребинизм (он был делец, по активности не уступавший, несомненно, американцам) и несомненный умственный загребинизм:… У меня материальный загребинизм ослабел. Это вызвало в свое время огорчение моего отца, который (один из немногих) высоко ценил мои практические способности и иногда вздыхал: "Эх, если бы Саша мне помогал, мы бы пол Новгородской губернии скупили". Эти вздохи выражали единственную ноту протеста против избранной мною научной карьеры, которой он не только не препятствовал, но всеми силами содействовал. После революции ему, конечно, не пришлось жалеть о сделанном мной выборе. Интеллектуальный загребинизм у меня сохранился полностью в смысле неослабевающего интереса к разнообразным и все более широким знаниям.
===
17) По итогам Любищев не добился главной цели своей жизни (полной биологической систематики), но жил, как хотел сам, и добивался целей промежуточных, в т.ч. и крупных с планированием на несколько пятилеток.
От сов.власти и сов.общества прятался за чудачеством, не стяжал власти и материальных благ, но добился свободы для себя. Жена = -очереди +30% эфф-сти. Передал ли что наследникам - мне не очень ясно.
Источники:
1) Любищев А. А. Такая добровольная каторга//Химия и Жизнь. № 12. 1977
http://vivovoco.astronet.ru/VV/MISC/5/LUBI/LUBI.HTM
Это - фрагменты неопубликованной рукописи одного из интереснейших отечественных испытателей природы - биолога, профессора Александра Александровича Любищева (1890-1972). Она написана в конце 40-х годов
2) https://web.archive.org/web/20120406114008/http://www.lib.ru/PROZA/GRANIN/strange.txt
Даниил Гранин. Эта странная жизнь
===
1) Любищев в 25 лет (1.1.1916) решил вести учёт потраченного времени и вёл до смерти в 82 года (31.8.1972).
2) Гранин на глаз оценил результативность системы Любищева как УДВОЕНИЕ с пользой использованного времени по сравнению с тем, что делал сам Гранин в тоже самое время. В конце повести Гранин удивляется тому, что Любищев даже спал больше (10 ч/сутки), чем он сам, больше читал беллетристики и ходил на всякие развлечения типа выставок, кино и театров.
3) У Любищева система была не только в учёте и тратах времени, но и в хранении текстов, в написании писем и т.п. Например, разделял чужие тексты (статьи, книги) по приоритетам и что-то лишь просматривал, а что-то читал. Причём читал с записью комментариев, с составлением конспектов, а затем и с критическим разбором. Все свои записи подшивал в тома, и затем пользовался всю оставшуюся жизнь. Т.е. читал он может быть и медленно, но читал на всю жизнь. Кстати, не один раз мне попадались советы (напр.у Ягодкина) делать конспекты, чтоб в дальнейшем всю жизнь иметь возможность эффективно освежать память, актуализировать знания.
===
ЧТЕНИЕ:
Большинство научных книг конспектировалось, а некоторые подвергались критическому разбору. Все выписки и комментарии регулярно подшивались в общий том. Эти тома, напечатанные на машинке - как бы итоги чтения, - составили библиотеку освоенного. Достаточно перелистать конспект, чтобы вспомнить нужное из книги.
У Любищева было редкое умение извлечь у автора все оригинальное. Иногда для этого хватало странички. Иные солидные книги сводились к нескольким страничкам. Сущность их никак не соответствовала толщине, множеству иллюстраций, таблиц, вкладок, переплету...
ПИСЬМА:
[Spoiler (click to open)]Но было одно постоянное занятие, на которое он "раскошеливался", - это на письма. Я не касаюсь писем родным и друзьям… Я имею в виду письма деловые и научные. Среди последних есть 10-20-40 страниц убористой машинописи. Тут и замечания на присланные рефераты, рукописи, и отзывы о книгах, и разбор разных статей. С чем только к нему не обращались! Спрашивали его мнения о Тейяре де Шардене, о телепатии, о проблеме адаптации, о природе хаоса, о названиях насекомых, о театре, о демографии, о кашалотах...
Возьмем первый попавшийся год, чтобы представить масштабы его переписки: "1969 год. Получено 419 писем (из них 98 из-за границы). Написано 283 письма. Отправлено 69 бандеролей". Адресаты его - институты, научные общества, академики, журналисты, инженеры, агрономы... Некоторые его письма перерастают в трактаты, в научные статьи. Некоторые письма, например переписка с Павлом Григорьевичем Светловым, с Игорем Евгеньевичем Таммом, с Алексеем Владимировичем Яблоковым, с Юлием Анатольевичем Шрейдером, с Рэмом Баранцевым и с Олегом Калининым, составляют как бы научные обзоры, диалоги, научные диспуты, могут быть изданы сборниками.
Если взять только научную переписку Любищева, эти большие переплетенные тома, то они сами по себе - энциклопедия современного естествознания, философии, истории, права, науковедения, этики и еще невесть чего.
Я никогда не мог понять, каким образом ухитрялись в прежние времена люди поддерживать такую обильную переписку. Тем более умирающее это искусство изумляло у Любищева, человека нашего века.
В одном из писем он поясняет свои правила ведения переписки. На каждый месяц он составлял план, кому отвечать. Полученные письма он как бы размечал, ставя знак: нужно отвечать или нет.
/"На срочные письма я отвечаю немедленно, а остальные откладываются, и когда пишу серьезную работу, то на известное время накладывается мораторий на всю переписку, кроме срочной.
Но тут говорят, что надо отвечать на все письма, притом сразу - этого требует вежливость. Конечно, в современных биографиях выдающихся людей, написанных в стиле старинных акафистов, отмечаются совершенно неправдоподобные добродетели, вроде той, которая написана в житии Николая Чудотворца, что он с самого рождения был благочестив и по постным дням отказывался от материнской груди... В частной переписке всякое обязательство должно быть обоюдным. Я считаю совершенно бесспорной и в государственных, и в личных отношениях великую идею договора, восходящую, как известно, к Платону. Никто не имеет прав требовать ответа на свое письмо, ответ всегда - или результат договора с корреспондентом, или любезность (вовсе не обязательная). Я стараюсь отвечать на все письма, потому что переписка в том умеренном размере, которую я веду, доставляет мне удовольствие, потому что она не мешает моим основным целям, напротив, в значительной степени им способствует". /
…
Письма были то немногое, чем Любищев мог практически помогать людям. Возможность помочь делала его нерасчетливым, он забывал о времени, выкладывался, не жалея себя. Его отзывы - это, в сущности, пространные рецензии. Он делал их бескорыстно, бесплатно. Он разбирал ошибки, находил сомнительные места, спорил, он совершал работу редактора-правил, подсказывал, советовал. К нему обращались малознакомые, вовсе незнакомые - он не отказывал.
Масштабы его деятельности соответствовали целому учреждению: "Главсовет", "Главпомощь", "Бюро научных услуг" - что-то в этом роде. Кроме научных советов, были и нравственные. Он не стеснялся выступать наставником, учить, требовать, разбирать поступки. Лично для меня наиболее драгоценное в его письмах - это нравственное учительство.
…
Не стоит считать его уж таким альтруистом. Он тратил много времени на письма, но они же и сберегали ему время. Копии писем в переплетенных томах стояли на полках вместе с томами конспектов прочитанных книг - оттуда Любищев часто черпал заголовки для своих работ. Иногда письма почти целиком входили в рукопись. Система помогала ему использовать весь огромный, накопленный десятилетиями материал.
===
4) Любищев исходит из примерно 10 ч полезного времени в сутки, которые у него разбиты на 3 куска для наиболее эффективной работы ("вечерние эквиваленты" - утро, день и вечер), которые делит на половинки. С утра занимается наиболее сложным - на свежую голову, как устаёт - принимается за дела попроще, а под конец - самым простым, типа чтения беллетристики. Система была и в разбиении дел на группы - функциональная. Учёт времени ведёт с точностью до 5 минут. Учитывает "время нетто" - когда занимается чем-то, а не с учётом отвлечений ("время брутто").
===
[Spoiler (click to open)]"Практически, как убедился Любищев, лично он в состоянии заниматься высококвалифицированной работой не больше 7-8 часов.
Он отмечал время начала работы и время окончания ее, причем с точностью до 5 минут.
"Всякие перерывы в работе я выключаю, я подсчитываю время нетто, - писал Любищев. - Время нетто получается гораздо меньше количества времени, которое получается из расчета времени брутто, то есть того времени, которое вы провели за данной работой.
Часто люди говорят, что они работают по 14-15 часов. Может быть, такие люди существуют, но мне не удавалось столько проработать с учетом времени нетто. Рекорд продолжительности, моей научной работы 11 часов 30 мин. Обычно я бываю доволен, когда проработаю нетто 7-8 часов. Самый рекордный месяц у меня был в июле 1937 года, когда я за один месяц проработал 316 часов, то есть в среднем по 7 часов нетто. Если время нетто перевести во время брутто, то надо прибавить процентов 25-30. Постепенно я совершенствовал свой учет и в конце концов пришел к той системе, которая имеется сейчас...
Естественно, что каждый человек должен спать каждый день, должен есть, то есть он тратит время на стандартное времяпрепровождение. Опыт работы показывает, что примерно 12-13 часов брутто можно использовать на нестандартные способы времяпрепровождения: на работу служебную, работу научную, работу общественную, на развлечения и т. д."
Сложность планирования была в том, как распределить время дня. Он решил, что количество отпускаемого времени должно соответствовать данной работе. То есть кусок дневного времени для работы над, допустим, оригинальной статьей не должен быть очень мал или слишком велик.
Планировать - значит подбирать время, создавать ритм, гармонию. На свежую голову, надо заниматься математикой, при усталости - чтением книг.
Надо было научиться отстраняться от окружающей среды, чтобы 3 часа, проведенные за работой, были чистой работой без пауз, - не отвлекаться, не думать о постороннем, не слышать разговоров сотрудников, звонков, смеха, радио...
Система могла существовать при постоянном учете и контроле. План без учета был бы нелепостью, вроде той, что совершают в некоторых институтах, планируя без заботы о том, можно ли выполнить этот план.
Надо было научиться учитывать все время. Деятельное время суток, "нетто", он принял за 10 часов; делил его на 3 части, или 6 половинок, и учитывал с точностью до 10 минут.
Он старался выполнить все намеченное количество работ, кроме работ первой категории, то есть самых творчески насыщенных.
1 категория состояла из главной работы (над книгой, исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).
2 категория включала научные доклады, лекции, симпозиумы, чтение художественной литературы, то есть то, что не являлось прямой научной работой."
===
5) Любищев выкраивает время для полезных занятий в "отбросы времени" - типа чтения в транспорте.
===
[Spoiler (click to open)]он стремится использовать каждую минуту, любые так называемые "отбросы времени": поездки в трамваях, в поездах, заседания, очереди...
Еще в Крыму он обратил внимание на гречанок, которые вязали на ходу.
Он использует каждую пешую прогулку для сбора насекомых. На тех съездах, заседаниях, где много пустой болтовни, он решает задачки.
Он устанавливает, что на малые расстояния: 2-3 километра - лучше ходить пешком, не тратя времени и нервов на ожидание транспорта. Пешком выгоднее и потому, что все равно необходимы прогулки.
Утилизация "отбросов времени" у него продумана до мелочей. При поездках - чтение малоформатных книг и изучение языков. Английский язык он, например, усвоил главным образом в "отбросах времени".
/"Когда я работал в ВИЗРе, мне приходилось часто бывать в командировках. Обычно в поезд я забирал определенное количество книг, если командировка предполагалась быть длительной, то я посылал в определенные пункты посылку с книгами. Количество книг, бравшихся с собой, исчислялось исходя из прошлого опыта.
Как распределялось чтение книг в течение дня? С утра, когда голова свежая, я беру серьезную литературу (по философии, по математике). Когда я проработаю полтора-два часа, я перехожу к более легкому чтению - историческому или биологическому тексту. Когда голова уставала, то берешь беллетристику.
Какие преимущества дает чтение в дороге? Во-первых, не чувствуешь неудобства в дороге, легко с ним миришься; во-вторых, нервная система находится в лучшем состоянии, чем в других условиях.
Для трамваев у меня тоже не одна книжка, а две или три. Если едешь с какого-либо конечного пункта (напр., в Ленинграде), то можно сидеть, следовательно, можно не только читать, но и писать. Когда же едешь в переполненном трамвае, а иногда и висишь, то тут нужна небольшая книжечка и более легкая для чтения. Сейчас в Ленинграде много народу читает в трамваях"./
===
6) Любищев ведёт отчёты потраченного времени за день, за месяц, за год и за пятилетку, которые выливаются в анализ и планирование следующего периода.
Затраты времени на отчёт и план: день - несколько минут, месяц - отчёт за 1,5-3ч + 1ч на план (из 300ч общего времени - 1%), год - 17-20ч. Это ОЧЕНЬ МАЛО - т.е. эффективность системы Любищева в том, что он оптимизировал эту систему настолько, что тратил на неё очень мало времени, но получал при этом инструмент для адекватного и быстрого учёта и планирования. Не вспомню сразу, где читал пример того, как разумно распределять время: лучше 80% отведённого времени потратить подготовительную работу и планирование и за оставшееся время добиться результата, чем тратить чуть-чуть на планирование и вообще ничего не добиваться (вроде это было про планирование занятий со студентами - т.е. 80% - это от общего времени занятия). Любищев тратил чуть-чуть, но из-за того, что он вёл ежедневный контроль + делал это в течении многих лет - то он мог анализировать и планировать с большой точностью за минимальное время.
Кроме того, составление плана - это актуализация инфы, навыков, которые будут использоваться в деле - т.е. дополнительное повышение эффективности, а составление отчёта - это дополнительное вбивание в память. Сделанное это несколько раз (за день, за месяц, за год, за 5летку) делает память очень цепкой.
7) Точность выполнения планов - 10% за месяц, 1% за год. Из-за изменения обстоятельств были отклонения до 30%. (Это события типа болезни детей и жены с необходимостью сталкиваться с сов.действительностью - дефицитом и очередями)
(См.(*),(*) в цит.ниже)
8) Понимание того, что съедает время, давало возможность Любищеву заранее (за год, за 5 лет) отказываться от такой деятельности, чтоб иметь возможность сконцентрироваться на более приоритетных задачах. А что-то выкинул навсегда (см.9) - через отказ от соблазнов материальных благ, больших должностей, жилья в Центрах.
(См.(**) в цит.ниже)
===
[Spoiler (click to open)]Система могла существовать при постоянном учете и контроле. План без учета был бы нелепостью, вроде той, что совершают в некоторых институтах, планируя без заботы о том, можно ли выполнить этот план.
Надо было научиться учитывать все время. Деятельное время суток, "нетто", он принял за десять часов; делил его на три части, или шесть половинок, и учитывал с точностью до десяти минут.
Он старался выполнить все намеченное количество работ, кроме работ 1 категории, то есть самых творчески насыщенных.
1 категория состояла из главной работы (над книгой, исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).
2 категория включала научные доклады, лекции, симпозиумы, чтение художественной литературы, то есть то, что не являлось прямой научной работой.
...
Кроме работ 1 категории, учитывались с той же подробностью и работы 2 категории. Скрупулезность эту объяснить - труднее. (пр.: чтение художественной литературы) ...
Так оно и оказалось: для Системы нужно было знать все деятельное время, со всеми его закоулками и пробелами. Система не признавала времени, негодного к употреблению. Время ценилось одинаково дорого. Для человека не должно быть времени плохого, пустого, лишнего. И нет времени отдыха: отдых - это смена занятий, это как правильный севооборот на поле.
Ну что ж, в этом была своя нравственность, поскольку любой час засчитывается в срок жизни, они все равноправны, и за каждый надо отчитаться.
Отчет - это отчет перед намеченным планом. Отчет - и сразу план на следующий месяц. Что, для примера, было в плане сентября 1965 года? Намечено: 10 дней - чтение лекций в Новосибирске, в институте, 18 дней - в Ульяновске, 2 дня - в дороге. Далее: сколько часов на какую работу затратить. В подробностях. Допустим, письма: 24 адреса - 38 часов. Список нужной литературы, которую надо прочесть; что сделать по фотографии; кому написать отзыв.
Хотя бы грубо распределялось время по плану работ, предложенному службой, институтом, по прежнему опыту...
/"При составлении годовых и месячных планов приходится руководствоваться накопленным опытом. Например, я планирую прочесть такую-то книгу. По старому опыту я знаю, что в час я прочитываю 20-30 страниц. На основании старого опыта я и планирую. Напротив, по математике я планирую прочитать 4-5 стр. в час, а иногда, и меньше страниц.
Все прочитанное я стараюсь проработать. В чем заключается проработка? Если книга касается нового предмета, мало мне известного, то я стараюсь ее проконспектировать. Стараюсь на каждую более или менее серьезную книгу написать критический реферат. На основе прошлого опыта можно наметить для проработки известное количество книг".
"При серьезном отношении к делу обычно отклонение фактически проработанного времени от намеченного бывает в 10%. Часто бывает, что не удается проработать намеченное количество книг, создается большая задолженность. Часто появляются новые интересы, а потому задолженность бывает велика, и скоро ликвидировать ее невозможно, а потому имеет место невыполнение плана. Бывает невыполнение плана по причине временного упадка работоспособности. Бывают внешние причины невыполнения плана, но, во всяком случае, мне ясно, что планировать свою работу необходимо, и я думаю, что многое из того, чего я достиг, объясняется моей системой". /
Время, что оставалось для основных работ, планировалось: подготовка к лекциям, экология, энтомология и другие научные работы. Обычно работа второй категории превышала работы первой категории процентов на десять.
(*)
Всякий раз меня поражала точность, с какой выполнялся план. Случалось, разумеется, и непредвиденное. В отчете за 1938 год Любищев пишет, что работы первой категории не выполнены на 28 процентов:
"Главная причина - болезни Оли и Вали, отчего увеличилось общение с людьми".
Годовой отчет представляет собой многостраничную ведомость, целую тетрадь. Там расписано буквально все. В том же 1938 году: сколько заняла экология, энтомология, оргработа, Зообиологический институт, Плодоягодный институт в Китаеве; сколько времени ушло на общение с людьми, передвижение, домашние дела.
Из этого отчета можно узнать, сколько было прочитано, каких книг, сколько страниц художественной литературы на разных языках. Оказывается, за год - 9000 страниц. Потребовалось на них - 247 часов.
Написано за тот же год 552 страницы научных трудов, из них напечатано 152 страницы.
По всем правилам статистики Любищев исследует свой минувший год. Материалов достаточно - это месячные отчеты.
Теперь надо составить план на следующий год. Он составляется с грубой прикидкой, исходя из задач, которые намечает Любищев.
"Центральный пункт (1968 год) - Международный Энтомологический конгресс в Москве, в августе, где думаю сделать доклад о задачах и путях эмпирической систематики".
Он пишет, какие статьи надо закончить к конгрессу, что сделать по определению вида Халтика. Сколько дней пробыть в Ульяновске, в Москве, в Ленинграде. Сколько написать страниц основной в эти годы работы "Линии Демокрита и Платона", сколько по таксономии и эволюции - "О будущем систематики". После этого и следует грубое распределение времени в условных единицах:
"Работа 1-й категории 570 (564,5)
Передвижение 140 (142,0)
Общение 130 (129)
Личные дела 10 (8,5)" И так далее, всего - 1095.
В скобках проставлено исполнение. Совпадаемость показывает, как точно он мог планировать свою жизнь на год вперед.
(*)
В отчете он придирчиво отмечает:
"Учтенных работ первой категории 564,5 против плана 570, дефицит 5,5, или 1,0%".
То есть все сошлось с точностью до 1%!
Хотя в месячном отчете есть все подробности, тем не менее в годовом отчете все сделанное, прочитанное, увиденное собрано, сосчитано, сведено в группы, подгруппы. Тут суммированы работа и отдых - буквально все, что происходило в минувшем году.
"Развлечение - 65 раз", и следует список просмотренных спектаклей, концертов, выставок, кинокартин.
65 раз - много или мало?
Кажется, что много; впрочем, боюсь утверждать - ведь я не знаю, с чем сравнивать. ...
"...Всего в 1966 году учитывалось работ первой категории - 1906 часов против плана 1900 часов. По сравнению с 1965 годом превышение на 27 часов. В среднем в день 5,22 часа, или 5 ч. 13 м."
А вот как выглядит итог на протяжении ряда лет:
"1937 г. - 1840 часов
1938 г. - 1402 часа
1939 г. - 1362 часа
1940 г. - 1560 часов
1941 г. - 1342 часа
1942 г. - 1446 часов
1943 г. - 1612 часов"
…
Любищев работает побольше иных рабочих. Он мог бы, подобно Александру Дюма, в доказательство поднять свои руки, показывая мозоли. Написать 1500 страниц за год! Отпечатать 420 фотоснимков! Это - в 1967 году. Ему уже 77 лет.
"На русском языке прочитано 50 книг - 48 часов
На английском 2 книги - 5 часов
На французском 3 книги - 24 часа
На немецком 2 книги - 20 часов
Сдано в печать семь статей…" /
"…Долгое пребывание в больнице отразилось, конечно, в превышении чтения, но план главной работы перевыполнен, хотя многое не было сделано. Так, например, статья "Наука и религия" заняла в пять раз больше времени, чем, предполагалось". /
Подробности годовых отчетов напоминают отчет целого предприятия. С каким вкусом и наглядностью очерчен силуэт утекшего времени, все эти таблицы, коэффициенты, диаграммы. Недаром Любищев считался одним из крупнейших систематиков и специалистов по математической статистике.
В числе прочего имелся переходящий остаток непрочитанных книг - задолженность: "Дарвин Э. "Храм природы" 5 ч. Де Бройль "Революция в физике" 10 ч. Трингер "Биология и информация" 10 ч. Добжанский 20 ч."
Списки задолженности возобновляются из года в год, очередь не убывает. ...
Кроме годового планирования Любищев планировал свою жизнь на пятилетки. Через каждые пять лет он устраивает разбор прожитого и сделанного, дает, так сказать, общую характеристику.
"...1964-1968 годы... По Халтику: сделал очень много, но если я монографию палеартич. Халтика закончу в следующую пятилетку, то буду очень доволен. Коллекцию кончил, однако добраться до нахождения расстояния между рядами не мечтаю и в следующей пятилетке... Таким образом, хотя ни по одному разделу я не выполнил формально и половины, тем не менее по всем заметно продвинулся..."
Обычно он работал широким фронтом. Пятилетка, о которой шла речь, была занята математикой, таксономией, эволюцией, энтомологией и историей науки. Поэтому и отчеты и планы состоят из многих разделов, подразделов.
Учет, конечно, хорош, и все же, простите, на кой ляд это все надо, не лучше ли потратить это время на дело? Не съедают ли эти отчеты сэкономленное время? ...
ГЛАВА ВОСЬМАЯ - О ТОМ, СКОЛЬКО ВСЕ ЭТО СТОИТ И СТОИТ ЛИ ОНО ЭТОГО...
Сколько же времени занимали эти отчеты? И этот расход, оказывается, был учтен. В конце каждого отчета проставлена стоимость отчета в часах и минутах. На подробные месячные отчеты уходило от полутора до трех часов. Плюс план на следующий месяц - 1 час. Итого: 3 часа из месячного бюджета в 300 часов. 1%, от силы 2%. Потому что отчет зиждился на ежедневных записях. Они занимали несколько минут, не больше. Казалось бы, так легко, доступно любому желающему... Привычка почти механическая - как заводить часы.
Годовые отчеты отнимали побольше, 17-20 часов, то есть несколько дней.
Тут требовался самоанализ, самоизучение: как меняется производительность, что не удается, почему... ...
…
В 1942 году, когда пришло известие о гибели сына Всеволода, Александр Александрович, несмотря на горе, неукоснительно продолжал свои работы. План на 1942 год предусматривал:
(**)
1) Я буду весь год в Пржевальске.
2) Не буду иметь совместительства.
3) Не буду лично вести интенсивной работы по прикладной энтомологии, ограничусь руководством и обследованием фауны Иссык-Кульской области...
Исходя из этого, можно общий объем работы первой категории планировать на уровне 1937 года (рекордный год по эффективности), но т. к., во-первых, в связи с войной возможность напечатания исключается, во-вторых, вероятна полная гибель моего научного архива в Киеве, в-третьих, необходимо по моему возрасту приступать, не откладывая, к выполнению основного плана моей жизни - "Теоретическая систематика и общая натурфилософия", - то на 1942 год по основной работе не намечено окончания каких-либо научных работ, кроме трех небольших докладов научно-политического характера".
Запланировал и выполнил, 1942 год был одним из эффективных. Личная трагедия как бы не повлияла на работоспособность.
===
9) Ограничения системы Любищева - он выкинул всё, что могло сильно нарушить его планы - всю обязаловку и срочные поручения, а так же подстроился под то, что его работа была интеллектуальная, а потому "выключал мозги" при утомлении и долго спал:
===
"Кроме Системы у него имелось еще несколько правил:
"1. Я не имею обязательных поручений;
2. Не беру срочных поручений;
3. В случае утомления сейчас же прекращаю работу и отдыхаю;
4. Сплю много, часов десять;
5. Комбинирую утомительные занятия с приятными"."
===
10) Самое главное, что делал Любищев своей системой управления тратой времени - он тратил время НА СЕБЯ. Он сам определял свои цели, желания и потребности и выделял на них время. Причём сам развивался в гуманитарном плане для того, чтоб делать это более осмысленно.
Тут есть конфликт со всей советской системой, которой не нужны были самостоятельные люди, тратящие время НА СЕБЯ. Соввласти нужны были рабы, работающие на благо номенклатуры. Или хотя бы задолбанный народ, который был занят преодолением трудностей бытия (аналог муштры в сов.армии, которая просто съедала время) - чтоб люди не начудили ничего, если будут предоставлены сами себе. Сейчас - нынешняя соввласть (т.е. власть номенклатуры, хоть и под другой, не советской, а демократической вывеской) пытается делать тоже самое с тем же эффектом - с уничтожением эффективности общества и государства.
11) Тут же есть конфликт с советским гомункулисом - с "технарями", которых Гранин выводит, как роботов эффективности, которые в результате ничего не успевают, т.к. не понимают смысла системы Любищева (а она - это прежде всего РАБОТА НА СЕБЯ).
12) Хотя и Любищева Гранин обвиняет в пренебрежении к гуманитариям. Но тут есть нюанс - пренебрежение у него "технарское" или основанное на личном опыте Любищева в критическом разборе гуманитариев? Я думаю, что тут смесь и того (от юнощеского идеала в виде нигилиста Базарова), и другого (некоторые гуманитарии признавали его экспертом по некоторым своим гуманитарным вопросам - там, где он разобрался).
===
[Spoiler (click to open)]"Нет, автор вовсе не очарован своим героем. Автору известны многие его слабости и предрассудки, раздражает его пренебрежение к гуманитариям, этакая спесь к эстетике, мнения его о Пушкине прямо-таки невыносимы, так же как и его претензии к Достоевскому."
...
Пристрастие к энтомологии доходило до того, что Любищев терял присущую ему терпимость, чувство справедливости и даже чувство юмора. Он не мог простить Александру Сергеевичу Пушкину ядовитого рапорта Воронцову о саранче. Он доказывал, что свое отношение к Воронцову Пушкин изменил лишь из-за обиды, после "издевательской" командировки Пушкина на борьбу с саранчой. После этого Воронцов стал для него "полуневежда и полуподлец".
/Саранча летела, летела
И села, Сидела, сидела, все съела
И вновь улетела./
"Для меня ясно, - пишет А. А, Любищев, - что издевательским был отчет Пушкина. Командировку я вовсе не нахожу издевательской. Насколько мне известно, Пушкин был чиновником особых поручений. Специалистов-энтомологов в то время не было, и поэтому командировка развитого и смышленого человека была вполне уместна. Никаким опасностям он там не подвергался, а мог изучить быт народа... а кстати отдохнул бы от неумеренного волокитства за одесскими барыньками, включая и мадам Воронцову, что, конечно, отнимало у него гораздо больше времени и сил, чем обследование саранчи".
===
13) Но при всех своих выдающихся качествах Любищев, по всей видимости, так и не смог вырваться из советского разделения на технарей и гуманитариев, которых соввласть друг с другом стравливала (мнение К.Крылова).
Не мог он вырваться и из того, чтоб замечать политические ограничения, которые делала добродетельная мораль - она закрывала дорогу к власти (см. его высказывание о словах Данте - где тот показывает как делать обычное европейское дело - обманывать врага и злорадоствовать).
===
[Spoiler (click to open)]"Я признавал красоту стихов Данте, но не видел высоты его мировоззрения. Напротив, многие места Данте меня глубоко возмущали. Например… Или - в другом месте:
Chi e piu scelleranto' chi colui
Chi a giustizia divin compassion porta...
...Вторая фраза звучит так: кто может быть большим злодеем, чем тот, кто сострадает осужденным Богом. И эта фраза следует за таким местом, где Данте встречает какого-то своего политического противника, и тот просит чем-то облегчить его страдания. Данте обещает ему это сделать, но в самый последний момент изменяет своему обещанию и злорадно смеется над муками врага... - Это даже не суровое доминиканство, беспощадное к друзьям и родным, а нечто гораздо худшее... Вся его "Комедия" отнюдь не божественная, а самая земная, человеческая... Это и многое другое непонятно с религиозной, прежде всего христианской точки зрения. Для В. Н. же Данте был не только выдающийся поэт (этого я не отрицаю), но и провидец, видевший "умными" очами то, что невидимо обычным людям.…Та моральная высота, которая была уже достигнута в древнегреческих трагедиях учениками Сократа, Платона и Аристотеля, совершенно отсутствует у Данте.
===
14) Но при этом к морали Любищев относился активно - правильным считал её вырабатывать самостоятельно, а не просто подчиняться коллективу:
===
[Spoiler (click to open)]Пользуясь каждым случаем, Любищев требовал честного, аргументированного спора, терпимости к инакомыслящим. Он был из той редкой категории людей, с которыми спорить приятно. Начиная бороться с серьезным противником, он старался усвоить положительные стороны противника.
/"Истинный ученый и искатель истины никогда абсолютной уверенности не имеет (дело касается тех областей знания, где есть споры), он пытается все новыми и новыми аргументами добиться согласия своего противника не потому, что он чувствует горделивое превосходство перед ним, и не из тщеславия, а прежде всего для того, чтобы проверить собственные убеждения, и не прекращает спора до тех пор, пока не убедится, что понял всю аргументацию противника, что противник держится своих взглядов не на основании строго объективных данных, а по причине тех или иных предрассудков, и что, следовательно, дальнейший спор бесполезен... Серьезный спор может быть кончен тогда, когда автор может изложить мнение противника с той же степенью убедительности, с какой его излагает противник, но потом прибавить рассуждения, показывающие корни предрассудков противника"./
…обширная этическая программа, своеобразная и точная. Своеобразие ее хотя бы в том, что понятие "порядочный человек" мало устраивало Любищева. "Порядочными людьми" были для него те, умственный и моральный уровень которых соответствует "уровню коллектива". Он же требовал иного - истинной моральности, то есть чтобы человек самостоятельно работал над повышением этого морального уровня: чтобы мораль для него была не исполнением прописей, а процессом преодоления, работы. Он понимал, что таких людей всегда немного, но всегда их было достаточно, чтобы обеспечить моральный прогресс человечества.
Одним из образцов ученого для него был Климентий Аркадьевич Тимирязев. …прежде всего из-за его нравственных качеств. … Какие же именно душевные качества извлекает Любищев из научных сочинений Тимирязева: а) преданность чистой науке; б) сознание общественного долга ученого перед народом и обществом.
Многим эти две тенденции кажутся несовместимыми.
/"...Одни ученые берут первую часть и, замыкаясь в башню из слоновой кости, считают, что они вправе игнорировать запросы времени, при этом такие ученые очень часто смешивают истинно чистую, теоретическую науку с погоней за бирюльками, с бесполезной наукой. Другие, выражая (часто только на словах) свою готовность служить народу и обществу, заниматься узким практицизмом, на деле не двигают ни чистую науку, ни практику. Великолепную отповедь таким дельцам от науки Тимирязев дал в подлинном шедевре "Луи Пастер".
Но эта великолепная биография открывает нам и другую замечательную сторону личности Тимирязева: он не смешивал научные заслуги ученого с его мировоззрением. Ведь Пастер был глубоко верующим католиком, а Тимирязев - воинствующим атеистом, и в том споре, в котором некоторые не по разуму материалисты вставали на сторону противников Пастера, он решительно принял сторону Пастера"./
===
15) Не имея и не стремясь к власти, ему приходилось приспосабливаться: через маскировку "чудачества" и "юродства" - этим он добивался личной свободы и безопасности в агрессивном окружении (людоедская соввласть и доведённые ей до морального дна обыватели и коллеги).
===
[Spoiler (click to open)]Надо было иметь известное мужество, чтобы в наше время позволить себе отдаться столь несерьезному, на взгляд окружающих, занятию. Любищев был, разумеется, убежден, что наиболее этическая, нравственная наука - это энтомология. Она помогает сохранять лучшие черты детства - непосредственность, простоту, умение удивляться. Прежде всего он чувствовал это по себе, - и действительно, чтобы старый, почтенный человек, не обращая внимания на прохожих, вдруг пускался в погоню, через лужи, за какой-то букахой, для этого надо иметь чистоту и независимость ребенка. А то, что энтомологов, говорил он, считают дурачками, это иногда полезно, они безопасно могут ходить в самые "разбойничьи" места, благо над ними посмеиваются, как над безобидными юродивыми.
Они и в самом деле чудаки. Некоторые из них по-настоящему влюблены в своих насекомых. Карл Линдеман говорил, что он любит три категории существ: жужелиц, женщин и ящериц. Ловя ящериц, он целовал их в голову и отпускал. "Видимо, почти то же он делал и с женщинами", - шутил Любищев.
...
"...По ряду соображений, частично внутренних, частично внешних, я начал собирать насекомых с 1925 года (прежде всего блошек) и примерно с того же времени - читать лекции по сельхозвредителям в Пермском университете.
...Американец Блисс, когда мы с ним ездили в командировку по Украине и по Кавказу, сказал мне по поводу моего обычая одеваться более чем просто, игнорируя мнение окружающих: "Я восхищаюсь вашей независимостью в одежде и поведении, но, к сожалению, не нахожу в себе сил вам следовать". Такой комплимент от действительно умного человека перекрывает тысячи обид от пошляков... По-моему, для ученого целесообразно держаться самого низкого уровня приличной одежды, потому что:
1) зачем конкурировать с теми, для кого хорошая одежда - предмет искреннего удовольствия;
2) в скромной одежде - большая свобода передвижения;
3) некоторое даже сознательное "юродство" неплохо: несколько ироническое отношение со стороны мещан - полезная психическая зарядка для выработки независимости от окружающих..."
===
16) Отец Любищева был коммерсантом и жалел, что сын не пошёл по его стопам. Но грабёж революции показал, что вложения в свои мозги гораздо более устойчивы к такого рода событиям: имущество отняли, а мозги - нет. Возможно, именно этот опыт повлиял на отрицательное отношение к материальным излишествам Любищева. Вместо наслаждения удобствами человек, травмированный большевизмом, сторонился "излишних для себя" удобств и не оставил их (в виде имущества) своим наследникам.
===
[Spoiler (click to open)]…у отца был материальный загребинизм (он был делец, по активности не уступавший, несомненно, американцам) и несомненный умственный загребинизм:… У меня материальный загребинизм ослабел. Это вызвало в свое время огорчение моего отца, который (один из немногих) высоко ценил мои практические способности и иногда вздыхал: "Эх, если бы Саша мне помогал, мы бы пол Новгородской губернии скупили". Эти вздохи выражали единственную ноту протеста против избранной мною научной карьеры, которой он не только не препятствовал, но всеми силами содействовал. После революции ему, конечно, не пришлось жалеть о сделанном мной выборе. Интеллектуальный загребинизм у меня сохранился полностью в смысле неослабевающего интереса к разнообразным и все более широким знаниям.
===
17) По итогам Любищев не добился главной цели своей жизни (полной биологической систематики), но жил, как хотел сам, и добивался целей промежуточных, в т.ч. и крупных с планированием на несколько пятилеток.
От сов.власти и сов.общества прятался за чудачеством, не стяжал власти и материальных благ, но добился свободы для себя. Жена = -очереди +30% эфф-сти. Передал ли что наследникам - мне не очень ясно.