Мифы Преображенского собора
Судьба главного здания Екатеринослава, окутанная мифами, подобно зеркалу отразила перипетии жизни города первых десятилетий. Заложенный двумя императорами, спроектированный по классическому европейскому образцу, главный собор третьей столицы империи так и не был построен. Как не состоялась и сама "третья столица". Собор появился почти через пять десятилетий - на том же месте и сохранив название - но в несколько раз меньше по размерам и по другому проекту.
Дюк де Ришелье (1766 - 1822)
V. Екатеринослав как "потемкинская деревня"? Следует ли считать пророческим высказывание Иосифа II о соборе?
В конце екатерининской эпохи кафедральный собор в Екатеринославе так и не был сооружен, ни по проекту Геруа, ни по проекту Старова. Удалось вывести только фундамент, о котором упоминалось выше, и о котором архиепископ Гавриил (Розанов) говорит, что он стоил казне 71102 рубля. В дальнейшем около сорока лет строительные работы не производились, а все место постепенно заросло травой посредине огромного пустого пространства на горе. Но как все это соответствовало официальным распоряжениям, утвержденным императрицей генеральным планам Екатеринослава? Ведь на обоих планах главным зданием, предположенным к постройке, являлся собор?
Причин несколько. Сказались и личные качества царствующих особ, и перипетии колонизационного процесса в "новоприсоединенном крае". Скоропостижная смерть Потемкина в 1791 г. сама по себе стала причиной свертывания и ограничения правительственных мероприятий по обустройству южных губерний. Сменивший его на "посту" официального фаворита Платон Зубов, если и пытался декларативно сохранить прежние темпы и "блеск" преобразований, то попытки эти завершились неудачей. Историки до сих пор спорят, мог ли Зубов оказаться хотя бы бледным подобием Потемкина…
Несколько лет, пока жива была Екатерина II, с 1791 по 1796 гг., все планы строительства города и собора сохраняли официальную силу. Даже "университетская сумма", ассигнованная на строительство в Екатеринославе университета, подбор и размещение научных кадров, продолжала поступать всю первую половину 1790-х годов. Судя по сохранившимся в архивах ведомостям, выплачивали жалованье профессорам несуществующего университета. Однако со строительством собора вышла заминка, о которой мы рассказали выше. Можно предположить, что план собора затерялся в петербургской неразберихе, связанной с передачей дел от Екатерины к Павлу. Последний вовсе не желал продолжать политику своей матери. Екатеринослав "впал в немилость". Указом 1797 г. Павел I переименовал Екатеринослав в Новороссийск. Хотя город остался центром огромной Новороссийской губернии, император запретил на всей этой территории любое каменное строительство. В новый XIX век Екатеринослав вошел с другим именем, без генерального плана, с отсутствием четких оптимистических перспектив своего развития. Завершилась эпоха, где блеск и изощренность идей Просветительства воплощались в "правильности" и изысканности сооружений, ансамблей, городов. Началась качественно иная эпоха: при всей имперской риторике идеи становятся прагматичными, трезвыми; это выражается в четкости и строгости, "скучности" николаевского классицизма. Архитектурный символ эпохи - масштабное протяженное здание казарменного типа желтого или бежевого цвета с максимально строгим декором.
Причины столь резкого поворота в истории города и собора давно и прочно обросли мифами: искусственно преувеличенные масштабы потемкинских проектов противопоставляются упадку Екатеринослава первой четверти XIX в., превратившемуся чуть ли не в слободу Половицу, на месте которой и основывался город. Почему же все-таки не состоялся екатеринославский собор?
Император Иосиф II сразу после закладки храма будто бы изрек следующую мысль: "Мы с императрицей Екатериной в один день совершили великое дело: она положила первый камень в основание собора, а я второй и последний". Д.И. Яворницкий заметил: "И его пророчество, как показало будущее, вполне оправдалось". Французский посол граф де Сегюр также со своей стороны отметил, что в только что заложенном храме едва ли будет совершаться богослужение. Позднее в беседе с Иосифом II граф Сегюр отметил по поводу Екатеринослава, что "в Екатеринославе мы видели начало города, который не будет обитаем, начало церкви, в которой никогда не будет службы; место, избранное для Екатеринослава, безводное…".
Эти и ряд других утверждений заложили основу стереотипных представлений о личности Г.А. Потемкина и о политике правительства в крае конца XVIII века, которые в целом выражены в легенде о "потемкинских деревнях". Согласно такому взгляду, все, что увидела в Южном крае в 1787 г. императрица Екатерина ІІ, и основание Екатеринослава также, подается как грандиозная театральная постановка. Это словосочетание возникло в среде иностранных участников путешествия, дипломатов, а затем опубликовано в биографии Потемкина, написанной саксонским посланником в Петербурге Г.А. фон Гельбигом, переведенной на основные европейские языки. Сегодня и российские, и украинские ученые приходят к выводу, что существование "потемкинских деревень" нельзя считать доказанным фактом. Элементы декорации в путешествии Екатерины, конечно же были, но они не могли заменить реальные результаты политики правительства. Сам Иосиф ІІ, между прочим не принадлежавший к числу сторонников деятельности Екатерины ІІ и Потемкина, все же свидетельствовал, что увиденное в Новороссии пришлось "не по шерсти французскому посланнику, и он смотрит страшно озадаченным" (имелся в виду граф Сегюр).
Путешествие Екатерины II, составной частью которого стала закладка Екатеринослава и Преображенского собора, было организовано с целью продемонстрировать Европейским странам и Турции возросшую мощь России и её все возрастающее влияние в регионе, а в перспективе - полный контроль над ним. Иосиф ІІ и другие, скептически настроенные иностранные участники путешествия, понимали, с какой целью их пригласила Екатерина участвовать в путешествии. Они опасались, что Россия сможет приступить к осуществлению своих планов. Нужно было скомпрометировать деятельность русского правительства путем очернения самого доверенного лица императрицы. Миф о "потемкинских деревнях" стал иностранным ответом на продемонстрированные Потемкиным достижения в Северном Причерноморье. Он же способствовал поддержанию у Турции оптимистических настроений по поводу успеха в возможной войне, и заодно убеждал Европу в возможной победе Турции и возвращении Крыма под её опеку. Результаты русско-турецкой войны, разгоревшейся сразу после окончания триумфального путешествия, продолжавшейся с 1787 по 1791 годы, и закончившейся победой России и заключением Ясского мирного договора, опровергли выводы скептиков относительно процессов, происходивших в Южном крае. Стоит также отметить, что во многом иностранные наблюдатели были справедливы: это касается, в первую очередь, социальной "цены" преобразований, болезней и гибели многих поселенцев и строителей - солдат; а также бесконтрольного расходования государственных средств.
Негативное отношение к деятельности Г.А. Потемкина, в том числе во время путешествия Екатерины II, определило и оценки "прожектов" Екатеринослава и Преображенского собора, которые в литературе чаще всего изображаются как наглядный пример политики "потемкинских деревень". При этом высказывания Иосифа и де Сегюра выглядят пророческими, как если бы иначе и не могло быть. Могла ли эта и другие потемкинские инициативы быть реализованы в полном объеме? Или иностранные участники путешествия безоговорочно правы в своем неприятии методов и характера имперских преобразований в Южном крае конца XVIII века?
На самом деле, нужно изучать каждый эпизод в отдельности, а в целом, подходить более реалистично, стараясь понять, где была велика роль личного, а где объективных факторов - необходимости хозяйственного освоения и заселения края. Кроме того, пример Петербурга показывает, что даже в тяжелых неблагоприятных условиях усилиями тоталитарной имперской машины реализуются самые масштабные проекты. Вспомним, что фундамент грандиозного "первого" екатеринославского собора все-таки вывели за два года. Точку в этой истории поставила смерть Потемкина и Екатерины. Поэтому высказывание Иосифа II о мрачном будущем Екатеринослава и его собора нельзя считать однозначно пророческим.
История со строительством екатеринославского собора, как нам кажется, хорошо показывает противоречия правительственной политики по колонизации Новороссии и в то же время ее успехи. Успехи в том, что верно были намечены узловые моменты, этапы и векторы колонизации (в нашем случае - сеть новых городских поселений в Причерноморье), противоречия - между правительственными идеями и их конкретным воплощением - связанные с массой причин - личного, финансового, эстетического или иного характера. Однако идеи, предложенные в конце XVIII века, были в массе своей дальновидны, и Преображенский собор - символ нового Екатеринослава - все же был построен, хотя и не с первой попытки.
VI. "Виртуальный собор". Попытка № 1.
С приходом к власти Александра I (правил с 1801 по 1825 гг.) положение Екатеринослава снова стремительно изменилось. 8 октября 1802 г. городу возвращено прежнее имя. В 1804 году в город переезжает епархиальный архиерей, и он становится настоящим центром огромной епархии, занимавшей пространство всей теперешней Южной Украины. Опять начинается работа над составлением генерального плана города. И здесь первое место занимает собор. Однако новым разработчикам структуры города теперь приходиться иметь дело с уже существующим городом, реальность жизни которого сильно отличалась от "прожектированной".
В это время стало ясно, что расположить город или хотя бы его центр на обширном днепровском холме не удастся. Две главные причины: отсутствие водоснабжения и плохое сообщение "горы" с днепровской низменностью. Начинается главная "интрига" первых десятилетий жизни Екатеринослава - борьба двух "начал" - верхнего и нижнего, "высочайше утвержденных" проектов и суровой реальности. Сам город сосредоточился в приднепровской низине, занимая несколько кварталов; на горе же возвышались десятка два сооружений - Потемкинский дворец, архиерейская канцелярия, дом губернатора, семинария и другие официальные учреждения. Однако по всем планам города предполагалось обязательно застроить холм, и в центре его должен был непременно возвышаться собор. Его и построили на прежнем месте, но перед этим на протяжении трех десятилетий составлялись несколько проектов собора, велась оживленная переписка, и все было безрезультатно. Имя, данное собору при рождении - Преображения Господня - заменили на Святой Екатерины. Вместо площади на холме его местом пытались избрать "площадь съестных припасов" возле Днепра. Таким образом, несколько десятилетий "виртуальный" собор перемещался в виртуальном пространстве, сконструированном проектировщиками Екатеринослава.
В 1804 году екатеринославский губернатор фон Берг подает в высшие инстанции "Представление о новой для города Екатеринослава планировке с выгодами общественными сообразной и о предполагаемом соборной церкви построении с приложением планов и сметы". Через год по этим материалам дюк де Ришелье, херсонский военный губернатор (а в будущем - генерал-губернатор Новороссийского края, главный благоустроитель Одессы) подает прошение министру внутренних дел князю Кочубею. Эти интересные документы хранятся в петербургском Российском историческом архиве.
Каким видел новый город и собор губернатор? Ключевая идея - невозможность строительства центра города на первоначально определенном для этого месте, а именно на главной возвышенности, причинами чего названы война 1787 - 1791 гг. и отсутствие водоснабжения. "В последствии времени оказалось, что преднамериваемое строение города на весьма возвышенной горе сопряжено с крайними затруднениями и совершенными невозможностями, ибо сколько не старались открыть тамо воду, но все попечения были тщетны и никакого успеху не имели, по чему доселе нет тамо ни одного обывательского дому". "Казенное ж какое есть строение пришло в обветшалость и опустение, а весь город расположен на одном назначенном по плану предместии на равнине и полугоре тут лежащих…". Берг впервые официально предложил оставить город "как есть" - на равнине под горой и на склонах горы, перенеся центр в низинную часть. Видимо на месте был разработан план города с назначением новых мест для зданий, направленный вместе с прошением губернатора. Вместе с планом Екатеринослава "на высокое благоразсмотрение" были представлены план и сметы на строительство нового собора, причем церковь теперь предлагалось посвятить не Преображению Господню, но имени Св. великомученицы Екатерины, а приделы наименовать во имя Св. князя Александра Невского и равноапостольного царя Константина. Возведение собора должно было обойтись казне в 52.271 руб. 10 коп.
Губернатор фон Берг, в заключение всего, "всепокорнейше" просил "в память благотворительных намерений Великия Екатерины и в славу имяни ея неоставить сей ныне почти исчезающий город начальническим покровительством".
Дюк Ришелье в своем докладе замечает, что в июне 1805 г. лично посетил Екатеринослав и убедился в правильности предложений фон Берга. Ришелье нашел их справедливыми "со стороны неудобовозможного и затруднительного на горе построения города", и вместе с тем признал "избранное Господином Губернатором место для города весьма выгодным и приличным, а построение для присутственных мест домов и соборной церкви во имя Святыя Екатерины.. необходимым…". В том же году Ришелье представил на рассмотрение министра внутренних дел князя Кочубея новый план города, планы зданий и церкви со сметами на строительство.
Максим Кавун
Конец III части
Часть II
Часть I
Дюк де Ришелье (1766 - 1822)
V. Екатеринослав как "потемкинская деревня"? Следует ли считать пророческим высказывание Иосифа II о соборе?
В конце екатерининской эпохи кафедральный собор в Екатеринославе так и не был сооружен, ни по проекту Геруа, ни по проекту Старова. Удалось вывести только фундамент, о котором упоминалось выше, и о котором архиепископ Гавриил (Розанов) говорит, что он стоил казне 71102 рубля. В дальнейшем около сорока лет строительные работы не производились, а все место постепенно заросло травой посредине огромного пустого пространства на горе. Но как все это соответствовало официальным распоряжениям, утвержденным императрицей генеральным планам Екатеринослава? Ведь на обоих планах главным зданием, предположенным к постройке, являлся собор?
Причин несколько. Сказались и личные качества царствующих особ, и перипетии колонизационного процесса в "новоприсоединенном крае". Скоропостижная смерть Потемкина в 1791 г. сама по себе стала причиной свертывания и ограничения правительственных мероприятий по обустройству южных губерний. Сменивший его на "посту" официального фаворита Платон Зубов, если и пытался декларативно сохранить прежние темпы и "блеск" преобразований, то попытки эти завершились неудачей. Историки до сих пор спорят, мог ли Зубов оказаться хотя бы бледным подобием Потемкина…
Несколько лет, пока жива была Екатерина II, с 1791 по 1796 гг., все планы строительства города и собора сохраняли официальную силу. Даже "университетская сумма", ассигнованная на строительство в Екатеринославе университета, подбор и размещение научных кадров, продолжала поступать всю первую половину 1790-х годов. Судя по сохранившимся в архивах ведомостям, выплачивали жалованье профессорам несуществующего университета. Однако со строительством собора вышла заминка, о которой мы рассказали выше. Можно предположить, что план собора затерялся в петербургской неразберихе, связанной с передачей дел от Екатерины к Павлу. Последний вовсе не желал продолжать политику своей матери. Екатеринослав "впал в немилость". Указом 1797 г. Павел I переименовал Екатеринослав в Новороссийск. Хотя город остался центром огромной Новороссийской губернии, император запретил на всей этой территории любое каменное строительство. В новый XIX век Екатеринослав вошел с другим именем, без генерального плана, с отсутствием четких оптимистических перспектив своего развития. Завершилась эпоха, где блеск и изощренность идей Просветительства воплощались в "правильности" и изысканности сооружений, ансамблей, городов. Началась качественно иная эпоха: при всей имперской риторике идеи становятся прагматичными, трезвыми; это выражается в четкости и строгости, "скучности" николаевского классицизма. Архитектурный символ эпохи - масштабное протяженное здание казарменного типа желтого или бежевого цвета с максимально строгим декором.
Причины столь резкого поворота в истории города и собора давно и прочно обросли мифами: искусственно преувеличенные масштабы потемкинских проектов противопоставляются упадку Екатеринослава первой четверти XIX в., превратившемуся чуть ли не в слободу Половицу, на месте которой и основывался город. Почему же все-таки не состоялся екатеринославский собор?
Император Иосиф II сразу после закладки храма будто бы изрек следующую мысль: "Мы с императрицей Екатериной в один день совершили великое дело: она положила первый камень в основание собора, а я второй и последний". Д.И. Яворницкий заметил: "И его пророчество, как показало будущее, вполне оправдалось". Французский посол граф де Сегюр также со своей стороны отметил, что в только что заложенном храме едва ли будет совершаться богослужение. Позднее в беседе с Иосифом II граф Сегюр отметил по поводу Екатеринослава, что "в Екатеринославе мы видели начало города, который не будет обитаем, начало церкви, в которой никогда не будет службы; место, избранное для Екатеринослава, безводное…".
Эти и ряд других утверждений заложили основу стереотипных представлений о личности Г.А. Потемкина и о политике правительства в крае конца XVIII века, которые в целом выражены в легенде о "потемкинских деревнях". Согласно такому взгляду, все, что увидела в Южном крае в 1787 г. императрица Екатерина ІІ, и основание Екатеринослава также, подается как грандиозная театральная постановка. Это словосочетание возникло в среде иностранных участников путешествия, дипломатов, а затем опубликовано в биографии Потемкина, написанной саксонским посланником в Петербурге Г.А. фон Гельбигом, переведенной на основные европейские языки. Сегодня и российские, и украинские ученые приходят к выводу, что существование "потемкинских деревень" нельзя считать доказанным фактом. Элементы декорации в путешествии Екатерины, конечно же были, но они не могли заменить реальные результаты политики правительства. Сам Иосиф ІІ, между прочим не принадлежавший к числу сторонников деятельности Екатерины ІІ и Потемкина, все же свидетельствовал, что увиденное в Новороссии пришлось "не по шерсти французскому посланнику, и он смотрит страшно озадаченным" (имелся в виду граф Сегюр).
Путешествие Екатерины II, составной частью которого стала закладка Екатеринослава и Преображенского собора, было организовано с целью продемонстрировать Европейским странам и Турции возросшую мощь России и её все возрастающее влияние в регионе, а в перспективе - полный контроль над ним. Иосиф ІІ и другие, скептически настроенные иностранные участники путешествия, понимали, с какой целью их пригласила Екатерина участвовать в путешествии. Они опасались, что Россия сможет приступить к осуществлению своих планов. Нужно было скомпрометировать деятельность русского правительства путем очернения самого доверенного лица императрицы. Миф о "потемкинских деревнях" стал иностранным ответом на продемонстрированные Потемкиным достижения в Северном Причерноморье. Он же способствовал поддержанию у Турции оптимистических настроений по поводу успеха в возможной войне, и заодно убеждал Европу в возможной победе Турции и возвращении Крыма под её опеку. Результаты русско-турецкой войны, разгоревшейся сразу после окончания триумфального путешествия, продолжавшейся с 1787 по 1791 годы, и закончившейся победой России и заключением Ясского мирного договора, опровергли выводы скептиков относительно процессов, происходивших в Южном крае. Стоит также отметить, что во многом иностранные наблюдатели были справедливы: это касается, в первую очередь, социальной "цены" преобразований, болезней и гибели многих поселенцев и строителей - солдат; а также бесконтрольного расходования государственных средств.
Негативное отношение к деятельности Г.А. Потемкина, в том числе во время путешествия Екатерины II, определило и оценки "прожектов" Екатеринослава и Преображенского собора, которые в литературе чаще всего изображаются как наглядный пример политики "потемкинских деревень". При этом высказывания Иосифа и де Сегюра выглядят пророческими, как если бы иначе и не могло быть. Могла ли эта и другие потемкинские инициативы быть реализованы в полном объеме? Или иностранные участники путешествия безоговорочно правы в своем неприятии методов и характера имперских преобразований в Южном крае конца XVIII века?
На самом деле, нужно изучать каждый эпизод в отдельности, а в целом, подходить более реалистично, стараясь понять, где была велика роль личного, а где объективных факторов - необходимости хозяйственного освоения и заселения края. Кроме того, пример Петербурга показывает, что даже в тяжелых неблагоприятных условиях усилиями тоталитарной имперской машины реализуются самые масштабные проекты. Вспомним, что фундамент грандиозного "первого" екатеринославского собора все-таки вывели за два года. Точку в этой истории поставила смерть Потемкина и Екатерины. Поэтому высказывание Иосифа II о мрачном будущем Екатеринослава и его собора нельзя считать однозначно пророческим.
История со строительством екатеринославского собора, как нам кажется, хорошо показывает противоречия правительственной политики по колонизации Новороссии и в то же время ее успехи. Успехи в том, что верно были намечены узловые моменты, этапы и векторы колонизации (в нашем случае - сеть новых городских поселений в Причерноморье), противоречия - между правительственными идеями и их конкретным воплощением - связанные с массой причин - личного, финансового, эстетического или иного характера. Однако идеи, предложенные в конце XVIII века, были в массе своей дальновидны, и Преображенский собор - символ нового Екатеринослава - все же был построен, хотя и не с первой попытки.
VI. "Виртуальный собор". Попытка № 1.
С приходом к власти Александра I (правил с 1801 по 1825 гг.) положение Екатеринослава снова стремительно изменилось. 8 октября 1802 г. городу возвращено прежнее имя. В 1804 году в город переезжает епархиальный архиерей, и он становится настоящим центром огромной епархии, занимавшей пространство всей теперешней Южной Украины. Опять начинается работа над составлением генерального плана города. И здесь первое место занимает собор. Однако новым разработчикам структуры города теперь приходиться иметь дело с уже существующим городом, реальность жизни которого сильно отличалась от "прожектированной".
В это время стало ясно, что расположить город или хотя бы его центр на обширном днепровском холме не удастся. Две главные причины: отсутствие водоснабжения и плохое сообщение "горы" с днепровской низменностью. Начинается главная "интрига" первых десятилетий жизни Екатеринослава - борьба двух "начал" - верхнего и нижнего, "высочайше утвержденных" проектов и суровой реальности. Сам город сосредоточился в приднепровской низине, занимая несколько кварталов; на горе же возвышались десятка два сооружений - Потемкинский дворец, архиерейская канцелярия, дом губернатора, семинария и другие официальные учреждения. Однако по всем планам города предполагалось обязательно застроить холм, и в центре его должен был непременно возвышаться собор. Его и построили на прежнем месте, но перед этим на протяжении трех десятилетий составлялись несколько проектов собора, велась оживленная переписка, и все было безрезультатно. Имя, данное собору при рождении - Преображения Господня - заменили на Святой Екатерины. Вместо площади на холме его местом пытались избрать "площадь съестных припасов" возле Днепра. Таким образом, несколько десятилетий "виртуальный" собор перемещался в виртуальном пространстве, сконструированном проектировщиками Екатеринослава.
В 1804 году екатеринославский губернатор фон Берг подает в высшие инстанции "Представление о новой для города Екатеринослава планировке с выгодами общественными сообразной и о предполагаемом соборной церкви построении с приложением планов и сметы". Через год по этим материалам дюк де Ришелье, херсонский военный губернатор (а в будущем - генерал-губернатор Новороссийского края, главный благоустроитель Одессы) подает прошение министру внутренних дел князю Кочубею. Эти интересные документы хранятся в петербургском Российском историческом архиве.
Каким видел новый город и собор губернатор? Ключевая идея - невозможность строительства центра города на первоначально определенном для этого месте, а именно на главной возвышенности, причинами чего названы война 1787 - 1791 гг. и отсутствие водоснабжения. "В последствии времени оказалось, что преднамериваемое строение города на весьма возвышенной горе сопряжено с крайними затруднениями и совершенными невозможностями, ибо сколько не старались открыть тамо воду, но все попечения были тщетны и никакого успеху не имели, по чему доселе нет тамо ни одного обывательского дому". "Казенное ж какое есть строение пришло в обветшалость и опустение, а весь город расположен на одном назначенном по плану предместии на равнине и полугоре тут лежащих…". Берг впервые официально предложил оставить город "как есть" - на равнине под горой и на склонах горы, перенеся центр в низинную часть. Видимо на месте был разработан план города с назначением новых мест для зданий, направленный вместе с прошением губернатора. Вместе с планом Екатеринослава "на высокое благоразсмотрение" были представлены план и сметы на строительство нового собора, причем церковь теперь предлагалось посвятить не Преображению Господню, но имени Св. великомученицы Екатерины, а приделы наименовать во имя Св. князя Александра Невского и равноапостольного царя Константина. Возведение собора должно было обойтись казне в 52.271 руб. 10 коп.
Губернатор фон Берг, в заключение всего, "всепокорнейше" просил "в память благотворительных намерений Великия Екатерины и в славу имяни ея неоставить сей ныне почти исчезающий город начальническим покровительством".
Дюк Ришелье в своем докладе замечает, что в июне 1805 г. лично посетил Екатеринослав и убедился в правильности предложений фон Берга. Ришелье нашел их справедливыми "со стороны неудобовозможного и затруднительного на горе построения города", и вместе с тем признал "избранное Господином Губернатором место для города весьма выгодным и приличным, а построение для присутственных мест домов и соборной церкви во имя Святыя Екатерины.. необходимым…". В том же году Ришелье представил на рассмотрение министра внутренних дел князя Кочубея новый план города, планы зданий и церкви со сметами на строительство.
Максим Кавун
Конец III части
Часть II
Часть I