Моя свобода слова
И все то у нас сдвинуто, смещено. Все координатные оси, по которым меряют себя "цивилизованные народы", у нас погнуты и полопались, словно спицы дедушкиного велосипеда. Торчат как гнилые зубы из нашей "почвы" а вокруг - пляски. Для кого - тотемные, для кого - жертвенные.
Именно это создает просто идиотскую, непереносимую уже ситуацию: любой серьезный разговор нужно начинать "с Адама", от истоков, от истолкования самых элементарных понятий. Впрочем, если взглянуть на это по-иному - а что еще остается детской нашей государственности, в младенчестве пребывающему гражданскому обществу, а равно и сознанию? Для историка наша страна в эту эпоху - просто подарок. Вот так оно, вероятно, и было все в Европе лет 250-300 назад. По большому счету, ведь все началось с Энциклопедии. Там ведь тоже были споры о свободе, в том числе и о свободе слова.
Кого сейчас у нас удивишь тем, что свобода - это не вседозволенность. (Возможно с точки зрения "точной" философии мои рассуждения покажутся не вполне корректными, однако ж для ЖЖ - публицистики, это вполне сгодиться). А между тем, не всем, ох, далеко не всем это понятно. А если и понятно, то совершенно не приемлемо.
А между тем исторически развитие идеи свободы шло с развитием той самой протестантской этики. Вот где обрубалась вседозволенность - на уровне каждого конкретного индивида. А поскольку весь процесс "освобождения" шел снизу, эволюционно и революционно, то и идеи самоограничения, заложенные в протестантской этике, применялись к явлениям все более высокого порядка.
У нас все по-другому. Освобождение, поскольку касалось крестьянской массы - основного населения страны, не имело оформленного в корпус идей противовеса. Отсюда тот самый бессмысленный и беспощадный бунт, отмеченный предыдущим постом, как единственный синтез двух противостоящих тезисов - "закрепощения и угнетения" и "бессловесия" крестьянской массы.
Интеллигенция - только играла роль "ведущего". Она то прекрасно понимала, с каким человеческим материалом ей приходится работать. Отсюда и террор - искра, из которой по замыслу его идеологов должно было разгореться (и, в итоге, разгорелось) пламя. Были, наверное, в строю студентиков с горящими глазами, детей из еврейских окраинных местечек, замороченных барышень голубых кровей, и те, кто думал о нравственном развитии, совершенствовании, воспитании народонаселения.
Однако, как и сегодня, интеллигенция думает прежде всего о себе. Вернее она думает, что думает о народе, о людях, о свободе слова и творчества. Однако все чаще случается, что народ - это, оказывается, Ходорковский, а не Сычев или жители Южного Бутова. Но, чу… речь об интеллигенции пойдет в одной из следующих записей. А пока мы говорим лишь о свободе слова.
Так вот, что мы понимаем под свободой слова - говорить не так, как об этом говорят по первому каналу? И руководствоваться при этом тем, как эту ситуацию расценивают в одной из крупных компаний, владелице пакета акций твоего телеканала? Было, спасибо, г-н Киселев!
Нет, я не в коей мере не пытаюсь оправдать г-на Толстого. Масштаб его преступления перед здравым смыслом сможет по достоинству оценить, вероятно, только Страшный суд. Но именно по этому считать его отправной точкой в споре о свободе слова - по меньшей мере, странно. Тут вообще нужно начинать с точной дефиниции таких понятий, как "слово", "человеческая речь".
Но есть и другие примеры. Существует, одно весьма процветающее издание желтой, надо сказать, окраски. Вот уж где поборникам свободы слова и творчества делать нечего - пишут и говорят как хотят. Самовыражаются, одним словом. А параллельно развивается неспешно дело полковника Квачкова. Который виноват не в том, что пытался убить Чубайса (этого суд еще не доказал), а в том, что - злостный антисемит и вообще экстремист каких еще поискать. И что же вы думаете - желтое издание, стригущее купоны со столичного мелкого буржуа, им кормящееся, вдруг встает на сторону этого гражданина. А почему? "А потому что народ хавает!", - отвечает нам один из топ-менеджеров этой газеты-корпорации. С точки зрения его лично - это успешный маркетинговый ход - продать "героя - чубайсоборца". Но с точки зрения истории, положа руку на сердце - это пуля в висок.
А вот еще пример, совсем уж простой: штурм "Норд-Оста". Который, лишь по случайному стечению обстоятельств, все-таки не показали в прямом эфире по "4 кнопке". Иначе жертв, можно с уверенностью об этом говорить, было бы значительно больше. За такое дело в Израиле (стране гораздо более демократичной) за это бы "линчевали" сами заложники. А что у нас? Опять развесистая клюква про свободу слова: не пущают, запрещают.
Впрочем, и на Западе, похоже, со свободой начались серьезные проблемы. Вот уже и партию педофилов организовали, и даже зарегистрировали. Про другие сексуальные меньшинства и говорить не приходится. Но тут все болеt или менее просто, по Ортеге-и-Гассету. Культура неизбежно со временем из орудия выживания общества превращается в трупный яд, который его разрушает. Свобода была главным стержнем современной европейской цивилизации. Теперь, те места, где он пронизывал ее тело, начинают кровоточить. Хотя справедливости ради надо сказать, что "их" пидорасы все же росли в атмосфере жестких нравственных ограничений. Против них и бунтуют. Нашим же поборникам "фрилав" еще учиться и учиться. Я, собственно, не об уголовной статье за "мужеложество". До этого еще далеко. Я про презервативы.
Именно это создает просто идиотскую, непереносимую уже ситуацию: любой серьезный разговор нужно начинать "с Адама", от истоков, от истолкования самых элементарных понятий. Впрочем, если взглянуть на это по-иному - а что еще остается детской нашей государственности, в младенчестве пребывающему гражданскому обществу, а равно и сознанию? Для историка наша страна в эту эпоху - просто подарок. Вот так оно, вероятно, и было все в Европе лет 250-300 назад. По большому счету, ведь все началось с Энциклопедии. Там ведь тоже были споры о свободе, в том числе и о свободе слова.
Кого сейчас у нас удивишь тем, что свобода - это не вседозволенность. (Возможно с точки зрения "точной" философии мои рассуждения покажутся не вполне корректными, однако ж для ЖЖ - публицистики, это вполне сгодиться). А между тем, не всем, ох, далеко не всем это понятно. А если и понятно, то совершенно не приемлемо.
А между тем исторически развитие идеи свободы шло с развитием той самой протестантской этики. Вот где обрубалась вседозволенность - на уровне каждого конкретного индивида. А поскольку весь процесс "освобождения" шел снизу, эволюционно и революционно, то и идеи самоограничения, заложенные в протестантской этике, применялись к явлениям все более высокого порядка.
У нас все по-другому. Освобождение, поскольку касалось крестьянской массы - основного населения страны, не имело оформленного в корпус идей противовеса. Отсюда тот самый бессмысленный и беспощадный бунт, отмеченный предыдущим постом, как единственный синтез двух противостоящих тезисов - "закрепощения и угнетения" и "бессловесия" крестьянской массы.
Интеллигенция - только играла роль "ведущего". Она то прекрасно понимала, с каким человеческим материалом ей приходится работать. Отсюда и террор - искра, из которой по замыслу его идеологов должно было разгореться (и, в итоге, разгорелось) пламя. Были, наверное, в строю студентиков с горящими глазами, детей из еврейских окраинных местечек, замороченных барышень голубых кровей, и те, кто думал о нравственном развитии, совершенствовании, воспитании народонаселения.
Однако, как и сегодня, интеллигенция думает прежде всего о себе. Вернее она думает, что думает о народе, о людях, о свободе слова и творчества. Однако все чаще случается, что народ - это, оказывается, Ходорковский, а не Сычев или жители Южного Бутова. Но, чу… речь об интеллигенции пойдет в одной из следующих записей. А пока мы говорим лишь о свободе слова.
Так вот, что мы понимаем под свободой слова - говорить не так, как об этом говорят по первому каналу? И руководствоваться при этом тем, как эту ситуацию расценивают в одной из крупных компаний, владелице пакета акций твоего телеканала? Было, спасибо, г-н Киселев!
Нет, я не в коей мере не пытаюсь оправдать г-на Толстого. Масштаб его преступления перед здравым смыслом сможет по достоинству оценить, вероятно, только Страшный суд. Но именно по этому считать его отправной точкой в споре о свободе слова - по меньшей мере, странно. Тут вообще нужно начинать с точной дефиниции таких понятий, как "слово", "человеческая речь".
Но есть и другие примеры. Существует, одно весьма процветающее издание желтой, надо сказать, окраски. Вот уж где поборникам свободы слова и творчества делать нечего - пишут и говорят как хотят. Самовыражаются, одним словом. А параллельно развивается неспешно дело полковника Квачкова. Который виноват не в том, что пытался убить Чубайса (этого суд еще не доказал), а в том, что - злостный антисемит и вообще экстремист каких еще поискать. И что же вы думаете - желтое издание, стригущее купоны со столичного мелкого буржуа, им кормящееся, вдруг встает на сторону этого гражданина. А почему? "А потому что народ хавает!", - отвечает нам один из топ-менеджеров этой газеты-корпорации. С точки зрения его лично - это успешный маркетинговый ход - продать "героя - чубайсоборца". Но с точки зрения истории, положа руку на сердце - это пуля в висок.
А вот еще пример, совсем уж простой: штурм "Норд-Оста". Который, лишь по случайному стечению обстоятельств, все-таки не показали в прямом эфире по "4 кнопке". Иначе жертв, можно с уверенностью об этом говорить, было бы значительно больше. За такое дело в Израиле (стране гораздо более демократичной) за это бы "линчевали" сами заложники. А что у нас? Опять развесистая клюква про свободу слова: не пущают, запрещают.
Впрочем, и на Западе, похоже, со свободой начались серьезные проблемы. Вот уже и партию педофилов организовали, и даже зарегистрировали. Про другие сексуальные меньшинства и говорить не приходится. Но тут все болеt или менее просто, по Ортеге-и-Гассету. Культура неизбежно со временем из орудия выживания общества превращается в трупный яд, который его разрушает. Свобода была главным стержнем современной европейской цивилизации. Теперь, те места, где он пронизывал ее тело, начинают кровоточить. Хотя справедливости ради надо сказать, что "их" пидорасы все же росли в атмосфере жестких нравственных ограничений. Против них и бунтуют. Нашим же поборникам "фрилав" еще учиться и учиться. Я, собственно, не об уголовной статье за "мужеложество". До этого еще далеко. Я про презервативы.